Они узнавали друг друга мучительно долго. Они пытливо смотрели глаза в глаза. Они, собственно, так были увлечены этой попыткой что-то вспомнить, что даже забыли, кто они, откуда и зачем находятся здесь.
- Ты хто? - спросила она.
- А ты хто? - переспросил он.
- А черт его знает, кто мы с тобой, - решила резюмировать она за обоих.
- Не-а, я вспомнил тебя, - просипел он пересохшим ртом, пытаясь проглотить слюну. - Это было в таком же трамвае. Это было... Это было 30, нет, 40, да-да, 40 лет назад. Весной. Я ехал "зайцем", а ты, кондуктор, пыталась меня оштрафовать. Я попытался убежать, но не тут-то было. Ты завизжала так, что откуда не возьмись рядом оказались два дружинника. Один ударил меня в поддых, другой схватил за чуб и припечатал ухом к стойке. Я упал. На остановке вы меня выволокли из трамвая и с выкриками "Ну, заяц, погоди!" продолжали бить ногами. И ты своим каблуком тыкала в мое лицо. Видишь, шрам остался.
Она опять стала слепо всматриваться в его уже сморщенную бородатую физиономию и, наконец, разглядела на впалой старческой щеке шрам от каблука-шпильки.
- Вау, - всхлипнула она, подражая своей инидиго-внучке. - Неужели это было на самом деле? Мы хоть выбили из тебя три копейки за проезд?
- Вы выбили мне три зуба.
- Поразительно. Но ты-то хорош! Мы жили по моральному кодексу строителей коммунизма, а ты решил, что он не для тебя, что ты можешь не оплачивать проезд? Вот из-за таких, как ты, и пошло у нас всё наперекосяк, из-за таких, как ты, мы и прохлопали светлое будущее! Заяц... Никакой ты не заяц. Ты... кролик потертый. На три копейки государство надуть хотел! Пошляк!
- Погоди! Не кипятись. Все-таки вы тоже тогда спустя рукава сработали, раз мне не все мозги выбили, и я вспомнил тебя. Значит, ты тоже виновата в развале страны, раз такие, как я, размножились и надувают государство уже на три... триллионы рублей! Тебе когда выходить?
- Через одну.
- А мне через две. Давай, кондуктор, обменяемся телефонными номерами. Встретимся. Теперь я "зайцем" не езжу, у меня, как и у тебя, соцкарта.
- Право, не знаю, - она уже виновато пыталась улыбнуться. - У меня уже пять мужиков было, но все померли. И ты, кролик, туда же? Право, не знаю...