7.
Утро принесло телеграмму с сообщением, что подруга Настя внезапно решила выйти замуж.
Через две недели ожидалась торжественная церемония, и меня приглашали присутствовать в качестве подружки невесты.
Новость была неожиданной... Смотреть на осуществление собственной недоступной мечты, да что смотреть!! Участвовать! И она это мне предлагает... Однако, отказаться нельзя. Наверное, это моя судьба - смотреть, как другие устраивают личное счастье.
"А надолго- ли устраивают??" Немного поколебавшись, но собравшись с силами, коварную и завистливую мысль с позором прогнала. Чего уж тут поделаешь, лучшая подруга всё-таки!
Путёвка заканчивалась через два дня...
***
Улочки в старой части города были просто созданы для того, чтобы я по ним ходила. Это поджидая меня - росли и тянулись вверх густые деревья с раскидистыми кронами. Это мой хрупкий прогуливающийся организм должны защищать они от палящих лучей Солнца. И, могу с уверенностью сказать, что мало кто получал такое удовольствие от мощёных камнем улиц. Что - асфальт? Серая масса... А камни, казалось, до сих пор несут на себе отпечатки следов наших далёких предков. Может, именно здесь проходил по мостовой кто-то из известных поэтов, ловко удерживая локоток своей музы, семенящей рядом. Муза обязательно с зонтиком от солнца и в шляпке. А он - в летнем костюме с бабочкой, и обязательно с тростью!
В маленьком кафе поблизости оказался свободный столик и оставалось только решить, сколько же пирожных можно съесть, чтобы доставить себе удовольствие, но не испортить формы? Остывающий кофе раздражал ноздри и мешал думать.
Два. Два пирожных. Ну и что, что они такие маленькие?
С другой стороны, три – это как раз по-русски. Отлично, три пирожных, как три мушкетёра.
Стоп, а там ещё Д*Артаньян был. Четвертый.
Нет. Четыре уже много. Как же калории? Да и мушкетёров придумал француз. И на Д*Артаньяна у меня давно аллергия.
Нет, три. То есть, два.
Прямо за спиной, кто-то кашлянул. Человек, прервавший мои размышления, оказался не официантом, не хроническим больным с обострением бронхита, это был вчерашний знакомый, отвоевавший у моря моё драгоценное туловище.
Конечно же, он шел мимо. Конечно же, ВДРУГ заметил меня. Конечно же, не смог пройти не поздоровавшись. И я сегодня прекрасно выгляжу (конечно же). Он подбирал слова, а я мучительно соображала, почему мне так знакомо его лицо? Вне всякого сомнения, не зря взгляд остановился именно на нем тогда, на море.
Принесли пирожные. Два. Каждое с вишенкой на макушке. Кофе благоухал,продолжая остывать, а мой знакомый пытался продолжить разговор. Дежурные фразы рождались нелегко, они толпились, натыкались друг на друга, долго решали, кто важнее, и в какой-то момент окончательно запутали автора, отчего тот и замолчал. В наступившей тишине нарастало напряжение. Пауза затягивалась. "А вы помните что-нибудь о том происшествии с утоплением?"- наконец, выдавил он.
Ну КТО же такое забудет?
Конечно, ничего не помню! И пусть он тоже всё забудет, мало ли с кем такого не бывало.
Волнуясь, он вертел в руках ложечку, которую принес с чашечкой кофе официант.
Удивительные у них тут ложечки! Маленькие, словно игрушечные. Ненастоящие какие – то. А вот волнение Олега было настоящим.
Уставившись на венчающую пирожное вишенку, я медленно погружалась в заразившее меня смятение. Чего он так волнуется? Может, пока спасал, что – то подробно разглядел? Забыть не может? Да я, вроде, очнувшись, всё на себе нашла. Хоть купальник раздельный был, но все его части находились тогда на своих местах. Не понимаю…
Мысленно подарила Олегу пять минут. Если за это время он не соберётся с силами и не скажет, наконец, то, что объяснит все мои «недопонимания», то ухожу...
