Дорога в Сибирь
1.
Длинная, до беспредела дорога. За Уральский камень в Сибирь, как тоненькая артерия по телу Руси вьется она среди гор и бескрайней тайги. Ночь, мороз, хрустит под полозьями снег, уставший от тяжелых мыслей, князь Василий Шорин погрузился в сон.
Апрель 1603 года, Москва. Праздник пасхи. Желанный всеми православными, сколько по причине воскресения Иисуса Христа, столько же в связи с окончанием великого поста. На Москве не переставая, уже который день звонят колокола. Кругом полно народу. Шорин с утра поздравил Годунова, подарив расписанные пасхальные яйца и получив взамен почти такие же из царских рук, теперь катил вдоль Яузы наблюдая за праздничной толпой.
Неожиданно его взор выделил среди гуляющей толпы группу иноземцев. Молодая смуглая красавица, ликом и одеждами похожая на азиатскую принцессу шествовала под охраной татарских казаков в сопровождении молодого Сибирца.
Молодого Сибирца он узнал сразу, так как даже общался с ним в приказе. То был сын Сибирского остяцкого князя Игичея прибывший в Москву с целью принести шерсть и креститься в православной вере.
- А кто же с ним? Что за красавица? Почему я не знаю? – ломал голову Шорин.
- Ну-ка, дружек придержи буланого, - произнес князь, хлопнув ямщика по плечу.
- Эй, - схватил он за шиворот пробегающего мимо хлопца, - подскажи, кто токая рядом с Сибирцем.
- А это мамка его, - произнес хлопец и от души рассмеялся, - я в Соборной церкви слыхал, что крестили перед пасхой Сибирцев, мамку и сына, сейчас их Нюркой и Петром кличут.
- Как я сразу не догадался, знал же, что он с молодой женой Игичея прибыл. Хороша мамка! Вот только младше сынишки будет. Ну, княжна! Такую стать, лебединую , на Москве редко увидишь. Если память мне не изменяет она из Самарканда и род у нее из барласов. Потомок самого Тамерлана. А ведь сегодня пасха! - пробормотал князь и решительно спрыгнул с саней.
Под веселые взгляды и шутки гуляющих, Шорин направился к Сибирцам. Те остановились и с беспокойством смотрели на приближающегося князя. Татарские войны окружили своих господ и без особой враждебности тоже наблюдали за происходящим.
- Христос воскреси! – с поклоном произнес Шорин
- Воистину воскрес! – с грацией присущей только южанкам, поклонилась Сибирская княгиня.
- Воистину воскрес! – страшно ломая русский язык, произнес молодой остяк.
Князь извлек из рукавов руки и протянул им царские пасхальные яйца. При этом ново крещеный Петр, страшно растерялся. Он уже узнал высокопоставленного русского, и отсутствие ответного крашенного подарка привело его в смятение.
Сибирская княжна Анна, напротив, спокойно, с легким лукавством, не торопясь, извлекла откуда-то из складок одежду искусно расписанное пасхальное яйцо и протянула Шорину. Тот принял подарок, задержав ее маленькую нежную ручку и ничего ни говоря согласно обычаям, поцеловал ее в губы. Вот только поцелуй получился слишком долгий для пасхального и жарким.
У Шорина перехватило дыхание. Княжна стояла ошеломленная и смущенная. Зеваки раскрыв рты ожидали продолжения. Шорин, что бы разредить обстановку, повернулся к молодому сибирцу, который, судя, по выражению лица, ни чего не понимал в происходящем, и облобызал его, как, родного сына.
Все наблюдавшие эту сцену вдруг заорали во все горла:
- Христос воскрес! Воистину воскрес! – и принялись целовать друг друга. Никто из них не знал тогда и ни когда не узнает продолжение этой истории.
2.
Март 1606 года. Князь Василий Шорин и его приятель Юрий Шатров Лугуев вот уже несколько недель как выехали из Москвы. Это было похоже на бегство из обезумевшей столицы государства Российского.
