Когда мы познакомились, ему было 45, а мне - 21.
Мы целовались на последнем ряду кинотеатра Молния (ныне - Мираж). Ужинали в ресторане Восток на Крестовском острове (ныне - понятия не имею, что). Завтракали в Европе (ныне - отель Европа). Пили кофе в мотеле в Ольгино - он показал мне этот пляж, на котором я потом целое десятилетье загорала бес трусов. Лакали водку, сидя на куске скалы от Медного всадника в Лахте (я думала, это - гон, а потом оказалось - правда (ну, что скала от всадника)). Хлестали красное вино из горлA в каких-то совершенно обалдевших от нас гостях. Лечили мой больной зуб полосканием армянским коньяком во всех разливухах Петроградской стороны, дополоскались до выхода в астрал, потом он повез меня к моей подруге (не помню, зачем), где я продолжала лечить зуб пшеничной водкой с сигаретой Интер, сидя на крышке унитаза в совмещенном санузле её хрущёвки... На другой день он отвёл меня к врачу, который вылечил мне этот несчастный зуб за коробку конфет. Мы переписывали в его студии что-то там с 19й скорости на не помню какую по просьбе моего тогдашнего бой-френда (ныне - законного супруга) и пили, здаёца мне, что коньяк, сначала у него в студии, потом у нас в театре, потом на лавке, потом замёрзли, потом у него дома на Пионерской, где, как через много лет говорил мой сын:"у него по сравнению с роялем, слишком маленькая комната", потом он как-то неаккуратно нёс меня из ванной, где я нечаянно уснула, по дороге сокрушая мною большое количество антиквариата, потом играли в снежки, потом он поймал милицейскую машину с мигалкой и повёз меня домой, я не могла вспомнить адрес, а потом шёл пешком к себе (это с Витебского проспекта на Серебристый бульвар! Зимой...)
Потом он уехал в Штаты типо навсегда. Я лежала в больнице, он передал мне через кого-то прощальную записку...
Прошло несколько лет и мне снится, что мы опять работаем вместе в театре, и он просит у меня в долг совецкую десятку, красненькую такую - я рассказываю содержание сна подруженции, которая внезано случилась в телефонной трубке, а она, говорит, сон в руку, говорит, вернулся, и реально - в театре работает... Я нашла в записной книжке телефонный номер: да, привет, я в Питере, давай встретимся. Мы встретились в притворе храма Рождества Иоана Предтечи, что на Каменном острове, он подарил мне маленькую голографическую богородичную иконку, мы перекинулись парой слов и всё... Иконка потом раскололась пополам (что-то случилось - говорю мужу, муж: фигня, суеверия)... Действительно, случилось, у него был суицид - ну, ничего, откачали...
В следующий раз мы встретились, когда ему было 55, а мне, соответственно, 31 (сучий возраст)
Я была пострижена и выкрашена под Скутера, на мне был какой-то запредельно чумовой прикид и боевой раскрас, он меня не узнал, пришлось окликнуть...
Он влюбился без памяти... На мой вопрос: Витя, где ты раньше-то был? Мы с тобой десять лет знакомы! Он отвечал: Ну что ты! Ты же была совсем ребёнком...
Он познакомил меня с редакцией журнала Звезда (ах, Алексей Арнольдович...)
Он водил меня по различного рода издательствам и презентациям. Он устраивал мне выставки и там, и сям. Он приносил меня с банкетов театра "Зазеркалье" ( бедный - сначала отковыривал меня от кафеля в женском туалете, потом держал над раковиной - в мужском, потом я блевала в его кепку в такси, потом вынимал меня из лужи, в которую я упала, пока он расплачивался с таксистом, потом поднимал меня на руках на пятый этаж без лифта - старый фонд, между прочим... потом пил пиво с моим мужем и страшно извинялся, что не уследил...) А ищо он так жалобно-жалобно играл на рояле блюз, когда меня самый главный зазеркальский ёбарь закрыл в гримерке и почти трахнул, но блюз меня спас - я одумалась и быстренько свинтила, и пошла на звук рояля, как на шум электростанции... А ищо мы с ним ловили рыбу на Петропавловке, а ищо мы играли в пинг-пог и катались на роликах, а ищо он вёз мою маму с местного горнолыжного курорта, когда она сломала ногу, а ищо...
А я была без памяти влюблена в одного барабанщика (алкоголика и придурка, как полагаеца)...
А потом он много лет работал в по ту сторону Атлантики тренером в децком спортивном лагере, и мы виделись раз в полгода - день отъезда, день приезда... Конец апреля и начало сентября. Собирались у его лучшего друга - моего когдатошнего завпоста - выпивали, беседовали... Друг жил тогда на Фонтанке аккурат под Толиком Белкиным (прости, Господи), что собственно и спасло Анатолия Павловича от поджога, который ему собирались учинить мои разъярённые поклонники в отмщенье за грязные домогательства меня. А потом лучший друг женился на молодой женщине с тремями детями и родил ищо девочку (в связи с этим мы пьянствовать на территории друга перестали), с молодой женщиной расстался, купил квартиру в трёх минутах ходьбы от меня, забрал себе маленькую дочь, и теперь они вдвоём с Виктором эту девочку растят...
В этом году ему исполница 65, а мне стукнул 41.
Мы часто видимся - соседи.
Припёр мне давеча рапиру настоящую (муж, пришедши домой, обнаружил в прихожей холодное оружие, а это ищо зачем, спрашивает, известно зачем, говорю, любовников поражать насмерть) и вентилятор (для вброса говна) на сам деле - волосы моделькам раздувать... не вентилятор - зверь, мебель раздувает...
И вот сидим мы с ним в обнимку на диване, смотрим последовательно: блоу ап без перевода, римские каникулы со сплошными скриншотами, и старшего брата с комментариями, и тут он мне говорит: : Инга, психиатр тебе не поможет, тебе никто не поможет, кроме тебя самой. Я ему верю...
2009
http://stihi.ru/2009/03/30/4766