Глава 8.
В начале третьего пришла главный бухгалтер, она же – финансо-вый директор, и с порога стала возмущаться порядками в налоговой, на-глостью и просто садизмом сотрудников. Он устало, но, не перебивая, слушал Софью Моисеевну, предположив, но, только предположив ее желание выговориться и снять стресс, а сам думал: “А ты, голубушка, не так проста, тебе наверняка передали, что я просил-таки баланс”. Она же продолжала говорить о чем угодно, но только не о балансе, а он ре-шил подождать и дать ей выговориться. У его главбуха было совершен-но открытое лицо и честные глаза. И одета Софья Моисеевна была стандартно по жаре, однако он обратил внимание на довольно-таки до-рогие сережки, видимо, с бриллиантами, кулончик на золотой цепочке, не говоря уж о нескольких не худеньких колечках. Это должно было свидетельствовать как о процветании фирмы, так и в не меньшей степе-ни самой обладательницы. И еще – женщина была баснословно красива, при взгляде на нее практически у любого мужчины перехватывало ды-хание. Она вполне обоснованно производила впечатление абсолютно уверенной, знающей себе цену женщины, несомненно. Семен же, испы-тавший почти все возможные стрессы, был начеку. “Интересно, с кем она в фирме? Уж точно, не с 2Семеном – подобная женщина ни в коем разе не могла смириться с наличием у шефа как минимум двух офици-альных любовниц, следовательно, Софья либо ведет свою игру, либо”… этим предположения Семена ограничивались, приходилось быть ров-ным и любезным, и действовать по ощущениям. А они пока его не под-водили. Улучив момент, он таки спросил, напрямую – ”А как же все-таки с балансом? Меня интересуют основные статьи, Вы понимаете”, и удержался от того, чтобы не направить взгляд в весьма соблазнитель-ный вырез ее блузки. По роду прошлой деятельности, не ведомой, есте-ственно, Софье Моисеевне, он имел дело с бухгалтерской отчетностью, в большей степени, нежели его визави могла бы предположить. “Ну, вот, Вы знаете (ага, он прав, хоть здесь отношения не слишком близкие, Анна Сергеевна зовет 2Семена на ты), там, конечно, присутствует не-большой бардачок; нужно все привести в порядок, (а что же она возила в налоговую инспекцию?), но сальдо положительное, еще немного под-работаю, и тогда представлю в самом лучшем виде”. Видимо, 2Семен этим точно не интересовался и не владел вопросом, и она об этом была осведомлена, и не беспокоилась. Но откуда могла знать, что перед ней был совсем другой Семен. И посему настойчивый интерес шефа стал для нее неожиданностью. Ведь платежи проходили своевременно, с ба-лансом полный порядок, а что касается некоторых нюансов, то она была способна их объяснить, правда, далеко не все, но кто же будет тщатель-но докапываться, если даже для налоговой инспекции все тип-топ. Но ведь и сам шеф был заинтересован в прямом получении кеша. Странно. Семен, по-прежнему приветливо улыбаясь, поднял трубку, и набрал но-мер: “Светлана Ивановна, сбросьте мне на компьютер, пожалуйста, сводный баланс. Да, и одиннадцатую форму, можно в Excel. И график платежей, по основным поставкам, с разбиением по фирмам, конечно. Спасибо”. Несомненно, он весьма рисковал, обращаясь к незнакомой ему заместителю главбуха, но, резонно предположив, что между ними не исключено соперничество – так бы поступил он сам в иной реализа-ции, но кто его спрашивал, и, по всей видимости, 2Семен тоже, просто руки не доходили. Человеческие возможности не беспредельны, и он почувствовал, что отпускать Софью Моисеевну неразумно, он перевел разговор на постороннюю тему, и пригласил Анну Павловну выпить вместе кофе. Его уже мутило от неимоверного количества выпитых ча-шек, но что поделаешь. Тетки пусть посидят, поболтают, а он опять вы-играет время, дождется условно независимого баланса – доверять и Светлане Ивановне не было оснований, оставалось сыграть на неизбеж-ных противоречиях.
А Софья Моисеевна…. Скорее всего, ее интересы распространя-лись отнюдь не на замкнутый коллектив не слишком известной фирмы. Семен невольно сравнил ее с другими, окружавшими его до и после, женщинами… Она вполне могла быть топ-моделью, сколько ей - три-дцать пять, чуть больше? Но кто знает, что у женщины на уме?
…
Кофе и коньяк лишь пригубил, не слишком прислушиваясь к раз-говору, и ждал файл с балансом. Семен не питал иллюзий – разобраться, однозначно, сразу не сможет, но сам факт должен посеять нервозность и сомнения. На это он и рассчитывал, других вариантов не было.
…
Компьютер пискнул, сообщив, что файл пришел, Семен не про-реагировал, продолжил беседу, успешно сымитировал заинтересован-ность и растерянность, и отклонил предложенную Софьей Моисеевной помощь. “Спасибо, не буду Вас затруднять”, – вроде беседа закончена... У него есть немного свободного времени, и он поразмыслит…. А уж ес-ли – то, конечно. Семен не представлял, какие сумеет сделать выводы для себя, но ему понравилось заметное смущение главного бухгалтера и финдиректора в одном лице.
…
До трех оставалось еще минут десять, и Семен поинтересовался по телефону у завхоза, как обстоит дело с выполнением его задания. Тот, несколько смущаясь, ответил, что почти все уже заказали, выбирали по-лучше, в едином стиле, но привезут только в конце дня или завтра с ут-ра, продукты закупили, и раздавать будут все вместе. И что он взял все под контроль. “Хорошо, – одобрил его Семен, – а как с нашими гостями из ООН?” (Здесь Семен проявил свою осведомленность и беспокойство по такому важному поводу). “Все запасли, они останавливаются в своей миссии, но только где принимать их?” – Откуда! Он хотел сказать, что в конференц-зале, но где же тогда будет демонстрация, и отправил его к Анне Павловне, и, по наитию задал очередной вопрос: “А Семен Заха-рович готов?” – будто бы это входило в компетенцию технического спе-циалиста, вызванного к генеральному по специальному вопросу. Тот замешкался, но честно ответил, что не совсем в курсе, но вроде бы все продвигается успешно. Семен оценил это, и пообещал окончательно распорядиться завтра. А сам подумал, что сначала переговорит с моло-дыми людьми, оставив на беседу своего тезку, и с самой Анной Павлов-ной, которая играла в конторе не последнюю роль, с учетом сложив-шихся отношений с 2Семеном, и грех было это не использовать.
