***
Тихо потрескивали поленья в камине, бросая блики на темный потолок. Он стоял у окна, смотрел на снег и слушал, как завывает вьюга. Он надеялся, что хоть что-то придет ему на ум, но было пусто. Издательство поставило условие – чтобы через два дня он принес готовую рукопись, иначе работать с ним больше не будут. Но как назло именно сейчас, мир, который казался бездонным, опустел.
Это был писатель лет пятидесяти. Всю свою жизнь он посвятил тому, что писал книги. Стихи ему никогда не давались, зато прозой он жил. Порой он даже сам удивлялся, как столько много идей помещалось в его голове. Писал он и детям и взрослым, и каждый находил в его книгах что-то для себя. Дети его любили, а взрослые пытались понять те чувства, что вызывали в них его книги.
Все было хорошо, и вот раз – внутри ничего нет. Эта непривычная для него пустота, молчание души были невыносимы. Сердце сжималось от мысли, что все, он поставил свою последнюю точку, дописывая «Живая осень» несколько месяцев назад. И все вокруг вдруг стало казаться другим – немым, пустым, чужим и мертвым. Уже несколько месяцев он пытался справиться, но ничего не получалось. Сначала он думал, что это просто последствие тяжелой болезни, которую он перенес. Но время шло, тело выздоровело и набралось сил, но в душе все также звенела пустота. Глядя на вьюгу, он глубоко вздыхал, гоняя в голове грустные мысли. Он пытался ухватиться за что-то, запустить опять бурный поток, но ничего не выходило.
***
Вдруг в дверь тихонько постучали. Занятый своими мыслями, писатель сначала подумал, что это ему показалось, но стук повторился. Недовольный, что его потревожили, он открыл дверь.
На пороге вся в снегу стояла девочка. На вид ей было лет десять, она куталась в тонкое старое пальто и вся дрожала.
- Тебе чего? – его голос прозвучал как-то громко и грозно.
- Я… - девочка опустила глаза. Страх пересилил уверенность, с которой пришла и она ничего не смогла сказать, лишь только прикусила губу.
Писатель, вдруг будто опомнившись ото сна, ласково взял девочку за руку и подвел к камину.
- Замерзла?
Девочка еле заметно кивнула. Приближая одну руку к огню, она жадно принимала тепло, которое ласковой волной плавно накрывало все ее тело. Второй рукой она, казалось, под пальто что-то прижимает к себе.
Писатель молча смотрел на девочку, пытаясь понять, что ее привело в такую вьюгу и так поздно к нему.
- Что-то случилось? – решил он заново заговорить. Было что-то знакомое в этой фигурке, хотя он точно знал, что видит ее впервые.
Все так же глядя на огонь и не осмеливаясь поднять на хозяина глаза, она молча покачала головой. Ветер с силой ударил в стекло, напоминая, что творится за окном. В комнате же было тихо и тепло. Писатель и девочка молча стояли у камина. Девочка смотрела на огонь, а писатель не мог оторвать глаз от девочки. Ему казалось, что она хочет что-то ему сказать, но не решается.
Тепло наполнило все ее тело, заглянув в каждую клеточку. Почувствовав прилив сил, она наконец осмелилась поднять на писателя свои зеленые глазки. Засунув руку под пальто, она что-то достала и протянула ему.
- Что это?
- Это Вам… от меня… возьмите…
В нерешительности, писатель взял подарок из рук девочки. Это была тетрадка, чуть смятая и немножко мокрая.
- Что это? – опять спросил удивленный писатель.
- Так... - Она вновь опустила глаза, будто смутившись, - это теперь Ваше… полностью…
- Мне пора, мама ждет, - вдруг быстро произнесла она и побежала к двери. Взявшись за ручку и приоткрыв дверь, она обернулась на писателя и уже весело произнесла: «Спасибо Вам за тепло!» - и захлопнула за собой дверь. А он так и остался стоять, растерянно глядя на тетрадь.
***
Бой часов заставил его опомниться. Камин все так же горел, а тетрадка лежала в его руках. Сколько он так простоял, он не знал. Выглянув в окно, он пытался увидеть девочку. Но на улице было пусто. Лишь февральская вьюга заметала ее следы.
Закурив сигарету, он опустился в кресло и открыл первую страницу.
«Бывает так, что кажется, будто ты один на этом свете. И начинаешь думать – а почему так? И так страшно становиться, когда ответов не находишь…» Слова были написаны детским, чуть корявым почерком. Писатель погрузился в чтение. Листая страницу за страницей, он жадно вчитывался в строчки, что-то перечитывал заново. Мысли рассказа неслись звонким потоком, чередуя веселые и грустные нотки. Взрыв эмоций и ощущений захлестнул душу писателя. Он читал, а перед глазами стояло лицо девочки с ее зелеными глазами.
Когда он очнулся, часы пробили два часа ночи. Медленно закрыв последнюю страницу тетради, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Пульс отдавал в висках.
То, что он держал в руках, казалось ему бесценным подарком! Простыми словами, на какие только способен ребенок, было сказано столько серьезных вещей, описано столько света и тепла, радости и переживаний, что дух захватывало. В его душу вливалось тепло и согревало, как когда-то от камина оно согрело тело девочки.
Свет и тепло… Это именно то, чего ему не хватало. Теперь он это отчетливо понимал. Сердце в его груди, казалось, начало биться иначе. Он вспоминал ее яркие зеленые глаза и ту нерешительность, с которой она протянула ему тетрадь…
В эту ночь он так и не смог сомкнуть глаз. А через месяц вышла в свет книга «Творение детскими руками».
***
Он искал ее везде очень долго, но так и не смог найти. Пришла весна, бурные вьюги сменила радостная капель. Солнце ласково пригревало и говорило о том, что скоро будет совсем тепло.
Он брел по улице, стараясь перешагнуть лужи, когда услышал около себя знакомый голос: «Спасибо Вам за тепло!» Он резко обернулся. На него смотрели зеленые глазки, только теперь в них не было страха.
- Спасибо, Вы помогли мне! – тихо сказала девочка.
- Я? Это ты мне помогла! Ты…
- Тсс… - девочка поднесла свой пальчик к губам, - ничего не говорите! Кто, кому… Разве это важно? Важно то, что мы с Вами вновь оба живы, не смотря ни на что!
…Взявшись за руки, они шагали по парку и весело разговаривали. И оба понимали, что впустили в сердце другого именно то, что ему не хватало…
14.03.2010