Если бы у меня был миллион долларов, я бы первым делом сделал вот что:
Купил бы все акции организации, в которой я работаю, и устроил бы легонькую кадровую перестановочку. Возможно, кое-кто лишился бы своих насиженных мест и приходил бы ко мне проситься обратно. А секретарша моя ногастая и бровями союзная не пускала бы, говорила бы: «Без записи не велено пускать, вы записаны? Что-то я погляжу, вы не записаны вовсе, как же я вас пущу? Никак не возможно вас пустить, уж извините и ступайте восвояси».
А потом бы я по хозяйски выглядывал из кабинета, спрашивал: «Зинуля, что за шум?» И тут видел бы этих сотрудников, улыбался одним ртом и говорил — «Здра-а-а-а-авствуйте! Какие люди! Вы ко мне?». (Как будто может быть иначе!) «Вы знаете, я буквально через 40 минут освобожусь немного, и смогу с вами пообщаться, подождете?» А они бы торопливо и часто кивали и садились на неудобную банкетку в предбаннике и секретарша, приторно улыбаясь, поила бы их невкусным чаем из пакетиков и давала почитать старые неинтересные журналы мод.
Лирическое отступление — человека, придумавшего засыпать чайную пыль в пакетики и продавать, я бы лично расстрелял из рогатки.
Они бы выпивали три стакана чаю с шоколадными конфетами, покрытыми серым налетом, сидели и ждали 40 минут, а потом еще 20. А я бы одной рукой резался в третьих героев на пентиуме последней модели, попивая свежезаваренный мате с медом, молоком и травами. И держал калибасу в другой руке, и потягивал бы мате через бамбилу и крякал бы от удовольствия, и потом, с сожалением оставив увлекательную битву добра в моем лице и зла в лице процессора, выключал 30-дюймовый монитор и выходил бы из кабинета.
И говорил бы: «Знаешь, у меня ведь совсем нет времени, вот 5 минут могу уделить тебе, успеешь? Или давай завтра?» А ведь всем известно, что если не попасть ко мне сейчас, то завтра я могу улететь в Париж или Рим и меня вообще никак не достанешь, и так может продолжаться до бесконечности. Поэтому — согласны на 5 минут и начинают излагать путаные просьбы о восстановлении с окладом согласно штатному расписанию. А я поджимаю губы, вздыхаю глубоко и говорю медленно, с нажимом: «Это непросто, ты задаешь мне задачку». А они смотрят так умоляюще, дескать, не губите, барин, и я говорю: «Ладно, позвони мне через недельку, посмотрим, что я могу для тебя сделать».
А там посмотрим. Смотря какое настроение у меня будет.