Молодые люди не заставили себя долго ждать, и ровно в три, про-пуская вперед друг друга, с достоинством вошли в его кабинет. Но Се-мен с глубочайшим ужасом вдруг почувствовал, что устал настолько, что стал не способен что-либо воспринимать. Столько на него всего свалилось. В обычных обстоятельствах, или имея достаточно времени на адаптацию, он чувствовал бы себя намного комфортнее, но такой возможности ему не предоставили. Однако он старался быть весь вни-мание. Но, чтобы воспринять рассказанное Павлом и Виктором, Семену пришлось мобилизовать последние моральные и физические ресурсы. Они принесла с собой массу материалов, аккуратные распечатки и гра-фики. И не просто материалы – даже мельком взглянув на них, можно было понять, что это результаты тщательно проведенного системного анализа деятельности фирмы. И выходило, что в последнее время сред-ства с нарастающим итогом уходили в “Анвара”. Напрямую это понять чрезвычайно сложно, значительная часть средств шла не напрямую, а через промежуточные, посреднические фирмы типа упоминавшегося “Сигма-консалтинга”, основным акционером которой был все тот же “Анвар”, и еще через неведомую Семену фирму с претенциозным на-званием “Новые технологии+”, около которой роились всякие “Альфы”, “Беты” и прочие. В том числе и дочерние фирмы самого “Супермум”. Графики, которые они положили на стол, красноречиво говорили об этом, как о свершившемся факте. Семен, еще по прошлой жизни, глубо-ко подозревал, что через дочерние фирмы проводилось финансирование определенных услуг – вышестоящих чиновников, администрации, все-возможных служб. И опять не напрямую – чиновникам светиться ни к чему, задействовались родные и близкие, специальные люди, за ни-чтожное вознаграждение, и, в ничтожной степени – непосредственные разработчики и исполнители. Как бороться с этой заразой, Семен не предполагал и прежде, возможно, подобным методом фирма обеспечи-вала собственное выживание, но доколе? Наступило злобное время за-силья топ-менеджеров, не понимающих ни бельмеса ни в работе, ни в том, чем, собственно, они руководят, и не отвечающих за результат. Сможет ли он разворошить этот пласт?
…
Семен, выслушав молодых людей, взглянул на экран монитора, где сухие цифры и почти похожие графики вырисовывали схожую кар-тину. Почему ему удалось схватить это сразу, впоследствии он и сам не смог себе объяснить, но он скорее почувствовал, чем понял, что такая перекачка активов может быть опасной для фирмы, а, значит, и его са-мого, пусть он временно исполнял обязанности 2Семенаю. Такого до-пустить было нельзя. Семен закурил сам, предложил молодым людям, а потом внезапно спросил: “А откуда у вас такая информированность?” Те немного замялись, а потом менее робкий Павел ответил: “Ну, у всех есть свои люди, да и котелки варят немного. Мы просто сопоставили данные, и все. Многое лежит на поверхности”. Чего же ожидать –ясно, ребята не намерены выдавать свои секреты, и давить на низ бесполезно. И он мягко попенял: “Так почему же вы раньше не пришли? Так и поезд может уйти. Без нас. Это ведь не только деньги, но и престиж”. Настала очередь Виктора: “Понимаете, Семен Петрович, мы готовились к де-монстрации, загружены до предела, к среде. (Семен кивнул головой, уже понимая, о чем речь.) А результаты, по правде говоря, не очень. Для обычной работы, в обычных климатических зонах, при полной управляемости – вроде бы и сойдет, но в экстремальных условиях – возможны серьезные проблемы. Никто не спорит, серийную модель бе-рут хорошо. Но это только пока, а так мы топчемся на одном месте. И еще – мы не до конца уверены, что и Вы к этому не причастны”. – Еще неделю назад Семен бы искренне возмутился, иол, к чему, но сейчас пе-ред ним сидели молодые, уверенные в своих знаниях возможностях. И наверняка знал, что они ответят – “Ну, к перекачке финансов через “Сигму”…”. Он лишь кивнул головой – мол, продолжайте, и неожи-данно услышал: “Все же Лев Ваш…”, – осекся Виктор. – “Продолжай, коль уж начал”, – усмехнулся Семен, уже почти ожидая, что будет. На помощь другу пришел Павел: “Мы просмотрели ряд финансовых доку-ментов, и поняли, что это проходит мимо Вас, но не решались из-за Льва. К тому же у нас еще не было конкретных результатов. Теперь же…” – “А как ваш собственная разработка – я имею в виду тот самый манипулятор?” – Семен блефовал, а что ему оставалось, – “А откуда?” – теперь пришла очередь удивляться молодым людям, и Семен, в свою очередь, усмехнулся, – “Да уж знаю, у меня тоже свои источники”. – “Ну да, – Павел замялся, – мы, к сожалению, в этом вопросе больше тео-ретики, а основная реализация – действующий макет, и наработки про-тотипа – это дело наших знакомых, толковые ребята”. – “И что, в срав-нении?” – задавая подобный вопрос, Семен практически не рисковал, ребята хотели сообщить нечто важное, главное – слегка подталкивать ребят, чтобы они все выложили, и показать свою заинтересованность. – “Если довести до промышленного образца, то, конечно, на порядок вы-ше, и практически не будет конкурентов, только”… А продолжение? Семену, имеющему опыт и знания, было понятно, в чем загвоздка – многие прекрасные проекты на его памяти оставались не реализован-ными или были проданы за бесценок из-за элементарной нехватки де-нег, поэтому, ничего не обещая, он спросил: “А можно ли посмотреть в действии”. Молодые люди переглянулись: “Конечно, но если кто узна-ет, то ребятам крышка, да и нам тоже”. Семен подумал: “Если вы мне доверяете, то пусть готовятся, мы все рискуем, приедем и посмотрим. А полигон подготовлен? И меры предосторожности, лишние глаза ни к чему. И транспорт. Найдем внебюджетные средства для финансирова-ния, если нет возражений”. Спроси Семена – способен ли он на столь невероятную импровизацию? Он бы только покрутил пальцем у виска. А он ограничился, спросив – “А далеко, и нужен ли транспорт?” – “Да, за городом, в Выборгском районе, место выбрано, и будем добираться своим ходом, можем подвезти и Вас”. Ага, со всех сторон засада. Ну, у 2Семена своя машина, значит, есть сомнения относительно водителя? С которым шеф ездит почти каждый день ….
