Есть у нас девчонка в классе по имени Нона, мы с ней даже почти дружим, после школы домой часто ходим и болтаем, нам по пути.
Идем как-то, и Нонка говорит:
- Знаешь, за что ты мне здорово нравишься?
- Нет.
- Ты не врёшь никогда, - продолжает она.
- Это правда, - говорю.
А это и вправду правда, не вру, смолчать ещё могу, а врать не буду.
Всем Нонка хороша, учится не плохо, характер ничего и симпатичная, но вот насекомых боится панически. Притом любых, даже мёртвых, а уж живых...
В девятом классе начались у нас занятия по НВП (начальной военной подготовке).
Военрук явился к нам в сентябре новый, отставной майор. В плотно сидевшей на коренастой фигуре видавшей виды, но отглаженной форме и начищенных до блеска ботинках. А посредине коротко стриженной головы у военрука кругленькая плешка. Мы стали смеяться: «Фуражкой видно протёр». Зверь просто с замашками солдафона. Конечно, ничего драить зубной щеткой он нас не заставил и осеннюю листву в зелёный цвет красить тоже. Но всяких армейских заморочек с собой принёс не мало.
- Я из вас людей сделаю, будьте покойны, - заявил он нам на первом же занятии.
Попервах ото всех стал требовать форму, колы за её отсутствие выставлять и «энки». Нет формы, так считай и не был ты на НВП – прогулял.
На втором его уроке форма (армейская рубашка защитного цвета) имелась у всех.
Дальше – хуже. Форма помятая или не со всеми пуговками, или не застёгнута доверху полностью, - получай замечание в дневник и оценка при ответе на уроке на один балл ниже. Хорошо, если отнимать от пятерки, но не факт ведь, так и трояк, трёшечку, тройбан схлопотать недолга.
Кому троечка ничего, а кого по голове не погладят за неё дома-то. В дневник же ставить отметки военрук никогда не забывал.
Дисциплину навел быстро. Стоило за небольшой шум нам пару уроков подряд промаршировать «по плацу» и тишина на уроке такая… как муха летит слышно.
Разговорчики исключаются, отвечать и обращаться надо исключительно по форме: «Так точно; Никак нет; Не могу знать; Разрешите обратиться…»
Через два месяца мы разбирали и собирали автомат Калашникова, чуть не с закрытыми глазами, на время, и знали названия всех его частей. Да, и остальные премудрости усваивались быстро.
Но любовью военрук к себе и предмету не пользовался. Дело даже не в строгости. Больно зануден и скушен всегда его рассказ. Плохо и то, что кабинет НВП в подвале, без окон, при искусственном освещении и вентиляция работает скверно. Все вместе действует, как снотворное, на уроке мы исправно зеваем, а это строго карается, и слушать надо, ведь спросит же, «не слезет» потом.
Сорвать урок - дело немыслимое.
Однажды на перемене у мальчишек зашел разговор, как бы его все же сорвать, хоть опрос в конце испортить. Они не выдумали ничего, а я мимо между рядами проходила. Вовка возьми меня и толкни:
- Проваливай, тут дело не бабское.
Я равновесие потеряла и на Костика, прямо ему на грудь, завалилась. Костик смотрит на меня своими серыми в зелёную крапинку глазами. Близко-близко.
В сердце у меня чего-то заныло, отшатнулась от него, головой мотнула, волосы назад откинула, и как кто за язык дёрнул:
- Что слабо придумать? - высказываю им, наморщив нос.
- Кто б свистел, Семёнова? – в ответ.
- А я запросто такое устроить могу, - и чувство эдакое, как над пропастью стою.
- Ха-ха! – в ответ дружное ржание и Костик тоже... смеётся.
- Увидите. Только не трепаться потом обо мне, - говорю, и аж под ложечкой засосало, от собственной глупости.
- Ну, что ж, поглядим! – Вовка мне отвечает.
- Если сорву, с вас шоколадка, - заявляю, и в горле пересыхает от наглости.
- Какая еще?
- «Алёнка». Большая.
- Ну, ладно, пускай «Алёнка», - говорит Костик, - Я не выучил сегодня.
Тут звонок прозвенел.
Построились мы.
- Равняйсь! Смирно! Кто дежурный?… Сдайте рапорт...
Стою, и лихорадочно соображаю, ничего в ум не идет.
Промаршировали немного, зашли в класс подвальный. Пишем в тетрадке новый материал, зеваем украдкой, - душно.
И я пишу, в голове ни мысли – стерильность, даже звенит вроде.
- Пропала я, опозорилась, значит, - такая мысль одинокая все же появилась.
Сейчас домашнее задание спрашивать начнут, а у меня плана никакого нет.
Сижу я из-за высокого роста на последней парте, на «камчатке», а Нонка на первой, перед военруком.
Такая тоска меня взяла, аж желудок свело. Достала я из портфеля яблоко и стала его жевать потихоньку.
Чего мне уж терять? Нечего.
С расстройства укусила яблоко основательно, все даже в рот не поместилось и часть створочек, что вокруг семечек, на откушенном куске осталась, а передо мной из яблока, вместе с семечками огромный червяк выпал. С куском яблока в зубах смотрю, как червяк, по парте толстым, розовым тельцем извивается. Вдруг полегче мне стало.
- Прости, - думаю, - Подруга Нона, но деться мне некуда. «Язык мой – враг мой».
Вырвала листок тихонько, написала на нём, чтоб не вычислили по почерку, печатными буквами, «НОНЕ». Червяка туда аккуратненько, в виде порошка аптечного, прямоугольничком сложила и пустила послание вперед по ряду.
Военрук в это время журнал открывает:
- Переходим к опросу, - дальше занудненько тянет:
- Так-с-с, отвечать будет… - и фамилию Костика называет.
Костик медленно встаёт:
- Я!
На меня ТАК посмотрел, что сразу поняла какая мне «Алёнка» вполне могла бы достаться.
Гляжу, Нонка записку разворачивает, и червяк оттуда живёхонький ей на тетрадку шлёп.
Таких воплей подвальный НВПешный кабинет никогда не слышал, их слышали, разве что, подвалы застенок Гестапо или городского дурдома.
Военрук подпрыгнул, стул свалил. Оказывается, военные боятся женских истерик! Ещё и как. В медпункт за медсестрой послал.
Опроса не было, остаток урока все прыгали вокруг Нонки…
А следующим утром Костик вручил мне шоколадку, правда, не «Алёнку», а «Чайку» в синей обёртке, но большую:
- Ну, молоток ты, Семёнова. Кто б знал, что ты такая… Бери свою шоколадку, я теперь тебе ничего не должен.
«Лучше бы, - думаю, - В кино меня пригласил».
Шоколадку мы с Нонкой съели после занятий, усевшись на лавочку за школой .
Нонка мне:
- Теперь никакие записки никогда читать не буду… Хоть кто напишет. Вот дураки эти мальчишки!
- Не расстраивайся, Нонка, - говорю и серые в крапинку Костиковы глаза вспоминаю, - Ешь лучше шоколадку... А мальчишки, и правда, - ду-ра-ки.
А самой думается: «Точно, права Нонка, не вру никогда. И сейчас тоже не вру…»
Рисунок: Анна К [Antracit] Червячок (2D персонаж)