ПОЧЕМУ РАЗРУШИЛАСЬ РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ?
Почему разрушилась Римская империя? Эдуард Гиббон (1734-1794), в своей книге под названием «История упадка и разрушения Римской империи», очень обстоятельно отвечает на этот вопрос. Он выделяет пять основных тенденций в жизни римского общества, которые и привели к разрушению столь мощного древнего государства. Что же это за тенденции? И какого характера – социального, политического, экономического…? В своей работе Гиббон отвечает на этот вопрос, указывая на истинные причины развала Рима. Он подчеркивает, что Рим развалился прежде всего в результате внутреннего духовного разложения. Именно нравственный, духовный кризис общества и привел к печальному закату легендарное государство Рим.
Предлагаю вам на несколько минут окунуться в историю древнего Рима и вместе с Гиббоном поразмышлять о том, что же это за тенденции. Подумаем также о том, можно ли провести параллели между древней Римской империей и современным обществом. Итак:
1. Для жителей Римской империи было характерно растущее пристрастие к зрелищам, развлечениям, комфорту и роскоши. Благосостояние и личный покой – вот основные цели к которым стремились римляне.
2. Римляне неумеренно увлекались сексом и вели распущенный образ жизни.
3. Римская культура характеризовалась вымороченностью в искусстве – притворством вместо оригинальности, возбуждением вместо творческого вдохновения и т.д. Искусство находилось в упадке, музыка становилась грубой и шумной.
4. Среди римлян усиливалось желание жить за счет государства. Сам по себе никто не хотел работать.
5. В Римской империи сильно увеличился разрыв между очень богатыми и очень бедными.
Возможно вышеперечисленные черты римского общества показались вам поразительно знакомыми. Не удивляйтесь. Еще в древности мудрый Екклесиаст написал (Еккл. 1:9,10): «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но [это] было уже в веках, бывших прежде нас». Вполне вероятно, что и в нашем современном обществе происходит нечто подобное – нравственное разложение, упадок морали и культуры, поклонение маммоне и кумирам.
В культуре Америки и Европы (да и не только) разрушается институт семьи. Предлагаются «нетрадиционные» и «альтернативные ориентации»… Американский писатель Питер Маршал предупреждает: «Когда семейная жизнь деградирует, не выживет ни одно общество. Во всех случаях отход от веры в семейные ценности быстро выливался в превышение смертности над рождаемостью и сопровождался тяжелыми кризисами самой цивилизации». Именно это и происходит в современной культуре.
Древний Рим погубили не внешние причины, вроде вторжения варваров. Как говорил «пророк современного образования», Ян Амос Коменский, «развитие приходит изнутри…». Но и самое сильное разрушение приходит изнутри, «извнутрь», по евангельскому выражению, из сердца, которое оторвалось от Бога. «Если ветвь оторвана от дерева, на ней не могут распуститься почки; если ручей отрезан от своего источника, он пересыхает…», - а это уже слова епископа-мученика Киприана.
Римляне же оторвались от главного Источника Жизни. Они понадеялись на свою мощь и авторитет. Они стали самоуверенными и надменными, и даже молились не истинному Богу, а «духу Рима и гению императора». Но ни «гений императора» ни «дух Рима» не спасли государство в день его гибели. 28 августа 476 года н.э., император Ромул Августул уступил престол Римской империи предводителю германских племен Одоакру. Рим пал… навсегда…
Френсис Шейфер (1912-1984), «миссионер среди интеллектуалов», как его называли, в своей работе «Как же нам теперь жить», подтверждает эту историческую правду. Вот, что он пишет: «Римская империя не обладала достаточно прочной внутренней, духовной основой. Варвары лишь довершили разрушение – и Рим превратился в руины». Далее он указывает на духовные причины развала Рима. «Культура и личность со слабой внутренней основой могут выдержать напряжение лишь пока оно не слишком велико… Но когда возникает повышенное давление, а достаточно прочного фундамента не обнаруживается, уничтожение их становится лишь вопросом времени и зачастую совсем недолгого… Римская империя контролировала огромные территории, обладая военной мощью. Дороги Рима пересекли всю Европу, Ближний Восток и Северную Африку…
Но Рим разлагался нравственно, изнутри. Его граждане все больше предавались жестокости и преувеличенной чувственности. Это особенно явно проступает в их безудержном распутстве. В Помпее (вспомните «Последний день Помпеи»), например, был очень силен культ фаллоса. Статуи и изображения преувеличенной сексуальности украшали дома наиболее богатых граждан… Сексуальные образы были представлены обильно и беззастенчиво».
