Сегодня всё актуальнее и актуальнее день ото дня перед нашим обществом встаёт вопрос, как мир встретит завтрашний день без психологии. Основная проблема заключается в том, что уход со сцены таких фигур, влиятельность которых хотя бы в некоторой степени, хотя бы недолго, хотя бы на уровне мифа, но всё-таки имела место в нашей жизни, всегда сопровождается некоторой социальной катастрофой. Необходимо, чтобы её уходу с научной и с социальной арен нашей жизни сопутствовали бы как можно меньшие проблемы.
Фигурально выражаясь, если тонет тело, обладающее множеством ничем не заполненных пустот, то водоворот, затягивающий множество действительно ценных вещей, неизбежен. Что касается пустот на борту психологии, то их более чем достаточно, поскольку, как оказалось на поверку, всё было лишь внешней оболочкой, хотя и удачно выкрашенной. Наверное, это не первая и не последняя из легенд человечества, с которой ему приходится прощаться, переходя на очередной этап своего взросления. Где-то ещё совсем недавно, с исторической точки зрения, почила алхимия, а теперь и психология уже одной ногой стоит по ту сторону бытия, готовясь занять своё место на полке архива с мифами. С ними всегда жаль расставаться, особенно, если они когда-то так много для нас значили.
Что ж, она вполне искрометно блистала на сцене двадцатого века, начинаясь, как мистификация нескольких психиатров, решивших стать знаменитыми за счёт опубликования своих "теорий".
Переход в двадцатый век вообще сопровождался коренными научными изменениями, происходившими особенно в физике, тогда рождалась теория относительности, квантовая механика, корпускулярно-волновая теория света. Мир был очарован неожиданными открытиями и с нетерпением ждал новых. После теорий, родившихся в области физики, мир закономерно рассчитывал на появление аналогичных теорий и в других областях, готов был верить, готов был авансировать свою благосклонность новым создателям новых теорий.
Ответ последовал ни от кого другого, как от специалистов по иллюзиям — от психиатров, прекрасным образом сумевших понять какие мотивы движут обществом на данный момент. Общество ждёт ошеломляющих теорий — оно их получит. Время для этого было очень удобным, потому что само слово «теория» буквально завораживало людей одним своим звучанием, хотя наивное общество на ту пору ещё не очень разбиралось в сути этого модного термина и не вполне отдавало себе отчёт, что это особо лаконичная форма знания, позволяющая превращать его в действующую мыслительную модель, чтобы совершать исчисления и прогнозы. Нет, общество тогда в этом ещё не разбиралось, и группе психиатров удалось стать знаменитыми за этот счёт, что значительно повысило их популярность и соответственно доход от частной практики.
В действительности теорий никаких, конечно же, не было. Перечитывая и Фрейда, и Юнга, мы не найдём ничего, что хотя бы отдалённо напоминало бы теорию в её действительно научно-философском смысле этого слова. Труднее всего люди расстаются со своей верой, и хотят верить до последнего мгновения. Проще всего обманывать ожидания, потому что в ожиданиях уже есть аванс веры и мотивы преданности. Поразительно то, что даже до сих пор мифы о якобы существующих теориях в области психологии живут в воображении многих доверчивых людей, родившись когда-то лишь в рекламных целях нескольких психиатров.
В дальнейшем и сама основа, зародившись подобным образом, производила на свет себе подобное потомство, потомство с неясными логическими формами.
Да, именно неясность логических форм стала основной чертой психологии, завоёвывающей социальный мир двадцатого века. Если хорошенько приглядеться, то станет заметным отсутствие в психологии понятий. На этом месте наверняка можно ожидать нескрываемое удивление читателя: как это нет понятий?
А дело в том, что понятия — это точно определённые и логически выведенные представления о чём либо, которые в науке имеют строго определённое множество свойств, над которыми можно производить логические операции. В этом смысле в психологии действительно понятий нет, потому что (посмотрите сами любой текст по психологии) все употребляемые в качестве терминов слова не определены логически, висят, что называется в воздухе, а сложнейшие по своей сути категории, звучат как сами собой разумеющиеся элементарные и очевидные. Так звучат слова «личность», «переживания», «мотивы», «характер» и многие другие, которые читатель и сам заметит в любой статье или в книге по психологии, потому что буквально каждый абзац будет состоять из таких «волшебных» слов, производящих на читателя необходимое впечатление. Таким образом, психология действительно не пользуется принципом понятий в научном смысле этого слова, а пользуется принципом впечатлений, потому что, произнося эти «волшебные» слова (не требующие знаний механизмов и моделей), она преподносит данные образы о личности, о переживаниях и о прочем, как впечатления, на основе которых, мы, читатели, додумываем содержание уже сами. Это такой жанр литературы, который можно было бы назвать околонаучным импрессионизмом.
Потомство этой теоретической мистификации, естественно, обладало такими же свойствами, т.е. переняло склонность к мистификации и иллюзионизму по наследству, но, как водится, уже с элементами вырождения, проявляющимися как научный инфантилизм. Он заключался в том, что теории стали плодиться как мухи: теории личности, теории мотивирования, теории деятельности, и прочие теории, которые, собственно, даже никто и не читает, а просто ссылается на них, как на номинально существующие. Один из основоположников советской психологии А.Н. Леонтьев так и называл свои произведения как, например, теория сознания, теория деятельности и прочее. Но мы с вами там не увидим на самом деле никаких теорий, а все тексты состоят только из обсуждения разнообразных мнений в их кратком виде и из призывов обсуждать, а также исследовать разнообразные психические феномены. Всё это в совокупности почему-то и называется теорией, что собственно и квалифицируется как научный инфантилизм, так как подобные авторы и впрямь считают свои обсуждения необходимости обсуждать и исследовать, дельными и важными.
Эта «теория» в психологии существовала всегда отдельно от её практики, которая никогда не руководствовалась никакими обоснованными моделями, во всяком случае, сколько не ищите, вам не удастся о них нигде ничего вразумительного найти.