Забытые имена
МИССИОНЕР. ИЗГНАННИК. ПАТРИОТ
Николай СТАРОДЫМОВ
Нестор Анисимов. Уверен, что большинству наших сограждан это имя ничего не говорит. Несправедливо, право слово, несправедливо!
Вот несколько штрихов к его портрету. За боевые подвиги на полях сражений Первой мировой войны отец Нестор удостоился права носить наперсный крест на Георгиевской ленте. Он открыто и активно выступал против Советской власти, за что неоднократно оказывался за решеткой. И он же всемерно поддерживал борьбу Советского Союза против гитлеровской Германии. Будучи в изгнании, обратил в православие тысячи и тысячи иностранцев. А будучи уже немолодым человеком, добился признания акта крещения для обращенных в лагерях ГУЛАГа… Наверное, уже этих нескольких фактов достаточно, чтобы заинтриговать читателей судьбой человека.
А начал Нестор свою деятельность миссионером. Право же, будь хоть трижды атеистом, а не восхищаться людьми, избравшими для себя данное поприще, невозможно. Нестор родился 8 ноября 1885 (по другим данным 1884) года в семье военного чиновника, статского советника, так что вполне мог направить свою жизнь по более спокойному руслу. А он, приняв постриг, отправился нести Слово Божье на далекую Камчатку. Благословил его на сей подвиг сам знаменитый проповедник Иоанн Кронштадтский, который, надо думать, почувствовал в молодом священнике духовную силу, способность творить великое.
Прибыв на Камчатку в мае 1907 года, Нестор был поражен тем, в какой нищете (материальной и духовной) обитают жители этой далекой окраины империи. Их грабили все, кому не лень – японцы, американцы, свои, российские, купцы и промысловики. В российских территориальных водах беззастенчиво хозяйничали заморские браконьеры.
Анисимов активно взялся за дело. Он изъездил весь обширный край, много общался с людьми. Изучал языки коренных народов, переводил для них священные книги. Прививал местным жителям основы гигиены. Занимался просветительством, обучал детей. Врачевал. И конечно же проповедовал. В частности, осознавая, какую грандиозную роль для местных жителей имеет морской промысел, составил специальную молитву на лов рыбы.
Только скоро понял миссионер, что усилиями его, да нескольких таких же подвижников, ситуацию в регионе не исправишь. И он подготовил проект создания Камчатской духовной миссии и Камчатского православного братства. Целью этих структур была широкая просветительная и благотворительная деятельность в регионе. Идею поддержал епископ Владивостокско-Камчатской епархии Евсевий Никольский, который сам много лет жизни посвятил миссионерской деятельности. Ободрённый столь весомой поддержкой, молодой священник отбыл в Петербург.
…Сейчас модно идеализировать царские времена. Мол, под скипетром двуглавого орла, под сенью православного креста народ благоденствовал, и эту благость разрушили в 1917 году. Не будем упрощать. То, с чем столкнулся отец Нестор, может служить иллюстрацией к тому, насколько далека была действительность от этой умилительной картины.
Синоду, во главе которого в те годы стоял Сергей Лукьянов, на далекую Камчатку, на тамошних, погрязших в нищете и невежестве, людей было наплевать. Бюрократизм, нежелание новаций, стремление действовать по старинке, по установившемуся порядку – как это знакомо для отечественной действительности! Слишком далека была Камчатка и камчадалы от блистательных царедворцев, заседавших в Синоде. Проект молодого миссионера грозил безнадёжно затеряться в недрах этой бюрократической машины. Но отец Нестор был слишком захвачен своей идей, чтобы отступиться. История не сохранила подробностей того, как отец Нестор сумел дать о себе знать августейшему семейству. Но только личное вмешательство царя Николая II, его супруги Александры Федоровны и матери Марии Федоровны, великой княжны Елизаветы позволило реализовать задуманное.
В сентябре 1910 года Нестор вернулся на Камчатку, окрыленный успехом. Именно в те годы его стали называть «апостолом Камчатки». И ведь было за что! Официальным покровителем новорожденного братства был объявлен наследник престола великий князь Алексей, царская семья подарила церковь и необходимую церковную утварь, а также немалую денежную сумму; кроме того, император даровал ему немалые льготы. Результаты не замедлили сказаться. Среди знати тотчас проснулось осознание необходимости поддержки дальневосточной церкви.
Теперь деятельность Нестора обрела должный размах. В первую очередь он занялся строительством: возводил церкви, часовни, больницы, школы, а также столь необходимый на полуострове лепрозорий. Учитывая особенности региона, действовал следующим образом. Объект (хотя как-то неловко писать это казенное слово в отношение церкви) строили во Владивостоке, затем разбирали и на баржах доставляли на Камчатку, где его транспортировали в нужное место, где собирали вновь. Долго, трудно, хлопотно… Но дело шло! До 1917 года на Камчатке таким образом были возведены десятки и десятки объектов!
И тут – война! Сколько жизней она унесла, сколько судеб искалечила, сколько благих начинаний угробила!..
Казалось бы: где война, а где Камчатка! Ан нет – отец Нестор организует санитарный отряд «Первая помощь под огнем» и во главе его отправляется на фронт. Он не просто оказывает помощь раненых – священник и в самом деле под огнем ходил в атаку, чтобы быть первым, кто окажется рядом с солдатом, в плоть которого вопьется хищный горячий металл. Имя Нестора широко гремело на фронте, обрастая легендами. На груди боевого священнослужителя появляются ратные ордена – Владимира III и Анны II и III степеней, все, естественно, с мечами. Но едва ли не высшим признание заслуг на поле брани становится право на ношение наперсного креста на Георгиевской ленте.
