Последние листья опадали с деревьев под напором холодного северного ветра, наводящего уныние на город. Начинали гаснуть окна девятиэтажек, мимо которых шёл парень. Улыбка не сходила с его лица, а влюблённые глаза ярче, чем обычно, отражали свет фонарей. Он увидел кошку, сидящую на дорожке, ведущей к его дому. Кошка жалобно мяукала, надеясь на помощь немногочисленных в это время прохожих.
- Эй, ты потерялась? – спросил Кирилл, подойдя к ней
Кошка испуганно глянула на него, но осталась на месте. Он присёл и начал поглаживать её, кошка замурлыкала, и начала ластиться к парню.
- Пойдём, а то замёрзнешь здесь ещё, - Киря взял её на руки и двинулся к подъезду.
Подойдя к дому, он наступил на сорванную с дерева ветку яблони, которая валялась у входа без присмотра. Беглянка неожиданно зашипела.
- Ты чего? – удивился Кирилл.
Животное глядело куда-то в сторону входной двери, и яростно шипело, словно видело что-то невидимое человеческому глазу.
- Там никого нет.
Неожиданно что-то невидимое человеческому глазу схватило его за шею и начало душить. Кошка выпрыгнула из рук Кирилла, который схватил себя за шею, пытаясь глотнуть хоть каплю воздуха. Под ногами раздался хруст и мир исчез. Кошка испуганно мяукнула и скрылась в близлежащих кустах.
* * *
Кирилл обнаружил себя стоящим в старом заброшенном бараке, который был разворован подчистую. Сорванные с петель двери, разбросанные повсюду вещи напоминали о былом счастье этого дома. Наверху кто-то был, это угадывалось по едва слышным шагам. Кирилл решил было подняться, но потом подумал, что ступени могут скрипеть, поэтому он переместился вверх, и очутился на небольшой площадке, из которой по коридору можно было попасть во все комнаты второго этажа. Ближайшая к нему дверь была открыта.
Кирилл заглянул в комнату и увидел мужчину, который стоял у подоконника, держа в руках винтовку, и целился во что-то на улице. Плохое освещение не позволяло увидеть его лица, лишь по силуэту Платонов понял, что это весьма крепко сбитый мужик, который явно в своё время перезанимался спортом. Короткостриженная голова говорила о явной принадлежности мужчины к криминалитету. «Снайпер…» - подумал Киря.
Грянул выстрел. На улице раздался взрыв, а затем женский крик. Мужчина удовлетворённо хмыкнул и обернулся. Кирилл увидел его лицо, и почувствовал себя дурно.
- Какого хрена ты здесь делаешь? – спросил Иван Лебедев.
Платонов не верил своим глазам.
- Ну? Что молчишь? Язык проглотил? Так я тебе подскажу, - Лебедев навёл на него винтовку.
- Что ты наделал? – спросил Кирилл.
- Тебя не касается. Жаль, что ты стал свидетелем этой жуткой сцены.
- Ты не посмеешь…
Лебедев выстрелил. Кирилл успел переместиться и оказался на улице. Он увидел, что взрывом разнесло половину стоящего напротив дома, где-то вдалеке выли сирены.
- Бл… - выругался Кирилл, и, заслышав выстрелы в доме, исчез.
* * *
«Какая-то хрень» - подумал Кирилл, шагая по полуразрушенному асфальту, который когда-то был прекрасной дорожкой для велосипедистов. Он глядел на город, и не узнавал его. Эта была та же Пермь, те же здания, та же планировка, но всё было серым и мрачным, слишком уж велика была разница между той Пермью, в которой жил Кирилл, и той, в которой находился сейчас. «Я ведь не сплю…» - подумал он. «Тогда что это?»
Казалось, что город пережил ядерную бомбардировку – повсюду в домах зияли дыры, а в одной из высоток Платонов не увидел двух верхних этажей. Небо было темно-бордовым, а сквозь него ярким красным пятном светило Солнце.
- Да где ж я? – в отчаянии произнёс Кирилл, остановившись перед руинами когда-то великого театра оперы и балета, чьи спектакли и актёры были знамениты на весь мир.
Лавочек в сквере давно не было, всё было изрыто воронками. Кирилл присел на чудом уцелевший кусок бордюрной дорожки и закурил.
«Так… Если это сон, тогда я могу проснуться, надо этого только захотеть…» - подумал он, и, крепко зажмурившись, ущипнул себя. Ничего не произошло. Он открыл глаза. «Значит, это не сон… Тогда что это?»
Людей на улице практически не было, лишь редкие прохожие спешили куда-то вниз, в сторону набережной. Он поднялся и, подчинившись стадному чувству и любопытству, двинулся к набережной. Спустившись вниз, он взглянул на правый берег и обомлел. Вместо когда-то стоявших на холмы коттеджей всюду были видны большие кресты. Правый берег Камы превратился в одно большое кладбище.
- Грустно, правда? – раздался голос сзади.
Кирилл обернулся и увидел Игоря Боброва, который подошёл к нему.
- Что здесь случилось?
- То, что и предсказывали… Третья мировая выжгла на планете жизнь, оставив лишь её малые крупицы. Это всё, - Игорь указал рукой на правый берег Камы. – только верхушка айсберга. Погибло четыре миллиарда человек, а сотни миллионов стали жертвами ядерного оружия… Мы все мутанты, планета обречена на вымирание…
- А что стало с нами?
- Ты сидишь здесь, хотя официально тебя похоронили месяц назад, - произнёс Игорь. – И на старуху бывает проруха…
- Я видел Лебедева…
- О да… Он – местный стрелок. Работает по заказам, отстреливает особо крупных шишек, которые всё же не вымерли во время войны.
- А что с Димой?
- С ним всё гораздо сложнее, как и с Дианой… Пойдём, я покажу тебе.
Они двинулись обратно, к тому, что когда-то называлось центром благоухающего города. Уходя, Платонов обернулся, и увидев кресты, вздрогнул и двинулся дальше.
* * *
Они двигались по улице, на которой когда-то жил Ваня Лебедев. Увидев огромную воронку на месте бывшего перекрёстка, Кирилл нахмурился и спросил:
- Как же мы пришли к этому?
- К этому пришли власти, а не мы. Обычные люди лишь пострадали от этой войны, - ответил Игорь, перешагивая через искорёженный кусок трамвайного рельса, который от взрыва отбросила на пешеходную дорожку в ста метрах от перекрёстка.
- Но где же были люди? Чем они думали?
- Люди? Обычных людей в нашей стране всегда считали быдлом, вот и досчитались. Большая часть мертва, а остальные бродят по разрушенной стране. Японию и Австралию вообще затопило, Северную Америку частями.
- А кто спровоцировал конфликт?
- Угадай с трёх раз?
- Америка?
- Конечно. После выборов пост президента занял Миккейн, который установил ПРО в одной из европейских стран. Началась вторая «холодная» война. Нашу позицию заняли азиатские страны, в том числе и Япония. Когда Миккейн объявил войну Венесуэле и начал бомбардировку, никто не удержался, и ударил по США. Ядерный удар был страшной силы, как по нам, так и по ним. Наступила ядерная зима, которая длилась два года. Многие животные вымерли, особенно тропические. Уссурийские тигры, которых мы всем миром спасали, вымерли самыми первыми. Лишь один плюс в этой войне был.
- Какой?
- Мы все объединились в одно государство, которое называется Земля.
- Оригинальное название, - фыркнул Киря.
- Важна суть. Мы создаём новую жизнь на обломках старой. Наш монастырь открыл свои запасы одежды и раздаёт их всем страждущим.
- Какой монастырь? – Платонов от неожиданности споткнулся.
- Я послушник одного из городских монастырей, - улыбнулся Игорь.
- Но почему ты в городской одежде?
- Так легче передвигаться по городу. Некоторые люди осуждают нашу деятельность.
- Например?
- Например, твой друг Ваня Лебедев, который убивает людей пачками. Для него это вполне нормально, и он не испытывает никакого угрызения совести.
- Он не был таким. Я уверен, что с ним случилось что-то страшное…
- Он потерял всех людей, которые были для него смыслом жизни, - ответил Игорь. - Его семья погибла при бомбёжке города, с Димой они никогда близки и не были. А когда ты погиб, то он просто взял автомат и пошёл крошить всех и вся на своём пути. Думаю, ты догадываешься, какое прозвище ему дали в городе.
- Иван Грозный?
- Именно, - кивнул Игорь. – Первым делом он угнал один из самолётов из чудом уцелевшего аэропорта и, управляя им дистанционно, обрушил его на Вашингтон. Погибло около полутора тысяч человек. Он поклялся на твоей могиле, что будет мстить за тебя, и за всех, кого уничтожил Миккейн и его команда.
