Розыгрыш

               

       Лекции нам читали в громадной аудитории. Индивидуальность архитектуры её иначе как амфитеатром и не обозначить. Для каждого последующего ряда сидений спинки предыдущего служили столешницами. Неудобство такой архитектуры в данном случае  испытывает всякий опоздавший, скажем, после перемены. Но выбор остаётся, и если он не может протиснуться к своим записям, то ему --- только попроси --- передадут и тетрадь, и книгу, и портфель.
       Предмет философии у нас вёл очень  заслуженный специалист, работавший в прежние пятилетки видным министром в одном из прибалтийских правительств. Впрочем, речь его была лишена акцента, а ораторскому искусству у него многим можно было бы поучиться и сегодня. Выбрав себе однажды место рядом с трибуной, которая располагалась на краю длинного препараторского стола расположенного вдоль громадной грифельной доски, я оставался ему верным. То, что впереди меня и соседей по первому ряду располагались обычные удобные столы, а не куцые столешницы было удобно, но и затейники это учли.
       Первый ряд был не очень популярен. Поэтому за каждым из столов сидело по одному человеку. Первый час лекции закончился прерванной работой лектора над какой то диаграммой. Рисовал он её с цветными мелками и очень увлечённо, так, что мне успеть за ним, слушая и конспектируя при этом, было сложно. Ясно, что когда сзади кто то осторожно похлопал меня по плечу, а затем проникновенным шёпотом попросил, указывая на портфель прислонённый к трибуне, передать, я лишь поднял руку; мол,---подождите. Под дробное постукивание мела по доске я очень тихо приподнял и отодвинул свой стол. Всё было спокойно. В аудитории --- тишина. Отложив ручку и тетрадь, я аккуратненько обошёл свой стол и на цыпочках продвинулся к трибуне, где и завладел портфелем. Нужно было спешить, что бы не просить потом списать пропущенную часть лекции. Портфель уже заскользил по трибуне, но когда я оборотился, ища взглядом  несчастного заказчика,  кто то  стал его у меня вырывать обратно. Никто, наверное, и никогда не слышал у нашего преподавателя фальцета. Естественно, до меня то же не сразу дошло, что именно он (а в отличии от студентов шепоток ему был совсем не к лицу) вопрошает:---«Куда? Отдайте! Это моё!!!»     Я пытался было настоять, что де «надо, просили», упрямо стараясь вырвать у него портфель. Но очень скоро ситуация для меня прояснилась, хватка ослабела, и, сконфуженный, я вернулся на место. Нет, оваций в аудитории не было даже когда у меня поинтересовались сохранностью содержимого.