Через пять минут меня в кафе не было.
***
Отпуск подходил к концу.
Одичавшие без присмотра отдыхающие, и женщины, и мужчины – вели себя шумно везде, где ни появлялись. Старушки – аборигенки, утомленные солнцем, изредка забывали о карманах с "у.е." и ворчали на приезжих в своё удовольствие. В ответ, аборигенкам советовали пойти в библиотеку, потому что там всегда тихо. И те уходили, не оглядываясь. Наверное, все библиотеки этого города у моря были полны читателями (а, может, вязателями), так шумно было вокруг…
Один из дней преподнёс мне удивительный сюрприз. Хотя, нет, нисколько не удивительный! Я разучилась удивляться, наверное… Прогуливаясь по тенистой аллее, встретила того самого Олега в сопровождении миловидной женщины . Она несла огромный букет, каких – то потрясающих оранжевых цветов. Он нёс на руках ребенка… Ухмыльнувшись про себя: «Ну всё понятно!», поздоровалась, прошла мимо и вычеркнула его из списка интересных людей.
***
На берегу моря в последний день моей путёвки было столько отдыхающих, что песок уже не казался жёлтым. Красным, коричневым, синим, зелёным, белым - каким угодно, но не жёлтым. Вдруг вспомнился ритуал с монеткой и я направилась по уже знакомому пути. Пришлось долго обходить скопления тел, прежде чем обнаружилось уединенное место, достойное моего приношения.
Неподалёку пара молодых людей – парень и девушка играли большим надувным мячом. Мяч напомнил мне символ человеческой жизни: полоса белая, полоса черная и всё время куда-то бросает. Из стороны в сторону и обратно.
Так я сидела на небольшом уступе над волнами, глядя то на море, то на играющую пару, и не заметила, что мяч, отклонившийся от траектории, летит в мою сторону. «Символ» легонько ударил меня в плечо, и оно вместе с остальным туловищем рухнуло в воду. Тут же что-то посыпалось из сумки и противно зазвенело.
Стоя по щиколотку в воде, с дурацкой улыбкой, смотрела я на встревоженные лица хозяев мяча. Что же это так звенело только что? Оглянулась и поняла. На поверхности воды, раскрывшись «домиком», покачивался мой кошелёк, а вокруг плавало не успевшее утонуть содержимое. Кошелёк, конечно, был спасён, деньги – высушены. «Отмытые!» - шутил парень, собирая их, плаваюших на поверхности воды. Но всю мелочь, понятно, пришлось пожертвовать прожорливым волнам.
Вот так, совершенно без моего желания, самостоятельное море забрало у меня то, что считало нужным для оплаты предоставленного удовольствия. А я всё думала – это сколько же раз теперь приеду сюда? Монет утонуло много. Может, вообще не уезжать? Мдаа…
Уже в самолёте, вспоминая свои приключения – улыбнулась, и, вздохнула, провожая море взглядом. Приеду, конечно! Такая красота вокруг.
Миленькая стюардесса говорила свои обычные слова. Её улыбка, казалось, была искренней и от сердца. Молодец! Я бы не смогла улыбаться каждому, наверное, этому учат на специальных курсах стюардесс?
**
Гудение самолёта убаюкивало, и лучшего способа, чем проспать до прилёта домой, чтобы дорога показалась недолгой, я не знала.
Сидевшие впереди девушки наконец, прекратили болтать и наступила долгожданная тишина, которую нарушал только монотонный гул мотора. Но, внезапно, тишина сменилась вознёй и шумными возгласами. По проходу к свободному месту, которое было как раз рядом со мной, шел мужчина и, уговаривая, тащил за собой упирающегося ребёнка.
Ха! Судьба не оставляла меня в покое.
Это был Олег. А за руку он держал мальчика лет пяти.
Затем, неожиданно хлопнул выстрел, салон заполнился каким – то мерзко пахнущим газом. Ну а я, конечно, потеряла сознание...