Кирилл не верил своим ушам. Они подошли к развалинам дома культуры, около которого жила большая часть одноклассников Кирилла и Игоря.
- Подожди, а где девятиэтажки? – спросил Кирилл.
- Их нет, - грустно ответил Игорь, направившись за угол дома, напротив которого не так давно стояли четыре девятиэтажки. Теперь же на их месте был огромный котлован.
- Тут ведь и Макс жил…
- Макс теперь в разведке. У него точно также башню снесло, как у Вани. Они оба мстят за близких им людей, но каждый по своему. Пойдём.
Они двинулись мимо котлована к чудом уцелевшему деревянному бараку.
- Это всё ужасно, - произнёс Кирилл. – Ведь мы – цивилизованные люди, как мы могли начать войну… Ведь мы понимали, к чему это приведёт.
- Адекватные люди понимали… А Миккейн к ним не относится.
Они остановились у входа в подъезд. Игорь открыл дверь и в нос сразу ударил гнилостный запах прогнивших перекрытий. Лестница на второй этаж давно была разрушена, поэтому парни двинулись в самую дальнюю комнату, из которой доносились женские стоны.
- Что это? – шепотом спросил Кирилл.
Вместо ответа Игорь распахнул дверь, и их взору предстала абсолютно обнажённая девушка, связанная по рукам и ногам, а над ней с раскалённым добела утюгом стоял Дима Масленников. Услышав шаги, он обернулся.
- Какого хрена тебе тут надо, святоша? – рявкнул он, и Кирилл понял, что Масленников пьян вусмерть. – Пришёл простить мне мои грехи?
- Что с тобой стало? – Кирилл вышел из тени.
- Ёптать, я думал, ты сдох уже! – радостно улыбнулся Масленников и рыгнул.
- Не дождёшься. Ты чё с собой сделал-то? Отпусти бабу.
- Нееее, - протянул Дима. – Эта сучка так и не отработала бабки, и хотела меня надуть.
- А остальные? – спросил Игорь.
- Такие же шалавы, как и эта! Заткнись, дура!- девушка замычала и Дима отвесил ей пощёчину.
- Отпусти её, - произнёс Кирилл. – Она тебе не нужна. Ты ведь любил Диану, помнишь?
- Помню- помню… Только Дианка-то моя сеструха, а эта – нет…
Кирилл вопросительно посмотрел на Игоря. На улице раздался вой сирены.
- Да, у них общий биологический отец.
- Ясно, - ответил Кирилл, краем уха услышав, как тихо приоткрывается дверь подъезда.
- А я её любил! – рявкнул пьяный Масленников, и прислонил утюг к ноге девушки.
От вопля мученицы зазвенело в ушах. Дима в бешенстве бросил утюг в окно, которое разбилось. За окном раздался отборный мат.
- Пошёл нахрен, олень! – заорал Дима. – Нехрен шляться под чужими окнами, паскуда! А для тебя у меня ещё кое-что есть, - облизнулся он, повернувшись к девушке с ножом.
- Стоять на месте! – в дверном проёме появился милиционер с оружием в руках.
Киря и Игорь расступились, пропуская его. Вслед за ним появились ещё двое.
- Ты опять меня задержишь? Ну сколько можно? – расхохотался Дима. – Меня же снова отпустят.
- На этот раз нет, - мужик вынул наручники. – На тебе слишком много грехов, Художник.
- А если я грохну эту суку прямо здесь? – Дима достал нож, и приложил его к горлу девушки. – Что ты тогда сделаешь?
- Тогда я грохну тебя. Мне – премия, а тебе – новая квартира два на полтора, - невозмутимо ответил мент. – Так что?
- А пох… - пьяно усмехнулся Масленников, и повалил стул, на котором сидела девушка. – Тебе повезло, сучка, - подняв руки вверх, он, пошатываясь, двинулся к двери.
Проходя мимо Игоря и Кирилла, Дима рыгнул и ухмыльнулся. Милиционеры вывели его на лестницу, и Дима начал что-то истошно горланить. Кирилл и Игорь молча переглянулись.
- Да… Многое поменялось… Но я не думал, что настолько… - произнёс Киря, оглядывая взглядом комнату. – Всё словно встало с ног на голову…
Милиционеры вернулись в комнату и освободили девушку, которая от слабости даже не могла встать. Один из мужиков взвалил её на руки.
- Я видела вас в церкви… - слабым голосом произнесла девушка Игорю. – Вы раздавали одежду… Я узнала вас… Я обязательно приду к вам…
- Мир тебе, дочь моя, - произнёс Игорь, перекрестив её. – Будь счастлива.
Лицо девушки исказилось от боли, и её поспешили унести. Кирилл и Игорь остались вдвоём в пустой квартире. Кирилл подошёл к запылившейся полке с книгами.
- Смотри-ка… Пушкин… - произнёс он, взяв в руки пыльную книгу.
- Я его даже не читал ни разу, - ответил Игорь.
- Успеешь ещё.
Кирилл поднял взгляд на верхнюю полку, и увидел среди запылившихся книг две рамки для фотографии, стёкла которых были покрыты пылью. Платонов взял кусок лоскута, который валялся на стуле, и вытер рамки. На одной из них он увидел себя, Диму, Ваню, и Ларису Анатольевну. Это была фотография с выпускного вечера, когда они, пьяные вдрабадан, сидели на крыльце кафе, и курили. В его голове сразу же всплыла картина.
«…Они сидели на крыльце и курили. Находиться в душном помещении было невозможно, а на улице было уже слишком прохладно, поскольку часы показывали половину четвёртого утра.
- Как вам выпускной? – спросил Дима.
- Не верится, что всё закончилось, - произнёс Ваня.
- Всё только начинается. Сейчас универы… Взрослая жизнь, - мечтательно протянул Платонов.
- А чего ты ждёшь от этой жизни? – недоверчиво фыркнул Лебедев. – То же самое, только в больших объёмах. Тут нас Лариса защищала, а там мы одни против всех…
- Ваньк, не порти праздник, - поморщился Масленников. – Я думаю, мы справимся.
- О чём беседуете? – сзади открылась дверь, и на крыльце появилась Диана.
- О будущем, - ответил Дима. – О том, каким оно будет.
- И каким же оно будет? – спросила девушка.
- Ванька, как всегда, видит всё в чёрных тонах. Киря предвкушает огромное количество обманутых им сердец, а я думаю, что всё будет хорошо, - ответил Дима.
- Вань, ну нельзя так…
- Я просто реально смотрю на вещи, - парировал Лебедев, пожимая плечами.
Заскрипели входные ворота. Через несколько секунд чёрный «ауди» одного из родителей остановился прямо у входа в кафе. Из него вышла Лариса Анатольевна.
- Вы чего тут сидите? – удивилась она.
- Размышляем о сущности мироздания, - хитро улыбнувшись, ответил Платонов.
- Идите развлекайтесь, - улыбнулась Никитина. – Потом будете думать. Завтра, например…
- Да там духота ужасная, - поморщился Дима. – Лучше мы тут посидим.
«Ауди» просигналил, и стал сдавать назад к воротам.
- Ну тогда я с вами посижу, - Лариса Анатольевна приземлилась рядом с ними. – Так о чём речь?
- О нашем будущем. Вот каким вы его видите, Лариса Анатольевна? – Диана, хоть и была пьяна, но всё же продолжала держать дистанцию, что Кирилл не преминул отметить.
Никитина задумалась, глядя в ночное июньское небо.
- Будущее – очень туманная вещь. Лишь один Всевышний знает, куда нас направить. Наша задача проста – решить для себя, что же мы хотим от этой жизни, и тогда, кто знает… Может и сбудется ваша мечта… Когда я оканчивала университет в своё время, я никогда не думала, что буду преподавателем… Но так уж сложилось…
- Вы жалеете? – спросил Ваня.
- Нет… Нет, я не желаю, - ответила Никитина. – В конце концов, всё, что ни делается – к лучшему. Если бы я не была учителем, мы бы с вами не встретились. Всё взаимосвязано в этом мире, и всё не просто так. Главное – понять своё предназначение. Я вот уже своё поняла, причём поняла в тот самый момент, когда вам вручали аттестаты. Я поняла, что несмотря на годы, которые сейчас для вас побегут очень быстро, мы всегда сможем прийти туда, где когда-то нам помогли стать теми, кто мы сейчас. Поэтому я надеюсь, что вы будете заходить в школу, хотя бы изредка.
- Конечно, будем, - заверил её Дима.
- Давайте сфотографируемся? – предложил Ваня. – У меня фотоаппарат есть. Дианка, сфоткаешь?
- Легко, - с готовностью откликнулась Диана, поднимаясь.
Ребята и Лариса Анатольевна сели поближе друг к другу, и, улыбаясь, смотрели в объектив. Но каждый думал о своём. «Как же мы ничтожны… Ведь если нас завтра раскидает по Земле, мы сразу же забудем о своём прошлом…» - пронеслось в его голове. Щёлкнула вспышка.
