Утреннее солнце приятно ласкало кожу. Через двор, по тёплому асфальту, босиком, плёлся заспанный Артурчик и думал:
« Вот так всегда, как - будто он сам не мог сходить. Не проснулся я ещё. Сплю. Нет, иди, узнай. Ну, узнаю я, и что? Что дальше? Уф, как же вы мне все надоели, сил моих нет. – Он обречённо вздохнул. – Ну вот, прошёл ровно семнадцать шагов. Ни больше, ни меньше, они мне скоро во сне будут сниться ».
За дверью с москитной сеткой висела плотная занавеска, и понятно, что ни черта не было видно, но слышалась какая – то возня.
Артурчик немного постоял прислушиваясь к неразборчивым звукам за дверью, поморщился, почесал облупившийся от загара нос и нажал на кнопку звонка. За дверью на какое – то время всё стихло, и вот послышались шлёпающие шаги. Дверь открылась, и на пороге во всей своей монументальной красе предстала тётя Асият.
Она была неплохой женщиной, но только немного эмоциональной, чуточку строптивой и, иногда, совсем неприветливой. Эти незначительные проявления её характера ощущали все соседи. Словом, не дай бог попасться под её горячую руку. Неважно, стар ты, или мал, берегись.
***
Однажды, Артурчик стал свидетелем одной сцены. Случилось это тихим летним вечером года два назад. Тётя Асият слыла редкостной чистюлей. И был у неё ежевечерний ритуал. Мыла она крыльцо у своей двери.
Соседи во дворе отдыхают от дел насущных. Кто в нарды, кто в домино, кто просто языки почесать, ну и дети все тут же под ногами носятся. А ей, всё нипочём, драит своё крыльцо, как заговорённая и всё тут. Все привыкли к этой странности, и внимания на этот её «пунктик» уже не обращали.
Вот тут они и появились, « голубчики ». Она так и сказала, но если уточнить и сделать небольшую поправку, то не сказала, а проревела:
- Ну, что, явились голубчики?
Вокруг, стало как – то непривычно тихо. И все посмотрели в сторону её взгляда. В обнимку со своим другом, стараясь не шататься, шёл дядя Исмаил – муж Асият. Он хихикал, что – то нашёптывал на ухо своему спутнику, бесцеремонно указывая пальцем на жену. При этом, не обращая ни малейшего внимания на её свирепый взгляд и угрожающий тон.
Асият стояла подбоченясь на третьей, верхней ступеньке крыльца. У её ног красовалось блестящее оцинкованное ведро,а в правой руке она держала отжатую половую тряпку. Весёленькая парочка, смеясь, подошла к ней. Исмаил деликатно отстранил друга, жестом указав чтобы тот оставался на месте. И состроив пренебрежительную гримасу, произнёс:
- Ну, что, гренадёр, всё моешь и драишь. А я, ходи тут на цыпочках.
И он, ссутулившись, приподнялся на носочки и прошёлся перед ней туда - сюда. Выглядело это ужасно комично. Хотя, все наблюдавшие, зная крутой нрав Асият, понимали - пахнет « грозой ». Понимали все, кроме дружка Исмаила. Он добродушно улыбаясь, приговаривал:
- Молодец друг! Так держать! Не давай себя в обиду!
А Исмаилу такая поддержка, как нектар на душу, и его понесло.
- Я, - говорит, – тебе не собачонка, какая нибудь, чтоб перед тобой тут на задних лапках ходить и поскуливать. Я мужик! И всё! Что хочу, то верчу. Захочу выпить – выпью, а захочу плюнуть – плюну.
И, не раздумывая, взял и плюнул на « вылезанное » супружницей крыльцо.
Смотревшая молча на весь этот цирк Асият, недолго думая, размахнулась и приложилась половой тряпкой аккурат к физиономии раздухарившегося супруга. Он вытаращив на неё глаза и поглаживая щёку, как – то по детски, удивлённо спросил:
- Ты, чего?
– А ничего. - Ответила она.
Не раздумывая подхватила ведро и надела его на голову своего супружника, и ещё поддала сверху своим кулачищем, да так, что он аж присел на корточки.
Она постучала пальцами по дну ведра и поинтересовалась:
- Как тебе там, уютно?
Под ведром, послышалось невнятное мычание. Асият своим испытующим взглядом, несколько секунд терпеливо сканировала новый, сверкающий головной убор своего мужа. И, не дождавшись ответа, со словами:
- Сам ты хренов гренадёр . - Направилась к собутыльнику Исмаила.