Историческая справка. После смерти царя Ивана Грозного, казалось, наступил в истории Руси новый этап. Этап просвещения, мира, созидания. Старый, изможденный болезнями, измученный совестью, обагренный кровью старшего сына, царь и великий князь всеа Руси и Сибири оставил после себя крепкое государство и двух возможных наследников. Среднего сына Федора и младшего Дмитрия.
Федор Иванович наследовал престол в1584 году сразу после смерти отца. В начале его царствованья произошла таинственная смерть в Угличе царевича Дмитрия. Его нашли зарезанным во дворе терема.
Слабый здоровьем Федор царствовал по 1598 год. Весь этот период Русью правил регентский совет из пяти бояр, среди которых выделялся боярин, брат жены царя Федора, Борис Годунов.
Стройный, благородный статью, смуглый лицом Годунов производил на всех хорошее впечатление. Его деятельность еще при жизни Грозного показала человека государственного здравого, передового. Интересы Руси, ее армии, были для него на первом месте.
Династия Рюриковичей закончилась. После смерти Федора Ивановича, Земским собором, царем был избран Борис Годунов.
Этот день князь Василий Шорин запомнил на всю жизнь. Доверенный человек Бориса Годунова, его единомышленник по устройству Сибири, он служил в приказе Казанского дворца. Этот приказ тогда управлял всеми делами Сибири. Сколько было планов, идей. Все они казались реальными и осуществимыми.
В те далекие времена, торговля пушниной, была не только престижной, не только прославила Русь на всю Европу и Азию, но и приносила большую прибыль поступающую в казну государства. Наши послы поражали своими посылками иноземных правителей. Одежды из Русского соболя, горностая были верхом престижности и роскоши.
Сибирь необъятная, таинственная, простиравшаяся за Уральским камнем до не ведомых пределов, являлась главным поставщиком мягкого золота. Оно поступало ежегодно, все в большем количестве и, причем Сибирь ни чего взамен не просила. Русский народ шел туда неудержимо, не оглядываясь. Простору, воли, счастья требовала Русская душа. У Москвы просили лишь пороху, свинца, пищалей да пушек. Ну конечно еще церковную утварь, колокола да дьякона, что бы было все по-людски.
Сибирскими делами, еще при жизни Грозного, занимался Борис Федорович Годунов, именно он встречал посыльных Ермака. Ему в первую очередь, они обязаны жизнью, теплым приемом и припасами, которыми в изобилии были обеспечены.
Став царем, он поручил вопросы Сибири князю Василию Шорину, которому всецело доверял.
- Василий, ты должен глубоко осознать, что такое Сибирь для Руси. Это территории, богатейшие, территории, которые будут давать бесконечно долго, богатство, уверенность, здоровый дух и еще не раз Сибирь спасет Русь. Ты будешь вести Сибирские дела в приказе Казанского дворца. Про мягкость забудь, но и шибко круто не заворачивай.
Долгими вечерами они обсуждали планы, которые были грандиозны, в которых Русь шагала через Сибирь в Индию, Китай, и далее к восходящему солнцу.
3.
Князь Василий Шорин лежал в санях, укрывшись с головой, хотелось спрятаться от хаотичных мыслей, которые лезли, толкались и перебивали друг друга:
- Нет, не верю, что Годунов виновен в смерти царевича Дмитрия. Он всегда его любил, и верил, что он будущее Руси. А среди бояр десятки семей зарились на престол.
- Странно, деревья трещат от мороза, а в санях тепло. Добротно сделаны. Задок, днище обиты толстой кожей и покрыты войлоком. Постель, шубы, а сверху все закрыто кожей, да так что не щелочки. Снег, да пожалуй, и дождь сюда не попадет.
Ехали круглые сутки. Этот режим для Руси обычен. Еще царем Иваном Ш на Руси была заведена почтовая связь. Бесконечные версты, безлюдье, твердая власть царя определила этот порядок:
- Хочешь жить, или живешь рядом с дорогой, оброк, десятину, ясак или любую другую подать, будешь плотить царской пашней и поставками подвод, саней, лошадей на большую дорогу.