- Отлично! – произнесла Диана…»
Кирилл почувствовал, как кто-то дотронулся до его плеча.
- Ты в порядке?
- Да… Да, всё нормально. По-моему, нам надо забрать Диму из тюрьмы.
- Ты уверен? – озабоченно спросил Игорь. – Он не слишком обрадовался твоему приходу.
- Если он хранит это, значит, в нём ещё осталось что-то человеческое, - произнёс Кирилл, указывая на фотографию.
- Тогда идём. В наше время суд вершат без суда и следствия, поэтому надо поспешить.
* * *
Кирилл в сопровождении Боброва распахнул дверь участка милиции, и увидел, как Дима Масленников, сидя на скамейке и брыкаясь, отпинывался от милиционеров.
- Пошли нахрен! – орал пьяный Дима. – Волки позорные!
- Заткнись! – прорычал один из них, и врезал ему по лицу дубинкой.
Дима притих, зыркнув на него злобным взглядом. Его взгляд упал на дверной проем.
- А вы чё опять припёрлись? Мало того, что сдали меня, суки ментовские, так ещё и решили добить? Ты-то известная мразь, Бобриха, а от тя, Киря не ожидал. Кстати, как тебе удалось выжить? Мы с Ванькой думали, что твой холодный труп лежит на дне Атлантики.
Кирилл и Игорь, не обращая никакого внимания на оскорбления, подошли к Диме.
- Просто нужно осознавать, что можно делать, а что – нет, - произнёс Платонов. – Только ты позабыл все грани приличия.
- Да какие нах*й грани? – рассмеялся Дима. – Какие грани? Мир давно летит ко всем чертям. А вытаскивать его из этого дерьма я не собираюсь.
- Когда-то тебе хотелось помочь всем, - сказал Бобров. – А сейчас ты превратился в одного из тех, кто заканчивает свои дни под забором в обнимку с бутылкой или наркотиками. Ты не испытываешь неловкости?
- Киря, убери этого говнюка отсюда, а то мои руки не всегда будут в наручниках, - пьяно хихикнул Дима. – Мне похрен на всё, на жизнь, на смерть. Ничего не имеет значение, потому что всё хорошее давным-давно закончилось.
- Неправда, - произнёс Киря. – Не всегда твоя жизнь была именно…
Договорить он не успел: снаружи раздались громкие крики женщины и мужской мат. Дверь распахнулась, и его взору предстала Диана Айвазовская в сопровождении трёх бравых бойцов ОМОНа. С огромным фингалом на лице, в рваной одежде, и в разномастных туфлях, девушка напоминала жертву насилия.
- О! Какие люди! – выкрикнула она, из чего Кирилл понял, что Дима по сравнению с Айвазовской просто трезвенник.
- Что ты здесь делаешь? – спросил Игорь.
- Трамвай, сука, жду, - она усмехнулась, и вырвалась из рук ментов. – Тихо. Щас сама пойду.
- О, сеструха! – воодушевился Дима. – Давай ко мне. Ща посидим маленько, баланды похлебаем, а потом как всегда по домам.
- Тя опять замели? – расхохоталась она. – Круто.
Диана села рядом с братом. Кирилл заметил, что на месте пары-тройки костных зубов девушки появились золотые. «Нехило девочка живёт…»
- И с чем тебя взяли? – поинтересовался Киря.
- Как всегда. Я же самка. А самки после спаривания всегда убивают своих самцов, - лениво ответила Диана, смачно плюнув на пол.
- Не все и не всегда, - ответил Игорь.
- Харе гнать, олень, - махнула она рукой. – Фуфло твоя религия.
- Как ты…
- Смею, смею. Бога нет! – выкрикнула Диана. – Где он? Покажись, яви своё лицо! Скажи, за что мир заслужил эту сраную войну? Видишь? Его нет! Иначе бы он пришёл, и рассказал тебе, почему мы потеряли близких людей. Так что иди вешай лапшу на уши тем, кто ещё верит в это.
- Но ты осталась жива… - возразил Бобров.
- Нах*й такую жизнь! – Диана вскочила и закричала. – Моя семья погибла, погибли все мои друзья, единственное, что у меня осталось – это вот он, - она указала рукой на Диму. – Где же был Бог, когда чиновники объявляли третью мировую? А? Где? Он ведь знал, чем это кончится! Мы вымираем, как мухи и комары зимой, а он даже не думает нас спасать. Ведь мы ничего плохого не сделали! Чем мы заслужили всё это?
- Пути Господни неисповедимы, - невозмутимо ответил Игорь. – Предначертанную судьбу…
- Иди на х*й, короче, - перебила его Диана, и уселась на скамейку, нахмурившись.
Кирилл обменялся многозначительным взглядом с Бобровым. Тот едва кивнул. Кирилл сел рядом с ней. Дима задремал, прислонившись спиной к стене.
- Что было после бомбёжки? – спросил Платонов.
- Я… - начала было Диана, но запнулась. – Я вылезла из искорёженного троллейбуса, в котором ехала домой, и увидела кругом смерть. Был светлый воскресный день, который превратился в многолетнюю ночь смерти. Погибли все те, кого я знала. Все, кроме вас троих и Макса, но с ним я никогда не была близка… А потом в армии погиб ты, лодка, на которой ты служил, патрулировала воды Атлантики, и напоролась на мину времён Второй Мировой. Выживших не было. В живых осталось только двое друзей – Дима и Ваня. Дима от скуки начал помогать человечеству поскорее сдохнуть, а Ванька просто сошёл с ума. Он начал крошить на мелкий винегрет всех чиновников, которых встречал на своём пути… У него и так были нелады с нервами, а тут совсем башню снесло. Я честно пыталась строить новую жизнь, но не смогла. Слишком много умерло во мне в тот день…
- Но зачем ты начала убивать людей?
- Я не хотела этого делать. Но пришлось. Все мужики одинаковы, - усмехнулась она. – Вам же только одно нужно… А мне были нужны чувства. Поэтому тех, кто после секса говорил мне о том, что мы останемся друзьями, я убивала сразу же. А некоторых отпускала, с ними я и сейчас нахожусь в дружеских отношениях… Вот так вот всё… А ты уже подумал, что я конченная потаскуха, которая свихнулась и начала убивать людей?
- Я не…
- Значит, подумал, - Айвазовская достала сигареты и закурила. – Ну и насрать. Думай как хочешь. Я рассказала всё, как было.
Дежурный, сидящий в своей каморке, постучал по стеклу, и погрозил девушке кулаком, на что она незамедлительно показала средний палец.
- И что будет дальше? – спросил Кирилл.
- Всё, как обычно, - пожала плечами Диана. – Дима так и будет убивать девчонок, а я – мужиков.
- Может быть, стоит задуматься о новой жизни? – спросил Игорь.
- А может, тебе стоит задуматься о смерти? – спросил чей-то голос сзади.
Они обернулись и увидели Лебедева, который стоял у дверей, крепко сжимая в руках автомат Калашникова. Полубезумные глаза парня говорили всем о том, что он всадит пулю в первого, кто попытается остановить его.
- Какого хрена? – из каморки показался дежурный.
Грянул выстрел. Мужчина упал, из его простреленного лба потекла кровь.
- Собирайтесь, живо! – рявкнул Лебедев. – Мы уходим.
- Ты не узнаёшь меня? – спросил Кирилл.
- Не узнаю. Мой друг погиб. А ты – не он.
- Да? – хмыкнул Платонов. - Если я – не Кирилл Платонов, то откуда я знаю, что в девятом классе тебя едва не исключили из школы за прогулы? Откуда я знаю, что ты был влюблён в Ксюшу Кутузову? И наконец, откуда я знаю о том, что у тебя есть двоюродные братья, которых ты всю свою жизнь ненавидишь?
- Это ни о чём не говорит, - фыркнул Лебедев.
- Да? Тогда откуда я знаю о том, что когда ты в десятом классе стал работать, ты прогуливал школу неделями? Откуда я знаю о том, что в мастерских у трудовиков на тебя упал тяжёлый шкаф и ты больше двух месяцев лежал в больнице?
Лицо Вани смягчилось, но автомата из рук он не выпустил.
- Этого не может быть, - произнёс он.
- Не может, - ответил Кирилл. – Просто я не тот Кирилл, который погиб. Я пришёл из другого, параллельного мира, где всё в порядке. Там нам по семнадцать лет, мы все окончили школу. Там нет войны, там только будущее, которое мы построим своими руками.
Диана, Игорь и Ваня смотрели на него, как на умалишённого. Кирилл развёл руками.
