Тем же вечером дома на кухне…
Кстати про кухню. Тут ведь целая эпоха нашей недавней истории, когда все самые важные семейные и бытовые проблемы десятилетиями решались именно там – на кухне.
Сначала в коммуналках, когда под водочку и селедочку начинались задушевные разговоры про футбол и прочие не менее важные и серьезные вещи. Перетекал постепенно тот разговор уже на более злободневные и трогающие темы. Громкие голоса переходили в задушевный шепот, а темы становились все грознее и сомнительнее. Но тут же и забывались все мыслимые и немыслимые клятвы, которые давались раньше самим себе и женам, о том что на кухне про политику ни-ни, ни пол слова… И вот уже разговор переходит все самые запретные грани. А шепот становился все более хриплым. Уже только за один этот шепот и близко наклоненные друг к другу озирающиеся головы можно было сразу арестовывать и давать десятку, а потом и все двадцать пять лет лагерей за антисоветскую агитацию. И арестовывали, правда, не сразу, и давали сначала по десять, а потом и по двадцать пять. Но в квартиру въезжали новые жильцы, которые поначалу точно так же в своих комнатушках клялись женам, что на кухне про политику ни-ни, но потом точно также в дыму общего варева, папирос и алкоголя обсуждали острейшие житейские проблемы именно здесь, на кухне.
Ну а потом, когда за кухонные задушевные разговоры вроде бы уж и не сажали, это кухонное политпросвещение принимало самые развернутые формы. В тех же коммуналках обсуждались теперь любые темы, от того же футбола до повышения цен на сахар, от назначения нового епископа на Кипре, до бессмертного еврейского вопроса. И политику партии и правительства, конечно тоже по-маленьку обсуждали. В целом и по частным вопросам. И заводились, и ругались, и растаскивались по комнатам женами, и расставались если и без поножовщины, то уж врагами то навечно. Но через день-два, глядишь, опять сдвигались на кухне табуретки, откупоривалась водочка «бескозырка», резалась на газетке или тарелочке всегдашняя селедочка при вареной картошечке да с черным хлебушком, и все повторялось заново.
В эру малометражных, но уже все-таки и вполне отдельных квартир, смысл кухни должен был неизбежно потеряться. Хотя бы и в силу пятиквадратнометровых кондиций. Но вот не потерялся, а принял почти привычные формы. Приходили чуть не ежедневно друг к другу в гости и сидели именно на кухнях, на таких же самых табуретках, пили ту же или почти ту же водку. Ну не папиросы уже шли в ход, а сигареты. Варева общего на кухне уже тоже не ощущалось. Да и ссор и поножовщины было немного поменьше. И сами кухни были поменьше, только разговоры шли все те же.
Сегодня площади кухонь выросли в два-три раза. Да и в гости друг к другу ходим много реже. Но все равно, остается какой-то кайф, может быть уже даже на генном уровне, сесть именно на кухне. И вести там серьезные разговоры. Ну и про политику тоже.
А что, если россияне принимают гостей, в комнатах своих разве они не накрывают столы вовсе?
Накрывают. Еще как хорошо накрывают. Когда много гостей или Новый год. Или когда соответствующая по габаритам комната имеется в наличии.
Но можно ли представить себе задушевный дружеский разговор в комнате? За накрытым столом? Когда все чинно сидят друг напротив друга?
Ну, уж нет, не смешите. Самые секретные, задушевные и дружеские разговоры мы будем всегда вести на кухне!
Итак, вечером на кухне мы с Юлей, сидя напротив друг друга, вели такой серьезный и секретный разговор. Самый, наверное, серьезный за много лет, хотя и не политический вовсе.
Правда, и без водки "бескозырки". Да и нет ее давно уже в продаже. Без селедки сидели мы и без табуреток, которых у нас в семье и не было никогда. Сидели на приличных итальянских стульях, пили приличный дагестанский коньячок, закусывали… А чем мы тогда закусывали? Да ничем мы вроде и не закусывали. Было не до закуски. Ах, да, персики тогда были чем-то вместо закуски.
Может быть именно из-за этого и не шла у нас никак в тот вечер задушевная кухонная беседа.
Юля все не могла поверить в мой сегодняшний разговор с Володей. Была сильно испугана и отказывалась спокойно воспринимать то, что я пытался ей рассказать. То ли не так я начал разговор, не подготовив ее нормально к беседе, то ли вовсе не надо было ей про такое сегодня рассказывать. Но вот никак не хотела Юля о происшедшем даже слушать. Была очень всем напугана. Особенно про сообщение, что меня в ближайшее время ожидает участие в каких то совместных с Сетью акциях. Испугалась она всего этого капитально.