Семен, конечно, не мог знать, что его водитель, мягко говоря, спит с главным бухгалтером и в курсе всего (вот вам и Софья Моисеевна, пу-ти господни неисповедимы). Пароль “налоговая инспекция” был всего лишь легендой, его сотрудники улучили момент, чтобы заняться любо-вью, именно это не могло не отразиться на возбужденном лице пре-красного финдиректора. Он не знал и еще одного секрета – что именно скромница Людмила Ивановна, – ее зам главбуха, частенько захаживает в кабинет напротив, чьи окна выходили на другую улицу. И апартамен-ты Льва оборудован таким же образом, как и его, и что в круг их инте-ресов входили не отнюдь не рабочие проблемы. И уж никто не знал, что прекрасную Софью Моисеевну в прошлом году бросил муж, отсудил сына и увез за границу, и что она ухаживает за старой больной матерью, и что ей стоит неимоверных усилий содержать себя в форме, не подда-ваться соблазнам, и сдерживать своего заместителя. А что касается мо-лодого любовника – она не содержала его, и не строила далеко идущих планов, но была женщиной, регулярный секс необходим…. На попытки ухаживания высокомерно пожимала плечами.
Для Семена же почти случайная фраза, кто не знал, была откро-венной новостью, запоминать не надо, Лев – его шурин, создание хит-роумных комбинаций является лишь выходом его брызжущей и неуем-ной энергии. Пусть не без пользы для себя, кто бы сомневался…. И еще Семен не знал, что, иногда, то есть довольно-таки часто, – они со Львом встречались в неформальной обстановке, они распивали не одну бутылку, после чего его, то есть 2Семена, доставляли домой, чем была весьма недовольна прекрасная Марина Ароновна. Какой женщине мо-жет понравиться выпивший муж и запах чужих духов? И не всегда Ан-ны Павловны, которую она приняла как данность и не рассматривала как соперницу, как и ту, молоденькую подстилку. Но – противно, тер-пение Марины иссякло, и уже полгода доступ в супружескую постель для 2Семена был закрыт. А Семен был не в курсе, но чувствовал.
…
Сказанное Семеном было весьма интуитивно, но, пожалуй, пред-ставлялось единственно возможным, ведь он действовал, исходя из соб-ственных представлений. И хотел узнать как можно больше, осматрива-ясь, и вообще не задавая вопросов. Значит, нужно перейти к непосред-ственно в производству. “Кстати, а где главный инженер? – Семен имел в виду Леонида Ивановича Морозцева, чью фамилию извлек из списка сотрудников, – я его приглашал”. – “Так он нас озадачил, и отправился к поставщикам – реле оказались ненадежными в критических условиях, превышение задержки более 20 процентов от номинала. А мы сегодня – то есть, все производство, будем готовить макет на завтра, не очень, но впечатление произведет”.
– “Хорошо, значит, завтра и поедем”. – “Да, только у них условия – то есть у Макса и Дениса, как бы это сказать”. – “Понимаю. Главное, чтобы было на что посмотреть. Кстати, у нас тут отдельная лаборато-рия, а штат еще не укомплектован. Что говорит Леонид Иванович, это его епархия? Сейчас мы спросим Анну Павловну, – Семен переключил-ся, как бы давая понять, что здесь ему все ясно, но, ставя перед собе-седниками очередную задачу, но еще не по их уровню, – я же давал по-ручение”. Опять риск, но должности в штатном расписании не заполне-ны. Но Семен мог рассчитывать на любовницу 2Семена, доставшуюся ему по наследству.
Натикало 15-30, и Анна Семеновна была готова.
“Ну, молодые люди, предлагаю продолжить в неформальной об-становке, если нет возражений”. Ребята несколько засмущались, но куда денешься, и вообще, все нормально. Появился столик на колесиках, с пирожными, кофе и коньяком, а также, несомненно, украсившей засто-лье девушкой Еленой. Молодые люди удивились, но не подали виду – мало ли что придет на ум шефу. Семен подумал – вряд ли они не были в курсе неформальных отношений….
…
Новенькие чашечки, кофейник, пирожные в полном ассортименте. Елена, расставив все по местам, хотела, было выйти – после утреннего потрясения она еще не пришла в себя, ведь никто не знал, что она была, так сказать, заместительницей 2Елены, с совсем иными жизненными ус-тановками. …. Семен задержал девушку: “Посиди, пожалуйста, здесь такая молодая компания, будет интересно, и разговор по твоей специ-альности”. Анна Павловна, угадав желание своего любовника (заметим, только 2Семена), подвинула ему папочку со штатным расписанием. Та вернулась буквально через минуту с папочкой, в которой лежало не-сколько тоненьких листочков. Две незаполненные вакансии по интере-сующей Семена лаборатории, и еще одна – его заместителя. Он с уко-ризной посмотрел на Анну Павловну: “Ну что же, Анна Павловна, мы тут думаем, как развиваться, а Вы?” – зная, что упрек его ну совершен-но неуместен, надеясь, что она почувствует, и подыграет ему. Но та обиделась, воспринимая это как продолжение утренних разборок: “Так Вы же сами троих отправили, их и Лев рекомендовал, и Софья Моисе-евна, а Вам не понравились. И с улицы приходили. Не подошли, значит. А теперь… (все сваливаете на бедную женщину)”. – “Упущение, согла-сен, я сам этим займусь. Как, молодые люди, шеф ведь тоже инженер?” – “Ну, если начальство велит. Но нам бы еще программиста хорошего, на это сил не хватает, не разорваться, и есть проблемы с устойчивостью системы управления”. – “А сами-то искали?” – у Семена уже было ре-шение, но он хотел первоначально осведомиться у молодых коллег. “К сожалению, мы не всем можем доверять – приходят, вроде толковые ре-бята, а как узнаешь – либо ото Льва, либо связаны засланцы от конку-рентов. А независимые и действительно продвинутые, извините, на та-кую зарплату не пойдут”. Опять заминка. “Да говорите же, здесь все свои”. Ну да, так и поверили. Тетки же зачем? Но надо же решиться: “Нам бы не хотелось, чтобы изделие Х40 попало в чужие руки. Тогда ни мы, ни фирма никому нужны не будут, а нам это надо?” Семен взглянул на Анну Павловну, та же одобрительно кивала головой, посматривая на ребят – заметно было, что она испытывала к ним симпатию.
