Старенький компьютер издал звук, отдалённо напоминающий предсмертный хрип, и безнадёжно завис. Скорее всего, заодно с впадением в кому, невозвратимо поглотив школьную работу, над которой пятнадцатилетний старшеклассник корпел весь вечер.
Сергей ударил кулаком по столу:
- Ксоммак! – Нецензурно выразился парень в полголоса. Однако, стоящая у книжной полки сестра, услышала.
- У нас же принято, говорить дома только на языке предков! – Подчёркнуто учительским тоном пожурила Ксения старшего брата.
Разница в возрасте у них была всего два года, но, всё чаще у девочки проявлялись замашки наставницы. То ли, унаследовала их от матери, некогда работавшей педагогом в русской школе. То ли, просто подсознательно нравилось ломать общественные нормы, повсеместно установленные вне их квартирки, обернувшейся своеобразным островком в бушующем потоке чужеродной культуры.
- А я не говорю, я ругаюсь. Если ты не заметила, дурочка. – Отозвался парень, нажав перезагрузку и нервно барабаня пальцами по столу в ожидании результата.
Практичная девочка презрительно сжала губки, но сегодня предпочла не замечать обидных выходок брата. Так и быть, отомстит задорному мальчишке, когда не нужна будет его помощь.
- Проводи меня до Савельевых, пожалуйста! – Встав над душой, принялась конючить Ксения. - Таня приглашала в гости с ночёвкой и…
- Не могу. Завтра сдавать реферат по истории Всемирного Халифата. Доделаю, а потом - с Асфаром на футбол. – Сергей скривился, поздно сообразив, что выдал лишнее. - Только смотри, родителям не проболтайся!
- С Асфаром? И давно он с тобой дружит? – Подозрительно протянула девочка.
- Не твоё дело. – Огрызнулся на неё брат.
Ксения с сожалением отметила про себя, что раньше он не был таким раздражительным. Тем не менее, попыток получить своё не оставила:
- Ну, не будь бякой… Мне же нельзя одной, а папа только с работы вернулся, устал…
Компьютер, наконец очнулся от глубокого обморока, чудом сохранив нужный файл. Сергей облегчённо вздохнул и, не отрывая сосредоточенного взгляда от монитора, под шум забегавших по клавиатуре пальцев, проговорил:
- Хиджаб надеть не забудь, бестолковая, и сама иди. Варшавские всего лишь в соседнем районе живут, а не на другом конце города!
- Тебе легко говорить, ты - мужчина!
- Наконец-то, заметила! – Съехидничал брат.
– Ты знаешь, о чём я! Ладно бы просто пялились из-за нашивки, как на последнего урода! Вот Настю Семёнову - вообще избили ни за что. Ой, а что это у тебя?...
Из-под учебника по Основам Ислама загадочно выставлялся изумрудно-зелёный кончик какой-то бумажки. Проявив, воистину, нечеловеческое проворство, любопытная девочка беспардонно выдернула из-под книги яркую ламинированную листовку.
- Отдай! – Неистово набросился на неё Сергей.
Но Ксения уже отскочила к подоконнику вместе со страшной находкой.
- «Неверному, желающему принять истинную веру»… - Прочитала Ксюша заголовок, выполненный алой арабской вязью на качественной бумаге.
Подбежавший парень вырвал у сестры вещественное доказательство замышленного им предательства.
- С ума сошёл?! – Оценив его насупившееся молчание за признак раскаяния, накинулась на брата девочка. – Родители будут в ужасе!
- Да что они понимают! – Пренебрежительно крикнул Сергей. На всякий случай, однако, бросив взгляд на дверь и удостоверившись, что та закрыта. - Мир изменился – ты же сама говорила: на нас смотрят как на белых ворон! Да мы и есть такие – единственная светлокожая семья на улице! Ещё и православные! Из-за этого меня даже в школьную футбольную команду не взяли…
- Это для тебя так важно?! Важнее, чем наше наследие? - Протестовала обычно тихая Ксения.
- Чьё наследие? Заладила, вслед за отцом! Где этот христианский Бог, если он спокойно позволил переделать Храм Христа Спасителя под мечеть? Может, они правы, и не зря зовут себя правоверными?!
- Не смей! – Девочка протестующее зажала уши.
А парень, уязвлённый препирательством сестры, продолжал атаку:
- Может тебе и нравится шарахаться от встречных на улице, а я желаю вести нормальную жизнь, понимаешь? Не хочу, чтобы круг моих друзей ограничивался русской диаспорой!
- Не смей! Не смей! Не смей!... – Истерично залепетала Ксения.
И даже залепила брату робкую пощёчину.
- Знай своё место, женщина!
В порыве чувств Денис толкнул сестру. Правда, не сильно и тыльной стороной ладони. Тем не менее, она не устояла на ногах и упала на кровать.
Вскочив, девочка с плачем убежала в свою комнату.
Одумавшись, Сергей попытался последовать за ней, но, получив из-за запертой двери гневное «Ялла (1) !», понуро вернулся к себе.
***
Мать Ксении и Сергея, всё время конфликта незаметно простоявшая в коридоре, успела вовремя скрыться в гостиной. Так что никто не заметил, как не педагогично она подслушивала. То, что старший её ребёнок тайком ходит к мулле, успела донести русская семья, проживающая рядом с мечетью. Впрочем, они теперь повсюду, эти мечети…
Её муж, с редким именем Иван Иванович, хлебал щи, заедая суп кусочками ароматного чёрного хлеба. Достать его, в последнее время, стало не в пример сложнее лаваша…
Пока что супруг ни о чём не догадывался. Маргарита Антоновна не без оснований опасалась, что подобную новость о сыне его больное сердце может не выдержать. Однако, держать в себе переживания, ей тоже было не просто. Да и подготовить главу семьи к худшему не мешало.
- У Сергея появились друзья среди основного населения. Наши дети дальновиднее нас с тобой, старых идеалистов. – Вздохнула женщина.
Присаживаясь перед супругом, она по старинке устроила подбородок на ладони, с любовью наблюдая, как он ест.
- Мы делаем вид, что отстаиваем свою культуру, а сами, едва ли сможем сохранить её даже в головах наших потомков…
- Нас травят, как нацисты изводили немецких евреев! – В гневе старый профессор, доктор более никому не нужной истории, швырнул ложку на кружевную скатерть. - Не знают уже, как унизить! Взять даже эти повязки… только вместо звезды Давида – святой православный крест! Могли ли видеть наши с тобой родители, Маргарита, что их дети станут изгоями в собственном государстве? Осталось только Хрустальную ночь (2) провести!...
-Для чего? – Развела руками супруга. - Мы и так вымираем, их в сотни раз больше. Я не могу найти работу. У тебя есть место только потому, что твой брат – принял ислам и женился на мусульманке. Может, и нам следует?...
- Поговорим утром. – Авторитетно оборвал жену Иван Иванович, поднимаясь из-за стола.
За окном кровавым плевком разгоралась вечерняя зоря. Перекрывая жужжание майских жуков, с минарета близлежащей мечети запел муэдзин, призывая население к вечерней молитве.
(1) Отвали, пощёл прочь (арабск.)
(2) Хрустальная ночь (Ночь разбитых витрин) — первая массовая акция прямого физического насилия по отношению к евреям на территории Третьего рейха, произошедшая в ночь с 9 на 10 ноября 1938 года.