В чём отличие писателя от эпигона?
Эпигон пишет свои произведения, подражая уже написанному другими авторами. Ярчайший пример - современные "фэнтези", по сути дела - перепевы одного и того же. Сам эпигон зачастую не понимает глубоко ни темы, ни особенностей той обстановки, ни характеров героев. Ему просто хочется написать так же, как до него уже написал другой автор. Он пользуется теми же образами, выводит героев с теми же качествами, пользуется теми же сюжетами, использует те же речевые обороты и т.д.
Множество эпигонских произведений создано на темы войны. Читаешь - и видишь и глупости, и нелепости... И всё это под идёт под маркой "патриотического произведения". В одном таком опусе, помнится, бойцы в 41-м под Москвой размышляют о "холодной войне". В другом - "уже целый месяц солдаты этой роты мужественно удерживали противника в своих окопах", что есть откровенная нелепость - редкий солдат в то время мог удержаться на передовой более недели, его или убивали, или ранили, или роту заменяли, вследствие потерь, на другое подразделение. В ещё одном произведении читаем о массированных проволочных заграждениях - чего не было или почти не было в Отечественную войну... Становится ясным, что сам автор иного "источника вдохновения" помимо книг не имел, и воспоминаний реальных участников тех событий не читал, и рассказов ветеранов не слышал...
А сколько писали и о деревне, и о заводах, и о работе учителя в школе авторы, никогда не соприкасавшиеся ни с тем, ни с другим, ни с третьим...
Писатель, разумеется, тоже обязан знать и изучать произведения, созданные до него, прежде всего изучать те из них, что были написаны авторами, реально соприкасавшимися с описываемыми событиями. Обращать внимание на мелочи. Штудировать словари и справочники. Учиться изображению событий...
Но!
Настоящий автор, не эпигон, опирается прежде всего на свой собственный опыт, на своё видение и знание жизни. Здесь каждый из них уникален, как уникален и неповторим в своём взгляде на жизнь каждый человек. Подмечать мелочи, детали, чёрточки, сюжеты, образы, характеры и т.д. - взятые именно из жизни, а не почерпнутые у кого-то ещё.
Да, это сложнее, это многотрудно. Но в этом-то и кроется и раскрытие, и развитие, и сила таланта настоящего писателя.
А что вы думаете по этому поводу?
А насчёт "своих окопов" - там и не такие перлы попадались. Это сочинение некоего "ветерана войны", который этим титулом прикрывался в 70-е, читал на юбилее Победы свои опусы вслух нам, студентам, а потом ещё и получал подарки, в-общем - неплохо устроился по тем временам. Мои попытки задавать "провокационные" вопросы (у меня в семье много кто воевал) пресекала одна наша преподша, что всё это и организовывала... Тьфу! Да ну, не в этом дело.
Понимаете, ну я, например, начну писать о шахматистах, а в этом деле я не силён. Если это будет только эпизод - здесь я обращусь к специалисту, который мне и подскажет тему и особенности разговора. Но Боже меня упаси начать писать о шахматах хотя бы повесть!Могу написать об армии. И не только негатив. Но писали и лучше меня, тогда зачем?
Или это действительно может быть вымышленная армия в вымышленной стране? Вот тогда можно попробовать кое-что перенести. В вымысле иногда очень здорово играют реалистичные чёрточки.
О "шахмитистах" (забавная очепятка!) - да, наверное, Вы правы. У Грина есть рассказ на эту тему. Человек... год или более, по-моему, сидел в тюремной одиночке, а всех книг, чтобы не сойти с ума, у него было - справочник по игре в шахматы. Потом он оказался на свободе - помня все ходы и партии. И играл на пари с гроссмейстерами, неизменно одерживая победу за победой...
Правда, гриновская история - исключение...
Хотя, возможно, то самое исключение, которое лишь подчёркивает и раскрывает... ну, понятно.
Может быть, настоящий писатель - это тот, кто умеет эти изюминки-исключения находить, видеть, представлять другим?
Алексин отношение к школе, конечно, имел - как все мы, правда - вряд ли более. Его, кстати, в живых сейчас нет. Но то, как он, исполняя явный "социальный заказ" писал о школе... ну, не "Доживём до понедельника". Вообще, писавшие на эти темы где-то в 60-х - 70-х, очевидно, имело о тогдашней школе весьма далёкие от реальности представления. Отсюда и скука, и натужное выдавливание сюжета, и стандартные образы. Кто пытался писать иначе, хотя бы с точки зрения правды? Даже не упомню. Может быть, разве, Тендряков ("Весенние перевертыши", советую как-нибудь почитать). Может быть, иные авторы журнала "Пионер". А в остальном... по моей памяти, наша школа была вроде уменьшенного варианта армии. Да и сейчас она не лучше.
Да, может быть и стоит кому-то попробовать. Правда, у меня лично такой способ не заиграл - ну, ску-у-шно мне было переписывать эту чёртову "Тамань"!
Может быть для вдохновения стоит слушать хорошую музыку? Ведь вдохновение произведением искусства индивидуально и тоже сродни творчеству, зачастую можно услышать или подсмотреть такое, чего не мог предусмотреть автор.
Приведу небольшой текст из одной своей статьи. Короче, мне нужна была героиня. Но... не рождалась она как-то. И тут...
=====
Тогда я пошарил в сумке и обнаружил диск с музыкой из «Амели». Тем более что, как мне показалось, мелодия упомянутого выше танго как-то перекликается с мелодиями на диске.
Ну, наивная, девчачья музыка. Однако… Однако!
И тут я впервые узрел свою героиню.
С её мечтами, соплями, капризами, тряпками, нервами, стремлениями и амбициями, вечной неуспокоенностью, детскостью и взрослостью одновременно.
Я увидел посёлок в пампасах Латинской Америки, где проживают потомки русских эмигрантов, разговаривающих на странной смеси русского с испанским.
Я увидел, как она бежит и торопится, и по ногам её хлещет ливень, а с нею летят сквозь грозу её мечты и тревоги, горести и жажда любви и счастья.
Я увидел, как она танцует при луне.
Я увидел, как она дышит, разговаривает, прыгает с моста и летит вниз головою, как плывёт, борясь с волнами и что-то как будто подгоняет её…
Да, и ещё была пишущая машинка (я потом долго разузнавал у Светы -
какую роль эта машинка играет в фильме). Молодец-композитор вставил стук клавишей как основу ритмики в несколько музыкальных фрагментов.
Я вдруг явственно увидел: вечер, стук клавишей машинки, а сквозь него - начинается-просвечивается танин рассказ...
===========
Правда, удачи такого рода бывают не частыми...
Кстати, потом эту "Амели" я всё-таки посмотрел. Ну, не особенно.
Да, о "бродячих сюжетах".
Их, на деле, не так уж и много, по большей части они даже интернациональны. Одни и те же притчи можно встретить что в Ирландии, что в Японии.
Другое дело - как автор их обыгрывает, под каким углом рассматривает, что привносит своего. Тогда вполне способны возникнуть и Шекспир, и Шварц, и Булгаков... Но вот если у того же Булгакова собственно, нечистая сила играет, в основном, роль антуража, то, скажем, у Лукьяненко исследуется тема вампиризма как такового. Зачем - не знаю. Что, она так остро стоит в обществе? Извините, но в обществе остро стоит проблема совсем иного "вампиризма", которой автор не касается - его цель потешить публику, но не заставить задуматься.