“Согласен, не все и не всем надо знать”, – глубокомысленно поды-тожил Семен, разлил коньяк и перевел разговор перешел на общие те-мы. Дескать, информация получена, официальный разговор окончен, и требуется время на размышление, что вполне соответствовало действи-тельности. Молодые люди стали вести себя более раскованно, Елена тоже вступила в разговор, и он с удовлетворением отметил, что она от-нюдь не выпадала из него, и только переглядывался с Анной Павлов-ной, которая, как ему показалось, уже отошла от пережитого шока. (На-верное, ей такая встряска далась тяжело, но как иначе?) Семен больше слушал, иногда вставляя техническую фразу – выпивки было вполне достаточно, чтобы молодые люди расслабились, он специально наблю-дал. Улучив момент, специально спросил: “Елена Сергеевна, а как у Вас с учебой? Небось, одни хвосты?” – хотя предполагал, что это далеко не так. “Четвертый закончила, а как дальше – не знаю, будет ли возмож-ность”. – “И как?” – “Без четверок”,– девушка отвечала с достоинством. – “Неужели одни тройки? Ай-ай-ай” – глупо, что было шефу прости-тельно, пошутил Семен, уже чувствуя, что это далеко не так. – “Обижа-ешь, начальник, – Елена тоже осмелела, – и красный диплом грозит”. Семен, сразу став абсолютно серьезным – он знал специализацию Еле-ны (да, жизнь его спрессовалась так, что ему приходилось опираться не только на свой жизненный опыт, и мельком успел просмотреть досье девушки), и, обращаясь уже к Анне Павловне, сказал: “Если молодые люди не будут возражать, то им и все карты в руки, – и вписал в пустые строки штатного расписания себя – в качестве завлаба, а потом уж и Елену. Подумав немного, перечеркнул старое название, и написал ди-рективно “Спецтехника”. Это было и прогрессивно, и не раскрывало су-ти. А уж затем, посмотрев на цифры, отражающие оклады, перечеркнул их, и написал новые, умноженные на пять, и поставил свою подпись. И добавил строго: “А если у кого возникнут вопросы, то прямо к Анне Павловне, с заявлениями. Понятно?” Против этого никто не мог возра-жать, а Семен продолжил, обращаясь к девушке: “Лена, приступайте с завтрашнего дня, пока посидите здесь, Виктор и Павел помогут обору-довать рабочее место поближе к себе, у них все полномочия, кстати – проверьте, чтобы доступ к вашим сетевым ресурсам был ограничен, и заблокирован личными паролями, я проверю. Вы правы, ни к чему об-народовать результаты, а потом подумаем, как все оформить, отдельно”. – “Так что, Семен Петрович, – Анна Павловна была явно удивлена, хотя поняла ситуацию однозначно, – мы их выводим из-под Леонида Ивано-вича?” – Семен только пожал плечами: “А что, я не достаточно ясно сказал?” В этот момент у него появились планы ми относительно са-мой Анны Павловны – ее выдержанность, манера держаться вызывали уважение, да и сама она была красивой женщиной – он даже испыты-вал – в качестве Семена, конечно, а не 2Семена, угрызения совести за столь неделикатное отношение к ней. И, главное, у нее было самообла-дание – то качество, которого недоставало ему самому. Но посмот-рим. “Вам же, – теперь он обращался к молодым людям, – нужно срочно подготовить план, и не обязательно тщательно оформлять и вылизы-вать, и еще – введите Елену в курс дела – хватит ей возиться с бумага-ми, пора делом заняться. Мы с Анной Павловной пока и так справимся, а завтра решится многое’.
Когда все покинули кабинет, и задержалась одна Елена, не пони-мая изменений в ее судьбе (так предполагал Семен, но ошибался), спросила: “А как же…” – недоговоренность могла относиться к чему угодно, – но Семен прервал ее, чтобы покончить с этой темой, доволь-но-таки жестко: “Что ж, сначала придется трудно, да, но я в тебя, де-вочка, верю. А с учебой проблем не должно быть, и работа по профи-лю. (Он уже вошел в роль, хотя и сам ясно не представлял, какую). Вы-бора у нас нет. Докажи, что твои пятерки кое-чего стоят. А с мамой мы поможем. Анна Павловна распорядится, и ты не стесняй себя ни в чем”.
Девушка ушла, а Семен совершено безвольно откинулся в кресле – для него все происходящие казалось даже не фантасмагорией, а чем-то сверхъестественным, уходящем за границы понимания. Между тем он поступал сообразно своим реальным представлениям, опыту, который на хрен был нужен, и даже не естественному желанию выжить. Так, по-пал мужик, и надо было что-то делать. Он и делал. Конечно, он шел на немалый риск, затевая все эти мероприятия, проще было схватить ка-пусту и съебать куда-нибудь, извините за выражение, но он не мог этого себе позволить, не осознав причины. И еще он понял, что события на-зревали и без его участия, все равно надо было что-то делать. И не от-крыл, а подтвердил известную истину – стороннему человеку проще принимать решения, – ибо он не связан ни обязательствами, ни при-страстиями, ни долгами и родственными связями. Да, свежая кровь. И, в конце концов, он не разрушал, а только начал неизбежную перестройку (Спасибо Горбачеву за идею, но ни за что иное!) начавшего загнивать, и начал анализировать по иному ситуацию и приводить в движение скры-тые пружины, которые и без его участия могли выстрелить. Весь вопрос – куда.
Глава 9.
Метро, пожалуй, одно из немногих мест, где люди – особенно в час пик – полностью поглощены сами собой и автоматически передви-гаются по привычному маршруту. Опытного метроездца не раздражает ни мелькание лиц, ни случайно задевшая чужая сумка, ни шелест газет, ни даже разного рода попрошайки, снующие по переполненным выго-нам. К тому же в метро тепло зимой и прохладно летом. Только в такую жару, когда раскаленный воздух пробивает несильный condition, метро на какое-то время нагревается, чтобы не успеть остыть за ночь.
Семен отпустил водителя, не без основания решив, что метро – один из индикаторов городской жизни, а другой – Интернет. До него он доберется дома, да, нового дома с новой жён2. А уж завтра воздержится от возлияний, и опробует унаследованную машину, ведь за руль Rang rover садиться ему не доводилось.
…
Семен приобрел несколько жетонов, практически не отличавших-ся от известных, та же буква, а что на реверсе, он не помнил. Здесь же – медный всадник, ну и ладно.
Лишь спустившись вниз по эскалатору, и зайдя в вагон, Семен по-нял, как катастрофически устал за день, проведенный в новом облике. Поезд нырял в тоннели, и перегоны казались короткими – “Балтийская”, “Технологический институт”, “Пушкинская”. Он хотел продвинуться к схеме метро, однако и летом вагон оказался переполненным, и пожалел, что прошел мимо раздатчиков рекламных календариков и приглашений.
На “Владимирской” Семен вышел, думая лишь о том, как сможет дойти до “Сайгона”. Он остановился возле входа в церковь, постоял па-ру минут, за которые был атакован завсегдатаями паперти, – не зайти ли внутрь и поставить свечку? Но за чье здравие? Мысленно – хотя считал себя атеистом, попросил Господа, каким бы он ни был – дать добра его Маше, возможным близнецам, тем, кого оставил в ином измерении, тем, кто окружал его сейчас. Но был неверующим, точнее, язычником, и не посчитал возможным. И медленно двинулся вперед по Владимирскому, пересек Колокольную, прошествовал мимо еще не открывшего сезон театра имени уже не существующего Ленсовета с выгоревшими афиша-ми. Ближе к Невскому машины скопились у светофора, но ему не нужно было на другую сторону.
