Я летать не могу - нет второго крыла,
Я и плыть не могу - нет второго весла…
Лютый холод терплю - нет тепла и огня,
Мое солнце зашло... Без тебя нет меня…
Наталья вернулась домой, еле волоча тяжелые сумки. Пятый этаж без лифта, только дураки могут говорить, что это полезно для сердца. Сердце давно уже недолюбливает этот этаж. Вот она сейчас отдохнет немного и побежит за Катюшкой в сад, хорошо хоть недалеко - в соседнем дворе.
Николая эти проблемы не касаются, ведь у него сложная и ответственная работа. Конечно, кто кроме него может оживлять пришедшее оборудование из Германии. Господи, списанная техника, а мы все заримся на дешевизну, и приходит эта техника без сопроводиловки. Как работает, по каким схемам? Черт голову сломает. Вот и выезжает начальство на Николае, на его умнючей голове и золотых руках. А он парень безотказный, работу свою любит и домой приходит поздно. Придет, поест что попало и спать завалится. Да за доброту его она и полюбила, но последнее время устала от забот, беготни, злиться на него стала чаще, сама уже замечает.
А тут еще мать со своими причудами, вроде и не старая еще, ну, похоронили отца, тяжело ей, конечно. Но ведь другие-то живут и не стонут, а она вся сникла, будто ушла в себя. Наталья втащила пакет с картошкой на кухню. Хоть бы картошку приносил, тяжело ведь, а, впрочем, сама виновата: взвалила все на себя и несет, и Николая к этому приучила.
Как там по времени? О, часок еще есть, надо успеть до шести, а то опять Мария Николаевна шуметь будет: у нее, видите ли, детей разбирают в шесть, и она с одной Катюхой сидеть не собирается, но ведь сад официально до семи, ладно, все равно не переспоришь. Наталья вынула книгу, которую вчера взяла у матери, очень дочитать хотелось, плюхнулась в кресло. Лицо хмурое, усталое, перевернула страницу. А это что за листок?
.
«Здравствуй, родной! Вот уже полгода, как мы расстались. А мне вспоминается наша первая встреча. Ты стоял у входа в парк Сокольники и читал Литературную газету. Она, как птица белыми крылами трепетала в твоих руках. А за твоей спиной парк с ожившей ярко-зеленой весенней листвой шумел весело, призывно. Я смотрела и думала: вот подойду к тебе, заговорю о чем-то, и ты, возможно, станешь моим мужем.… А ведь так и случилось…И мы прожили двадцать шесть лет нашей жизни. Ты принял все: и моих двух детей, и мои тридцать девять лет. Смешно, но когда я вывесила в Одноклассниках свою нынешнюю фотографию, то мальчик, любивший меня в школе, замолк - своей фотографией я обидела его мечту…
А вот ты не видел, как я старею рядом. Ты говорил, что я по-прежнему молода, даже сонною и растрепанную видел красивой, покупал мои любимые конфеты, ходил со мной на спектакли, которые не любил, баловал меня смешными, ласковыми словами. Мне сейчас так не хватает этих слов, много чего не хватает…. А почему я их тебе не говорила? Казалось, что ТЫ – это Я, и разве нужно говорить своей руке, ноге, голове, что любишь? Ты был для меня воздухом, солнцем, средой обитания, мы ведь тоже не говорим им слова любви. Мы многое не говорим и не делаем… И вдруг наступает время, когда поздно… уже некому сказать эти слова и сделать что-либо тоже невозможно… Как беспечна, бездумна я была, принимала все, как должное, действительно, как воздух и солнце, а ведь дарил мне все это ты …
После того, как мы расстались, мне было очень плохо, и одноместная палата, в которую я попала, казалась мне убежищем и спасительной кельей, где если не молитвами, то раскаянием и покаянием можно очистить душу, освободить ее от жгучей вины. Освободить ли? … Опустошить…
Я сбежавшие мысли свои соберу,
Как испуганных деток, крылами укрою,
Им в глаза загляну, и слезинки сотру,
И улыбкой своей успокою.
Но сбежавшие мысли найти нелегко,
Плачет дождь, и кончается лето …
Как же ты далеко-далеко,
Где-то там, по ту сторону света….»
Наталья разглядывала листок, недоумевая, потом поняла: это мама написала…. Кому?.... Отцу….Зачем?....
« …..Вот если бы можно было все вернуть вспять. Я бы не досаждала тебя вечными просьбами: то сделай, то почини, соседям помоги, с детьми неладно, поговори… Я просто радовалась бы, что ты есть. Представь вот ты сидишь у окна, усталый после работы, а я подхожу, прижимаюсь к спине твоей широкой, крепкой и шепчу тебе слова, которые ты ждал и не слышал, которые родились у меня слишком поздно…. И ты улыбаешься, я вижу твою улыбку, она прячется в твоей роскошной седой бороде и светится в твоих глазах……..»
Наталья перевернула листок, но на другой стороне ничего не было, взглянула на время, вскочила, сунула листок в книжку, и побежала за дочкой. Успела вовремя, была даже не последней. Катюха всю дорогу хвасталась, что теперь она умеет делать аппликации, и к Восьмому Марта они готовят подарки мамам и бабушкам.
–Правильно,-похвалила дочку Наталья,- еще конфет купим, «капучино», бабушка их очень любит.
- И я и тоже люблю,- заныла Катька.
–А мы много купим, всем хватит.
Вечером Наталья уложила дочку спать, приготовила ужин, ждала мужа. Николай пришел как всегда поздно, как обычно усталый. Разделся, глаз не поднимая, сел на кухне. Она подошла сзади, обняла его, прижалась к спине его могучей, крепкой и что-то зашептала тихо и нежно….