«Светало. Демьян сматывал удочки. На корме лодки серебрились пара подлещиков и штук пять карасей. Возле последней закидушки он задержался – резинка, зацепившись за корягу, скрутилась спиралью. Жаль обрывать хорошую снасть, но до коряги не дотянуться. Чертыхнувшись, рыбак подтянул лодку и с нее потянулся за снастью. Он наклонился, а из воды смотрели два огромных глаза. Сразу, отшатнувшись, ударил веслами, и лодка въехала в песок.
Мертвяк?! Убили кого-то и утопили…Лучше не связываться, затаскают в милицию. Позвоню из автомата, пусть сами достают…
В этом месте поток Демкиных мыслей оборвался. Из воды, рассекая волны, показалось что-то синее. На берег вышла огромная шляпа с махровыми обвисшими краями, на четырех лапах. Шаркнув задней лапой, ловко смотала резинку с коряги и протянула рыбаку. А он молча смотрел в огромные синие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, не имея сил даже выдохнуть воздух.
Немного подождав, шляпа почтительно положила снасть перед рыбаком, рядом с корягой, обдав его запахом тухлой рыбы. И, глядя в упор, произнесла, вдруг появившимся синим ртом:
-Я хочу любви. Понимаю, стыдно предлагать себя первой. Но я решила переступить через собственную гордость и помочь вам, видя вашу растерянность. Да придите в себя, наконец, неужели вы никогда не встречали гигантскую медузу?
Она протянула удлинившуюся лапу и извлекла из демьяновой лодки флягу и протянула ему. Отхлебнув крепкого напитка домашней выделки, парень немного пришел в себя. А медуза смотрела на него приветливо и выжидательно.
-Это так неожиданно, - промямлил рыбак. – И вы такая необычная…
-Ах! Как же я сразу не догадалась! Вас смущает форма моего тела? Это можно мигом исправить.
И тут ее лапы начали стремительно удлиняться, округляясь и приобретая форму человеческих ног. Тело потянулось вверх. Из него возникла голова на стройной шее, широкие плечи над мускулистым торсом. На своем законном месте мягко засветился синим светом мужской половой орган. Все тело отливало фосфорирующей синевой. Молодой атлет гордо похаживал перед изумленным Демьяном, напрягая бицепсы и демонстрируя красоту античных форм.
-Ну, как? Хорош? – спросил он медузиным голосом.
Демка отрицательно покачал головой.
-Я не по этому делу…
-Ну, что ж, все в наших силах, - нисколько не смутясь, произнесла медуза.
Рельефы мышц сгладились, плечи несколько сузились, зато увеличился зад. Груди подросли, мужской член расcтаял. Перед Демьяном стояла копия античной Венеры, но только с руками и неистребимого сине-голубого цвета. И эти руки она протягивала к рыбаку.
Демка поспешно отступил назад.
-Что, опять не нравится?
Голубовато-синяя Венера положила руки на свои небольшие и груди и потянула их вперед. Они увеличивались и округлялись.
-Скажешь, когда хватит.
Демка махнул рукой, и где-то на восьмом размере рост остановился. Потом она вмяла свою талию, превратив ее в тончайшую. Шлепая по мягкой части и взбивая ее как тесто, медуза сотворила себе роскошный зад. У Демьяна сердце рванулось и горячо забилось уже где-то в штанах. Он прикрыл руками вздувшуюся ширинку и понял, что руки, ноги – все исчезло, осталось только умопомрачительное желание вонзиться между стройными ногами в треугольную тень.
Медуза застонала и потянулась к парню.
-Иди ко мне. Я нравлюсь тебе?
-Не знаю, - промямлил рыбак.
-Но почему ты так холоден?
-Я не могу понять, как медуза оказалась в реке, так далеко от моря.
-Какой же ты нудный, - надув очаровательные голубоватые губки, - укорила она. – Неужели так трудно догадаться? Река загрязнена промышленными стоками, а мы поднимаемся по течению и очищаем воду. Вот и все.
Медуза подходила к Демьяну ближе и ближе, А он отступал неловко и глупо ухмыляясь, пока не уперся спиной в ствол дерева. Приблизившись почти вплотную, она взяла его за руку. От прикосновения холодной влажной слизи Демьяна передернуло, и он вырвал руку. Лицо медузы изменилось, будто ей влепили пощечину. Несколько мгновений она смотрела на него, не отводя глаз.
-Разве не так поступают ваши женщины? Почему же ты отвергаешь меня?
-Ты – другая, - выдавил он.
-Разве это повод для оскорблений?
-Ты не должна обижаться, - спохватился Демьян. -Ты действительно не такая, как мы. И я не могу ответить тебе взаимностью.
Она помолчала, потом произнесла:
-Странные вы – люди… Сначала создаете не таких как вы, а потом отвергаете их. Медуза повернулась и медленно пошла вдоль берега, на ходу превращаясь в шляпу с обвисшими полями. Вошла в воду и растаяла, оставив за собой лишь легкий лодочный след…
Солнце швырнуло Демьяну в глаза пригоршню золотых искр и стремительно пошло вверх, словно где-то задержалось и теперь догоняло упущенное время. На набережной, возле метро, рыбаки продавали улов. Стоя на платформе, он видел, как внизу бойко шла торговля. Как рыбаки, перебивая друг друга, все шире и шире растопыривали руки, показывая, какой величины сорвалась рыба.
