Это – сфинкс. Сфинга – скульптура с точёным женским ликом. С кого ваял её скульптор? Кто его прекрасная Муза? Таинственная незнакомка? Случайная прохожая? Ясный образ, мелькнувший «средь шумного бала, случайно»? Подруга? Любимая женщина? Жена?
Только сфинга знает тайну своего лица.
Пытаясь разгадать её, я наткнулась на одну любопытную гипотезу. Исследовательница наследия скульптора Соколова Л.И. Белозерова предполагает, что лицо сфинги – это лицо Елизаветы Алексеевны, урождённой Луизы-Марии-Августы, принцессы Баденской, супруги императора Александра Первого. Не секрет, что она была Музой зодчего, немало лет трудившегося при дворе.
Да и не только его. Ей посвящали свои творения поэты (в их числе сам Пушкин, ненавидевший её мужа), она дружила с историком Карамзиным, и умудрилась очаровать даже декабристов. Музыковеды гадают: не она ли вдохновила Бетховена на создание полонеза «К Элизе». Художники наперебой писали её портреты. И не случайно: она вошла в историю как самая красивая из русских императриц.
И самая несчастная.
В Россию её привезли в 13 лет. В 22 она стала российской императрицей. Невесту для своего обожаемого внука подобрала лично Екатерина Вторая. Сетуя на то, что «у нас так рано не женят», она дала девочке время подрасти и привыкнуть. Принцесса была прелестна. Дети быстро влюбились друг в друга. Свадьба их состоялась, когда ей было 14, жениху 16. Пару называли Амуром и Психеей. Всё так красиво начиналось…
Но сказка быстро закончилась. Юной жене откровенно не повезло со свекровью. Да и со свёкром тоже. Вдобавок ко всем горестям у мужа пылкая юношеская любовь остыла – он начал изменять супруге. Елизавета знала, что Александр имеет на стороне вторую семью с прижитыми тремя детьми: любовница имела бесстыдство прилюдно (на балу) похвалиться законной жене своей беременностью и даже поговаривала о разводе.
У самой же Луизы с материнством не ладилось: обе её дочери умерли, едва научившись ходить. Историки уже не спорят, что Царскосельская статуя работы всё того же Соколова, которую почему-то называют «Девушка с разбитым кувшином» - это памятник печали Елизавете Алексеевне, потерявшей первого ребёнка.
Натерпелась Луиза в России не только душевной боли, но и страха: пережила войну 1812 года и убийство заговорщиками отца мужа. И всю жизнь терпела, смирялась, пыталась гасить чей-то гнев. Современники запомнили её как существо кроткое, практически ангельское. Елизавета Алексеевна занималась благотворительностью, тратила на неё львиную долю своего «жалованья».
Она была блестяще образована, владела языками, говорила по-русски без акцента и записывала свои воспоминания. Любимого мужа Луиза пережила всего на полгода. И прежде не пышущая здоровьем, она умерла по документам от чахотки, а фактически от тоски. Ей предлагали подлечиться в Италии, но она выбрала… Таганрог. Предпочла окончить свои дни в России, в далёком городке Белёве Тульской области.
После кончины все её бумаги были опечатаны, а дневник сожжён Николаем Первым. Завещания она не оставила. Скромно сказала, что не привезла с собой в Россию ничего и потому ничем распоряжаться не может.
При дворе ходили слухи, что её убили, как опасную конкурентку в борьбе за престол. Хотя сама она никогда ни с кем не боролась и никому не причиняла зла.
Почему же исследовательница решила, что сфингу могут звать Луизой? Цитирую статью «О чём грустит царскосельская статуя?», опубликованную в 1-м номере за 2004 год в журнале «Личность и культура»: «Интересная версия у скульптора выходит со сфинксами, когда мастер в 1825-1826 гг. украшает навесные мосты по каналу Грибоедова, делая грифонов и львов. Далее Египетский мост, где стоят четыре его сфинкса, и такие же два сфинкса с 1971 г. стоят на набережной Малой Невки. Этих двух сфинксов относят к пробным и сделанным в 1825 г. А я считаю, что П.П. Соколов делает их в 1810 г.! Так как, когда в архиве посмотрела, что проектом разработки набережной на Малой Невке занимался архитектор Л. Руска в 1809 г. и у него в плане были зафиксированы эти два сфинкса. Выходит, что ваятель в 1810 г. работает и над воссозданием Царскосельской статуи и двух сфинксов. К тому же надо учесть, что недалеко находилась резиденция Императора Александра I на Каменном острове.