- Вы можете мне не верить, но я знаю, где-то в вас живут те самые Диана, Ваня, Дима и Игорь, которые когда-то закончили школу, будучи подростками, со своими идеями и целями в жизни. Посмотрите, в кого вы превратились? Чем вы лучше тех политиканов, которые начали войну?
- Поосторожнее, - рыкнул Ваня, наставив на него автомат.
- Ты всё равно не выстрелишь, - усмехнулся Кирилл.
- Ты наивно веришь в это?
- Стреляй, - пожал плечами Кирилл.
Лебедев нажал на курок. Пуля прошла сквозь лоб Платонова, оставив в стене позади дыру. Масленников проснулся и непонимающими глазами посмотрел на окружающих.
- Какого хрена?
- Нам нужно уходить, - произнёс Лебедев. – Скоро здесь будет толпа ментов, а мне эти разборки ни к чему. Вы со мной?
- А мы можем кое-куда заглянуть? – спросил Платонов.
- Можем. Только быстро. Мне нужно сегодня ещё пару крупных шишек завалить, - ответил Ваня будничным тоном, открывая входную дверь.
* * *
Одним из десятка зданий, уцелевших во время бомбардировки, оказалось зелёное деревянное строение времён Второй Мировой войны. У входа висела покосившаяся табличка: «Школа № 42». Кирилл подошёл и поправил её.
- Здесь учат детей? – спросил он.
- Нет. Детей осталось не так много, поэтому всем хватило пяти школ, - ответил Игорь, - Наша школа осталась не у дел, да и половина преподавателей погибла.
- Пойдём, - произнёс Киря. – Я чувствую, что здесь мы сможем найти что-то для себя.
- Например? – спросил Дима, открывая дверь.
- Не знаю, что именно… Но чувствую…
- Весело, - зловеще усмехнулся Ваня. – Чувствительный ты наш. Если перекрытия рухнут, то я за себя не отвечаю.
- Не рухнут, - уверенно произнёс Игорь.
- Почему?
- Всевышний с нами.
- Да заткнись ты, Бобров, - поморщилась Айвазовская.
- Тихо, - произнёс Кирилл, заставив всех замолчать.
Они вошли внутрь. Школа находилась в стадии незаконченного ремонта, который теперь было некому и незачем продолжать. Кирилл прошёл к лестнице, ведущей наверх.
- Ты предлагаешь идти туда? – усомнился Дима.
- Да, - произнёс Кирилл. – Там то, что нам нужно.
- Ты уверен? – спросил Игорь.
- Нет, но у нас нет другого выхода, - ответил Кирилл, двинувшись вверх.
Все последовали за ним. На лицах Лебедева, Масленникова и Айвазовской читалось ясное отвращение, но любопытство брало верх, поэтому они продолжали движение. Они поднялись на третий этаж и двинулись по коридору к кабинету, который когда-то они называли камерой пыток.
- Я так и думала, - произнесла Диана.
Они вошли в кабинет, который был абсолютно разрушен. Ничего не осталось от тех детских воспоминаний, где они сидели на уроках математики, и где Лариса Анатольевна пыталась вдолбить им в головы азы алгебры и геометрии. Перевёрнутые шкафы и парты, книги и тетради, плакаты и стенды, всё валялось на грязном полу, который не мыли несколько лет.
- Что стало с Никитиной? – спросил Платонов.
- Она уехала на Байкал к родственникам, и осталась там, когда узнала, что здесь её уже никто не ждёт, - ответил Лебедев, подойдя к окну и распахнув его.
- Что мы ищём? – спросил Дима.
- По-моему, я нашёл… - произнёс Кирилл, подойдя к учительскому столу.
На столе под стеклом лежало несколько фотографий одного и того же класса. Это был тот самый одиннадцатый «А» класс. Кирилл поднял стекло, и вытащил одну из фотографий. Ту самую, на которой были изображены закадычная троица и Никитина.
- Смотрите, - произнёс он.
Они сгрудились вокруг него, рассматривая фотографию.
- Это сколько же лет прошло? – присвистнул Дима.
- Не так много… Возьмитесь за неё, и почувствуйте тепло, - произнёс Кирилл.
- Бред, - фыркнула Диана, но прикоснулась к фотографии.
Когда все пятеро прикоснулись к фото, то Кирилл ясно увидел тех самых ребят, которых когда-то знал, которых ещё не успела ожесточить война, которые ещё не познали горечь утрат, которой боится каждый человек. Диана снова была прекрасной девушкой, которая улыбнулась ему, Ваня и Дима снова стали прежними одноклассниками, к которым всегда можно было прийти за помощью, Игорь, помолодев, снова обрёл облик хулигана, которым пользовался последние два года учёбы в школе. Комната осветилась белым светом, а затем всё пропало.
* * *
Он открыл глаза и понял, что лежит на траве у опушки леса. Кирилл сел, и увидел вполне целую дорогу, по которой сновали машины. В небе ярко светило солнце, окружённое серыми тучами. Ничто не напоминало о случившейся войне. «Что это?» - подумал он, поднимаясь.
- Ты в порядке? – раздался сзади женский голос.
Кирилл обернулся и увидел Диану, которая вышла из леса, держа в руках небольшую кучку дров. Девушка бросила их на кирпичи, лежащие у ног Кирилла.
- Вроде да… А какой сейчас год?
- Видимо, ты всё-таки слишком сильно ударился головой о камень, - девушка подошла к нему и озабоченно ощупала лоб. – Температуры нет. Голова не болит, не подташнивет?
- Нет, всё в порядке… Просто… - Кирилл замялся, не решаясь сказать. – Просто я не тот Кирилл, которого ты обычно видишь…
- О да, - усмехнулась Диана. – Очередная шутка в твоём стиле?
- Нет… Я серьёзно… Что мы с тобой делали?
- Мы приехали на шашлыки. Ты поставил мангал, а потом подскользнулся, упал, и ударился головой об камень. Ты взял лёд из машины, сказал, что немного отдохнёшь, а я пошла за дровами. Вроде бы ничего не упустила.
- А я этого не помню.
- Ты просто слишком сильно ударился. Главное, что сотрясения нет.
- И всё-таки, какой сейчас год?
- Двенадцатый. Сегодня - пятое июля.
- Уже хорошо. В мире всё спокойно? – спросил Кирилл.
- То есть?
- Наша страна воюет?
- Да ты что?! Типун тебе на язык! Войны нам не хватало, - ответила девушка.
- Уже хорошо. А в честь чего мы пошли на шашлыки?
- Мы впервые решили выбраться после…
- После чего? – нахмурился Кирилл.
- Чёрт, неужели ты и этого не помнишь?
- Не помню.
- Ладно… Собирайся. Надеюсь, это приведёт тебя в чувство. – произнесла Диана. – К чёрту эти шашлыки. Всё равно никакого настроения нет.
- А где машина?
- Бери мангал, пойдём.
Через несколько секунд из леса выехала «десятка», и, влившись в поток аналогичных транспортных средств, вскоре скрылась вдали.
* * *
Они шагали по кладбищенской аллее. Всё казалось мёртвым и безжизненным, Кирилл поёжился от холода, которым веяло от могил.
- Зачем мы здесь? – спросил он.
- Я… Я не знаю, как тебе об этом сказать, - ответила Диана. – Поэтому будет лучше, если ты сам всё увидишь…
Она остановилась у небольшой тропинки между могилами, а затем свернула на ней, и двинулась в глубь квартала, лавируя между памятниками. Кирилл следовал за ней. Она остановилась у памятника, рядом с которым стоял столик и деревянная скамеечка.
- Здравствуй, Ванечка, - произнесла девушка, обращаясь к могилам.
Кирилл подошёл ближе, и обомлел. На памятнике слева висела фотография Вани. Кирилл, не веря своим глазам, прочёл: «Лебедев Иван Александрович, 28.12.1990-17.06.2012. Спи спокойно, любимый сын и брат.» Опустив глаза вниз, он увидел старую, ещё со школьных времён, фотографию, где Ваня улыбался.
- Как это случилось?
- Никто не знает, - ответила Диана, убирая мусор с могил. – Он с друзьями поехал в Сочи отдыхать, но так до него они и не добрались. Их машину нашли на трассе в ста километрах от Сочи, а тела в кювете. Всех долго избивали, а потом жестоко задушили.
Кирилл приложил руки к могилам, и почувствовал тепло, словно ребята были с ним рядом. На щеке выкатилась и застыла слеза.
- Господи… Даруй ему царствие Божие, - произнёс Платонов. – Убийц так и не нашли?
- Нет.
- Почему я не поехал с ним… Тогда бы этого не случилось…
- Ты был в Москве на пресс-конференции…
- Какой пресс-конференции? – не веря своим глазам, спросил он.
- Твоя мама написала какую-то книгу, и одно издательство согласилось издать её… Вот ты и поехал, чтобы ей помочь…
- Если бы я знал… - Кирилл от бессилия стукнул кулаком по столу.
