Глава девятнадцатая.
Покорение Чудовища или
Общение с мисс Бендетт.
Поиск улик в комнате мисс Бендетт я решил начать с проникновения в ее комнату. Проникновение в комнату мисс Бендетт я почему-то решил начать с окна. Окно мисс Бендетт выходило в густые сиреневые кусты за углом от главного входа в лицей. В восемь часов вечера я спешно отпросился с педсовета и побежал в кусты. (Туда, куда выходили окна подозрительной англичанки.)
…В подступающих сумерках я продирался сквозь заросли сирени к окошку мисс Бендетт, на ходу пытаясь определить, где находится окно мисс Бендетт, а где располагается окно Зинды. (Нечаянно перепутать их окна и влезть ненароком в спальню Зинаиды Даниловны мне не хотелось. Ни в чем дурном, кроме слишком громкого голоса, я Зинду не подозревал.)
Солнце ушло, и в темноте все силуэты стали зыбкими и расплывчатыми. Я вздрогнул и протер глаза: на приступочке у окошка мисс Бендетт маячила какая-то огромная сгорбленная фигура с хищно разинутой полуметровой пастью и выростами по всей своей спине, если понятие “спины” было уместно в данном случае. Я замер. Фигура на приступочке тоже застыла, и по положению жирных полусогнутых лап я понял, что неведомый мне хищник также, как и я, готовится прыгнуть в окно бедной, ничего не подозревающей англичанки. Темнело. Мокрые осенние сумерки постепенно превращались в зябкую ненастную ночь. Незнакомый хищный зверь ростом с теленка избрал мисс Бендетт в качестве своего холостяцкого ужина.
Зверюга была хорошим охотником, и поэтому она сидела совершенно неподвижно, по всей вероятности, предвкушая легкий и питательный аристократический ужин в английском стиле. Сколько бы я ни смотрел на Махину, она ни разу не пошевелилась. Сидела неподвижно, как ящерица на потолке террариума в Московском зоопарке, затаив дыхание для пущей конспирации. Опасаясь, как бы мой конкурент по прыжкам в комнату мисс Бендетт не задохнулся от своих конспиративных усилий, я подкрался к нему сзади, и уже хотел похлопать по мощной прыщавой спине, как вдруг передо мной разверзлась земля и я полетел куда-то вниз…
…Упал я на что-то твердое, немного поросшее мхом для придания мягкости, но все равно этого было явно недостаточно. Слегка удивившись и сильно перепугавшись, я вскочил на ноги и дико огляделся по сторонам. Я стоял на дне вместительного белого резервуара, чем-то напоминающего старую белую эмалированную ванну. Почему эта ванна оказалась принесенной в самую чашу сиреневых кустов – я не знал. Непонятно было также, с какой целью неизвестные злоумышленники закопали ванну в землю, аккуратно сравняв ее края с рыхлой землей под сиреневыми кустами. Все это было очень подозрительно, на мой взгляд, но никак не выдавало цели и задачи неизвестных пока злодеев. Подняв голову, я увидел прямо над собой неподвижное прыщавое чудище. Отшатнувшись от урода, я стал подозревать, что одинокая Махина долго и безутешно страдает паршой, и сидит теперь посреди огромной круглой ванны с целью поскорее помыться, да только никак не дождется, пока сантехники наконец починят горячую воду в подвале. Впрочем, по внешнему виду терпеливой Махины можно было догадаться, что ждет она довольно давно. Не решаясь сказать Махине, что сантехники, скорее всего, уже не придут, я разглядывал мощные лапы и толстый живот диковинного существа. Видимо, свирепый зверь, припрыгавший из глубин сада, замер здесь лет триста назад, подглядывая в окошко за раздевающимися в спальне девушками из рода Фон-Мек. (И я его отлично понимал: окаменеешь тут! Слюнями изойдешься, пока твоя жертва снимает с себя все эти бесконечные лифчики-трусики-комбинашки-юбочки-кофточки-носочки!) Усевшись на спину своего окаменевшего товарища по несчастью, я без труда добрался до Бендеттовского окошка.