И выходит, что в своем XIX веке сфинксы не были поставлены на место, так как они являлись тайной Императрицы Елизаветы Алексеевны. Обратите внимание, как сфинксы похожи ликом на Императрицу. И, видимо, не случайно в 1971 г. два сфинкса с улицы Можайской заняли место на постаментах набережной?!»
1810 год изготовления пробников – вопрос спорный. Хотя, вполне возможно, что скромная Елизавета просто смутилась, узнав в статуе себя. Произошёл тайный диалог: Луиза-Скульптор. Тогда вполне понятно и то, почему после этих пробников сразу же не появились уже постоянные скульптуры, и то, почему они не были уничтожены. Художник попросту не смог убить свою Музу. Пусть даже и воплощённую в холодном металле. Тяжёлая болезнь и кончина же любимой женщины (а любовь бывает разной и не обязательно приводит к романам), по времени практически совпавшая с заказом на скульптуры нового моста, побудила Павла Петровича вернуться к оставленному прежде замыслу: императрица не дожила до открытия моста полгода, и в то время, когда ваятель видел пред собою первые, алебастровые пробы, была уже неизлечима и таяла на глазах. Но всё-таки держалась. Не отсюда ли эта грусть в глазах и эта едва заметная (только если приглядеться), робкая, блуждающая улыбка?
Не её ли это улыбка?
Заметивший улыбку сфинкса сходит с ума.
Узревший свою Музу скульптор вполне мог быть очарован до головокружения. Улыбка сфинги – его горькая шутка.
Подумаем ещё. Кто такой (а точней, такая) Сфинкс? Это существо с головой человека и телом льва.Симбиоз человеческого ума и львиной силы. Ума натурщице было не занимать. Задумав изобразить её в виде сфинкса, скульптор просто хотел придать ей сил...
Лев - царь зверей. Львица - царица. Всё сходится.
Кому недостаточно фото – съездите на Каменный остров или на Египетский мост. Всмотритесь.
Знаменитая в то время художница француженка Элизабет Виже-Лебрен, автор портретов нашей героини, писала о ней так:
«Ей казалось не более 17 лет, черты лица ее были тонки и правильны, а самый склад его восхитительный; прекрасный цвет лица не был оживлен румянцем, но по белизне своей соответствовал его ангельски кроткому выражению. Пепельно-белокурые волосы ниспадали на шею и лоб. Она была в белой тунике, небрежно перевязанной поясом на талии, тонкой и гибкой, как у нимфы. Вся фигура этой молодой особы, облик которой я только что набросала, таким чарующим образом выделялся из глубины комнаты с колоннами, обитой розовым газом с серебром, что я воскликнула: “Да это Психея!»
А вот какой запомнил её один из сотрудников саксонского посольства (его имя неизвестно):
«Трудно передать всю прелесть императрицы; черты лица ее чрезвычайно тонки и правильны: греческий профиль, большие голубые глаза, правильное овальное очертание лица, и волосы прелестнейшего белокурого цвета. Фигура ее изящна и величественна, а походка чисто воздушная. Словом, императрица, кажется, одна из самых красивых женщин в мире. Характер ее должен соответствовать этой прелестной наружности. По общему отзыву, она обладает весьма ровным и кротким характером; при внимательном наблюдении в выражении ее лица заметна некоторая меланхолия...»
Обращаем внимание на тунику и греческий профиль. Сфинксы Египетского моста (и их пробники, соответственно) изваяны в греческом стиле.
А теперь просто внимательно вглядимся. Не её ли это лицо?
Жаль, что я не художник и не могу переложить объёмность фотоизображения скульптур на плоскость холста. Всё, что я смогла, это наложить фото сфинги на её девический портрет. Всё наложилось пугающе идеально: овал лица, брови, губы. Единственное, что надо будет сделать: взять с собой изображение и сфотографировать скульптуру точно в таком же ракурсе.
Так может, это она – пленительная Луиза?
Моя подруга-художница, посмотрев всего два портрета из собранных мною 35, сказала: «Стоп! Достаточно: это она».
Дарья Васильева, 27. 02. 2010.