Пришла весна, подступила к Крутоярову вплотную,
зазвенела, закапала, благословила воробьиные свадьбы.
Зима же, поогрызавшись поздними метелями, потащи-
лась на север, цепляясь белыми лохмотьями за леса, лож-
бинки и северные склоны холмов.
На угревах бурая земля подсыхала и шелестела седы-
ми прошлогодними травами. И когда подошла Евдокия-
плющиха, весна была полная и бесповоротная.
Евдокия Клюкина всегда радовалась этому дню. И не
только потому, что это был день её ангела. Когда-то в стари-
ну, до XV века, с этого дня начиналось новолетие – Новый
год. И в памяти народной этот день отстоялся началом вес-
ны, обычаями, приметами и общей радостью. Даже не ра-
ботали в этот день. Сейчас этот обычай исчезает. Но первая
встреча весны на Евдокию – повсеместна, и радость – тоже.
И Клюкиной иногда казалось, что она – причина этой все-
общей радости, а не преподобная мученица Евдокия.
«Какова Евдокия – таково лето». «На Евдокию ясно –
год прекрасный», то есть предвещает урожай пшеницы,
ржи и трав. А было на плющиху вёдро. Мужики сбрасы-
вали с крыш остатки снега. К вечеру застывали сосульки,
и по их длине судили о будущем урожае льна.
Детвора влезала на очищенные кровли и окликала
весну:
Благослови, мати,
Весну закликати!
Евдокия-плющиха выпала на субботу второй недели
Великого поста. А вторая суббота – день поминовения.
…Пантелей Погорелов долго сидел на погосте у моги-
лы жены. В одиночестве было хорошо и ясно. Он запретил
идти с собой кому-либо из семьи: помолчать хотелось од-
ному. Старик шевелил губами, вздыхал и чмыхал носом.
Одинокая слеза прожгла его, скатилась на усы и он растёр
её шершавой ладонью: «Прости… Я…» Пантелей поднял-
ся и, сгорбившись, отправился через синее солнечное про-
странство домой.
На следующий день, взяв с собой любимца Даньку,
отправился Пантелей на весь день в лес – пережигать
ольху на золу. Зола нужна была Аграфене с Дашей для
беления холстов. К вечеру вернулись на Орлике спокой-
ные, по-мужски деловитые. И хотя у Даньки послезавтра,
17 марта, день ангела, он все эти дни сдерживал острое
мальчишеское нетерпение, сторонился нечаянной ласки
матери: вёл себя по-взрослому.
Да и пост не позволял излишней радости.
Из четырёх многодневных постов в году предпас-
хальный – самый долгий. А потому и Великий. Не будь
его, крестьянин всё равно после зимнего мясоеда затяги-
вал бы пояс потуже. Ещё на Аксинью-полузимницу на
всё семенное наложен строгий запрет: залезай в долги,
обещай отработать летом, иди «в кусочки», но семена
трогать не моги – свято.
И сокращает крестьянин себя и скотину в пище, с ве-
ликой надеждой ждёт первой травки, молит весны ранней
и тёплой.
Вот почему Данька ждал дня ангела с нетерпением.
И стол был обильным. Без скоромного, но густо: карто-
шка, грибы, огурчики, капуста, драники, молоко, яго-
ды, рыба!.. Но главное – именинный пирог и подаренные
отцом сапоги. Теперь они – только его и ничьи больше.
Взрослый. 14 лет.
Редкая радость – крупнее. И эти радости расставлены
по семинедельному Великому посту для всех. А у Дань-
ки – на одну радость больше, чем у всех: день ангела.
Вскоре после этого дня подоспел ещё праздник:
22 марта – сороки, вторая встреча весны.
С утра Аграфена и Даша пекли «жаворонков» и ма-
ленькие колобки. Ванятка перед уходом в школу выско-
чил босиком на улицу, на утренник-морозец, и давай
перебрасывать через крышу сарая ещё с вечера приготов-
ленные сорок щепочек, чтобы весна утвердилась, чтобы
тепло радовало, да сорок птиц во главе с жаворонком быс-
трее прилетали.
Испеченных из теста «жаворонков» Ванятка акку-
ратно, чтобы не поломать крыльев, сложил в холщовую
сумку с книгами и отправился в школу. У церкви, на при-
горке, он с другими ребятами покликал весну:
Жаворонки, прилетите!
Красну весну принесите!
Нам зима – то надоела,
Весь хлеб у нас поела!
Данька с Дашей по указанию матери сделали из соломы
сорок гнёзд, отнесли их в курятник и положили в каждое из
них по маленькому колобку: чтобы куры неслись дома.
К обеду, раньше обычного, вернулся из школы Ванятка:
– Батюшка позволил идти по домам.
Затем он вытащил из сумки оставшиеся от «жаворон-
ков» головки и отдал матери:
– Как жаворонки высоко летают, так чтобы и лён твой
высокий был!
За обедом Аграфена выдала каждому члену семьи по
испечённому «жаворонку». Их начали откусывать понем-
ногу и осторожно.
И вдруг:
– Есть! Вот она! У меня! – Ванятка держал пальцем
монетку. Запечённая в одну из птах, она попалась ему.
– Вот и хорошо, – сказал Гаврила. – Первую горсть
зерна на посеве бросаешь ты. А сейчас давай копеечку: по-
ложим её на божницу.
Ванятке ещё ни разу за восемь лет не попадала на «со-
роки» монетка. На этот раз «счастливый» жаворонок попал
ему. До конца дня он ходил именинником и заснул счаст-
ливым. Теперь и он, как взрослый, будет начинать сев.