- Кстати… Ваня просил передать тебе кое-что, - Диана достала из кармана куртки диск.
- Что это?
- Первый и последний Ванькин сольник.
- Господи… - Кирилл вздрогнул.
Он знал о мечте друга издать свой собственный альбом, но никогда не предполагал, что альбом станет посмертным.
- Я слушала его… И поняла, что Ваня знал. Может быть, это что-то сверху… Но он чувствовал, что приближается что-то страшное, поэтому очень торопился издать альбом. Но не успел. Альбом должен выйти только через неделю…
- Ди… Мы должны найти их…
- Это невозможно. Прошло больше двух недель…
- Я не знаю, как… Но мы должны… Это наш долг, - произнёс он. - Ты не могла бы меня оставить на несколько минут?
Диана согласно кивнула, и двинулась к аллее. Выйдя на бетонную дорожку, она закурила, и обернулась. Кирилл стоял на коленях, и, положив руки на могилу, что-то шептал.
* * *
Он вышагивал по кладбищенской аллее, держа в правой руке четырнадцать красных роз, который шипами резали руки, но он не противился этой боли, а наслаждался ей, отдавая честь умершему другу, который был для него всем: отцом, дядей, другом, братом; который дважды рисковал своей жизнью, спасая людей, в то время, как другие поносили его за спиной почём зря. В другой руке он держал пакеты, в которых лежали: бутылка водки, домашние пироги, немного риса и пшена, и все необходимые инструменты для того, чтобы привести могилу в порядок. Увидев парочку, стоящую рядом с могилой, он почувствовал, как внутри него всё закипает. Дима ускорил шаг, намереваясь вновь высказать Кириллу всё, что он о нём думает.
- Димочка… - растерянно произнесла Диана. – Здравствуй… А мы решили сегодня…
- Да, я вижу. А что он здесь делает? – ткнул Масленников в недоумевающего Кирилла.
- Масло, ты чего?
- Ничего. Диана, я жду ответа на мой вопрос.
- Он – тоже друг Вани, и имеет право отдать ему дань уважения…
- Дааа? – Масленников возмутился. – А где же был этот друг, когда Ваню хоронили в закрытом гробу? Где он был, когда весь класс! Абсолютно весь класс, даже Долганова, с которой Лебедев воевал много лит, скинулся на венки и обеспечил ему хорошее место здесь.
- Я… - опешил Кирилл. – Я этого не помню…
- Что? – рявкнул Дима.
- Дим… - робко произнесла Айвазовская. – У него отшибло память, и он абсолютно ничего не помнит с того момента, как мы закончили школу.
- Совсем ничего? – произнёс Дима, остывая.
- Абсолютно, - произнёс Кирилл.
- Тогда стоит ему напомнить, с чего всё началось, - произнёс Дима. – Давайте сначала уберём мусор с могилы, заодно и поговорим.
Масленников поставил ношу на стол, и достал из пакета небольшой веник, щётку, бутылку с водой, и маленькие грабли.
- Вот так-то лучше, - произнёс он. – Киря, бери веник и начинай подметать, а мы с Дианой пока почистим могилу.
- Не вопрос, - произнёс Платонов.
- Итак… Всё началось сразу после школы, - произнёс Дима, убирая листву с могилы. – Ванька поступил в классический на журфак, я на строительный, ну а ты на истфак. Мы все учились в разных вузах, но встречались каждую неделю. До тех пор, пока ты не стал общаться с теми, кого всегда ненавидел. С Бобровым и компанией. Они быстро внушили тебе, что мы якобы тебя используем, и что только с ними ты сможешь почувствовать себя человеком. Ты стал бухать с ними, а потом даже начал колоться. Мы до последнего пытались тебя отговорить от этого решения. Потом меня отчислили и я ушёл в армию, и всё остальное узнавал только из писем Ваньки. Он писал, что однажды пришёл в притон, в котором вы все бухали и кололись, и попытался тебя вытащить оттуда. Но ты вместо того, чтобы послушаться его, чуть не убил его. Сначала ты сильно избил его железной трубой, а потом начал в притоне пальбу. Лебедев успел убежать, но после этого он перестал тебя тормозить. Ты пошёл в полный разгул, что с тобой, и где ты, мы не знали, да и не хотели знать. У Ваньки нашли опухоль на лёгком, понадобилось несколько операций и химиотерапия, чтобы он пошёл на поправку. Потом всё нормализовалось, Ванька выписался, и начал готовить к записи сольный альбом. На последней встрече одноклассников мы узнали, что ты лечишься в больнице от наркомании, и что за тобой ухаживает Диана. Ваня очень хотел тебе помочь, но я запретил ему.
- Почему?
- А как ты думаешь, откуда у него взялась опухоль на лёгком? – парировал Дима. – Он до последнего верил в то, что ты образумишься. Я не знаю откуда, но он знал, что умрёт. Он так и сказал мне перед поездкой: «Если я не вернусь, сделай всё, чтобы мой альбом вышел, и отправь его Кире. Пусть помнит…» Я тогда не придал его словам серьёзного значения и отшутился только, что, мол, Киря пустит его в расход как травку. Он лишь невесело улыбнулся. Помню его глаза в последний раз, когда я его видел. Ему было страшно, но он поехал. Он понял, что это конец, и всё равно поехал…
- Это судьба…
- Да какая на хрен судьба? – парировал Дима. – Смерть в двадцать два года – судьба? Нет… Я считаю, что он умер незаслуженно рано и те, кто ему помог, должны понести за это наказание.
- По логике вещей – да, - ответила Диана. – Но в жизни часто бывает так, что поступки людей остаются безнаказанными…
- Так не будет, - произнёс Кирилл. – Мы найдём их. Это наш долг. Вернее мой…
- Не вини себя, - тихо сказала Диана. – Всё так, как должно быть. Значит, там ему будет лучше…
- Может быть, - грустно согласился Платонов.
Тучи на небе окружили кладбище, нагнав на ребят ещё большую тоску и скорбь. Диана положила букет роз на могилу, и отошла к парням. Три пары глаз были устремлены к памятнику, который никогда не смог бы им открыть тайну страшного преступления.
* * *
«Десятка» подъехала к зданию местного ГУВД. Начал накрапывать мелкий дождь. Диана, сидевшая сзади, взглянула на тучи и неодобрительно покачала головой.
- Итак, какой у нас план? – спросил Дима, выключив зажигание.
- Для начала нужно поговорить со следователем. Я уверена, что дело ещё не отправили в архив, слишком мало времени прошло, - задумчиво ответила Диана. – Обычно дела отправляют в архив по прошествии трёх месяцев…
- Откуда ты знаешь? – спросил Киря.
- Ну я же юрист, - слегка улыбнулась Айвазовская. – Говорить буду я, а вы просто слушайте и подыгрывайте мне, договорились?
После долгих плутаний по коридорам они наконец оказались в кабинете следователя, высокого долговязого мужчины лет тридцати с приятными чертами лица. «Никогда бы не подумал, что такие следователи бывают…» - пронеслось в голове Платонова. «Ляпков Андрей Алексеевич» - гласила табличка на столе сотрудника УВД. Кирилл и Дима заняли стулья у двери, а Диана приземлилась напротив следователя.
- Чем могу помочь? – осведомился Ляпков.
- Мы с вами уже беседовали о деле Ивана Лебедева, если помните, - вежливо произнесла Айвазовская. – Хотелось бы знать, есть ли какие-то сдвиги?
- Пока ничего такого…
- Извините за нескромность, а можем ли мы ознакомиться с материалами дела? – спросила Диана, зная ответ.
- К сожалению, эта информация не подлежит разглашению и я не могу вам её предоставить.
- Мне это известно, но всё же я по образованию – юрист, и я бы вполне могла быть полезной…
На лице следователя появилась насмешливая ухмылка.
- Не заморачивайтесь, мы сами разберёмся.
Диана внимательно взглянула на лицо Ляпкова. «Баба, а туда же. Сиди уже дома, и чисти обувь мужу-кормильцу» - читалось на его лице. Всё это было написано огромными буквами на лице мужика, да так, что Диане захотелось встать и надавать пощёчин засранцу. Но приходилось держать себя в руках. В дверь постучали, и в дверном проёме появилась голова пожилого мужчины лет шестидесяти.
- Андрей, забери у Ольхова отпечатки по изнасилованию, а то он уже собирается…
- Иду, - ответил Ляпков. – Что ж, если это всё, то предлагаю нашу беседу считать оконченной… Если нам понадобится ваша помощь, то мы вам позвоним, - пренебрежительно произнёс он Диане, которая хмурилась с каждой секундой всё сильнее.
Следователь ушёл, оставив троицу в полном замешательстве. По коридору сновали милиционеры, которым не было дела до странных посетителей.
