Это предел, край. Идти уже некуда. Конечная остановка, вроде той, где меня чуть не застрелили. И вот стоишь и понимаешь – если двинешься дальше, упадёшь, и конец. Если схватят в охапку и оттащат, отведут, унесут от этого края – это и будет спасение. И тогда путь к этому же самому месту начнётся снова. Может, я вернусь сюда даже быстрее, чем думаю. Поэтому, наверное, проще упасть сейчас.
Его лицо непроницаемо. Падай – мне-то что, я ничего не почувствую, мне всё равно. Нашла, тоже, ловца во ржи. Мне глубоко безразлично, что будет с тобой. Сама знаешь – я никогда не скрывал. Не жди от меня ни сочувствия, ни нужных слов. Уходя – уходи.
Постоим ещё, посмотрим друг на друга… Нет, я не плачу – так, от ветра всегда глаза слезятся. Думаешь, я рассчитываю на тебя? Нет. Уже давно не надеюсь на чьи-то сильные руки, не верю тёплым словам. Не потому, что не слышу главного – нет, просто голос врёт, врут глаза, руки… Или даже не врут. Им всё равно. Почему я должен тебя спасать? Почему именно я, собственно? Иди, поищи кого-нибудь другого. И пусть ты на краю, и никого, кроме меня, здесь нет…
Нет никого. И если мы случайно оказались в этой точке пространства, где я на краю, а он смотрит и может что-то изменить, то всё зависит только от одного движения.
Равнодушие реальнее сказки. Всего лишь нужно удержаться от порыва высказать или сделать то, что необходимо. Что хотел сделать и понимал: надо, но лень шевелиться. Зачем? Лучше я промолчу. Лучше не двинусь с места.
Закрываю глаза…
Перехватил тесно – даже дух захватывает. Больно стукнул по башке. Шепчет, что так нельзя, что сам на краю, но этого не видно, что никуда, никогда не отпустит…
Если ты только наблюдаешь, хотя тебе всё равно, то зачем? Если ты спасаешь, то зачем?
Если мы случайно оказались рядом в этой точке, в тот момент, когда от одного зависит жизнь другого, то…