Нарушения уставных правил взаимоотношений между военнослужащими - явление столь же распространённое, сколь и многообразное. Очень часто под определение "неуставщины" подпадают события разного порядка и разного уровня сложности. Здесь и издевательства (физические и моральные) старослужащих над молодыми солдатами, и оскорбления подчинённых начальниками, и злостное казарменное хулиганство, и ответные расправы над обидчиками, превышающие пределы необходимой обороны. Среди такого разнообразия не просто выделить главное и наиболее существенное, заглянуть в смысл происходящего и назвать вещи своими именами.
Среди наиболее распространённых проявлений "неуставщины" следует выделить "дедовщину" ("стариковщину"). С психологической точки зрения, она представляет собой лжетрадицию, сложившуюся на основе разделения военнослужащих по срокам призыва, когда старослужащие наделяют себя неформальной властью над теми, кто прослужил меньше их. Вот эта жажда власти, упоение ею, потребность быть (или казаться) выше себе подобных как раз и является основным психологическим источником постоянного воспроизводства рассматриваемого явления. Причём это не просто власть, которой обладает, например, командир отделения в соответствии с Дисциплинарным уставом. Это - власть абсолютная и практически никем и ничем, кроме самих "дедов" и уровня их фантазии, не ограниченная, посягающая даже на здоровье и жизнь солдат молодого призыва.
В условиях безнаказанности и круговой поруки "дедовщина" достигает зачастую самых уродливых форм. Молодые солдаты не только не сопротивляются глумлениям над собой, но и поощряют своим приспособленческим поведением ещё более изощрённые издевательства. Так называемые активные приспособленцы всемерно поддерживают негативные обычаи "дедовщины", призывают своих сослуживцев-одногодков стойко выносить "тяготы и лишения", исполнять все прихоти "стариков", с тем чтобы впоследствии наверстать своё. Слабые в физическом и моральном отношении солдаты не в состоянии самостоятельно противодействовать постоянному прессингу неуставных требований, смиряются с неизбежностью происходящего, начинают и сами соглашаться с "философией дедовщины".
Особенности возрастной психологии 18 - 20-летних юношей состоят в повышенном внимании к собственной личности, в потребности самоутверждения в глазах сверстников, в сознании собственной значимости. Как это ни странно, но традиция "дедовщины" предоставляет им такую возможность, хотя и, безусловно, извращённую. Смысл этого парадокса заключается в том, что всем молодым воинам, независимо от их реальных достижений в службе, гарантируется в будущем привилегированное положение старослужащего и, соответственно, гиперкомпенсация всех перенесённых на начальном этапе адаптации унижений, при условии, конечно же, безоговорочного подчинения традиции. Поведение в этом случае обусловливается по принципу наименьшей траты сил (плыть по течению всегда легче). В связи с указанным обстоятельством противодействие таким негативным явлениям значительно затрудняется.
В истории борьбы командного состава с неуставными отношениями предпринимались неоднократные попытки решительно покончить с ними. Вот некоторые из наиболее успешных.
Заместитель командира части П.Д. (фамилии есть в архиве автора) делал акцент на предупредительной работе. Особое значение он придавал психологической компетентности руководителя, тщательному изучению состояния и динамики внутриколлективных процессов, характеристик обидчиков и обиженных в ходе наблюдений, бесед, переписки с родителями, созданию здорового ядра коллектива; принятию психологически обоснованных управленческих решений по оптимизации воинской деятельности на основе знания реального положения дел в подразделениях. Данные, полученные в результате применения специальных психологических процедур (парного сравнения, социометрического опроса, контроля динамики настроения, экспертной оценки) и дополненные материалами бесед и наблюдений, давали достаточную информацию как об отдельных воинах, так и о микрогруппах и подразделениях в целом, позволяли своевременно реагировать на малейшие изменения социальной психологии.
Полковник А.Т. и подполковник Г.К. строили работу на личном примере командования, на жёстком спросе с подчинённых за проявления "неуставщины". Командир и его заместитель по воспитательной работе добились неуклонного исполнения созданной ими системы изучения и контроля личного состава, принятия оперативных и законных мер по каждому происшествию. Ежедневно по 10 - 12 раз, в соответствии с разработанным штабом графиком, контролировалось несение службы в нарядах и караулах. Перед каждым приёмом пищи проводились осмотры воинов с целью выявления следов избиений, случаев принудительной замены нательного белья и обмундирования. От каждого офицера подразделения требовалось не менее одного раза в сутки поговорить с каждым подчинённым или хотя бы посмотреть ему в глаза. Сами руководители ежедневно беседовали с 30 – 40 солдатами и сержантами. Постоянно работала специальная группа по изучению положения дел в подразделениях. Привлекались и информаторы из числа военнослужащих по призыву. Особое внимание уделялось воспитанию новобранцев, прибывающих на учебный сбор молодого бойца, настраиванию их на активное противодействие неуставным традициям, формированию полного доверия офицерам. В части стал действовать принцип неотвратимости наказания за любое посягательство на честь и достоинство молодого солдата. В результате начали исчезать лжетрадиционные обряды, групповые глумления, мордобой, круговая порука.
Примерно в том же русле, но с большей опорой на социально-психологические методики, решались задачи по предупреждению неуставных взаимоотношений и противодействию им в части, где заместителем командира был В.М. Основными элементами созданной им программы стали: сезонные опросы личного состава; работа по организации групп боевого наставничества, которые имеют свои права и обязанности; тщательные разборы конкретных случаев правонарушений; аутогенные тренировки; изучение общественного мнения. Надо признать, что система работала, пока сам В.М. возглавлял деятельность офицеров и наиболее активных солдат. После его ухода работа была заброшена, так как требовала значительного напряжения и недюженных психологических знаний.