Остановки были только при смене лошадей. Ямщицкий стан, представляет собой казенный двор, где находились конюшни, амбары с кормом, ночлежка для ямщиков, и служилые люди, которые осуществляли надзор за проезжими, и порядком на дороге. Проезжий, на станах мог приобрести только продовольствие и кое какую утварь, но это не приветствовалось. Все необходимое приобреталось в проезжих селениях, спали в санях в пути, остановки только для приема пищи.
- От Москвы более тысячи верст уже отмахали, а дорожная служба работает исправно, - размышлял князь, плавно покачиваясь в санях. – Лошадей меняют быстро, правда кони низкорослые, да лохматые и рожи у ямщиков, все больше татарские пошли.
Смута 1598г поражает не тем, что каждый год новый царь или правитель менял воевод и шел по костям предыдущего, а тому, что каждый последующий царь, правитель, воевода, голова не упразднял деяния предыдущего и не разрушал содеянного предшественником.
Преемственность царей убивающих друг друга, это просто поразительно и говорит о величии государства Российского даже в то смутное время. Ну, а если вспомнить о Сибири, то она достаточно спокойно пережила все смутные годы, добросовестно выполняя грамоты всех меняющихся правителей и ежегодно отправляя положенный ясак на Москву. Вот только местное население, чувствуя слабость центральной власти, несколько разболталось, но даже это привело только к усилению центральной власти и к более тесному взаимодействию Русских поселений.
4.
Перевалили через Камень. Дорога шла на Верхотурье.
Историческая справка. Город Верхотурье был основан в 1598г, когда появилась дорога из Руси. Это был узловой город, от которого дорога раздваивалась. Одна уходила на Тюмень (основан в 1587г.) и Тобольск (основан в 1587), другая шла на север в Березов (основан в1593г.) До строительства дороги, сообщение между Русью и первыми городами Сибири шло только по рекам:
Сани остановились. Шум, Ржание лошадей. Шорин уже не спал. Его приятель Юрий Шатров Лугуев тряс полог саней, крича:
- Василий проснись! Ямщики выпрягают лошадей! Они уходят.
- Где, я? - подумал Шорин, просыпаясь. - Юра, что там?
- А, ни чего! Твоя Сибирь нас встретила, вылазь из саней, и любуйся!
Шорин вылез без желания, размял ноги. Кругом стояла тишина, только голодные кони храпели стоя в загоне.
- Однако здравствуй дорогая, со свиданием! Я тебя такой и представлял!
В расстегнутом тулупе, князь стоял посреди двора. Ямщицкий стан пуст. Ни людей, ни лошадей.
- Обыскать всю округу! – приказал Шорин.
- И еще... Коней накормить. Казаков отправить в дозор. Проверить все ли на месте: конская управа, печь, чугун! Исполнить быстро! Всех местных, кто остался славить и ко мне.
Князь Василий Шорин надел по верх тулупа кольчугу, сверху латы, шлем подвесил к поясу кривой татарский меч, сунул два пистолета. Для него пойти в бой, все равно, что на службу в Казанский дворец.
- Князь, казаки славили двух вогулов!
- Давай их ко мне быстро и толмача, - крикнул князь.
Привели. Два вогула, отец и сын, стояли, опустив головы.
- Старший – местный князек, они с прошением, - произнес толмач.
- Что?! Прошение?! Против царя! Против закону! Шерсть давали, сучьи дети?! Старик остается у нас, а тому втолкуйте. Либо всех обратно вернет, либо его отец на кол через пять дней посажен будет.
Сын был отпущен, а старого вагула заперли в амбаре.
