Джей лежал в полумраке. Приглушенный свет из коридора доходил через стеклянное окно палаты больничной.
Воспоминания о первом вечере в Амстердаме волной нахлынули на Джея, как будто по ТВ включили трансляцию в прямом эфире.
Повсюду в городе чувствовалась романтика неограниченной свободы, которая даёт право на полноценный отдых от повседневности серых будней и рутинных обязанностей обычной жизни. Скорее всего, эта свобода кому-то показалась бы безнравственной, но необычная атмосфера, царящая в Амстердаме, складывалась веками. Исторический ход событий оправдывал происходящее: прибытие в город Греха - визит безысходности, знакомство с «местными» в кафе, алкоголь, первая сигарета с травкой, как детали красочной мозаики врезались в его память и тревожили сердце.
Видимо травка меня не излечила, а лишь стала катализатором. Назад дороги нет, - решил Джей тогда, гуляя мимо одного из многочисленных каналов. На противоположном берегу были пришвартованы лодки-квартиры - настоящие, полноценные дома на воде. Как здорово – живешь себе так до поры-до времени, а потом поднял якорь и отплыл в неизвестном направлении. Джей представлял себя такой же лодкой, которую населяли самые разные люди: в его сердце было много места для хороших друзей и одного любимого человека. Но жизнь раздала, казалось, совершенно невыигрышные карты в этой партии, поэтому в сложившейся ситуации, когда нет ни дома, ни друзей, нужно было подумать о том, как прожечь последние деньги, обнулить счета и начать новую жизнь.
Джей просматривал девушек за витринами как страницы в фотоальбоме, пока не остановился на секунду перед той, которая казалась самой спокойной и холодной.
- Люблю трудности – в гамаке и стоя, - ответил он ей на стандартный вопрос: "Что желаете?" - О минете не может быть и речи! – бросил он в ответ, глядя на ее роскошную грудь. – По полной, цена устраивает, время не ограничиваем, деньги за первый час вперед, дальше посмотрим.
Девушка оторопела от подобной наглости. Немец до мозга костей – четкий, заносчивый, может быть даже немного грубый. Но это повелительное наклонение ее завело. Неужели я снова испытываю эмоции? По крайней мере, возмущение – это признак того, что мне не безразлично. Ну и отлично, - подумала она, завешивая витрину бархатной шторой.
В узенькой комнатке с туалетным столиком и небольшим медным рукомойником Джей продолжал стоять. Владелица удовольствий показала рукой на кровать, но он только мотнул головой:
- Хочу стоя! Дай мне руку!
- Позволь заметить, - ласково пропела она, - что мы не целуемся. Поэтому обойдешься!
Джей взял ее за руку и притронулся ею к своей щеке.
- Вот так, ты чувствуешь меня?
Он и сам с трепетом ощущал нежную кожу ладони от которой исходил аромат недорогих духов. Правильно, а что тратиться на дорогие, если приходится поливать себя ими после каждого клиента? Я для нее такой же, как каждый другой. Ей все равно, что у меня на душе и что в штанах, главное – что у меня в кармане. Когда я уйду, она даже не вспомнит про меня. Мое лицо растворится в мозаике лиц. Я не войду в ее историю.
- Войди в меня! – тихо произнесла она.
Джей не смог удержать приступ смеха, она смотрела на него с недоумением, и лишь через несколько минут, успокоившись, он присел на самый край кровати и рассказал о том, как точно вписалась ее фраза в ход его мыслей. Неожиданно девушка улыбнулась, погладила его по голове, растрепав светлые волосы, и обхватила его лицо обеими руками:
- Посмотри мне в глаза! Ты забудешь всех, кто ранее тревожил твое сердце, и, уходя от меня, закроешь дверь в свое прошлое, потому что здесь ты не для того, чтобы предаваться губительным мечтам о прошлом, которого не вернешь. Здесь и сейчас ты будешь получать удовольствие, и наслаждение заставит тебя переродиться. Ты заплатил достаточно, чтобы получить все, что желаешь.
- Значит за то, что желаешь получить, всегда надо платить?
- Даром, бейби, увы ничего не бывает.
- А чем платят за причиненные боль и унижения?
- Еще большей болью, разве ты этого не знаешь?
Джей обнял ее за тонкую грациозную талию.
- Спасибо тебе. Кажется, мне больше ничего не надо. Я пойду. За те деньги, что я оставил, ты можешь просто отдохнуть за закрытой занавеской. Просто думай обо мне, пока этот час не закончится. Я уйду, но буду знать, что, по крайней мере, один час кто-то непрестанно думает обо мне.
Можно предположить, что голландцы абсолютно безнравственный народ, иначе как же объяснить тот факт, что в этом прекрасном городе одновременно уживаются величайшие произведения искусства в знаменитых музеях и “витрины с красной подсветкой”, которые так полюбились туристам со всего мира? Тоже искусство, но живое, а еще бизнес, который приносит деньги в казну города не меньшие, чем музеи. Многие не хотят задумываться, и это их выбор – выбор свободных людей. А свобода является неотъемлемой частью истории Амстердама, которая уже записана во множество книг.
Джей закрыл за собой дверь борделя и перелистнул новую страницу своей жизни.
Девушка целый час думала о странном клиенте - парне со светлыми волосами и недетской болью в глазах. Может они больше никогда не встретятся, но если вдруг она увидит на узких улочках Амстердама или в Париже, а может даже в Берлине человека, похожего на него, то обязательно обернется - а вдруг это он, странный и грустный, доверчивый и ранимый?
Она одна из многих доступных жриц любви, продает свое тело, но маленькая частичка ее души навсегда будет принадлежать ему, Страннику, который думает, что его никто не любит.
Речь даже не о Любви, конечно, а о том, как одна короткая встреча за один час так прочно вплелась своими нитями в судьбу нескольких человек. ...
Лежа на мягкой койке, он вспомнил, что внезапно остановился на одном из многочисленных мостов, осознав себя почти в бреду, потому что увидел Ту, которую любил, и хотел убедиться, что ему все на самом деле просто показалось. Но виденье было слишком явным, и он пошел за девушкой, которая до мельчайших деталей была похожа на Нее. Потом их нелепый разговор, кафе и обморок, и наконец, эта палата в больнице.
Теперь надо было придумать, как отсюда выбраться.