ПОЛКОВНИК
Понимая всю важность и ответственность
своей жизненной миссии, Часы не шли:
они стояли на страже времени.
(Феликс Кривин
полусказка "Часы"
из книги "Полусказки" 1964 г.)
Полковнику никто не пишет. Полковник сам пишет! Приказы, например. А с Президентом он общается голосом - и ценные руководящие указания, и просьбы, и просто беседы об успехах... Всё только голосом при встрече или по специальному каналу, активируя интерком. Когда полковник "в поле", никакого общения с начальством. "В поле" - это в Столичной Пустоши. Полковник ожесточился в последние годы. В Анклаве всегда боролись за власть и почти всегда со смертельным исходом для проигравших. Идея возрождения послевоенной пустыни, расстилавшейся на месте старой столицы, лишь кое-где "украшенной" развалинами и халупами, кучкующимися у перекрёстков довоенных дорог, идея возврата в лучший, довоенный мир была единственным по-настоящему важным, ради чего стоило продолжать жить и убивать. Пора было являться к Президенту Эдему с докладом, но не хотелось. Хотелось по-скотски напиться и стрелять во всех, кто появится в поле зрения. Полковник пробурчал тихонько грязное ругательство и встал из-за стола. До аудиенции оставалось мало, а сегодня было назначено совещание по старому проекту "Чистота". Разведка донесла о новой попытке построить агрегат, способный изменить послеядерную пустыню на большой территории.
Настроение, более-менее приличное с утра, было к обеду испорчено стариком из отдела специальных разработок Института. Этот липкий зануда плешь проел требованиями найти и вернуть сбежавшего киборга. Вот мерзкий старец! Своего "уникального и неповторимого" гонял по второстепенным поручениям, после профилактики вообще определил скучать на систему внешней и локальных сетей... Это ходячий суперкомпьютер-то! За использование уникального киборга так по-идиотски полковник засадил бы приставучего умника-профессора на гауптвахту пожизненно или к высшей мере... Но старикашка уже успел наябедничать Президенту Эдему и интерком выдал знакомым голосом приказ оказывать содействие. Ух, как хотелось послать высоколобого штатского подальше! Но послал только в один из разведанных населённых пунктов. И то вежливо...
Взгляд полковника задержался на дверце сейфа. Внутри было много чего - компромат на другого полковника, например. Но сейчас мысли крутились вокруг особой папки. Из разрозненных донесений летучих роботов-шпионов насобирался прелюбопытный материалец о человеке, когда-то сотворившем из кучи мусора город и неплохую лабораторию. Его засекли в окрестностях 112 убежища. Это было особенно интересно, так как именно в этом убежище планировались эксперименты особой секретности и была сосредоточена самая лучшая медтехника, были самые крутые компьютерные системы и имел штаб-квартиру любимчик корпорации Vault-Tec... Если где-то и можно было бы разжиться технологией перенастройки киборгов и методам вмешательства в кибер-органические организмы, так только там, в стодвенадцатом. Была в папке и тревожащая страница со сведениями о других попытках вторжения в сверхсекретное убежище. Но вышел оттуда один-единственный - всё тот же скользкий типчик, а искать теперь его надо примерно в тех же местах, которые он когда-то сделал обитаемыми и где военное имущество из развалюхи превратил в отлично укреплённый многолюдный объект. Контроль над этим поселением был потерян довольно давно, когда полковник был ещё капитаном, но желание навести там анклавовские порядки не угасло до сих пор. В послужном списке полковника было мало провалов, а этот хитроумный пройдоха был причастен к самому болезненному и неприятному моменту карьеры. Убил бы гада!
Надо выдвигаться. А выпить очень хотелось. Это можно будет устроить вечером...
У КАЛИТКИ И ПОТОМ
Новенькая Заплата достаточно ярка,
и она никак не может понять, почему
её стараются спрятать. Ведь она так
выделяется на этом старом костюме!
(Ф. Кривин
полусказка "Заплата")
Если бы кто-то подумал, что Андэдушка сразу решила обосноваться в Мегатонне, ошибся бы наверняка! Ближайший к сто первому убежищу городок был интересен только торговцами. Там беженка из подземелья быстро распродала всё, что унесла из убежища, оставив себе только лекарства, пневматическое ружьё и бейсбольную биту с перчаткой.
Сделав шаг от пещеры на волю, она застыла и с зачастившим сердцем всматривалась в пространство. Первое впечатление от Пустоши не забыть никогда! Стоя у калитки в пещеру с бронеплитой в глубине, отсекающей убеженцев от опасного послевоенного мира, девушка осознала в полной мере, что такое "конец света". Современная версия...
Небольшие смерчики крутили пыль на шоссе. Растрескавшийся асфальт и дыры в полотне действовали особо угнетающе - дорога звала, но выглядела заброшенной. По такой шагать лишь чуточку легче, чем просто по неровной земле. Глядя на развалины, за которыми вдали виднелись постройки Мегатонны, беглянка ощущала странную смесь тоски и надежды, в голове тихонько звучал скорбный напев и как-то совпадал с музыкой. Такое иногда бывало с ней - вдруг звучала музыка в голове и где-то в груди, подчёркивая настроение. Сейчас звучал реквием, а голоса пели песню без слов о гибели мира...
Это место было притягательно и особо значимо. Тут за спиной был старый мир безопасности и регламента, мирок уюта, чистоты и правил, а впереди был таинственный и опасный мир приключений, мир, где предстояло найти отца и разобраться в себе. Перекрёсток миров? Что-то в этом было, что стоило бы обдумать, не торопясь. В этом беспокойном и страшном мире прав был не тот, кто начальник, а тот, у кого больше пушка, кто нападает первым и смеётся последним. В этом мире к тебе не пристают только тогда, когда боятся, а ты сам глядишь не на какие-то законы и кем-то придуманные правила, а слушаешь свою совесть... Или не слушаешь и делаешь всё, что в голову стукнет! Пока жив... Андэдушка решила сходить в городок поторговать и вернуться сюда, чтобы в одиночестве поразмышлять и решить, что дальше. Так и сделала.
Стоя на том же месте утром следующего дня, девушка ощущала некоторую растерянность. Новые знакомые наговорили целую кучу о Столичной Пустоши и всё это надо было как-то утрясти в голове. Новые знакомые люди и один гуль! С улыбкой припомнилось, как он удивился, что новый в городе человек от него не шарахается. Сведений о мире прибавилось и отчаянно не хватало карты пустошей. Наручный персональный информационный прибор, а попросту ПИП, мог предложить только довоенную физическую карту. Если бы на ней были застроенные районы и населённые пункты довоенных времён, была бы большая путаница! Кто бы мог подумать, что старый авианосец назовут городом Ривет Сити? Довоенным картографам точно не пришло бы в голову считать остатки района особняков населённым пунктом, а большинство мест, где ютились люди, они отметили бы, как свалки и пустыри.
Продолжение тут:
http://www.proza.ru/2010/03/12/1693