Вдоль восточного предгорья Урала, по рекам Тагил, Сосьва, Пелым проживали табаринские татары и вогулы. С приходом русских в этом районе стали развиваться соляные варницы и землепашество. Местные татары и вогулы, живущие вдоль дороги, в место ясака, обязаны были пахать по примеру русских крестьян пашню на государя, и поставлять подводы, на большую дорогу. Это мешало их привычному уклады жизни и явилось причиной множества конфликтов, прошений и самовольному отселению от большой дороги. Выплата ясака в виде пушного зверя исторически было привычно для местного населения, но нехватка рабочих рук заставляла привлекать их на все виды других работ в самых тяжелых формах.
- Ладно, дай прошение, почитаю, - сказал Шорин.
Князь не спеша, взял грамоту и развернул ее:
- Ты смотри, подчерк Петрушки Шаховского! Он мне хорошо знаком. Вот уже лет пять, как писарем в г. Верхотурье служит. Ну, почитаем: «Государю Царю и великому князю Федору Ивановичу всея Руси бьют челом сироты твои государь татары и вогулу, мурзы и сотники. Велено нам государь пахать государеву пашню вместо ясака, а также подводы требуют на дорогу, а по осени государь мы на гумна возим твой государев хлеб, молим и в клади кладем. Теперь татары и вогуличи жившие у дороги разбегаются, живут по лесам в незнаемых местах. Милостивый царь государь , пощади сирот своих, не помори сирот напрасной смертью, вели государь наш вместо пашни и подвод ясак собольими платить, как раньше было, чтоб мы сироты твои, государь, голодной смертью не померли».
- Вот это дела! – пробормотал князь,- Царя Федора вспомнили! Писано в год его смерти и до сих пор не отправлено. Не дошла грамота в Казанский дворец, а сколько соболей за писанину с них содрал Петрушка? Вот сукин сын!
Поели на скоро, что бог послал. Хорошо протопили избу, собрали корм лошадям и, расположившись на лавках, укрывшись тулупами заснули. Князья, служилые, ямщики, не смотря на ранги, дружно захрапели. Лишь казаки, да стрельцы несли караульную службу, меняя друг друга. Чутко спит Сибирь. Город или острог, слобода или зимовье везде русский должен быть на чеку. Увидел, укараулил, предупредил опасность, победил и сохранил жизнь. Прокараулил, получишь нож в спину или стрелу остяцкую.
5.
Опять мысли, опять воспоминания, не дают князю покоя:
- Борис, семь лет царствовал, по заморскому, красиво, а сколько сделано! Убийца царевича Дмитрия - стрелец Никита Качалов, сыщен и казнен. Кем? Годуновым, хоть и не указал заговорщиков. Все их семейство, вместе с братом Степаном сосланы в Тобольск. Нет, не виновен Борис. Столько лет я занимался Сибирскими делами, не видя ее, а теперь вот сам приехал. Толи в ссылку, толи на службу, а может просто бегу от действительности? Царь Борис Годунов умер, его сын и жена убиты толпой. Страшный конец. Странно. В Москве смута, польские войска, а чем дальше от нее все покойнее, порядок. Еду по царской грамоте, которую подписал самозванец, Про него здесь никто не слышал, и всем наплевать кто царь. Лишь бы грамота была. От царя и великого князя Дмитрия Ивановича всея Руси на Верхотурье. Лжедмитрий ты и в истории им будешь. Светает, а князь Василий Шорин так и не сомкнул глаз.
На улице слышался голос Шатрова Лугуева:
- Ну, что нехристи поганые явились. Вон как поклоны теперь отбиваете шельмы! Василий, вставай, они тебя за государя приняли, опять грамоту суют.
Должен сообщить уважаемому читателю, что Шатров Лугуев на Руси род был известный и уважаемый. Они не были князьями, боярами, они были служилыми людьми. За последние двести лет не было ни одной битвы, что бы в них не участвовали отпрыски этого семейства. Дружинники, опричники, казачьи сотники, вот послужной список фамилии Шатров Лугуев. Также надо отметить, что двойные прозвища в те времена давались великим князем, или народом, обычно по случаю подвигов, либо худого дела, в соответствии душевному, или внешнему качеству героя.
