Я вскочила с бешено колотящимся сердцем. Нелепый сон о том, что я забыла, как выглядит трава. Обычная трава. Это значит какая?
Я вышла в кухню, открыла холодильник, достала бутылку «Тархуна», налила в чашку и выпила в три глотка. Ледяной напиток обжёг горло. Я вспомнила, что трава зелёная, похожая на мой лимонад, да и на этикетке изображён невнятный пучок зелени, возможно и гордо именующей себя травой. Но ощущение травы, её сущность исчезли из моих воспоминаний. Сделав несколько дыхательных упражнений по системе йога, я попыталась успокоиться. Увы! В кухню вошел мой личный воин Апокалипсиса – старшая сестра.
– Опять холодный лимонад глохчешь? Меня твой кашель уже достал!
Я молча обогнула внезапно выросшее препятствие в ночной сорочке и розовых папильотках. На полпути к своей комнате натолкнулась на сонную маму, бредущую на ощупь по коридору. Я чмокнула её в тёплую щеку, но мама взвизгнула от испуга и оттолкнулась от меня. Сестрица выскочила на выручку.
– Что у тебя за манера подкрадываться! Прямо бесит! – мама мгновенно пробудилась. Она подхватила сестру под руку, обе утонули в утренних хлопотах.
В кухне засвистел неисправный кран, запел чайник, забрякали чашки.
Вернулся с лыжной пробежки отец. Как обычно, крикнул с порога:
– Эх вы, сурикаты, всю жизнь проспите! Когда же вы у меня спортом займётесь? – вопрос был риторическим, но сестрица не удержалась:
– Мне школьной физры на всю жизнь хватило, спасибо!
Отец долго плескался в душе. Работая на публику, преувеличенно громко фыркал и крякал под холодной струёй.
Мы собрались за столом. Папа – бодрый, в ароматном облаке любимого лосьона с ментолом, мама, старательно отводящая взгляд от папы – опять поссорились, сестра, треплющая уши кошке.
Я, поставив локти на стол и держа чашку обеими руками, отхлебнула кофе.
– Кто мне скажет, как выглядит трава?
– Всё. Тихо шифером шурша, едет крыша, не спеша, – сказала сестра, её интеллектуальное развитие остановилось на уровне пятого класса.
– Ешь давай, – мама подтолкнула ко мне тарелку с бутербродами.
– Как выглядит трава? – не отставала я, – Кто может описать, что такое трава?! Как она пахнет? На что она похожа? Для меня это очень важно!
– Ну, она… зелёная, – нерешительно протянул папа и отправил в рот большой кусок яичницы.
– Её много, она растёт везде, – кивая головой, словно убеждая себя в правильности предположений, сказала мама.
– Что это вдруг тебя на травку потянуло? – изрекла сестрица; щёки с набитой за ними едой смешно шевелились, что придавало её, в общем-то, красивому лицу дурацкий вид. – Родители, вы хоть немного за нашей книгочихой присматривайте. В тихом омуте, сами знаете, кто водится. Не успеете оглянуться, как она наркошей станет! Травка её интересует!..
Я отодвинула чашку и вышла из-за стола. Посмотрела сквозь избитое осенними дождями оконное стекло на оплывающую мартовскую улицу. Островки белого, многослойные пласты грязно-серого, и всюду мутные лужи с опрокинувшимися тополями. Ничего зелёного.
Неожиданно вспомнилось, как мы собирали луговую клубнику. Мне надоело наклоняться за ягодами. Я просто легла на живот и принялась губами отрывать крепко засевшие в своих гнёздышках сладкие комочки. В рот попадали и острые, опасно щекочущие язык лезвия. Сами как узенькие зелёные язычки. Трава... Прозрачно светящаяся… Ласковая… Непонятная…
Крошечная лазоревая букашка с перламутровыми глазками торопливо взобралась на пушистую метёлочку. Крупный кузнечик неожиданно розового цвета испугал меня прыжком. Алый паучок стремительно прокатился под моими раздвигающими траву ладонями. Я сорвала травинку – сладкий, томящий аромат её наполнил моё тело необычной лёгкостью. Я плакала от радости, что живу, что могу лежать в этой траве и вдыхать её запах…
– Что это с ней? – взвизгнула сестра, роняя чашку. Свежим ветром обернулось распахнутое окно.
– Я… хочу в лето… – медленно проронила я, слова превратились в тугие горошины и раскатились по встревоженной кухне. Я встрепенулась всем телом. Серо-коричневые перья встопорщились, предвкушая воздух. – Туда… Где трава… Не могу больше ждать…
– Так ведь весна уже! – запоздало откликнулся отец, мама по-бабьи прижала кулачок к щеке. Сестра проглотила ломоть колбасы. Кошара прижала уши, налившиеся зелёным огнём глаза её, предвкушали торжество вкуса.
Я взлетела с подоконника, покружилась, роняя мелкие пёрышки, и полетела навстречу весне. Туда, где растёт трава.