В конце 15-го года Нестора отзывают с фронта и вновь направляют на Дальний Восток, создавать Камчатскую епархию, первым епископом которой он и становится в октябре 1916 года.
А потом был грозовой переломный 17-й. Революционные события конца года по времени совпали с проведением Всероссийского поместного собора, на котором был избран патриарх Тихон. Участником собора стал и отец Нестор. В связи с этим он оказался свидетелем того, как в Москве власть в свои руки брали большевики. О событиях тех дней он написал знаменитую брошюру «Расстрел Московского Кремля». Поскольку это событие не слишком охотно освещалось в нашей официальной историографии, есть необходимость сказать о нем несколько слов.
В целом переход власти в Москве произошел без серьезных боев – знаменитая фраза о том, что власть валялась под ногами и ее было достаточно только поднять, имеет под собой немалую основу. Только в Кремле засел матерый враг – кучка необстрелянных юнкеров военных училищ. В руководстве большевиков о том, как с ними быть, мнения разделились. В конце концов, решили уговорить сдаться и распустить мальчишек по домам. Немаловажную роль в таком решении сыграл тот факт, что в числе «кремлевских юнкеров» почти не было выходцев из «вражеских классов» - дворян, священников, промышленников… Тогда неистовая революционерка Роза Землячка (Залкинд) отправилась к морякам-анархистам, воспламенила их зажигательной речью (а оратором она была сильным), и бросила на штурм. Естественно, Кремль был взят, причем, взят малой кровью. Зато кровь обильно пролилась позднее – почти все защитники были расстреляны. Ну и конечно же в результате этого революционного порыва масс замечательному памятнику старины был нанесен огромный ущерб. (К слову, прах Розалии Самуиловны захоронен здесь же, в кремлевской стене, пострадавшей по ее милости).
Обо всем этом и рассказал в своей брошюре отец Нестор. Тогда же он произнес знаменитые слова: «Сейчас нам важен каждый факт, который поможет возбудить в народе ненависть к большевикам». Естественно, такое не могло пройти незамеченным. В марте 1918 года гражданин Николай Анисимов (отец Нестор) был арестован. Однако маховик террора еще не набрал обороты (его провозгласят только в сентябре), через месяц его выпустили. К этому времени отец Нестор уже четко определился в своих взглядах на происходившие события. Он уезжает из «Совдепии», чтобы стать последовательным и непримиримым ее врагом.
В Киеве он встретился с генералом Федором Келлером – чрезвычайно популярным генералом-монархистом. Нестор передал генералу икону Божьей Матери «Державная», которой патриарх Тихон благословлял на борьбу антибольшевистские силы. После выполнения этого поручения Анисимов отправляется в дальний путь на любезный сердцу и душе Дальний Восток. Путь ему предстоял долгий – через Турцию, Сирию, Индию, Китай… Там отец Нестор ведет большую работу – не только как епископ Камчатский, но и как духовный вдохновитель колчаковской армии.
Соответственно, пришлось ему оказаться в эмиграции. Но и здесь проявляет недюжинные энергию и работоспособность. Он основывает Камчатское подворье в Харбине. Основывает здесь Работный дом и еще несколько учреждений, призванных оказывать помощь оказавшимся на чужбине соотечественникам. Просто невозможно счесть, сколько жизней он спас своей деятельностью на ниве благотворительности и милосердия!
А потом началась Вторая мировая война. И вы видим Нестора Анисимова – страстного патриота своей Родины. Он развернул активную деятельность, направленную на оказание помощи Советской России, боровшейся с иноземным нашествием. И когда в 45-м в Харбин вступали советские войска, он встречал их с красным флагом. Нет, он не принял и не признал советскую власть. Но красный флаг в его представлении в тот момент был символом победы сил добра и света над полчищами антихриста. Это его Родина выстояла, пусть и пребывавшая под властью безбожников.
После войны он остался в Харбине в чине митрополита Харбинского и Маньчжурского. А в 1948 году отца Нестора арестовали – теперь уже китайские товарищи. Арестовали, и депортировали в СССР. И оказался священник в мордовских лагерях – ему не забыли и не простили ту брошюру «Расстрел Московского кремля», да и работу в колчаковских войсках тоже.
На свободу Нестор Анисимов вышел в 1956 году. Тут же был назначен митрополитом Новосибирским и Барнаульским. Однако силы его уже были в значительной степени подорваны. 8 сентября 1958 года он удалился на покой. Да только был из той породы людей, о которых говорят «покой нам только снится». Уже в декабре того же года отец Нестор стал митрополитом Кировоградским и Николаевским. На этом посту он пребывал до самого конца своего жизненного пути, до 4 ноября 1962 года. Это шесть лет, отпущенных ему после освобождения из лагерей, отец Нестор по-прежнему боролся. За сохранение храмов, за возрождение веры. И главный духовный подвиг, который он совершил за этот короткий срок, заслуживает того, чтобы о нем обязательно рассказать.
Дело в том, что в недрах ГУЛАГа перебывало немало священников. Они несли слово утешения людям, оказавшимся в заключении. В лагерях проходили обряды крещения – вера для многих становилась единственным, а то и последним, утешением в жизни. Более того, находились и те, кто принимал в лагерях монашеский постриг… Так вот, отец Нестор Анисимов добился того, чтобы обряды, совершенные в лагерях, были признаны церковью, даже несмотря на то, что по вполне понятным причинам в заключении не были соблюдены какие-то формальности обряда.
…Полвека назад отец Нестор Анисимов, хлебнувший лиха и страдающий от болезни, попытался уйти на покой. Не получилось. Такие люди не знают покоя. Потому о них грех забывать нам.