Шорин нехотя поднялся, накинул шубу и вышел на крыльцо. Солнце краем выглянуло из-за остроконечных верхушек густого ельника, и своими лучами оживила округу. Искрились белоснежные сугробы. На их фоне чернел частокол ограды. Пахло навозом вперемешку с таежным опьяняющим букетом запахов. Посреди двора дюжина вогулов стояли на коленях, уткнув головы в снег, они боялись поднять глаза, чтобы не рассердить большого господина.
- Василий, ты посмотри! Притащили ясак, грамоту суют. Решай князь, что делать с ними. Так, я смотрю, воспитали их наши служилые казаки, что надо! Вон как ползет!
К Шорину, не смея подняться на ноги, подполз самый старший. Он передал, уже знакомую грамоту, указал на сани, в которых лежала, по внешнему виду весьма солидная поклажа и забормотал, что- то не вразумительное, иногда вставляя русские слова.
- Ладно, я все понял. Толмачь, переводи ему. Я, князь Василий Шорин, еду по царской грамоте в г. Верхотурье. За то, что ваши люди ослушались государев указ и оставили без надзора ямщицкий двор, следует вас наказать, - князь сделал большую паузу.
Вогулы взвыли по волчью и упали наземь. Они все решили, что настал их последний час.
- Но, государь милостив, он на первый раз прощает неразумных своих детей. Грамоту я забираю и отошлю в Москву. Возвращайтесь к своим обязанностям, и пока от государя ответ не придет, несите службу исправно. Все, пошли вон! Юрий проследи, что бы завтрак подали, да с лошадьми не тянули.
- Князь, а может не торопиться с отъездом. Мы когда по тайге сыск вели, на медвежью берлогу наткнулись. Разнежились в дороге, хорошо бы размяться. – Юрий с надеждой смотрел на Шорина.
- Берлога говоришь, это хорошо, я тоже с удовольствием разомнусь. Давай организовывай.
6.
Пока Юрий собирает людей, амуницию для охоты должен вам уважаемый читатель сообщить, что данная челобитная до Москвы дошла и на нее в конце 1606 года была отписана грамота. Правда, как было и как есть сейчас на Руси - не по теме и не по делу! Примерно такого содержания:
- От царя и великого князя Дмитрия Ивановича (Лжедмитрий 1) всеа Руси на Верхотурье воеводе нашему Степану Степановичу Годунову. Били нам челом Пелымского города ясачные татары, вогулы. Просят облегчить нужду великую. Велю на Пелыми за увечных, старых, больных ясак не брать, а если кто выздоровеет, то ясак брать по-прежнему, а также при нужде не в больших количествах разрешать им покупать у торговых людей топоры и ножи. Обязательно сыскивать накрепко про больных и увечных, чтоб не отлынивали.
7.
На медведя вызвались пойти пять вогулов из ямщиков, три стрельца и наши герои Юрий Шатров Лугуев и князь Василий Шорин. Все, как один, люди бывалые и встреча с медведем ни для кого не была впервые. Вогулы вооружились копьями и ножами. Ножи были изготовлены из обломков сабельных клинком еще Кучумовыских времен и вызывали уважение, несмотря на внешний вид. Сталь, выкованная в Бухаре или Персии, до сих пор была тверда и остра как бритва. Русские вооружились ружьями огненного боя, а у Шорина из-за пояса торчали еще два пистолета. Взяли с собой и собак.
Правда, то были просто сторожевые псы с ямщицкого двора, но зато отличались силой и беспредельной отвагой. Сибирские собаки, практически все, прекрасно ходили в упряжке и в тайге были просто не заменимы для перевозки поклаж и грузов. Хотя местные, таежные жители иногда предпочитали оленей. В общем, справедливости ради скажем, что и собаки и олени в условиях тайги прекрасно справлялись с этой задачей. Предпочтение отдавалось в зависимости от состояния снежного наста и наличия кормов для животных. Русские первопроходцы окрестили их северными остроухими собаками. Они делились по характеру использования на три группы: ездовые, оленегонные и охотничьи, но четкого различия среди них не было. Потомки таежного волка, тундрового писца, лисицы, они много веков служили людям Сибири, подвергаясь только естественному отбору и довольно часто подмешивая кровь диких животных, чему люди не препятствовали, а наоборот содействовали.
