Глава 18.
(В которой толстый полярный лис, все таки пришел)
Спасла меня, и не только меня, новобрачная ведьма.
Счастливая жена явилась нам в образе ангела спасителя. Во всяком случае, была очень на него похожа. Длинное белое одеяние, призванное скрыть сытую пышность и молодую упругую силу тела, с задачей своей не справлялось.
Золотые солнечные лучи запутались в рыжих волосах, и вместе этот клубок сиял не хуже любого нимба. То, что с неба не лились трубные звуки и из-за плеч её могучих не торчали в стороны крылья, впечатления не портили.
Главное, что как благую весть, как православную святыню, бережно и уверенно держала она в вытянутых, распростертых к нам руках двухведерную деревянную кадку. По любым предположениям содержать эта емкость могла только влагу. Любую. Но, что-то не верилось что это не рассол. Не могла же новобрачная быть такой жестокой.
Медвежка, видимо по многолетней привычке врачуя и спасая всех окрестных жителей в доброте своей зашла дальше чем мать Тереза. Поскольку все «кающиеся индейцы» пребывали в самом плачевнейшем состоянии, она подошла к каждому, и одной рукой направляя в нужное русло похмельну буйну голову, другой подносила кадку к самым губам.
При этом соблюдала молодая ведьма все обычаи уважения и чинопочитания. Влага живительная распределялась строго по вертикали власти. Особенно лестно, что я припал к кадке третьим, после Отца Кирилла и господина Пестеля. А самое главное, раньше, чем Парамонов, который был мне особенно неприятен.
Когда до меня дошла очередь на утоление жажды, в меня хлынул поток живительных сил и здоровья. Что это был за напиток, я не зная и по сию пору. Наверное, древний секретный состав, или это и был знаменитый капустный рассол с брусникою, не знаю. С каждым глотком возвращалась в меня жизнь и вместе с нею смутные и горячие, как страсть, как любовь, как вера мысли и воспоминания.
Что это была за ночь. Жаль, что всю её я не вспомню никогда. Все, что только может случиться со мной в жизни, случилось этой ночью. И, может быть хорошо, что никогда я уже этого не вспомню. Ведь о том, что был счастлив, понимаешь только потом, когда уже ничего нельзя вернуть. Может быть, всю оставшуюся жизнь я буду стремиться снова и снова попасть в эту ночь. Так и спиться не мудрено.
Все пили очень жадно. С самыми разными звуками и повадками. Пистолетыч перед первым, доставшимся ему по старшинству глотком, истово перекрестился. Отец Кирилл радостно потер ладонь об ладонь. Звездолетчик-прокурор радостно захлопал в ладоши и не скрывая нетерпения прыгал на копчике, колыхаясь зонтиком. Второй звездный гость, наоборот, с трудом сдержал рвоту, чуть ли не руками за горло, практически бицепсами сдержал рвоту, но отхлебнул изрядно. По-уральски, сдержано, но достойно.
Пока я, угнетенный похмельем и амнезией, тщетно пытался восстановить произошедшие события, действительность не стояла на месте. По перекошенным лицам всех остальных я понял, что со стороны моей спины на нас надвигается новый персонах. Или еще чего похуже. Еще, тоже по выражениям лиц, стало понятно, что позитивных поступков от этого действующего лица ожидать было малоперспективно.
Боль в ушах, щипание по коже, скачки давления и температуры тела. Все понятно.
Допрыгались, касатики. Доигрались с огнем, красавцы. Достукались дятлы.
Сливайте воду. Звоните адвокату. Страшный скорый и неправый суд. Все извольте паниковать и плакать. Джентльмены могут выпить. Стоя и не чокаясь. Только очень быстро. У судьбы может быть мало времени.
Все. Совсем все. Вот он, во всей своей немудреной горделивой красоте полный полярный лис и детородный орган. Который всем нам пришел.
И, как его материальное отражение, в небе над Собаково медленно и величаво, как парусник Магеллана, сиял дюзами и экранами силовых полей здоровенный космический корабль.
Красивый, сволочь. И, к сожалению, совсем не неопознанный. Самый настоящий чугский крейсер. Со всем смертоносным грузом и очень нервной командой. Хотя, нет. Крейсер, он с половину луны размером и в нашу атмосферу войти может только один раз. Он её, атмосферу, просто спалит к едрени фени. Даже бомбить нас не придется. Сами очень быстро сдохнем. Эта штука намного меньше. Наверно просто десантный бот, или что-то в этом роде. Эх, прав был Старый, мануал то я в натуре не читал. Вот только сейчас мне на это особенно наплевать.
Я нехотя развернулся назад и с сожалением убедился, что я прав. Жаль. Похмелиться так и не успел.
Вот всегда говорят, что в такие моменты, когда пришел внезапный, но вполне ожидаемый, толстый полярный лис, перед тобой, типа, «перед мысленным взором» главного героя проноситься вся его жизнь. Видимо это у кого как. Я, вроде бы, главный и, есть такое смутное подозрение, что герой. И ничего такого не происходит со мной никогда. Не первый раз уже замечено. В такие моменты просто стоишь и охреневаешь. И из мыслей только одна. Вот он. Пришел.