- Егор, здорово! Глянь, што прикупил! Рыба теперича, вся моя в речке!
Дед Степан в болотных сапогах, штанах цвета - не заметить в сенокос, рубахе в крупную ковбойскую клетку и пилотке на голове из газеты «Труд», пролежавшей в курятнике больше десятка лет, выходит на крыльцо дома с новым, переливающимся лаком на солнце спиннингом.
- И тебе здорово! Ишь ты! Намылился пескарей пугать?
- Не-е-е! За тайменем сбегаю!
- Неужто ждёт?
- Ну а чево? Зря, штоли полпенсии угробил на снасти! На зорьке должон, хотя бы один схватить!
- Должон! Тока не от тебя!
- Это почему не от меня?
- Да примелькался ты ему уже, до отрыжки на зорьке-то! Я ж тебе говорю, по темну надоть тягать! Погодь с часок! Вместе сбегам! А щас бестолку!
- Точна?
- Не быват точнее! А спиннинг добрый, ничё не скажешь! И блесна богата! Наверно саму большу выбрал-то? У нас такова зверя сроду не было!
- Сама раз будет! Больша рыбина на маленьку блесёнку никада не позарится!
Дед Егор сидит на деревянной лавке перед оградой в малиновых лучах падающего за горизонт солнца. На голове кепка Ильича обтрёпанная не одним десятилетием. Холщовые штаны подвёрнуты почти до колен. Белая футболка бесформенно закрывает плечи. На ногах китайские шлёпанцы – рубль килограмм. В разведённых руках, лежащих на коленях, хворостина, напоминающая размером черенок от лопаты «БэСээЛ один» - бери больше, кидай дальше.
- А чё расселси-то? Грядки полил штоль?
- Тю-у! Сказал! Уж давно полил и воды в бочку натаскал! Ишо вперёд тебя! А щас вишь, на красоту любуюсь! Речка бежить. Люблю на её смотреть – успокаиват! Сидай рядом, новость каку брехани!
- Чево это! Када я брехал? Всю жисть за правду-матку!
- Ты-то? Всю жисть? Ну, было пару раз!
- Не наговаривай! Поболе!
Степан мостится рядом на плаху-сиденье со скрипучими ногами.
- Нову бы склепал скамейку! Того гляди треснет!
- Задницей не ёрзай – не треснет!
Река шуршит в десяти метрах, омывая камни берега. Лёгкая дымка присела над водой. Сумерки шепчут, укладывая живность по гнёздам и норам. Куры во главе с петухом давно уже на насесте в сараюшке. Кот на завалинке намывает завтрашних гостей. Тихо – того и гляди, сам уснёшь.
- Степан, ты в этой кепке, как сторож на гороховом поле!
- Што за сторож?
- Тамашний сторож – чучело!
- Тьфу, чёп доброва казал!
- Давай хоть, пока время есть, шапку твою почитам!
- Чё читать-то! Несвежая! Лет десять газеты, уж не приходят!
- Так ить вспомяним!
- Держи! Читай грамотей!
Степан с горестным кряхтением снимает головной убор и отдаёт Егору. Тот разворачивает, стараясь не повредить желтоватую бумагу.
- Ого! Ну, ты брат даёшь! Осимисят осьмой год! Первоянварская! Этоть история уже! Как время-то летит, а! Как же ты её на цигарки не угробил-то!
- Да ты чё! Точно! Перво января печатана! Ну читай вслух тады!
- Горбачёв поздравлят с праздником! Наступающий год, грит, поведет отсчет новому этапу пе-ре-стро-йки, от как оно-то!
- Ага! Повёл! Хлеще Сусанина! Заперестраивались насквозняк все!
- Пе-ре-стро-йка ока-зы-ва-ет все большее во-здей-ст-вие на нашу экономику. О, как! Это в глаз, а не в бровь!
- В глаз! Аха! Всё чё можно развалили и похерили!
- И не говори! Што-то читать, даже расхотел! Давай покурим, чёли!
Деды закуривают по папироске. Табачный дым зависает и переливается в лучах заходящего солнца. Воздух спокоен и тих.
- А погода-то, как на заказ тебе Степан! Рыбачья!
- Я и гутарю! Вся рыба моя!
- Твоя? Што-то не припомню я тебя со спиннингом! Ты им могёшь али стебаисся?
- А чяво мочь-то! Кинул-тяни! Пусто, значится, по новой кидай!
- Соображашь, однако! Вот и спрашиваю, кидать-то могёшь? Покажь!
- Тьфу-ты! Смотри!
Степан выходит на середину дороги, топчется, находя удобное положение. Размахивается, резко выдвигает руки с удилищем вперёд. Блесна суматошно трепещется на конце спиннинга, но никуда не летит. Степан недовольно сопит, примеряется к броску ещё раз. Та же история. Плюёт с горя под ноги.
- Бракованну, штоли подсунул, подлюка! Ну-у-у наро-о-од!
- Погодь! При чём тута народ! Кидать, надоть уметь! А спиннинг хто тебе собирал, леску наматывал, блесну привязывал?
- Ну, ентот! Продавец-пацан с райцентра!
- А-а-а! А, как кидать не показал, наверно!
- Не показал.
- Понятна! Общем, сымай блесёнку и привязывай гайку!
- Каку гайку?
- Железну! Тренироваться!
- А блесну чё?
- Крючки поганить об дорогу будешь чёли!
- А большу гайку-то?
- Почяжельше! Легше поймёшь!
Через пару минут ржавая гайка болтается вместо блесны. Дед Егор берёт спиннинг.
- Слухай, значица сюды Степан! Када спиннинг в руках, чё сама главна?
- Не пересолить!
- Чево?
- Рыбу не пересолить!
- Ты её поймай сначала! Не пересолить!
- Ну, дык поймаем, поди пойдём!
- Слухай! В ентом деле, главное хитрый заброс! Не дальше, не ближе, не левее, не правее! А точно! Усёк? Говори, куда попасть гайкой?
- Ну, вон в энту бочку на углу!
- Учись!
Коротким взмахом Егор посылает гайку к железной двухсотлитровой бочке, стоящей метрах в сорока у угла переулка. Раздаётся дребезжащий гул.
- Ты глянь! Попал!
- Попал-попал! Смотри, как кидать надоть! Леску берёшь, прижимашь большим пальцем! Вишь? Вот енту скобу отщёлкивашь! Понял? И не замахивайся, как калуном! Нежно, но хлёстко! Када конец удилиша впереди становица, сразу отпускай леску с под ентова пальца! Усёк?
- Ага! Давай спробую!
- Давай!
Степан целится, взмахивает. Гайка улетает метра на три. Со второй попытки подальше. Затем, ещё дальше.
- Ну, как Егор? А! От понимаю!
- С пивом потянет! Давай покурим, да собираться будем на рыбалку! Щас-то поди чё вытянишь!
С довольным видом Степан усаживается рядом с Егором. Молча курят. Через минуту хозяин рыбацкого приобретения нетерпеливо подскакивает с недокуренной папироской.
- Егор! Да, я как ты, щас! В ту бочку, тоже запузырю!
- Чё, попадёшь?
- Сам знашь! Старый охотник! Белку в глаз! А тут-то! Плёво дело!
- Ну, давай, спробуй!
Дед Степан находит позицию, с выдохом выстреливает, что тот рыболов-спортсмен. Гайка со свистом разрезает воздух, уходя от намеченной траектории перпендикулярно нужному направлению. Раздаётся звон разлетающегося оконного стекла. Оба деда смотрят через забор.
- Молодца Степан…. Хорошо, хоть в своё попал! А заброс-то ничё! Хитрый!