Изучение практической деятельности командиров и органов по работе с личным составом показывает, что при условии повышенного внимания к проблеме «неуставщины» удаётся добиться определённых результатов, например, исчезновения или значительного сглаживания наиболее острых и криминальных форм «дедовщины». Опыт свидетельствует и о том, что полностью изжить неуставные взаимоотношения между старослужащими и молодыми солдатами, как правило, не удаётся. Даже в условиях экспериментов по формированию рот из военнослужащих одного призыва наблюдались явления, сходные со «стариковщиной»: верховодить пытались земляческие группировки, а также отдельные солдаты, отличавшиеся физической силой, жестокостью, имевшие негативный опыт аналогичных взаимоотношений в ПТУ, колониях и тюрьмах.
Это лишний раз свидетельствует о том, что проблема «неуставщины» не является сугубо армейской. В разных формах она существует практически во многих других социальных институтах общества. Ведь неуставные взаимоотношения – это не просто отклонения от требований воинских уставов, регулирующих отношения между начальниками и подчинёнными, старшими и младшими или между равными по служебному положению военнослужащими. Если бы это было так просто, то с учётом всех тех усилий, которые прилагаются к укреплению дисциплины в войсках, проблема бы решилась. Но, думается, что явление это шире и корни его глубже. Это – негуманные отношения между людьми, основанные на попрании общественных норм права и нравственности, выражающиеся в оскорблениях чести и личного достоинства, унижениях и издевательствах одних людей над другими, имеющими более низкий социальный и психологический статус, в условиях функционирования групп с низким уровнем развития культуры.
(Примечание автора. Хотя это явление возможно и в высокоразвитых коллективах, например на кафедрах высших учебных заведений, но в иных формах. В любом случае, есть проблема «новичков» и «старожилов»).
По убеждению автора этих строк, значительный урон работе по искоренению неуставных взаимоотношений наносит укрывательство негативных явлений, замалчивание фактов «неуставщины» из боязни наказания, снижения хороших показателей при оценке вышестоящим руководством.
Было бы правильно «легализовать» неуставные отношения, признать их как неизбежное зло, существующее вопреки нашему желанию, по причинам, связанным с особенностями психологии призываемого в войска контингента и условиями службы. Это позволит приступить к постепенной и целенаправленной деятельности по прерыванию порочной цепи неуставных традиций.
Конечно же, работа по формированию и закреплению положительных норм поведения у военнослужащих требует глубокого знания военной педагогики и психологии. Следует согласиться также с тем, что в войсках уже давно назрела необходимость в социально-психологической службе и в воспитателях, в особенности ротного звена, имеющих специальное педагогическое образование. Всё это так, но давайте вспомним, кто несёт главную ответственность за воспитание личного состава? Конечно, командир. В то же время нередко можно услышать мнения, что командиры плохо знают педагогику и тем более психологию, поэтому не в состоянии самостоятельно решать воспитательные задачи, особенно в звене рота – караул. Надо прямо признать, что командный состав в недалёком ещё прошлом был в значительной степени избалован политработниками, бравшими на себя решение почти всех практических задач политико-воспитательной работы, и в настоящее время оказался без необходимых педагогических навыков.
Командир роты капитан М. по заданию заместителя командира №-ской части по воспитательной работе подполковника И. провёл анкетирование среди первого периода службы с целью выявления фактов неуставных взаимоотношений. Два наиболее смелых молодых бойца отметили, что такие факты есть, не называя фамилий. Ознакомившись с этой информацией, командир тут же вывел роту на плац, оставив молодёжь в казарме, и часа два гонял по жаре строевой, повторяя время от времени: «Я вам покажу дедовщину!» На этом «профилактика» была закончена. «Деды», злые как собаки, тоже приняли меры. Они вычислили по почерку на небрежно брошенных командиром роты анкетах, кто их «заложил», и устроили «разбор полётов» виновным. С тех пор в этой роте больше никто не жаловался. Недавно одного из «молодых» нашли истекающим кровью. Он совершил попытку самоубийства от безысходности, не выдержал издевательств. Станет ли это уроком для капитана?
Повысить ответственность командиров всех степеней за воспитание подчинённых в духе неукоснительного следования уставам можно уже сегодня, усилив спрос за знание и практическое применение конкретных методов воспитательной работы посредством приёма зачётов по педагогике и психологии, усилив программы для курсантов военных институтов. Знания и навыки по воспитанию подчинённых должны стать одним из важнейших параметров при оценке качеств выдвиженцев на вышестоящую должность.
(Примечание автора. Капитан М., о котором шла речь в статье, вскоре пошёл на повышение и получил звание «майор». Может быть, сегодня он уже генерал?).
С другой стороны, структуры по работе с личным составом, военные учёные должны обеспечить командиров наиболее действенными и научно обоснованными приёмами не только в борьбе с негативными социально-психологическими явлениями, но и во всей системе воспитательной работы. Пора отказаться от изживших себя и безнадёжно устаревших принципов и методов воспитания, поставив во главу угла формирование правового сознания, психологию военного человека и его адаптацию в условиях конкретной части и подразделения.
Опубликовано в 1997 году в одном из военных журналов.
Резюме: врага нужно бить его же оружием. Инструмент «дедовщины», превращённый в наставничество, позволит в корне изменить направление негативного явления, сохранив его психологическую составляющую - самоутверждение и адаптацию. Победить лжетрадицию можно. При одном условии - этим нужно заниматься.
Читатель спросит, ну и как, занялись?
Вот что мне ответил один генерал, далеко не глупый, кстати, человек:
«Бросьте вы свои преподавательские замашки. Не нужно ничего заумного. Главное в войсках – сержанты». Может, он и прав, но воз «дедовщины» и ныне там. А вы как думаете?