Вы вновь узнаете современную культуру, телевидение, искусство, музыку? Не кажется ли вам, что современная культура с ее культом обнаженного тела совсем потеряла чувство стыда и совести? А ведь бесстыдство стоит на краю демонии. И даже Зигмунд Фрейд понимал, что «потеря чувства стыда является первым признаком слабоумия».
Демонизм подхлестывает угасающее воображение в современном искусстве. И, как выразился однажды Честертон, "нас окружают со всех сторон те самые симптомы, которые вызвали некогда праведный гнев флорентийца [Савонаролы, И.Л.], — гедонисты устали от удовольствий больше, чем больные от боли, а искусство, исчерпав природу, обратилось к преступлению. Красота крови, поэзия убийства пленяют поэтов и художников, как в XV веке. Воображение иссякло, и люди переста¬ли видеть, что живой человек много интереснее мертвого". Анализируя разрушительные тенденции совре¬менного искусства, можно говорить о вывихах эстетического со¬знания, о культурной аномалии, о глубинном, еще не вышедшем наружу нравственном и духовном перерождении человека.
Знаменитый монах и первомученик Реформации, Джироламо Савонарола (1452-1498), находясь в 1482 году во Флоренции, оказался в эпицентре Возрождения. Но то, что он наблюдал вокруг, было не свободой духа, не прогрессом, а проявлением возрастающей суетности, приверженности к материальному, к чувственному и роскоши. Гедонизм (высшее благо - удовольствие) овладел сознанием флорентийцев. Еще в юношеских поэмах Савонаролы уже просматривалась характерная для него озабоченность нравственным разложением эпохи и испорченностью церкви. Это было, фактически, возрождение язычества, оккультизма и разврата.
И Джироламо начал проповедовать в соборе, во Флоренции, призывая вернуться к чистой жизни раннего христианства. Когда в определенное время, в городе возникла смута, то в этой опасной обстановке борьбы за власть Савонарола призывал людей к примирению и пророчил, что в будущем обновленная Флоренция станет образцом для всей Италии. Ему удалось добиться принятия республиканской конституции и новых законов против азартных игр, содомии и убийств. Под его влиянием во Флоренции произошла бескровная революция…
Новая Флоренция мыслилась как град Божий, главой которого он провозгласил Иисуса Христа. Именитые граждане и ученые облачались в рясы доминиканцев, междоусобная вражда утихала, банды бесчинствующих молодых людей превратились в священную милицию. Проникнувшись этим духом, горожане отказывались от традиционных пирушек и вместо этого отпраздновали в 1496 религиозный карнавал… Но благодаря этим преобразованиям Савонарола нажил себе множество врагов во Флоренции, которые восстановили против него папу, задетого ужасными пророчествами и резкими обличениями лжепастырей и скандального поведения обитателей Ватикана.
Не сумев соблазнить Савонаролу кардинальской шапкой, папа пригласил его в Рим в 1495 году. На второе письмо, в котором папа обвинял его в ложных пророчествах и отстранял от проповедования, Савонарола ответил, но продолжал проповедовать, пока третьим письмо папа не заставил его замолчать. После некоторого перерыва он возобновил свои обличения и в проповеди на Книгу Амоса обрушился с яростными обвинениями на папу и Рим. Его положение в городе и за его пределами стало ненадежным. Флоренция раскололась на сторонников Савонаролы (piagnoni, плаксы) и его противников (arrabbiatti, беснующиеся). В марте агенты рода Медичи спровоцировали беспорядки. В мае папа отлучил Савонаролу от церкви… Затем его убили…
Стивенсон приводит обращение Савонаролы к жителям Флоренции: «Послушайте меня! Или, вернее, послушайте слова, которые исходят от Бога. Я могу сказать только: «Покайтесь. Приходите, грешники, приходите, ибо Бог призывает вас… О, Флоренция, ты (как Вавилон) сидишь на реках своих грехов. Излей реку слез своих, чтобы очиститься в ней». Но жители Флоренции не вняли голосу пророка-обличителя… Более того – его уничтожили…
Не тоже самое происходит и в совремнном обществе? В мире культивируется так называемая Американская мечта, проповедующая благосостояние, чувственность и призывающая к постоянному умножению богатства и комфорта. Процветание – это идеал, говорят нам различного рода «эксперты» (к сожалению, в том числе и религиозные). Это жизнь, состоящая из вещей, вещей и еще большего количества вещей. Реклама мощно усиливает и навязывает эту идею с помощью информационных технологий. В соответствии с Американской мечтой, это и есть успех, измеряемый все выше поднимающимся уровнем материального изобилия. А как насчет интеллектуального, нравственного и духовного успеха? Что происходит при этом с душой человека?