Встав на загривок незадачливого Чудовища, я тихонько заглянул в окошко мисс Бендетт. Впрочем, этот трюк мне ничего не дал, поскольку шторы в комнате англичанки были плотно задернуты, а свет потушен. Потянувшись всем телом к окошку мисс Бендетт, я толкнул трухлявую форточку и чуть не свалился вниз, в пустую ванну, а форточка неожиданно осталась у меня в руках. Последнее было очень кстати. Забросив форточку подальше в заросли сирени, я предпринял очередную попытку добраться до окошка мисс Бендетт и через три секунды снес вторую форточку на ее окне. (Больше форточек в комнате мисс Бендетт не было.)
***
Через освободившийся наполовину оконный проем я протиснулся в комнату подозрительной леди, и, соблюдая тишину и спокойствие, рухнул на пол рядом с письменным столом.
В комнате у мисс Бендетт я оказался не один. Там же находился (помимо меня) еще и ужасный беспорядок. Так что перевернуть все вверх дном во время обыска мне так и не удалось. Потому что абсолютно все в комнате мисс Бендетт и так было уже перевернуто. Чтобы обыскать Бендеттовскую комнату, мне даже пришлось навести в ней некоторое, отдаленное подобие порядка, потому что в таком бардаке я все равно бы ничего найти не смог. На незастеленной кровати валялись мятые шмотки мисс Бендетт. Порывшись в них, я обнаружил среди трусиков, лифчиков и мятых платьев огромную резиновую дубинку неизвестного назначения. Проведя по дубинке пальцем, я ощутил выступы и резиновые наросты по всей ее длине. Так и не догадавшись, зачем скромной англичанке понадобилось такое грозное оружие, я понял лишь одно – что получить такой дубиной по голове я бы не хотел. Сразу зауважав мисс Бендетт, я решил про себя, что обижать эту хрупкую английскую леди на всякий случай не стоит. На письменном столе мисс Бендетт лежала огромная груда…фиг его знает, чего. Лично я, копаясь в этой куче, обнаружил десять тюбиков губных помад, зловонную банку с полузасохшими цветами, куда я случайно сунул свою пятерню, и три стопки ученических тетрадок. А также массу английских книг, капроновые колготки, маленький русско-английский разговорник и толстую синюю тетрадку, всю исписанную мелким корявым почерком, да еще к тому же и по-английски. Две последние вещи я решил отнести к боевым трофеям и распихал по карманам. И уже собрался сваливать, так же быстро и незаметно, как я сюда пришел. Но преждевременно было мое ликование по случаю удачно проведенного обыска. (Если бы оно было.) Однако ничему подобному я и обрадоваться не успел, более того, скажем прямо, я не успел вылезти обратно в окно, потому что в дверном замке мне вдруг послышалось скрежетание ключа. (И оно мне не только послышалось, к сожалению.) Это я понял через несколько секунд, спрятавшись за пыльной гардиной и сжимая в руках англо-русский разговорник. В замке действительно повернулся чей-то ключ. И не успел я прийти в себя от испуга, а меня уже ожидало новое, не менее ужасное, потрясение. В комнату вплывала мисс Бендетт.
Красавицей я бы ее никогда не назвал. (Да и зачем называть? Мисс Бендетт все равно не знала ни слова по-русски!) Так что теперь я, скрытый портьерой, лихорадочно искал в разговорнике фразу: “мисс Бендетт, я ваш старый поклонник, но не знаю никаких английских слов любви!!!”. В это время предмет моих шпионских страстей снял колготки и юбку, переоблачившись в длинную ночную рубашку. Она явно собиралась отойти ко сну, эта безалаберная английская леди, и я никоим образом не собирался мешать этому процессу. Наоборот, если бы это могло помочь, я бы с удовольствием спел колыбельную для мисс Бендетт, но англичанка, как я понял, не слишком рассчитывала на колыбельные песни от малознакомых сыщиков, а жаль. Нет, вы не сочтите меня за полного идиота (если я и идиот, то только частично). Где-то глубоко внутри себя я старательно прячу зачатки ума и сообразительности, конспирируясь так, чтобы никто их у меня не заметил.
