Посвящается отцу Ермошкину Николаю Дмитриевичу
Была весна. Автобус, ухая и фыркая, подрулил к остановке. Выбросив на бордюры талую вперемешку с грязью воду, затормозил, шумно распахнув двери.
Убелённый сединою старик с тростью приготовился войти в переднюю дверь, но… в неё, расталкивая окружающих, ринулась ватага молодёжи и поспешила занять свободные места.
Последним, опираясь на трость, вошёл старик. Посмотрев по сторонам, он не обнаружил свободного места и остался стоять. Дорога предстояла дальняя — через весь город.
Застёгнутый на все пуговицы плащ, строго посаженный берет на голове, отутюженные брюки — всё это подчёркивало аккуратность и выправку старичка.
Автобус кидало из стороны в сторону. Держась одной рукой за поручень, старик молча переносил зигзаги пути, но выдержать поездку стоя, становилось всё труднее и труднее.
Пассажиры, сидящие на местах, не торопились уступить ему место, а уставившись в окно, наблюдали за тем, как город готовиться к самому главному весеннему празднику страны.
Молодые люди, беспардонно вошедшие в автобус, полулёжа на сиденьях, беззаботно веселились: громко смеялись, надували жвачку, хрустели чипсами — им ни до кого не было дела.
Когда стало невмоготу стоять, старик негромко обратился к самому шумному акселерату:
— Молодой человек, я на фронте ногу потерял, позвольте…
Он не успел высказать просьбу, как компания захохотала над очередной шуткой весельчака.
— Извините! Молодой человек! Я на войне ногу потерял, — повторил старик настойчивее.
— Дед! Ты чё ко мне привязался? Не находил я твоей ноги! — плюхнул тот с маху, на что всё его окружение дико завизжало.
Ветеран качнулся, схватился за грудь… Пассажиры ещё плотнее уткнули свои лица в окно. Со стороны улицы могло показаться, что в этом автобусе едут не люди, так выглядели их носы, прижатые к стеклу.
— Дедушка! Пройдёмте вперёд! Там есть для Вас место! — услышал он голосок.
Снизу на него с сочувствием глядели голубые глаза рыженькой девчушки.
— Пойдёмте, пожалуйста! Там вам будет удобно! Ну их! — кивнула она на распоясавшихся парней.
— Спасибо, дочка! Мне пора. Кажется, мы уже приехали. — И старик ласково погладил её по солнечным волосам.
— Неправда! Сегодня подготовка к параду Победы! Я вас узнала! Вы к нам в школу приходили и рассказывали о войне. Вам ещё долго до площади ехать! — настаивала девочка.
— Успокойся, солнышко. Конечную остановку проехать нельзя. А я уже от неё недалеко, — сказал он почти шёпотом.
Разволновавшись, старик вышел на полпути, присел на лавочку и стал дожидаться следующего рейса.
«Ну, надо же! Вот ведь старый хрен! Обидел такую славную девочку, отказавшись пройти. А на того остряка я не в обиде, умеет нынче молодёжь веселиться и шутить, что с этим поделаешь. Не то, что мы в свои молодые годы…» — оперевшись на трость, склонил голову ветеран, вспоминая последний бой…
Сдавило сердце. Он судорожно начал добираться до лекарств, расстегивая плащ. Под плащом, тесной колодкой, сверкнули орденские планки…
Наконец, удалось положить таблетку в рот. Старик откинулся на спинку скамейки и поднял голову вверх. Как когда-то, в сорок пятом, в небе по-особому радовалось солнце…
26.03.05г