- Что теперь? – с любопытством произнёс Дима.
- А теперь мы взломаем дверь и заберём дело, - произнесла Диана.
- Что? – Кирилл и Дима удивились порыву девушки.
- Что слышали. Нужно взломать дверь, сейчас… - Диана отошла к ряду стульев, которые стояли у противоположной стены и открыла сумочку. После нескольких секунд поиска она извлекла на свет шпильку, которая, судя по виду, явно побывала не в одном замке.
- Мы совершаем преступление, - произнёс Дима, надеясь отговорить её.
- Я знаю, - ответила девушка. – Но у нас нет другого выхода.
- Давай шпильку, - произнёс Кирилл.
Диана протянула ему руку, в которой была зажата шпилька. После недолгих ковыряний в замке дверь открылась. Диана прошла внутрь, и сразу же направилась к столу, по опыту зная, что текущие уголовные дела обычно хранятся именно там. Она открыла нижний ящик, и начала перебирать папки. Наконец она нашла искомое, и, не забыв захлопнуть за собой дверь, вышла в коридор, за которым наблюдали Дима и Кирилл.
- Уходим, - произнесла она, пряча папку под куртку.
* * *
Машина резко рванула со стоянки, её владельцы рассчитывали уйти как можно дальше, прежде чем следователь обнаружит пропажу одной папки из его стола. Киря вырулил на федеральную трассу, Диана же, которой не терпелось, открыла папку, и начала внимательно рассматривать содержимое. Дима закурил в приоткрытое окно.
- Что стало с остальными? – спросил Киря.
- То есть? – переспросил Дима.
- Что стало с Кутузовой, Бобровым, Максом, Сашкой Астраханцевым? Где они все?
- Сашка спился, - ответил Масленников. – Он оказался слишком мягкотелым для шоу-бизнеса, и его музыка, благодаря конкурентам, перестала продаваться. А уж после того, как Саню обвинили в плагиате, он и вовсе опустил руки и начал пить… Макс учился в Москве на режиссёра, а теперь снимается в кино… Профессия актёра оказалась для него более приемлемым вариантом… Ксюшка… Ксюшка вышла замуж за какого-то дипломата и укатила жить в Австралию, нарожала там кучу детей, а теперь плачется и хочет вернуться в Россию.
- Почему?
- Ну скажем так… Принц не оправдал ожиданий Золушки, и оказался обычным занудным скрягой.
- Ясно… А что с остальными?
- Старцев стал военным, служит на флоте, уже дослужился до капитана третьего ранга. Но я точно не уверен… Пашка Меденников стал программистом, сейчас работает в Москве ведущим программистом. Игорь Бобров… Ну ты про него всё знаешь, не буду рассказывать… Машка Трапезникова выучилась на физика-ядерщика, теперь работает в каком-то закрытом НИИ в Москве. Дашка Быкова стала супермоделью, теперь мотается по всему миру, а про остальных я толком и не знаю…
- Всё как-то… неправильно… - произнёс Платонов.
- Почему?
- Потому что Пашка и Дашка были вместе… А сейчас они порознь…
- Они и не были никогда вместе, ты чего? – удивился Дима.
- Как не были?
- Да вот так. Пашка встречался с Трапезниковой. А потом они на выпускном расстались…
- Странно…
Диана позади громко хмыкнула. Кирилл съехал с дороги в тот самый лес, где они с Дианой несколько часов назад планировали жарить шашлыки.
- Ты что-то нашла? – спросил Дима.
- Нашла, но не знаю, как это понимать…
- Читай, - произнёс Кирилл, остановив машину.
- В общем, не буду грузить вас терминами, но если я всё правильно поняла, то их избивали уже мёртвыми. Сначала задушили, а потом с остервенением начали запинывать. Парней было трое, и все умерли примерно в одно и то же время. Значит, нападавших было больше… Машина остановилась, ребята вышли, и всё… Но их не могли убивать прямо на дороге…
- Ты думаешь? – усомнился Киря. – Вряд ли бы кто-то остановился, чтобы стать участником драки.
- Нет… Судя по найденному в машине клочку бумаги, они вели учёт своим остановкам, засекая время, чтобы знать, сколько они потратят на обратную дорогу. Кто-то из них отметил и последнюю остановку. Вот смотрите, - Диана вынула из папки фотографию того самого листка. – Здесь указана последняя остановка в двадцать пятьдесят шесть. Судя по отметке «в.п.» можно сделать вывод, что они держались нашего времени…
- Диана, к чему весь этот бред про время? – не выдержал Дима.
Кирилл взглянул на неё, она лишь слегка улыбнулась.
- А к тому, что не получается. По результатам экспертизы, парней убили в районе семи часов утра плюс-минус тридцать минут. Где они были всё оставшееся время от девяти вечера до шести-семи утра? Что они делали? И почему бросили машину на шоссе? – произнесла девушка.
- У тебя есть какие-то предположения?
- Даже не знаю… - наморщила лоб Диана. – Возможно, машина сломалась и они пошли за помощью в ближайшую деревню…
- Вряд ли, - произнёс Киря. – Тогда бы они оставили сторожа в машине.
- Верно, - согласился Дима. – Тем более, что Ванька отлично разбирался в машинах, и он вряд ли бы отправился в такую долгую дорогу, тщательно не подготовившись.
- Возможно вы и правы… Но что тогда с ними случилось? – спросила Диана. – На теле одного из парней обнаружены колотые раны, возможно, его пытались сначала зарезать ножом. Но не получилось, поэтому они его задушили.
- Посмотри внимательнее, может что-то ещё есть, что могло ускользнуть от следователя? – Дима снова закурил.
- Не знаю даже… А вот это интересно… - Диана нахмурилась. – На телах обнаружены частицы земли и песка… Но это ничего не даёт, кругом полно этого добра. Хотя если предположить, что… Нет… Вряд ли… - замялась она.
- Что?
- Может быть, их убивали на чьей-либо даче? – предположила Диана. – Земля-то была свежей…
- Не думаю… - произнёс Киря. – Ведь в том районе ни у кого из ребят не было знакомых?
- Этого мы уже не узнаем, - произнёс Дима, залезая в карман своей куртки.
Масленников достал из него диск, и произнёс:
- Может быть, он сможет нам чем-то помочь?
* * *
Кирилл нажал на кнопку, и из колонок донеслись первые аккорды. Первым треком была
инструментальная запись под названием «Страх». Скрипка всем своим нутром источала
боль, от которой на глаза наворачивались слёзы, и страх неизбежности, которая ждёт всёх ныне живущих. Платонов закрыл глаза, и представил себе поле, в котором среди ураганного ветра и дождя золотым лучом надежды сияла одинокая скрипка, зазывая всех страждущих и нуждающихся в помощи.
Он увидел, как из бушующего урагана появились нечёткие фигуры, и направилась к скрипке, которая играла всё неистовее и манила к себе всё сильнее. Фигуры оказались разноцветными шарами, которые в свете, излучаемом от скрипки, начинали блестеть ярче и ярче. Один из красных шаров неожиданно превратился в чёрный шар, и из него потекла чёрная жидкость, которая затягивала всё вокруг, и превращала яркость в серое уныние. Скрипка направилась к чёрному шару, продолжая излучать свет. Чем ближе она приближалась, тем светлее становился шар. Кирилл увидел, как скрипка вобрала в себя всю чёрную субстанцию, и шар окончательно вернул себе свою окраску.
Шаров вокруг скрипки становилось всё больше и больше, все они поддавались тому беззаботному веселью, которое она дарила окружающему миру. Но скрипка неожиданно смолкла и остановилась. Шары продолжали двигаться вокруг скрипки, чьё золотое сияние постепенно теряло свою яркость, пока не превратилось в чёрное. Шарики начали толкаться и спешно покидать скрипку, которая жалобно заплакала. Но ни один из шаров не отважился приблизиться к ней, и в тот момент она поняла, насколько сильно она одинока. Рыдания скрипки становились всё жалобнее, и наконец один из шариков не выдержал, и вернулся к скрипке, продолжая кружить вокруг неё. Гордые скрипка и шарик остались одни против одинокого мира, в котором бушевал ураган и проливной дождь…
Трек закончился, Кирилл сидел, словно поражённый. Судя по лицам Дианы и Димы, они были удивлены не меньше.
- Сильно, - выдохнул он.
- Да, - произнесла Диана, взяв в руку коробку с диском. – Здесь написано, что партию фортепиано написал Ванька, а партию скрипки - какой-то музыкант из его хора.
- А где там партия фортепиано? – удивился Дима.
- Я тоже не услышал, - подтвердил Кирилл.