Но вот постепенно коньяк начал оказывать свое обычное благотворное влияние и несколько ослабил страхи. И несколько разбудил Юлино любопытство. Да и как было любопытству не проявиться. Перед нами стояла величайшая тайна земного мироздания. Тот свет. Чистилище. Гигантская цивилизация душ, которой к тому же что-то от нас было нужно! И не только от меня одного, ведь не зря, наверное, Володя сказал мне, чтобы я ввел Юлю в курс нашей с ним беседы.
Постепенно Юля расслабилась и выслушала мой рассказ полностью, уже почти не перебивая.
Я не без труда ей передал общий смысл нашего разговора с Володей. Впечатление, произведенное моим рассказом на Юлю было весьма велико, но в ней уже преобладало именно любопытство, а не только страх.
- А ты можешь повторить контакт с призраком прямо здесь? - Вот так вот с места в карьер начала отважная после коньяка Юля.
- Не знаю, думаю, что смогу. Но давай не будем пока торопиться. – Засомневался я.
- Да, ты прв, надо постараться сначала во всем разобраться.
- Конечно.
- Ты прав. Здесь надо максимально все продумать.
- Давай попробуем сформулировать наши страхи и опасения.
- Да, давай. Первое. Где уверенность, что это действительно был Володя?
- А не проделки лукавого? Ну, допустим. Тогда второе. Действительно ли это все некое чистилище, которое не просто безвредно нам, а является с нами как бы даже единым целым? А не может ли так быть, что это что-то вроде ада, но хорошо замаскированного под единую с нами цивилизацию.
- Третье. Действителен ли рассказанный нам тезис о единой цивилизации душ и людей? И какое место в этой цивилизации отведено людям? Пока получается, что это лишь роль некоего инструмента или сосуда для временного существования души.
- Иначе говоря, - подвожу я итог нашему совещанию, - мы должны решить, можем ли мы доверять всем этим контактам, и стоит ли нам вообще идти на какое-либо сотрудничество с Сетью?
- Ну, приблизительно так. Если это действительно Сеть, а не проделки, ну сам знаешь кого.
Юля всегда осторожно относилась к потустороннему, и никогда не произносила вслух любой вариант названия лукавого. Даже такие казалось бы общеупотребимые слова, как сатана или дьявол были у нее не в ходу. Причем в независимости от настроения или времени суток.
- Думаю, что существование Сети куда более вероятно, чем существование сатаны.
- А если не противопоставлять? А наоборот, привести к одному знаменателю. Представь себе, например, что существует две сети. Одна – сеть добра. Она же – олицетворение Бога. Вторая – сеть зла. Она же олицетворение сам знаешь кого.
- Ну, Юль, ты выдала. Но вообще, лихо закручено!
Я осмотрел жену внимательно. Не перестаю я ей удивляться. Красива, трудолюбива, да еще и умна. Так не бывает. Ну, надо же, такое вот нагенерить.
Заодно я вспомнил недавний случай, как мы с ней купили пиратскую кассету с Титаником. В тот момент фирменных кассет по этому фильму в Москве еще не было, а фильм посмотреть очень хотелось. Мы и купили пиратскую запись фильма в ларьке на ВДНХ. Точнее на ВВЦ. Посмотрели, но в самом конце фильма, в том самом месте, когда старушка выходит на палубу корабля и бросает в океан бриллиант, в этом самом месте пленка закончилась. В общем, того, как она бросила в океанскую бездну бриллиант, мы уже не увидели, более того, мы вообще не знали, чем фильм закончится. Пиратская копия и есть пиратская копия. Что уж тут поделаешь.
На следующий день мы потащились на ВВЦ к пареньку продавцу, и стали ему объяснять, что фильм на кассете не дописан до конца. Юля красочно объяснила ему, на каком месте заканчивается запись, и сказала, что хотя там и так все уже ясно, что старушка сейчас должна была броситься в воду, но нам все-таки хотелось бы самим досмотреть до конца.
Была пауза. Парнишка смотрел на нас и ничего не отвечал. Потом он молча протянул нам другую кассету и сказал «Вы знаете, там конечно все очень круто заканчивается, но все-таки не так как у вас. У вас все же с выпрыгивающей в океан бабулей круче получилось».
Я вспомнил сейчас этот случай, но тут же вернулся мыслями к оригинальной Юлиной гипотезе существования двух сетей. Получилось тут еще круче, чем тогда с выпрыгивающей за борт старушкой.
- А что, вполне даже жизнеспособно. Куда более жизнеспособно, чем вариант с одной нейтральной сетью. Ну не укладывается в такую нейтральную теорию любимый человечеством постулат о добре и зле. О вековой борьбе Света и Тьмы. А при двух Сетях вполне даже можно многое традиционное и милое сердцу о войне этой самой объяснить.