Вы никогда не задумывались над тем, почему древнегреческий философ Сократ, «афинский босяк», как его называли, ничего не зная об учении Иисуса Христа, об этике Евангелия, мыслил очень высокими духовными категориями? Более того, его призыв к покаянию древних афинян можно перефразировать один к одному к современному обществу, включая нас – иммигрантов, осуетившихся и духовно охладевших… «Ничего не знал Сократ о Христе, в философской пребывал пустоте. Маску умника стыдился носить. И не жил, чтоб есть, а ел, чтобы жить… Удивительной души человек. До рождения Христа целый век. Понимал Сократ, живя без Него, что не знает ничего, ничего…», - поет Владимир Зыбкин.
Позвольте мне привести выдержки из «Апологии Сократа» - речи, с которой он обращался как к своим обвинителям, так и ко всем жителям Афин: «Если вы скажете, согласимся и отпустим тебя, с тем, однако, чтобы ты больше не занимался этим исследованием и оставил философию, а если еще раз будешь в этом уличен, то должен будешь умереть, - так вот, говорю я, если бы вы меня отпустили на этом условии, то я бы вам сказал:
"Желать вам всякого добра - я желаю, о мужи афиняне, и люблю вас, а слушаться буду скорее Бога, чем вас, и, пока есть во мне дыхание и способность, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: о лучший из мужей, гражданин города Афин, величайшего из городов и больше всех прославленного за мудрость и силу, не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и о почестях, а о разумности, об истине и о душе своей, чтобы она была как можно лучше, -не заботишься и не помышляешь?
И если кто из вас станет возражать и утверждать, что он об этом заботится, то я не оставлю его и не уйду от него тотчас же, а буду его расспрашивать, пытать, опровергать и, если мне покажется, что в нем нет доблести, а он только говорит, что есть, буду попрекать его за то, что он самое дорогое не ценит ни во что, а плохое ценит дороже всего. Так я буду поступать со всяким, кого только встречу, с молодым и старым, с чужеземцами и с вами, с вами особенно, потому что вы мне ближе по крови. Могу вас уверить, что так велит Бог, и я думаю, что во всем городе нет у вас большего блага, чем это мое служение Богу. Ведь я только и делаю, что хожу и убеждаю каждого из вас, молодого и старого, заботиться раньше и сильнее не о телах ваших или о деньгах, но о душе, чтобы она была как можно лучше…
Не шумите, мужи афиняне, исполните мою просьбу - не шуметь по поводу того, что я говорю, а слушайте; слушать вам будет полезно, как я думаю. Я намерен сказать вам и еще кое-что, от чего вы, наверное, пожелаете кричать, только вы никоим образом этого не делайте…. О мужи афиняне, я защищаюсь теперь совсем не ради себя, как это может казаться, а ради вас, чтобы вам, осудивши меня на в смерть, не проглядеть дара, который вы получили от Бога. В самом деле, если вы меня убьете, то вам нелегко будет найти еще такого человека, который, смешно сказать, приставлен к городу как овод к лошади, большой и благородной, но обленившейся от тучности и нуждающейся в том, чтобы ее подгоняли. В самом деле, мне кажется, что Бог послал меня городу как такого, который целый день, не переставая, всюду садится и каждого из вас будит, уговаривает, упрекает. Другого такого вам нелегко будет найти, о мужи, а меня вы можете сохранить, если вы мне поверите. Но очень может статься, что вы, как люди, которых будят во время сна, ударите меня и с легкостью убьете, послушавшись Анита, и тогда всю остальную вашу жизнь проведете во сне, если только Бог, жалея вас, не пошлет вам еще кого-нибудь…».
Вчитываясь в эти строки, начинаешь понимать, что и в наше время «Апология Сократа» не теряет своей актуальности. Анализируя духовный климат современного общества, Лео Ростен предупреждает: «Мы находимся в эпицентре шторма. Скорость ветра и сила этого шторма удивляет даже самых опытных наблюдателей. Как мне кажется, наш мир приходит не к совершеннолетию, а к завершению цикла и во многих важных отношениях возвращаетсятся к духу римского мира первого века. Поэтому век, век в который мы входим, будет, возможно…». Каким?
Арнольд Тойнби, в своей книге «Исследование истории» отмечает сходные «циклы подъема, развала и краха. Подобно империи Августа и Тиберия, имперская Америка может прийти к краху из-за «раскола в душе». И как не согласиться с Федором Тютчевым, который давно поэтически озвучил проблему человечества о которой мы размышляем: «Не плоть, а дух растлился в наши дни. И человек отчаянно тоскует…». Но тоскует ли? Или, возможно, даже стоя на краю пропасти, не может смириться пред Богом и сказать от сердца, искренне раскаявшись: «Господи помилуй! Господи спаси!». «Кто знает, может быть, еще Бог умилосердится и отвратит от нас пылающий гнев Свой, и мы не погибнем" (Иона 3:9,10).