- Вышли утром. Стоял март месяц. Шли на лыжах. Южными склонами, по насту шли ходко накатом, в оврагах, на северных склонах приходилось тропить лыжню и что бы ни сбавлять темпа, тропили по очереди меняя друг друга, по команде Шорина. Здоровые, крепкие мужчины Юрий и Василий наслаждались движением и предчувствием охоты на медведя. Вогулы напротив, были спокойны и безразличны. Жители тайги, для них это было привычное с детства занятие, самое обычное для мужчин. Тишину нарушали лишь редкие фразы, скрип снега, хлопанье крыльев взлетающих из снега куропаток, да треск сухих сучьев.
Вот и берлога. Охотники остановились метрах в пятидесяти, успокаивая дыхание и оглядывая внимательно окрестности. Все молчали, ожидая приказов князя. Даже собаки улеглись спокойно в снег, не чуя зверя.
Тишину нарушил первым князь, отдав команды почти шепотом:
- Стойте здесь. Собак не кормить. Я пойду посмотрю поближе.
Берлога располагалась на северном склоне небольшой горы, сплошь поросшего елями. Несколько больших старух деревьев были повалены ветром, видимо осенью, так как хвоя не успела осыпаться. Теперь на этом месте образовался большой сугроб. Где-то под снегом, еловыми ветками, стволом старого дерева сейчас крепко спал медведь. Накопив в сытный год жиру, найдя подходящее сухое место, в ноябре, мишка завалился спать. И проспал бы до апреля, до черемши, если бы на его беду не явились люди.
Василий, берлогу определил сразу. Место, где лежал под глубоким сугробом медведь, выдавало небольшое отверстие, через которое предательски шел ели заметный пар, от дыхания и тепловыделения мощного зверя.
Стрельцов, во главе с Лугуевым, Шорин поставил в двадцати шагах от берлоги. Те, зарядив ружья, установили их на рогатки и стояли в ожидании зверя. Вогулы, освободив собак из упряжки, пустили их на берлогу, а сами с копьями в руках сгрудились, чуть в стороне от стрельцов. Шорин, вооружившись длинной жердиной, стал поднимать медведя. Натравливая собак, которые и без того носились с остервенелым лаем вокруг берлоги, пытаясь пробиться сквозь наст, князь без жалости всаживал острый конец жердины, туда, где по его предположению должен был находиться медведь.
Зверь молчал, а у людей и собак ярость и напряжение все возрастало. Князь чувствовал, как жердь пихает что-то мягкое, податливое и еще безжалостнее всаживал заостренную жердь в снег.
Послышалось тихое злобное рычание, затем, не смотря на то, что все находились в ожидании, неожиданно, словно взрыв порохового заряда, вверх взметнулся столб снега. Среди снежного столба появился медведь. Вздыбившись, издав грозный рык, он кинулся в атаку на людей. Страшный силы удар свинца, залпом вылетевший из трех стволов, опрокинул его навзничь. Охотники смотрели на добычу. На их лицах отразилось недовольство. Медведь оказался совсем молодым зверем. Легкая добыча расстроила, даже собак, те, без энтузиазма трепали медведя, не проявляя должной ярости.
Медведь в последний миг своей жизни, приподнял голову и издал жалобный чуть слышный рев, словно ребенок зовущий мать. Тут произошло то, что никто не ожидал.
В берлоги была еще старая матерая медведица. Она хотела там отсидеться, но этот предсмертные рев ее потомства порвал чувство страха и самосохранения. Медведица вышла из берлоги молча, незаметно и пошла на людей.