- Например? – занимает любимую социальную позицию скептика-спорщика Юля.
- Например… Например так: обе сети конкурируют на человеческом поле, стараясь вытеснить друг друга с этого поля.
- Но тогда они должны неизбежно вмешиваться в дела людские?
- А почему мы должны верить словам призрака об их невмешательстве? Мы даже не знаем, из какой он сети. Если сетей действительно две. А может и не две. А может и гораздо больше. И тогда…
- Стоп, стоп, стоп… Эдак мы никогда ни на чем не остановимся. Если будем генерить все новые и новые варианты.
- А кто говорит, что мы вообще должны что-то решить именно сегодня? Или вообще, сможем что-либо решить. Между прочим, ты нарушаешь главный принцип мозгового штурма – возможность беспрепятственно генерить идеи. Нельзя на этом этапе их критиковать.
- А у нас мозговой штурм?
- А что же еще? Или у нас стандартная задача со стандартными же вариантами ответов?
- Ладно, но давай сначала все же обсудим вариант двух сетей. И тут разобраться то проблема. А если сетей много? Вообще – кирдык.
Я был очень удивлен. Юля всегда в нашей семье была главным поборником общей аккуратности и чистоты русского языка. Всегда боролась с засорением его излишним сленгом и особенно с использованием нарочитых украинских или тюркских словесных добавок. Ну, там всяких «подывысь», «гарный», «трошки», «башка», "ёк" и других подобных. И вовсе даже не из шовинизма. Наоборот, она очень корректна в вопросах религий и наций. Просто с детства ее достало это бесконечное опошление «Великого и Могучего». Вот она и боролась как могла. Жила и боролась. А тут вдруг «кирдык». Это было совершенно на нее не похоже и никак не вязалось с ее образом борца за чистоту языка.
Заметив мою реакцию, Юля слегка смутилась. Было видно, в каком ажиотаже она находится. Она вела аналитический поиск по горячему следу! За подбором ли слов тут следить?
- Эй, поосторожней тут с чистотой языка.
Юля сейчас даже не обиделась, хотя шутки на эту тему у нас в семье не приняты. Но не до этого ей сейчас. Вперед по следу. По горячему следу!
- Ладно, давай пока смотреть вариант с двумя сетями. Условно можно называть их «рай» и «ад». Может ли между ними существовать обмен душами?
- Допустим да, если прожил праведную жизнь – то попадаешь в рай. В противном случае - идешь в ад. Тут все по классической схеме. Потом опять попадаешь в контакт с новорожденным. Но тут тупик. Если ты из Сети ада, то должен вроде тогда априори вести неправедный образ жизни? Тогда ты никогда уже не попадешь в Сеть рая. Точно тупиковое предположение.
- Не совсем, Дима. Ты не забывай, что когда душа начинает жить в контакте с телом, она отрывается от сети. Возможно, что дальше она живет в зависимости от обстоятельств и еще каких-то факторов.
- Возможно. Тогда обмен между сетями вполне возможен. В такую схему легко вписываются многие постулаты про ад и рай. Конечно без сковородок и кипящей смолы.
- Но при этом маловероятен тезис о том, что Сети не борются за свое влияние на людей. Чем больше влияние каждой сети, тем больше вариант, что душа проявится в земной жизни нужным образом и потом попадет в нужную Сеть.
- В таком случае есть соблазн заниматься настраиванием людского сообщества таким образом, чтобы больше душ попадало потом в нужную Сеть. Но где тогда критерии праведности и неправедности? И кто принимает соответствующие судейские решения по каждой душе?
- Да, тут тупик. Но вариант такой не выглядит невозможным. Если возможна одна Сеть душ, то почему не возможны две?
- Что-то в этом есть. Я думаю, что надо вызвать на разговор Ирину. Причем вызвать ее в виде призрака. По фотографии. Чтобы мы могли за ее реакцией следить. Из них из всех ведь только она своей людской сущности не потеряла. И именно ее реакции легче по лицу определить.
- Вот смотри, Дим. Мы сейчас будем ставить эксперимент. Тут нужно быть максимально нейтральным и непредвзятым. Без всяких симпатий и антипатий. А ты уже сейчас полон убеждений, основанных только на той информации, что мы получили от Сети. Единственной Сети, или одной из Сетей. Это сейчас не важно. Мы должны взять под сомнение любой постулат. В том числе и о «человечности» Ирины. Мы ничего не можем проверить. Можем опираться только на интуицию и аналитику. А в этом случае роль непредвзятой позиции многократно растет.
Ну что тут скажешь? Опять она права. Вот такая она у меня.
- Полностью с тобой согласен. Ирку вызываем?
- Не будем торопиться. Утро вечера мудренее. Еще немного подумаем и потом начнем эксперимент.
На том и порешили.