- Скрипке кто-то отвечает, и этот кто-то изображён с помощью фортепиано, - ответила Диана, пожав плечами. – Во всяком случае, я это слышу так… Я уже прослушала весь альбом, и подобный диалог находит отражение во всех песнях…
Кирилл взял в руки коробку из под диска и взглянул на список песен.
- Странный псевдоним – «The Touch», - произнёс он хмуро. – Интересно, почему он остановился именно на нём?
- Не знаю… - задумчиво произнёс Дима. – Возможно, по той причине, что в любви ему катастрофически не везло и он жаждал ощутить то самое прикосновение…
- Или же просто по вдохновению, - предположила Диана.
Кирилл слушал их вполуха, продолжая читать трек-лист. Две песни привлекли его внимание: «White, red, dark» и «Vipers», названия которых в переводе с английского языка означали "Белый, красный, чёрный» и «Гадюки» соответственно.
- А можно поставить шестой трек? – поинтересовался он.
- Конечно, - ответила Диана, нажав на кнопку.
Из колонок поплыла лёгкая, не напрягающая уши, музыка. Где-то вдалеке была слышна убаюкивающая арфа, которая в дуэте со скрипкой заставляла глаза смыкаться. «I close my eyes… The stars on the sky…» - в колонках зазвучал тот самый голос, который они бы узнали из миллиона, и который теперь был столь недоступен для них. Скрипка постепенно смолкла, уступив своё место клавишам и гитаре, все, сидящие в машине, почувствовали этот плавный переход. «Stop! Go away! It doesn`t matter!» - в голосе вокалиста появились металлические нотки, которые постепенно перерастали в большую гигантскую армаду металла, за которой было спрятано что-то важное, но что именно, уловить никто не мог. Третья часть песни являла собой тяжёлую хард-роковую вставку, в которой Лебедев пел заправским скримом, которым в реальной жизни, насколько было известно Кириллу, даже не владел. Песня закончилась.
- А зачем ты попросил включить эту песню? – спросил Дима.
- Просто мне показалось, что она посвящена нам… - ответил Платонов.
- Может и не показалось, - хмыкнула Диана. – Он почти все песни с альбома посвятил близким людям. Во вкладке альбома об этом написано…
* * *
Они прослушали весь альбом, но тот ничем не смог помочь им, оставив после себя лишь чувство безвозвратности.
- А у Ваньки были враги? – спросил Кирилл, вытаскивая диск из проигрывателя.
Диана и Дима вздрогнули, явно не ожидав услышать подобный вопрос.
- Были, конечно… - вздохнул Масленников. – Ты же знаешь, что он никогда за словом в карман не лез. Хотя он и привык к этому, потому что считал, что люди – скоты в большинстве своём.
- В чём-то он был прав, если вспомнить о том, как с ним обошлись его друзья, - тихо произнесла Диана, заставив Кирилла нахмуриться.
- Ты считаешь меня виноватым, не так ли? – произнёс он.
- Да, считаю.
- Я виноват перед ним, не буду этого отрицать. Но ведь есть и другие, не так ли?
- Есть, - произнёс Дима, решив разрядить обстановку. – У него не очень хорошо складывались отношения с продюсером, насколько я знаю…
- Почему?
- Лебедеву рисовали другой образ исполнителя, кардинально отличающийся от того образа, который видел он сам. Его хотели видеть новым попсовиком, виляющим задницей под примитивную музыку, а он сам больше тяготел к року. Поэтому половина альбома написана продюсерами, а половина – Ванькой и его знакомыми музыкантами. Хотя я не чувствую никакого противостояния между песнями…
- Кто ещё?
- Не так давно он «удачно» съездил на свадьбу к своему двоюродному брату, - с нажимом на слове «удачно» произнёсла Диана. – Там то ли драку он затеял, то ли что…
- Он переспал с невестой своего брата в брачную ночь, - уточнил Дима.
От удивления Платонов присвистнул.
- Видать, досадил ему чем-то братец…
- Видимо, да… Из-за этой свадьбы на него взъелась вся родня, так что на Алтай он больше никогда не возвращался, - произнёс Дима. – Я пообщался с его братом во время похорон, и выяснил, что Ванька просто ему отомстил за некоторые проказы.
- Это в его стиле, - заметила Диана.
- Он не был мстительным, - произнёс Киря, наморщив лоб. - А если и стал таким, то его можно понять. Слишком уж много сволочей окружало его. Кто ещё?
- От него отвернулись почти все прежние друзья и знакомые после выпуска первого видеоклипа. Они звонили ему и буквально требовали денег, а на резонный вопрос, собственно, почему он должен им их давать, отвечали: «Ну так ты же богатый, значит, должен помогать таким беднякам, как мы.» - произнесла Диана. - Мы писали мой трек в студии, когда ему позвонил кто-то из университета, и стал ему угрожать, требуя денег. Ваня ответил просто: «Я не трахаюсь с дочерьми миллионеров, а зарабатываю деньги честным и тяжёлым трудом. Желаю и тебе того же.», а затем повесил трубку. Я, наверное, запомнила эту фразу на всю жизнь…
- А каким образом вы оказались вместе в студии? – спросил Киря.
- Ваня был моим продюсером, - произнесла Диана, облизнув губы. - Теперь меня продюсирует его друг, Володя. Он – рэппер, но знает толк в шоу-бизнесе, так что, кто знает…
- Расскажи мне об этом Володе…
- Они вместе с Ванькой учились в университете, только Ваня с каждым годом углублялся в лингвистику, а Вова – в литературу, - заговорила Диана. - За пять лет у них сложилась крепкая дружба, они сколотили свой коллектив, и частенько выступали на городских площадках во время различных мероприятий. Всероссийских успехов ждать не приходилось, но стабильный заработок они имели. На пятом курсе они решили попробовать поработать сольно, и посмотреть, что из этого получится. Но на деле, Вова не так силён в других музыкальных жанрах, поэтому его альбом, включающий в себя несколько попсовых песен, был не столь удачен. Ваня же пошёл от обратного, и решил сосредоточиться на всём, кроме того, что он не умеет. В альбом должна была войти дуэтная ария из его любимого мюзикла, мы вместе её записали, но она скорее всего выйдет в качестве неизданного материала…
- Ты сказала, что им не приходилось ждать всероссийских успехов. Почему?
- В основном, потому, что они не бросали учёбу, умудряясь параллельно заниматься творчеством, и работать. Пару лет назад они как-то решились на турне во время учебы. Ваня рассказывал, что приходилось спать по два-три часа, чтобы успевать мотаться между Пермью, Свердловском и ещё парой десятков городов… Вот так…
- Интересно… - задумчиво произнёс Кирилл. – Дим, поставь ещё раз диск. Мне кажется, что мы что-то упустили…
Диск с шумом щёлкнул в проигрывателе. Дима приоткрыл окно и снова закурил.
* * *
Кирилл вновь слушал альбом, но музыка продолжала ускользать от него. В задумчивости он смахнул с правого рукава куртки соринку, и почувствовал что-то под тканью. Платонов осторожно засунул вторую руку в рукав и извлёк небольшой пакетик с белым порошком. «Потрясно… Остановил бы нас какой-нибудь мент… Шмонал бы полдня…» - пронеслось в его голове. А следом пришла ещё одна идея. Кирилл громко чихнул, и поспешно закрыл рот тыльными сторонами ладоней.
- Будь здоров! – хором произнесли Дима и Диана.
- Спасибо.
Они не заметили, как Кирилл проглотил пакетик, и теперь тщательно его пережёвывал. Ощущения были фееричными. Сначала перед глазами появились разноцветные круги, которые сливаясь и расщепляясь, образовывали фигуры причудливых очертаний. Фигуры стал исчезать, уступая место всепоглощающей темноте. Платонов почувствовал, как будто летит куда-то вниз, причём падение было настолько реальным, что он ощущал, как холодный ветер режет его лёгкие.
Откуда-то появилась музыка. Кругом было темно, падение продолжалось. Наконец там внизу забрезжил свет, и через несколько секунд Кирилл ощутил себя стоящим. Это было широкое пастбище, где вдалеке паслись овцы и коровы. Всё кругом обволакивал белый туман. Он двинулся вперёд. Стадо продолжало мирно щипать траву под присмотром охотничьей собаки и пастуха, маленького старичка лет семидесяти.
Откуда-то раздался колокольный звон. Старик перекрестился и двинулся в сторону леса, который располагался по краям луга. Животные мирно продолжали щипать траву. Как только старик скрылся за деревьями, с другой стороны завыли волки. Некоторые коровы вскинули головы вверх, собака навострила уши и зарычала, смотря куда-то вглубь леса. Кирилл проследил за её взглядом и увидел стаю волков. Их было десять, некоторые из них нетерпеливо лязгали челюстями в ожидании добычи. Один из волков приблизился к стаду, собака неистово залаяла. Волк зарычал на неё, и она умолкла, уступив место волку. Коровы и овцы начали улепётывать, увидев хищника. Волки не стерпели и ринулись вперёд.