И вот теперь я изучал всеми своими зачатками сложившуюся вокруг меня оперативную обстановку, поминутно заглядывая в англо-русский разговорник и стараясь на манер Махины не дышать. Несомненно, что непростая ситуация, в которую я попал, произошла по вине мисс Бендетт, которая очень некстати приперлась к себе в комнату и принялась, неприкрыто соблазняя меня, ложиться спать. Собрав в единый кулак все зачатки своих мыслей по этому поводу, я решил ни в коем случае не поддаваться соблазнительнице, а, совсем наоборот, дождаться, пока мисс Бендетт уснет, и уже тогда, воспользовавшись тем, что мисс Бендетт крепко спит, выбраться из ее комнаты. (Ни о каких сексуальных посягательствах на мисс Бендетт, к сожалению, в данном случае и речи быть не могло. Ведь это, как вы сами понимаете, не только разбудило бы англичанку, но и вызвало бы у нее некоторые вопросы. Отвечать на которые в такие минуты я не люблю.) Так что я решил дождаться, пока мисс Бендетт уснет. А вы что решили бы на моем месте?
(Может быть, выскочить из-за портьеры, завопить, что это вооруженное ограбление с целью поиска улик, и получить по башке огромной резиновой палкой, которую хранила у себя под подушкой мисс Бендетт?) Не знаю, как вы, а я решил этого не делать, по крайней мере, сейчас, потому что надеялся, что англичанка скоро заснет. Но этого, увы и ах, не случилось. Вместо того, чтобы выключить свой проклятый ночник и скромно отойти в мир иной…то есть тьфу…просто отойти ко сну, англичанка вооружилась очками и шариковой ручкой. Пока я соображал, просыпаются ли англичанки во время занятий сексом или нет, мисс Бендетт окружила себя стопками ученических тетрадок и занялась их проверкой.
Впрочем, мне далеко не сразу удалось догадаться об этом, потому что мисс Бендетт ржала как сумасшедшая, вчитываясь в зеленые, серые и желтые ученические тетрадки. Не знаю, что такого смешного понаписали в своих тетрадках ученицы, но мисс Бендетт веселилась часа два. (Как я потом выяснил у Дарьи, это было английское изложение отрывка из печально известного английского романа “Лунный камень”. Печальную известность для учениц лицея роман приобрел тогда, когда мисс Бендетт, вдоволь насмеявшись, поставила всему Дашкиному классу за изложение двойки. Видите ли, никто из учениц не смог на слух отгадать, чего в этом отрывке английский писатель Уилки Коллинз изложил.) Пока мисс Бендетт от души наслаждалась ученическими версиями романа “Лунный камень”, я, спрятанный за портьерой, судорожно искал слова любви и страсти к мисс Бендетт в русско-английском словарике для студентов и школьников. Через час я уже знал, как спросить, где выход из метро, ближайшая аптека, универсальный магазин и аэропорт. Нашел я также слово “поклонник”. (Хотя и не был уверен, что знаю, как оно правильно произносится.) Решив однако, что все дело не в словах, а в интонации, с которой они произнесены, я спрятал разговорник обратно в карман и приступил к реализации плана под номером “Б”, раз уж план под буквой “1” провалился. С грохотом распахнув окно, я сделал вид, что влезаю в него со двора, потом в два прыжка подскочил к визжащей мисс Бендетт, заткнул ей рот куском портьеры и встал перед кроватью своей жертвы на колени. Сверившись с разговорником, чтобы не сделать никакой ошибки, я умоляюще и страстно прошептал, как мне самому показалось, на чистом английском языке:
-Мисс Бендетт…Мисс Бендетт…Я ваш самый старый поклонник…Вы не подскажете, как пройти к ближайшей аптеке…Я очень тороплюсь в аэропорт…Я страшно голоден, где я могу иметь…ЛАНЧ!
Мисс Бендетт сразу же (как только я заткнул ей рот) перестала вопить и только с удивлением смотрела на меня. Как я позже узнал, из моей тирады пылкого влюбленного мисс Бендетт разобрала только свое имя. И это было к лучшему. Терпеливо выслушав мои любовно-туристические откровения, мисс Бендетт с отвращением вытащила кляп из своего рта и с сомнением сказала:
-Ю А…
Я быстро порылся в своей памяти и припомнил, что “Ю А” означает “ты есть”. (Так что, на мой взгляд, мисс Бендетт явно собиралась приступать к оскорблениям.)
-Ю А Э МЮЗИК ПЛЕЙЕР… - нежно произнесла мисс Бендетт.
С тем, что я всего-лишь навсего какой-то там плейер, я был категорически не согласен. Пусть бы она обозвала меня дураком, сволочью, бабником – я все равно бы ничего не понял. Но так…
Через полчаса мне удалось сопоставить музыку, которую хотела слышать в моем исполнении мисс Бендетт, с контрабасом, который у меня имелся.