…
Ни “Сайгона”, ничего напоминавшего о его существовании, не было. Даже магазина сантехники, или ресторана – глухая стена. Он сверну на Невский, – ага, здесь новый отель, и что дальше? Он подумал, дождался зеленого светофора, и перешел на другую сторону. Ведь должно же быть нечто, где им удастся встретиться с Татьяной? Сердце опустилось, но возле второго дома от Невского, номера он не помнил, почему-то врезался в память лишь номер дома, где располагались “Ака-демкнига” и магазин подписных изданий – Литейный, 57. Так вот, поч-ти напротив, не доходя до больницы, увидел новую вывеску “Шан-хай”… Скорее всего, Татьяна – именно так она ассоциировалась в его сознании, не Таня, Танечка, вот как получилось, если придет, то имен-но сюда.
…
У входа тусовались неопрятные волосатые личности, естественно и логично вписывающиеся в состояние общего праздника. Значит, пе-реехали? Семен почувствовал свое несоответствие этой странной гар-монии, однако вошел, и удивился, увидев почти тот же, но заметно об-новленный (с того времени, когда он посетил его в последний раз) зал –новодел, сохранивший если не облик, то неповторимый дух. Мыслепе-ренос? Не важно. Но, если ждать девушку, то именно здесь. Семен уди-вился, заметил лестницу, ведущую на второй этаж, но не стал спраши-вать, решив, что разберется по ходу дела.
Татьяны еще не было, и у него появилось время на передышку. Семен, взяв кофе с коньяком, две чашечки, уселся за полированный и только что вытертый столик, выбрав место так, что с него отлично про-сматривался вход. Кофе он сегодня выпил столько, что лишь пригубил, очередной глоток вызвал только ощущение тошноты, отставил чашечку в сторону, и принялся за минеральную…. Попросил достать из холо-дильника. Кофе же был не растворимый, а настоящий, сваренный еще по тому рецепту, который и ранее выделял это кафе среди многочис-ленных других. Но это лишь моментально зафиксировалось в его созна-нии, ибо он пришел сюда с одной целью, а ожидание бывает если не вечным, то неизбежно томительным. От уверенности, которую он вы-нужденно демонстрировал в течение дня, не осталось ни следа. За сто-ликом сидел усталый, и уже не молодой мужчина, но сердце его билось, как перед первым свиданием, или от передозировки возбуждающих на-питков. Семен попытался погрузиться в мысли, но как можно это сде-лать, если ничто не шло в голову, и ожидание…. И не расслышал, как к нему обратилось незаметно подсевшее за столик волосатое создание. “Послушай, да, вот ты – зачем здесь сидишь? Я-то понятно, а вот ты, такой лохматый дед? Весь та-акой. Чистенький, и при галстуке, – и, сбившись с мысли – а хорошо сидеть, не то что там, у грязных. Все в кайф. Ну вот, скажи, я ведь здесь?” И создание затянулось чем-то, отче-го у Семена запершило в горле. – “Это Вы мне?” – хотел культурно спросить Семен, но почувствовал, что всякий диалог бессмыслен. “Дерьмо, – проворчала его соседка – все же она была, скорее, девушкой, судя по комплекции и неосознанной расслабленности, и раздавило си-гарету о пепельницу. А та продолжала дымить. – Я не могу словить об-раз, понимаешь? Структура распадается, и не собрать. Он, конечно, мо-жет, но.… Но. Ведь ты не понимаешь, как выделить. И зачем ты здесь?” – “Прежде всего, определить концепцию, – Семену понял, что его слу-шать не будут, проще бросить нечто отвлеченное, можно пообщаться, ожидание казалось вечным, – выделить главное, и лишь потом раскру-чивать идею”. – “Вот, я знаю, но образ не собирается. А почему ты го-воришь? Ты тоже из них, да?” Речь ее могла показаться бессвязной, из оторванных рукавов джинсовки выпадали тоненькие ручонки, которы-ми она помогала себе, жестикулируя. Из кого – “из них” – Семен не хо-тел додумываться, а девушка продолжала, и он подумал, что он не такая уж невменяемая. “Да, это все полутона, я знаю, – ей нужен был собе-седник, и Семен "попал", – смотри”. И она извлекла из холщевой сумки, пристроенной на полу, завернутую в газету небольшую картину. Не-смотря на некоторую небрежность, то, что было на ней изображено, впечатляло. Синий, изломанный юноша с безнадежным взглядом. Вце-пившись в раму, он как бы пытался выскочить из картины, убежать. А та, в чем Семен определил девушку, стремилось к нему оторванными руками, растворяясь в розовом фоне, но и как бы выплывая из него и протягивала ему, – Семен осознал это особенно остро – свою сущность, и желание ее было выражено несколькими краткими, но резкими мазка-ми. И такое же безграничное отчаяние. Суровая абстракция, и в то же время реальность картины потрясали. “Это гениально, да?” – создание говорило как-то заискивающе, не веря, но ища если не подтверждения, то хотя бы одобрения. Семен, на которого картина произвела шоки-рующее впечатление, не искал нужных слов, и лишь кивнул: “Несо-мненно”. – “Да, а он говорит, что это чушь, вторизм, и никакой техни-ки”. Сей нелестный отзыв неведомового критика явно не соответствовал действительности, и Семен сказал: “А ты пошли его подальше”. – “Я и послала, – девушка чуть не заплакала, а он ушел”. – “Ну и хрен с ним, другой придет”. Нечто вроде улыбки проступило на ее лице, и она из-влекла откуда-то из недр нечто среднее между карманными часами и будильником, глянула и произнесла беззлобно: “Нет, эта сволочь не придет”. И опять затянулась, откинулась назад: “Ну, угостите даму, ха-ха!” Семен подвинул ей коньяк, который она выпила одним махом, и, указав на картину, сказала: “Это я, ты понимаешь?” – уже беззлобно и без скорби. Но ему и без того было ясно.
Время шло, а Татьяна все не появлялась, и, по правде говоря, Се-мену было сейчас не до чужих тревог, своих вполне хватало. Что с ней? Мысль это преследовала его весь день, между другими, и теми делами, которыми он был занят. Возможно, тот самый Вовик, с которым у нее было неладно в другом измерении, будет для нее на новенького, и могут возникнуть совсем другие отношения. Он же в стороне, чего следовало ожидать. А если все наоборот – тогда останется уйти в сторону, и поже-лать счастья. Заочно. Меж тем девушка, заметив отрешенный взгляд Семена, проявила завидную проницательность, взяла его за руку – он подивился нежности ее, хотя, в сущности, его собеседница была еще ребенком – в его, Семена, восприятии, и сказала, более серьезно: “Да брось ты ждать, не огорчайся. Если старая, как ты, то вообще, – она встряхнула лохматой головкой, – а молодая – да на хрен ты ей нужен. Нет, ты симпатичный, не огорчайся”.
