Любовь можно сравнить с наркотиком. Почувствовав её однажды, тебе хочется ощутить
это чувство вновь. И тебя ломает, если это чувство вдруг резко прошло у твоей бывшей
половины, а у тебя ещё нет. Ломает, если вдруг однажды ночью проснёшься один, обоссаный
во сне и вспомнишь, что ещё недавно всё было иначе, но реальные наркотики оборвали твою
любовь. Впрочем, так было, наверное, только у меня.
Бросив однажды кайф, особенно если это было мучительно, то ты вряд ли к нему
вернёшься. Просто потому, что когда ты начнёшь снова, то ты уже не выхватишь своего
первого раза. И при каждом приёме будешь задумываться, а нахрина тогда столько времени
жил без кайфа?
Мне было четырнадцать, когда у него вдруг закончился «план», и он предложил героин.
Я наотрез сказал нет. Но «плана» не было почти месяц.
Сначала мы его просто нюхали, затем пустили по экономному пути. Вводили в вену…. Я
рад, что всё это закончилось в 23 года. Меня тогда еле откачали. В наркотическом трипе я
даже поговорил с богом. Он погладил меня по голове и сказал, что накажет меня за
праздность. Было страшно. Но не так страшно, как в момент ломок.
Слезть было условно легко. Я лёг в клинику, и мне снимали ломки в состоянии сна.
Это когда тебя обкалывают снотворным и ты неделями как овощ. Параллельно чистят кровь,
организм. Налаживают более-менее правильный обмен веществ, и отпускают.
Лет пять мне понадобилось на адаптацию в этом жестоком, трезвом мире. Но мне
удалось. Первым делом я порвал все связи со старым. Уехал в другой город, сменил симку и
перестал общаться абсолютно со всеми, включая даже родных. Ведь только так можно
навсегда забыть и начать новую жизнь.
На удивление мне попёрло после реабилитации. Тем более что у меня было много денег.
Ведь перед самым последним приёмом и передозом, мы провернули удачную сделку. Купили
оптом 500гр по 100р, продали в розницу по 1300р за грамм. Плюс недовес и бодяга. Ну и
минус на личные нужды. Получилось почти лям на всех, но на всех не получилось.
Я ничего не планировал заранее. Просто ставился последним. А это дало мне шанс
съебаться с общими деньгами за город. Туда, где никто не найдёт. Потом передоз на даче и
сельская больница с бешеными медсёстрами.
Они, наверное, проделали огромную работу, прежде чем найти меня. И им это, сукам,
удалось.
Я стоял в самой дальней комнате и курил в форточку. Катя, и мой сынишка, спали в
соседней комнате. Было темно. Неожиданно я услышал глухой стук топора. В мозгу возникли
всего три мысли. Надо сбить пепел, они всё-таки нашли меня и что эти пидоры сейчас
вскроют мою входную дверь. Не медля ни секунды, я вытащил из-под шкафа чемоданы, залез
туда и задвинул чемоданы обратно. Мне повезло, что изначально чемоданы не доходили до
стены. И я в аккурат там поместился.
Всем людям свойственен этот грёбанный закон самосохранения. Но у наркомана это
чувство развито в какой-то извращённой форме. Ему по сути всё равно, что происходит с
ним внутри, но главное, что бы с его телом ничего не случилось. И дотягивают наркоманы
до седых волос только из-за этих параноидальных выплесков. Если надо, то и в клинику
лечь можно, почиститься. Если надо, то и в церковь сходить. Наркоманы чаще других
пристёгиваются в машине, если они пассажиры. И выбирают место в транспорте так, что бы
при аварии живым остаться. В общем, всё, что угодно, лишь бы не сдохнуть и продолжать
кайфовать. Правда, этот закон у наркомана сверх эгоистичен. Он родных продаст в ломки,
или за дозу. И летящую в него пулю лучшим другом прикроет. Такие вот метаморфозы.
Устроившись под шкафом, я затаил дыхание и стал ждать. Про жену и сына я вспомнил,
когда эти пидорасы взломали дверь и вбежали в комнату. Глухие стуки топора и плач
Максимки до сих пор не выходят у меня из головы. Но я тогда не смог заплакать. Точнее не
мог. Ведь это могли услышать они…
Они ушли. А я ещё сутки провёл под шкафом, прежде чем наконец, вылезти…. Жутко
хотелось в туалет.
Говорят, что с первой дозой начинает умирать личность, но это не так. Тот, кто
пробует в первый раз, так и не развился до личности. А посему и убивать ему нечего...