- Ты когда-нибудь ощущал себя крымчаком? – спросил я однажды своего товарища Марка.
- Иногда, в семье. Бывало, сидит отец за швейной машинкой и негромко напевает крымчацкие песни…
Чем в любом доме угощают гостя? Известно: или водкой, или чаем. Марк признает только черный кофе – и ведает десятки способов его приготовления.
…Прямо отец Марка Исаак Пурим об этом не говорил, но всю жизнь корил он себя за три совершенные им когда-то ошибки. Первая – не сумел вовремя предупредить новенькую почтальоншу – и та вручила его матери убийственное сообщение о гибели брата Александра. Через два дня не стало и мамы…
Долгие столетия одним из основных занятий крымчаков, одного из самых древних народов полуострова, было садоводство. А основным местом пребывания - Карасубазар, нынешний Белогорск.
Там и жил когда-то с семьей Маркус Абрамович Пурим, дед моего товарища. Арендовал постоялый двор с кофейней, куда заезжали крестьяне погреться, а при надобности и заночевать. В три-четыре часа ночи ставил Маркус огромный трехведерный самовар, а уже с пяти торопились к нему люди за вожделенной чашечкой горячего крепкого кофе.
Но за то, что занимался Маркус не ремеслом, а торговлей, в 1928 году советская власть лишила его избирательного права. Так Исаак Пурим стал «сыном лишенца». Из местного клуба его, активного участника хорового кружка, с позором вывели за руку. Тогда же он был уволен из портняжной артели.
Лишения не озлобили - он еще верил в красивые сказки классиков марксизма. Той веры ради Исаак поднял руку при голосовании за то, чтобы передать здание синагоги под городской профсоюзный клуб. Можно ли винить подростка за таковой «проступок»? А он всю жизнь себе этого простить не мог.
Когда кофейню вместе с самоваром забрали под контору, делать Пуримам в Карасубазаре стало нечего. Оттого-то в 1929-м семья перебралась к родственникам в Евпаторию. Где пугающую бумагу про лишение права голоса вскоре получает мать. За что? Она-то к торговле вообще никакого отношения… Сын отправился в горисполком – выяснять. И поплатился: чья-то чиновничья душа обнаружила вдруг в новых грозных списках и мать, и отца. Маркус Абрамович в очередной раз лишился работы. А два года спустя умер.
- Если бы я не пошел тогда в исполком… - сокрушается Исаак Маркович.
Такая вот жизнь. Крымчацкая? Или рядового гражданина, издерганного в неравном сражении с властью?
Марк-младший вовсе не выпячивает свои национальные гены. Но гордится характером своего народа, умеющего всего и жизни добиваться своими руками и своей головой. Крымчаки, по его словам, лишены хитрости и зависти, не способны жить за счет других, не терпят жульничества.
Напрасно Исаак Пурим клянет себя за три совершенные им в жизни оплошности. Ибо не он - время двигало его руками. Уважаемым портным и тихим пенсионером много десятилетий он спокойно продолжал радоваться чуду жизни в кругу своей большой семьи…
На снимке: мой давний товарищ Марк Пурим (слева).