Семен молчал. Ему было все равно, и совершенно безразлично, что говорит это небесталанное дитя поп-арта и андеграунда. Кто спорит, он выглядел несколько нелепо в своем светлом костюме, элегантном галстуке среди этой единой тусовки, как случайно заглянувший прохо-жий и еще вынужденный выслушивать черт знает что. Действительно, все посетители, нет, обитатели “Сайгона” – несмотря на смену вывески и территории, Семен воспринимал именно так, представляли самодос-таточную среду. То один, то другой вставали из-за своих столиков или от стойки бара, подходили к своим давним знакомым, и, как заметил Семен, продолжали как будто только что прерванные разговоры. Пре-обладала молодая поросль, но порой проявлялись и его почти ровесни-ки, так и не выросшие из детских штанишек, с всклокоченными боро-дами и вываливающимися из драных джинсов животами. Они составля-ли единое братство, чтобы потом, выйдя на улицу, не раствориться в потоке, а нести свою узнаваемость. И это его не волновало. Случайно забредшие посетители нет, не изгонялись, но и не принимались этим странным сообществом. Выпив свою чашечку кофе, они растворялись в небытии, чтобы потом, когда-нибудь появиться снова, также случайно, и исчезнуть вновь. Им, по определению, невдомек непонятные, наивно-диссидентские разговоры постоянных обитателей, которые бессильно пытались отринуть неумолимо надвигающийся мир, который также не особенно любезно принимал их. И это было принципиально. И во вре-мена Семена, и 2Семена, здесь велись пустые и бесполезные разговоры, образовывались и обрывались связи, и в воздухе витала свобода, с кото-рой, однако, никто не знал, что делать. Менялись интерьеры, курсы ин-валют, правительства, но дух оставался.
“А то пойдем со мной, мне надо, а тебе – стресс снимешь, я уж помогу”, – девушка нарушила затянувшуюся паузу. Семен не отвечал, ему было не до того. Но девушке идея, видимо, понравилась. Или она просто зациклилась. “А что, и ты. Да, пойдем, на халяву, кто откажет-ся”. – “Навязалась на мою голову, – раздраженно подумал Семен, – день сегодня, что ли, такой?” Мельком бросил взгляд на часы – протикало семь, и решил подождать на всякий случай минут двадцать, мало ли что могло произойти, но уже слабо надеясь. Меж тем соседка дергала его за рукав: “Ну что, пойдем, а? Мне уже здесь надоело, или ты тоже?” Он не понимал, что значит последняя фраза, и не хотел понимать. “Отшлепать бы тебя, да в угол поставить”, – зачем все? Девушка, пожалуй, пришла в себя, и глаза ее лихорадочно блестели. “Как Нехаева, – подумал Се-мен, – только из другого времени, и симпатичней”.
Он знал, что делать с взрослыми сыновьями, по крайней мере, ду-мал так, но как обходиться с капризными девчонками? И ни у кого не спросишь. Семен встал, подошел к стойке, взял еще кофе с мороженым, расплатился и поставил на столик перед своей собеседницей. Потом достал из бумажника визитную карточку 2Семена, и положил сверху: “Позвони завтра, после трех, с картинами помогу, а в остальном”. Он не чувствовал себя спонсором, но все же. Однако девушка уже не слышала его, положив голову на руки, он неподвижно уставилась в одну точку пространства, куда уносил ее неломкий кайф.
Семен огляделся на живший совершенно чужой жизнью “Сайгон”, и, протиснувшись, вышел на улицу. Время вышло, но день продолжал-ся.
Повернув направо, к “Маяковской”, и сделав всего несколько ша-гов по горячему асфальту, он как бы глотнул свежего воздуха. То, что было естественным в его 20 лет, теперь представлялось диким, остано-вившимся, и застывшим во времени. И вырваться оттуда было не про-сто. Семен чуть не пожалел, что выбрал “Сайгон” для свидания, но, по-жалуй, это место было единственным островком, сохранившим непо-вторимость на его памяти.
Семен не рискнул ехать на такси или ловить машину, с суммой, находящейся в его дипломате. А в кафе что-то не беспокоился. Метро, как всегда, выручило – всего две остановки до “Елизаровской”, и на маршрутке до самого дома. Дома 2Семена, обязанности которого он ис-полнял, и Марины Ароновны. Он вошел в вестибюль, достал жетон, и спустился шагом по эскалатору, так как по давней привычке не любил ждать, пока его довезут. В половине восьмого в вагоне не было толчеи, он уселся в одиночестве в уголку, и с необыкновенным вниманием стал читать совершенно несуразную, и, главное, не изменившуюся ничуть нелепую газету “Вечернее Метро”, вытянутую с лотка при входе. Все то же. Опять городской администрации не хватает средств на восстановле-ние аварийного участка, рухнувших козырьков, мелкого пошиба на-чальнички рекламируют свои успехи на ниве строительства городских туалетов, а городской голова Волчак (это вместо мэра или губернатора), на первой странице пожимает руку начальнику Санкт-Петербургского ордена Андрея Первозванного метрополитена имени академика Лихаче-ва. Портрет лучшего форварда “Зенита”, забившего в сезоне аж целых шесть мячей и тупой кроссворд на последней странице. Ничего не из-менилось, – вздохнул Семен, и обратил внимание на схему…. Да, те же самые линии, новых станций всего три, продленная ветка до Купчино. Он прочитал названия – блин, а что это? “Лихачевская”, “имени Липто-на”, “Слава”…. Семен задумался, а, меж тем, метропоезд подъезжал к площади Александра Невского, но вот следующая. Бесстрастный голос объявил: “Осторожно, двери закрываются, следующая станция – ”Жертв большевизма”. Так, “Елизаровскую” замылили, что еще? А, заголовок – “Схема линий городского метрополитена” – вроде раньше было “Ле-нинградского” или “Санкт-Петербургского”? Вот, результаты толерант-ности – “Азербайджанский проспект”, “Новочуркино” – это в конце ветки.
В голове укладывалось с трудом….. То есть, в его предыдущей реализации можно было предположить, но чтобы уж так.
Специальное Продолжение Главы 9.