Те, кто увидел медведицу в тот момент, были поражены. Она неслась быстро, изящно, без видимых усилий. Это был живой таран, и казалось, ни что не способно ее остановить. Собаки впились ей в зад. Она, не обращая на них внимание, сшибла ударом лапы одного из вогулов, который первым, с копьем в руках попытался ее остановить. Ружья были разряжены. Кинув их за ненадобностью стрельцы бросились в рассыпную. Следующим на ее пути оказался Шорин. Выхватив пистолеты, князь выстрелил одновременно с двух рук и тут же сметенный зверем улетел в снег, потеряв сознание. Пули угодили медведице в голову. Свинец не пробил крепкую лобовую кость, но оглушенный зверь остановился на какое-то время. Здесь подоспели остальные вогулы и Лугуев. Сибирцы сходу вонзили в медведицу свои небольшие копья, а Юрий мощным ударом сабли снес медведице всю морду. Обливаясь кровью, бессознательно двигаясь, зверь еще долго боролся за жизнь. Сжалившись над зверем, один из стрельцов зарядил ружье и всадил пулю в сердце медведицы. Собаки сразу поняли, что медведица мертва, и оставив гачи, встали перед ее мордой, настороженно наблюдая.
8
Шорина извлекли на поверхность с большими трудностями. Тот, приняв на себя таранный удар медведицы, отлетел в сторону, и угодил в глубокий сугроб снега, покрывавший толстым слоем сушняк старых, поваленных деревьев. Случись подобное в одиночку, быть ему погребенному заживо.
Князь весь был в ушибах и глубоких царапинах, руки и ноги были целы, но вот в сознание не приходил. Видимо хорошо стукнулся головой, о чем красноречиво свидетельствовала содранная кожа и солидный кровоподтек на лбу.
- Ни чего серьезного, – произнес Шатров Лугуев после осмотра. – Князь - мужик крепкий, жить будет, но к жилью надо срочно отвести, околеть от холода может, а ямщицкий двор далековато будет.
Вогулы стояли рядом, уже завернув в шкуру тело погибшего товарища. Ближайший к Юрию произнес:
- Здесь недалеко селение, погибший оттуда родом. Отвести надо, и князю там помогут.
Решение было принято. Медвежьи туши разделали, погрузили на сани, туда же князя и убитого вогула. Запрягли собак, сами впряглись и двинулись в ближайшее селение вогулов.
9
Что бы было понятно читателю, и он ориентировался в названиях народностей населявших в то время просторы Сибири, расскажу немного о них.
Их можно условно разбить на три группы. Первая, это народности, проживающие в южных степных районах. Кочевники и скотоводы, они были весьма воинственны. Осколки Золотой орды и Кучумова Сибирского царства, именно от них происходили все военные конфликты и стычки. Поэтому и походы русских воевод в основном направлены против них, с целью наказания и физического уничтожения. Если перечислять основные народности этой группы по месту проживания от Уральского камня на восток, то получится следующее: башкиры, калмыки, ногайцы, татары, киргизы, монголы.
Вторая группа, это народности, проживающие в таежной зоне. В основном по берегам рек. Именно им пришлось первыми соприкоснуться с русскими завоевателями Сибири, жить с ними рядом, ассимилироваться, заимствовать их культуру быть союзниками и проводниками. Это, вогулы, остяки, кеты, тунгусы, якуты, братские.
К третьей группе относятся народности, проживающие в тундровой зоне Сибири, вдоль холодного побережья Ледовитого океана. Не смотря на огромное пространство их проживания; от берегов Баренцева моря до Чукотского их кругом называли одним достаточно неприятным словом – самоеды.
В дальнейшем повествовании я постараюсь описать подробнее и познакомить читателя с этими народностями, так как, не представляя их быт и культуру не возможно представить всего трагизма и грандиозности покорения Сибири русскими
10
Поселение вогулов, куда прибыли охотники, встретило их без особой радости, но и не враждебно. Забрав тело своего родственника, местный князек поселил русских в одной из изб, где топился очаг и было тепло.