Он, ошалевший от увиденной картины, предполагая неминуемую и абсолютно непредсказуемую расправу, попятился назад, а сосед дядя Жора, хохоча, посоветовал:
- Давай паря, устанавливай быстрей мировой рекорд…
Незнакомец не заставил себя долго уговаривать и с бешенной скоростью рванул к воротам. Больше его никто и никогда в их дворе не видел.
***
Весь этот спектакль стремительно пронёсся в памяти Артурчика и, сейчас, глядя на тётю Асият он отметил: « Да уж, не повезло мне, видать настроение у неё сегодня прямо скажем, скверное. Интересно, кто же это с утра пораньше смог её так огорчить? »
Впрочем, на этот счёт у него имелось предположение…..
Асият, как каменная глыба возвышалась над Артурчиком, и всем своим видом давала понять, что она в данный момент не в духе. Более того, пребывает явно не в контролируемом даже ею самой состоянии. Об этом свидетельствовали её раздувающиеся с лёгким свистом ноздри, и нервно постукивающая по порогу, огромная босая ступня.
« Определённо, совершенно неподходящий момент для визита, - думал Артурчик, – как же мне не везёт. Я ужасно её боюсь! Только бы она не увидела, как мне страшно. Да, делать нечего, отступать уже поздно ».
Он сглотнул слюну, указательным пальцем поправил у переносицы очки и пролепетал:
- Доброе утро тётя Асият.
Она молча кивнула, продолжая пристально смотреть на него. В её недовольном взгляде, как показалось ему, читались сразу три вопроса. Как посмел ты потревожить меня в это воскресное утро? Ну и чё ты припёрся? И вообще, чё тебе тут надо?
- А дядя Исмаил дома? – быстро выпалил он, и робко добавил – папа спрашивает.
- Понятно, что папа, не ты же, клоп.
- Неправда, я не клоп. – Нерешительно возмутился Артурчик.
- Кто это тебе сказал, - усмехаясь процедила сквозь зубы тётя Асият. И повернув голову в сторону комнаты, как сирена прогудела – Исмаил, ты дома?
Ответ последовал незамедлительно:
- Нет, нету меня!
Тётя Асият повернулась к Артурчику и разведя перед собой руки победоносно подтвердила:
- Нету его, понятно?
- Угу, понятно, как не понять, конечно понятно. – Но решил так просто не сдаваться, особенно после того, как в очередной раз услышал унизительное оскорбление. И он настойчиво, но вежливо уточнил. – А когда будет, не знаете?
Асият покосилась на него. Ой, как этот взгляд ему не понравился.
- Ну, допустим, обещал сегодня быть, попозже. – Съехидничала она.
- Ладно, попозже, так попозже. Ну, я пошёл.
- Давай клоп, жми на педали. - Сказала напоследок тётя Асият, и скрылась за дверью.
Артурчик вздохнул и направился к дому.
« Да, что же это такое, - думал он – почему она всегда обзывается? Я же не говорю ей, что она, какая нибудь там, к примеру, ведьма или Горгона. Нет же, не говорю. А иногда, так и хочется выпалить: - Тётя Асият, да Вы, просто Горгона какая – то. Представляю, что тут началось бы. Ужас, даже подумать страшно . Нет, это так дальше продолжаться не может. Пора взрослеть ».
Тут он остановился и неожиданно для себя, театрально взмахнув рукой, сказал:
- Всё, с этой минуты я больше не боюсь Асият! Решено! Не боюсь!
И в этот миг, огромная яркая бабочка села на его ладонь и застыла. Он замер вместе с ней, и несколько секунд, восхищённо, любовался крылышками этого невесомого, божественного создания, сотворённого из бархата и ярких красок.
« Как жалко, что её не видят папа с мамой, - думал он ». Как хотелось ему, чтобы они испытали этот восторг вместе с ним. Всего несколько шагов оставалось до дверей дома, он сделал один шаг, бабочка вспорхнула, коснулась его лица, и навсегда исчезла из его жизни.
Артурчик улыбнулся, побежал к двери, распахнул её….
- Пап, мам, я сейчас видел огромную, пёструю бабочку. Она даже сидела на моей ……
Дверь плавно закрылась за ним, оставив в прошлом, ровно семнадцать маленьких шагов.