На б.”Елизаровской” Семен понял, что сегодня выпил слишком мало. Ибо голова отказывалась воспринимать действительность. Еще внизу. В торце, где когда-то – он не помнил точно, но была картина с революционным пейзажем…. Роскошнейшая современная мозаика, стилизующая в совершенно непотребном стиле – вечный гуру Михал-ков в образе …. в обнимку с адмиралом (которым, в сущности, никогда и не был), Колчаком, а вдали, как бы на фоне…. Русалки в интерьере Смольного института. … Стоп себе, не удивляться и не оборачиваться. Поднимись спокойно, спокойно, по эскалатору, купи газету. Посиди на лавочке, перекури и почитай. И помни о содержимом дипломата…. А дома – влезай в компьютер и попытайся адаптироваться, иначе кирдык.
Нет, все нормально, остановка маршруток – там же, перейдешь проспект Колчака, и подъезжают одна за другой. Но вот, блин – мар-шруты…. Наименования улиц вводили в шок, но проспект Славы – это никак не могли переименовать, если распараллеливание миров про-изошло в обозримом прошлом.
Семен купил “Вечерние вести”, заглянул в цветочный магазин… Ему захотелось сделать приятное жён2. Купить цветы? Но сейчас лето, на даче вовсю распускаются летние, и в городе тоже – на клумбах, бульварах и даже на разделительных полосах…. Он все же выбрал симпатичные, свежие, похожие на большие ромашки, не торговался, за-платил, достав деньги из кармана брюк. Так надежнее, почувствуешь, ежели кто посягнет.
Выбрал маршрутку, выходящую на проспект Славы, надеясь доб-раться без приключений. Все было нормально. Рядом с домом обнару-жился магазин, со странным названием “Друг дома” – прежде под таким ником регистрировался одинокий мужчина, порой – почти официаль-ный любовник…. Купить шампанское? Почему он не заглянул в бар? У 2Семена, занимавшее не последнее положение, подобного должно быть в избытке. Если он не был полностью поглощен работой. И в холодиль-ник… Он элементарно проголодался, дома есть что? Недолгого знаком-ства с Мариной ему хватило, чтобы понять, что она заботливая хозяйка, пусть отношения с мужем зашли в тупик, но как все наши женщины, следует своей карме. До окончательного разрыва. Размышляя так, Семе купил любимое крымское, полусладкое, выложив за него… Присовоку-пил минеральной и торт-мороженое, решив, что уж зеленый ча в доме есть.
Зачем он это делал, Семен и сам не мог четко представить. По-скольку это подобало бы больше молодому человеку, идущему если не на первое, то на решающее свидание. Наверное, подспудно, несмотря на дневные перипетии, это было совсем недалеко от истины. Хотя объяс-нил бы тем, что хотел сделать приятное своей супруге, благо, в средст-вах ограничен не был. А, в общем, потому, что ехал домой, именно до-мой, поскольку эта трехкомнатная квартира на Софийской, пока не пе-реименованной, волей судьбы стала его пристанищем, по крайней мере, на определенное время.
…
Марина испытала шок, увидев Семена с цветами и шампанским, но виду не подала. Первая мысль – опять пустился во все тяжкие, и пы-тается искупить грехи, а там посмотрим.
Но и Семен, тоже волновавшийся перед первым возвращением, хотя еще час назад ждал совсем другую, молодую женщину, лишь заме-тил, что ее и без того огромные глаза стали поистине бездонными. Он сдержанно поцеловал ее в щеку, поставил дипломат и надел, домашние тапочки 2Семена. (Завтра куплю все новое, – решил он, испытывая не-которую неловкость от необходимости облачаться не в свои, хотя унас-ледованные вещи). Скинул пиджак, с которым успел сродниться, но не бросил, а повесил в шкаф на свободную деревянную вешалку. Марина, не выказав удивление, поставила цветы в вазу, и перенесла в комнату, не вымолвив ни слова. Так, значит, отношения, действительно, подошли к пределу…. Но Семену было необходимо время, чтобы вжиться в роль 2Семена, осмотреться в новом, пусть и дружелюбном, мире, найти тех, кто мог оказаться безвозвратно потерянным.
И постараться не огорчать милую и хорошую женщину, которая вынужденно или по привычке, сохраняла брак, и без претензий на воз-вращение в супружескую постель. Нет, не так – допуска 2Семена до те-ла, извините за грубость, ибо в квартире общая постель отсутствовала как класс. А для занятия любовью подходило практически все…
…
Но в данный момент, признаться, Семену было не до анализа от-ношений с жён2, он лишь подспудно подумал, что, определенно сделал бы, придя свободным на свидание к той же Марине, но ситуация была явно нестандартная. Сейчас же у него не было физических сил…. Не-смотря на то, что женщина была, как он понял, в традиционной летней домашней форме – свободной футболке на голое тело и коротких шор-тах – под ними, если присмотреться, тоже ничего не было. Он только подумал – ну и идиот 2Семен, если… или работа высасывала все и бес-платный привилегированный секс? А чем отличался он в иной реализа-ции? Начать исправление ошибок? Если бы не Татьяна, полностью за-хватившая его мысли… Семен понял, что безнадежно вляпался в нераз-решимую ситуацию. Если… если он не наплюет на остатки морали и нравственности. Но что они стоят?
…
Женщина, как всегда, пришла на помощь. “Ужинать будешь?” – эта короткая нейтральная фраза чуть сняла возникшее – Семен почувст-вовал – напряжение, именно такой фразой должна встретить мужа суп-руга была сказать супруга, пришедшая с работы несколько раньше. “Ко-нечно, дорогая, только приму душ, минут через десять”, – честно отве-тил Семен. Марина как-то озабоченно глянула на него, а Семен поспе-шил скрыться в ванной комнате, чтобы в очередной раз выиграть время на размышление.
…
Минут десять он стоял под душем, в который раз убеждаясь, что это изобретение человечества в очередной раз сослужило ему добрую службу. Семен не любил ни холодный, ни контрастный душ, и даже в самую сильную жару предпочитал удары тяжелых, но горячих капель. Он и не думал приводить мысли в порядок, а просто отдыхал, зная, что через несколько минут, чистый и свежий, спокойно поужинает, и будет стараться говорить о чем-нибудь нейтральном, если его жён2 не изна-силует телефон. И попытается пробиться в Интернет, дабы погрузиться в окружившую его новую реальность.
А Марина хотела спросить, с чего бы это так, цветы, шампанское да еще в понедельник. И не могла не заметить некоторого изменения, произошедшего с мужем. Привыкшая к несколько прохладному отно-шению, особенно в последнее время, она, волей неволей вспомнив и вчерашнее внимание Семена, и подспудно – не желая признаться себе в этом – надеялась, что их отношения еще могут восстановиться. Также ровно исполняла домашние обязанности, не давая повода, чего?