Надо сказать, что вогулы, занимаясь преимущественно охотой и рыбалкой, жили оседло. По принципу русских они строили дома и окружали частоколом селения, а во временных поселениях, как большинство Сибирских народов сооружали чумы. Многие Сибирские города и остроги возникали на месте бывших вогульских, остяцких или татарских городков.
Князя Василия Шорина раздели и уложили возле очага, на чистую холстину.
- Что делать с князем? Неужели, шамана, звать, – ломал голову Юрий.
- Я слышал от наших вогулов, что княжна – ново крещеная Анна Алачева сейчас здесь находится, и она весьма искусная знахарка, все целебные травы знает, – поведал один из стрельцов.
- Алачева говоришь? Знакомая фамилия! Уж не остяцкого ли князя Игичея жена? Пойду лично к ней, думаю не откажет!
Сказав это, Шатров Лугуев накинул доху и выскочил на улицу. Уже стемнело. Собаки, почуяв чужого, с яростным лаем набросились на него. Отбиваясь плеткой от наседавших псов, Юрий направился в сторону нарядной юрты. Он ее приметил еще днем, именно в таком жилище должны останавливаться Восточные принцессы. Что это Московская незнакомка Юрий уже не сомневался. Князь Шорин не раз ему рассказывал о той встречи с остяцкой княжной на праздник пасхи. Да и по дороге в Сибирь он часто слышал из уст спящего князя имя Анна.
Стража сразу допустила Юрия к княжне. Она его ждала. Увидев днем Шорина в санях без сознания, она почувствовала, как закружилась голова, и тревожно застучало в груди сердце. Это произошло раньше, чем она разглядела его в санях и узнала. Любовь зародившаяся в тот памятный день, не оставлявшая ее ни на минуту, вспыхнула как огонь обжигающий ее плоть и душу. Целый день она томилась, ожидая посланника от русских. Целый день не находила покоя. Восточная женская скромность, княжеская честь не давала ей никакой возможности броситься к любимому, может быть находящемуся на краю жизни.
Анна действительно была Самаркандской принцессой. Девушки рода Барласов с детских лет изучали лечебные травы и различные яды. Умели искусно приготавливать из них различные лекарства и мази. Когда мужчины приходили из походов, они, как и все женщины, их рода помогали залечивать раны своим отцам и братьям, так было всегда со времен великого Тамерлана, Властителя семи созвездий.
Князь Василий Шорин приходил в себя очень медленно. С начало было ощущение тепла от нежных, но крепких рук, которые массажировали его тело, от которых энергетика расходилось по сухожилиям и мышцам придавая телу единение силы мышц и разума. Потом был свет и ведение ангела, который склонясь над ним, прислушивался к его дыханию, так близко и ласково, что князь, находясь в полусознании, сам ощутил ее дыхание и тот неповторимый чудесный запах, который показался знакомым, и усилил состояние по истине райского блаженства.
Юрий, находясь рядом, сидел тихо, боясь даже пошевелиться. Он с восхищением и завистью наблюдал за действиями Анны. Княжна, не торопясь, обстоятельно втирала Шорину в ушибленные участки тела мази, принесенные с собой. Дала напиться отвару, и после того, как раненный слегка застонал и пошевелил руками, прекратила массажировать обнаженного князя. Оставив мазь, и рассказав как ею пользоваться, она набросила белоснежную накидку, из северного песца и быстро удалилась в сопровождении личной охраны, которая все это время ожидала ее на улице. Оставшись один с князем, Юрий Шатров Лугуев глубоко вздохнул, и произнес:
- Стоит действительно умереть, что бы хоть не надолго ощутить и почувствовать такое чудо. Эта женщина тебя Василий любит по настоящему и пойдет за тобой хоть на край света.
Но Шорин этого не слышал, он в данный момент спал, что бы