За коровами они не погнались, а вот трём быкам пришлось отбиваться увесистыми рогами. Одного из волков продырявили насквозь, он упал на траву и лишь жалобно скулил. Остальные же добились своей цели: сбили быков с ног, и ещё живых, потащили в лес.
Картинка сменилась. Киря увидел небольшую живописную деревушку, которая располагалась у подножия вулкана, с вершины которой неторопливо лилась лава. Но жители деревни даже и не думали спасаться, потому что между вулканом и их местом обитания уже много лет текла река, и лава обычно останавливалась и остывала под бурными потоками воды. Но всё пошло совсем не так. Вода неожиданно потекла по старому руслу, которое огибало деревню с другой стороны. Жители, заметив это, с криками ринулись к реке. Всё происходило беззвучно, словно в немом кино, но Кирилл разглядел ужас и страх на лицах бегущих людей. Лава тем временем начала заполнять устье реки, которое та неожиданно освободила. Сама же река в этот момент встала огромной стеной, не позволяющей переплыть на тот берег. Люди столпились на небольшом пятачке, слева от них была лава, а справа – вода…
Чем дело кончилось, Кирилл не смог увидеть – музыка оборвалась.
- Что это была за песня? – спросил он, «вынырнув» из своего путешествия.
- «Гадюки» - пожала плечами Диана. – А что?
- Нет… Ничего… Просто заслушался и забыл…
Неожиданно Кирилл понял.
- Ведь это вы убили их? – спросил он.
- Что? – рука Димы, потянувшаяся было к дископриёмнику, зависла в воздухе.
Кирилл повторил вопрос.
- Ты совсем с ума сошёл от своей наркоты? – холодно спросил Дима. – Зачем нам было убивать лучшего друга?
- Вот я и хочу вас спросить. Диана пыталась спасти Ваньку и ребят, но ты прогнал её прочь. Она всё это время сидела в машине и плакала, пока десять здоровых парней их убивали.
- Откуда…
- Не важно, - жёстко оборвал Кирилл. – За что? Ведь он, окровавленный, валялся у тебя в ногах и просил помощи. А ты предал его и оттолкнул, оставив его умирать в кювете, хотя он сопротивлялся до последнего, и он был жив дольше, чем все остальные. Почему?
- А ты не знаешь? – зло спросил Дима.
- Понятия не имею.
- Он же всегда считал нас больными, которые никогда в этой жизни ничего сами не добьются.
- Он не считал так! – возмутилась Диана.
- Откуда тебе знать, - махнул рукой Дима. – После того, как меня выгнали из универа, и я сходил в армию, с ним стало невозможно общаться. Он хотел, чтобы я продолжил учиться, а я никогда не тяготел к учёбе, поэтому лишь отмахивался. Мы часто ссорились по этому поводу, и могли наговорить друг другу много лестных слов. Его продюсеры не хотели с ним работать, пока он думал о рок-музыке. Они Лебедева просто заказали, вот и всё.
- Но ты ведь знал об этом, - произнёс Кирилл медленно, ощущая, как накаляется обстановка.
- Да, знал. Его заказали мне.
- Почему именно тебе?
- Потому что он – киллер высшего класса, - ответила Диана.
- И ты хладнокровно убил своего друга? Ты мог помочь ему скрыться, как-то решить эту проблему, разве не так?
- Они крепко держат нас на крючке, - ответил Дима. – У меня не было иного выхода.
- Чем?
- Дианой. Они угрожали перестать её продюсировать.
- Расскажи, как это было, - потребовал Киря, поморщившись.
- Мы знали, что они ведут счёт времени и очень торопятся, - начал Дима. - Поэтому решили им просто проколоть колесо. У нас всё получилось, на трассе в этот момент никого не было. Пока они меняли колесо, к ним подъехала наша машина, и предложила помощь. Ванька сразу почуял неладное, и хотел отказаться, но его друзья его уговорили. Машину отвезли на здание заброшенной скотофермы неподалёку. Там их и убили.
- Знаешь, на твоём месте я бы, как офицер, застрелился, - произнёс Платонов. – Хотя, судя по всему, тебе вряд ли знакомо понятие чести.
- И не говори, - усмехнулся Дима, достав пистолет из кармана.
- Теперь ты убьёшь меня? – спокойно спросил Кирилл.
- Не люблю оставлять свидетелей, - гадко ухмыльнулся Масленников, и выстрелил.
Платонов ощутил что-то горячее во рту, и понял, что это была пуля. Резким движением он выбил из рук Масленникова пистолет, тот упал на пол, и исчез из вида. Диана сидела сзади ни жива, не мертва, не решаясь вмешиваться в конфликт.
- Какого хрена? – возопил Дима.
- Меня тебе не убить, - парировал Киря. – А ты, Диана… А… - махнул он рукой. – Хрен с вами.
Он резко вдавил педаль газа в пол, и машина понеслась вперёд по направлению к озеру, располагавшемуся у края дороги. Дима и Диана пытались открыть двери, но Платонов предусмотрительно нажал на кнопку, запирающую все двери.
- Выпусти нас! – крикнула Диана.
- Ни за что!
- Сука! – Масленников вцепился в руль, пытаясь оттолкнуть Кирю, но тот мощным ударом отправил противника в нокаут.
Озеро приближалось с ужасающей быстротой, поэтому Кирилл, не мешкая, нажал на кнопку, которая неистово мигала на панели управления. Щёлкнул дверной замок водителя.
- Остановись, что ты делаешь?!!! – закричала девушка.
- Ухожу, - ответил Кирилл, и, открыв дверь, на полном ходу выпрыгнул из машины.
Он слышал последний крик Дианы, но через пару секунд он смолк, уступив место громкому всплеску. Несмотря на садняющую боль во всём теле, Платонов поднялся. Рядом с ним появилось золотое сияние, из которого, как мановению волшебной палочки, появился Ваня, облачённый в белую мантию.
- Как ты? – спросил он.
- Пока жив, как видишь.
- Диану жалко. Она до последнего сопротивлялась Диме.
- Дурак ты, Лебедев… - произнёс Платонов, сплюнув.
- Нет, я лишь милосерден.
- Ваня, иди к чёрту! Какое милосердие?! Посмотри, к чему оно привело? Тебя убили твои собственные друзья!
- Они не знали, что делают.
Откуда-то издалека раздался крик Димы.
- А вот теперь узнали, - произнёс Ваня. – Куда ты пойдёшь теперь?
- Не знаю… Я везде чужой… - ответил Киря.
- Иди домой, - Ваня положил руку ему на плечо.
Мир начал сгущаться вокруг Кирилла. Тот лишь смотрел на Ваню, который приветливо улыбался и махал рукой. Всё исчезло.
* * *
Кирилл пришёл в себя там же, под козырьком подъезда. Мобильник разрывался, а в окне на первом этаже горел свет.
- Мам, я уже иду, - произнёс Кирилл, взяв трубку.
Он уставился на столь привычную серую дверь в подъезд, и понял, что никогда бы не хотел променять этот мир на какой-либо другой.
- Ты где ходишь? – возмутилась Ирина Леонидовна, когда её сын открыл входную дверь.
- Я был у Лены. А телефон не смог взять, - слегка потупившись, соврал Кирилл.
Лицо женщины смягчилось.
- Ты предупреждай в следующий раз, - ответила она. – А теперь иди спать.
- Хорошо, мам, - Кирилл решил, что сейчас лучше побыть паинькой, поэтому спокойно отправился в свою комнату.
Стрелки часов показывали половину пятого утра. Кирилл улёгся на диван, и уставился в потолок. Спать не хотелось, в голову шли мысли. Дождавшись, пока мать ляжет спать, он взял в руки мобильник и набрал номер. Ответили ему не сразу.
- Слушаю… - на другом конце трубки он услышал сонного Диму.
- Дим, привет, с тобой всё в порядке? – спросил Платонов.
- Киря, в такое время люди обычно спят… Нормально всё…
- Завтра ты придёшь на встречу?
- Приду… А сейчас спокойной ночи…
Кирилл отключился и набрал другой номер. Здесь ответа пришлось ждать гораздо дольше.
- Алло, - произнёс Лебедев.
- Ванька, привет, спишь? Ты дома? С тобой всё нормально?
- Нет, бл*ть, я к полётам на Луну готовлюсь! А где я могу быть полпятого утра? Платонов, нормальные люди давно спят, может тебе тоже стоит пойти?!
- Щас пойду, ты только скажи, ты завтра придёшь на встречу?
- Киря, иди на хрен, - рявкнул Ваня и отключился.
Кирилл удовлетворённо улыбнулся и положил мобильник на стол. «И всё-таки этот мир самый лучший…» - с этой мыслью он и заснул.