Пока Семен скрывался от действительности в душе, Марина дос-тала из холодильника несколько заранее приготовленных кусочков сви-нины, и бросила их на сковородку. Немного подумав, сервировала сто-лик не на кухне, а в гостиной, напротив телевизора. Она делала это как бы привычно, механически, но, не переставая думать о том, что означа-ло это его необычное внимание, и те знаки расположения, которые он выказал не только сегодня. И по-своему старалась идти ему навстречу. Нет, так нельзя, она не должна показывать слабость, коль решение пока. А, что думать? Мысли обоих были схожи. Все же столик переместился в кухню, а тарелки – на стол-близнец из кухни Семена, но ведь не зна-ла…. Она вздохнула, взяла тоненькую сигарету, и вышла на балкон. По Бакинскому проспекту, а Семен не обратил внимания на смену вывесок, неслись машины по направлению к центру города, но женщина не об-ращала внимания на шум. С Семеном было что-то неладное, и она это чувствовала, но объяснить не могла, пусть этот Семен был ей ближе…
…
Но всякое бегство от реальности имеет свой конец.
Семен, постирав под душем носки и плавки, повесил их на вере-вочку рядом с Мариниными, переоделся, наконец, в свое белье, вышел из душа, с еще мокрыми волосами.
…
Дымилась свинина с зеленым горошком, петрушкой и лучком. Ему было неудобно от этой заботы, которая предназначалась явно не ему, а 2Семену. Но ведь и Маша всегда вкладывала душу во все, что ни делала.
Марина открыла сковородку, положила горячее в большую пло-скую тарелку, поставила миску с салатом, заправленной сметаной. Себе же – совсем немного, успела перекусить, а есть на ночь не в ее прави-лах. Лангеты – так он определил жареную свинину, – были превосход-ны. Он с удовольствием поужинал, не забыв искренне поблагодарить Марину. Она же приняла это как должное, но все равно улыбалась, и Семен не мог сопоставить ее сдержанность с явной расположенностью к нему.
Составил тарелки в мойку, откупорил бутылку шампанского, и разлил по фужерам, чудом ухитрившись не расплескать. Они выпили, и Семен снова заметил блеск в ее глазах. Может, мороженое в гостиной? Возражений не было. Покатили столик, включили телик. Он что-то ве-щал по своей программе, а они сидели рядом и ели мороженое, и пили шампанское, и Семену уже не представлялось невозможным любое продолжение. Марина забралась на диван, а он устроился рядом, и гла-дил ее исходившиеся за день ноги, как и в жизни с Машей. И выглядело это вполне естественно.
– “Много было вызовов?” – “Да как обычно, ты же знаешь. И по всему микрорайону. Где лифт не работает, где вызов ложный. Так бы еще ничего. Да не здесь, икры помассируй, пожалуйста”. – “Что, маши-ну опять не дали?” – догадался Семен. “Да ну их. То сломается, то бен-зина нет, то водитель запьет”. – “Слушай, мы же говорили, – Семен рисковал, – пора, на самом деле, купить тебе машину, пока не выбе-решь, поездишь на нашей. “А ты? Да и для меня слишком большая, не справлюсь.” – “Как знаешь, но не будем откладывать, завтра у тебя как? – задумался, – нет, ранее четверга – утром и съездим, летом не так мно-го желающих, у тебя как с графиком?” – “Вечер, а ты сам сможешь?” – буквально на автомате, опять посеялись сомнения, что-то не так. “Да, полдня можно выкроить, а какую ты хотела бы?“ – “Семен, мы же гово-рили, – с укоризной, “Мазда”, красненькая, модель не помню”. – “По-смотрим в Интернете, по-моему, шестерка (из прошлой жизни), а потом мне надо поработать”. Ничего страшного не произойдет, если они купят машину, ведь 2Семен обещал, нет, они планировали вместе. Ну, а день-гами из стола, принадлежащими предшественнику, он мог распоряжать-ся, одна пачка десяток, и все. Он усмехнулся про себя – начал адаптиро-ваться. Оставалось переспать с Мариной, и уверится в преданности со-трудников и любовниц. Если первое зависело исключительно от двоих, со вторым было гораздо сложнее. И еще не плохо бы выяснить, в какой стране он очутился.
…
Пошли семейные разговоры – он слушал, кивал и впитывал, инте-ресовался, старался запомнить. Но всего не мог… Они выпили немного шампанского, и Семен почти не заметил, как его рука оказалась на пле-че жён2, и та не отдвинулась… Неловкая ситуация… Спасение пришло в виде засвистевшего на кухне чайника, и после чай они разошлись по комнатам – Марина засела за медицинские книги, отвечала, казалось, на бесконечные звонки. Семен усмехнулся – похоже, жён2, как и Маша, была телефонным донором, … Но немного ошибался – сегодня она го-ворила механически, ибо мысли ее были поглощены Семеном. Таким же, но изменившимся. Новые шорты, футболка – раньше он вообще не обращал на подобное внимание, и похудел. От него исходили неведо-мые ранее флюиды, возбуждавшие – она не могла не признаться себе то уж, и притягивающие. Неужели незначительного смещения, а Семен не мог быть полностью идентичным 2Семену, оказалось достаточным? Именно этого не хватало для достижения гармонии, к которой Мари-на стремилась всю жизнь? Но откуда ей было знать?
Марина отбросила грешные мысли, вернее, заставила себя, отло-жила книжки и отравилась в ванную. Критически оглядела себя в зерка-ле – да вроде ничего еще, и не дура. Умылась, вздохнула и пошла спать.
Семен…. Было ему что поискать в Интернете, и просто поду-мать…. Политические и городские новости вызывали неоднозначное отношение, что было привычно, Гренландия, действительно, дрейфова-ла и льды грозились растаять, – да, важно…. И родной город назывался иначе, но к этому можно привыкнуть, и много чего, сразу не уклады-вающегося в голове. Он думал, выходил покурить на балкон, – помимо лоджии на кухне, в 2Семена комнате имелся отдельный. Но никаких сведениях о родных, близких и просто знакомых. Может, он плохо ис-кал, нужно зарегистрироваться в социальных сетях, но пароль ему был неизвестен, а под своим именем – как? И насущные проблемы поджи-мают. В половине третьего Семен понял, что ресурс его исчерпан,…. Возможно, Марина могла бы помочь, но скажи он ей?
…
Марина слышала его шаги, пусть он старался не шуметь, думала, наконец, ей удалось задремать, когда Семен, совершив вечерний туалет, вернулся к себе, скрипнув дверью.… Но, не надолго.… А, почему, соб-ственно, она одна и здесь? Ну, и к чему дурацкие принципы? Достаточ-но сделать несколько шагов, она имела на это полное право и реализо-вала его.
…