Когда орешки созревали, они сыпались на землю. Небольшими кучками и россыпью они лежали под деревьями на полянках и лесных тропинках. Темно-коричневые, аккуратные, одного размера, словно калиброванные. Они лежали и предлагали себя.
Но, удивительное дело, никто не удосуживался наклониться и собрать их. Хотя лес не был дремучим. Лес был лиственным, светлым. Но грибники равнодушно проходили мимо, сойки, словно не замечали рассыпанное лакомство. И даже известные любители орешков – белки и бурундуки не заготавливали их впрок, на долгую, суровую зиму.
Единственным объяснением этого могло, наверное, послужить только то, что орешки эти были козьими.