Прошло несколько дней. На рыбалку Демьян не ходил – не складывалось. О необычной встрече стал уже забывать. Пробовал, было, рассказать знакомым, но его так дружно подняли на смех, что он решил помалкивать.
Однажды во сне он увидел те громадные глаза. Они кричали отчаянием и болью. Черные точки зрачков вдруг безжизненно расширились и уплыли по волнам сна.
Демьян проснулся в холодном поту. За окном лил дождь, и молния время от времени рассекала влажную тьму. Осторожно, чтобы никого не разбудить, он вышел в коридор, оделся, накинул прорезиненный рыбацкий плащ, и побежал к метро…
Заведя мотор лодки, поплыл наугад, отдавшись интуиции, и не удивился, разглядев в предрассветной мгле возле опоры моста военные катера. Его моторка шла прямо на них. Сигнал остановиться он проигнорировал и заглушил мотор только после предупредительной автоматной очереди. Лодка еще некоторое время по инерции двигалась вперед, потом ее начало сносить течением к причалу, где толпились рыбацкие лодки. Пристав к берегу, он затесался в толпу рыбаков.
-Ну, силища! Ну, силища! – изумленно рассказывал один из них. –Когда сигануло первый раз, я подумал, что это землетрясение… А потом она как долбанет, да как сиганет из воды! Мы, чуть было, с лодки не свалились. А она еще и об опору моста всей массой – бабах! Потом военные катера понаехали. Хотели ее сетью словить, да куда там, она как танкетка. Так они ее потом из автоматов…Как она закричала! А потом, должно быть, глубинной бомбой шарахнули.
-И чего это она? Взбесилась, что ли? – спросил чей-то голос. – Так же и мост можно завалить!
-А может, кто обидел ее? Она так отчаянно билась, словно ей жизнь опротивела. Много развелось теперь всяких. Диким тварям никакой жизни нет.
Мотор в Демкиной лодке не заводился, и он погреб на веслах в сторону катеров. Автоматная очередь вновь полосонула утреннее небо, но, низко наклонив голову, он продолжал лихорадочно грести. Один из катеров развернул нос в его строну, и Демьян увидел в просвете растерзанное голубое тело, вернее части тела, которые длинными пиками сгоняли в сеть. Трал потянули вверх и крупные голубые капли падали вниз, смешиваясь с речной водой…
…Демьяна отпустили почти сразу. Рыбака подтвердили, что он приплыл последним и ничего не знает.
Поезд вынырнул из тоннеля, косой дождь захлестал по окнам. Солнце так и не взошло в этот день, и низкий горизонт смыкался с черно-синим небом. В перестуке колес четко слышалось:
-Я хочу любить, я хочу любить…
Он заткнул уши руками, но мерное покачивание вагона продолжало отбивать в его сознании все ту же фразу.
Демьян пересаживался с поезда на поезд, но они все равно привозили его к платформе над рекой. Выйдя из вагона, он застыл, низко наклоняясь над водой, и не заметил, как сзади кто-то остановился. Мягкий голос произнес:
-Не стоит так убиваться. Жизнь все равно продолжается.
Парень нехотя обернулся. Возле него стоял старичок. На пергаментном морщинистом лице ярко синели глаза. Отступив, он шагнул в дверь подъехавшего поезда и, стащив с головы шляпу с махровыми полями, помахал ею на прощанье…»
Я отложила старую газету. Удивительно, но написанные много лет назад твоей рукой строки казались чужими. К тому же под названием стоял псевдоним. Имя – иностранное, фамилия тоже. Тогда нам казалось - свое, родное читатели не примут, вот и придумывали себе звучные имена на заграничный манер. Рассказ этот опубликовала развлекательная эротическая газета, в которой я одно время подрабатывала редактором. Поскольку, секс и эротика в нашей стране в те годы только-только появлялись, все стеснялись писать на интересную тему. И мне, редактору, приходилось выкручиваться самым простым способом – создавать материалы за всех – психологов, сексопатологов, писателей, благодарных читателей и сексуальных маньяков.
Рассказ этот редактору понравился, но публиковать продолжения он не захотел, сказал – слишком интеллигентно у тебя получилось, не наш профиль…
За окном как-то сразу в один момент хлынул яростный майский ливень. Рванув к балкону закрыть рамы, я попала под теплые, пахнущие пыльным асфальтом струи. Мгновенно они окатили меня, забрызгав стекла очков, и в расплывшейся радуге вдруг всплыли огромные голубые глаза.
Не хватало еще!
Муж уехал на дачу, дочь отпросилась с ночевкой к подруге. И вообще - не люблю я всякое неизвестное и непонятное в реальной жизни…
И архив свой из кладовки я вытащила напрасно. Пожелтевшая газета с рассказом лежала на ковре, там, где я ее и оставила. Вроде ничего не изменилось.
Стоп! Главное – не думать о Голубой медузе. Мысль – материальна. Если вспомнить человека, которого давно не видел, он обязательно появится в реальности, позвонит по телефону или случайно встретится на улице.
Не хочу я, чтоб мне звонила Голубая медуза.
Отключить что ли телефон на всякий случай?
И тут раздался звонок. Я подпрыгнула на месте и уставилась на мобильник. Он молчал. Звонили в дверь.
Ура! Скорее всего - соседка за солью или агитаторы на какие-нибудь выборы гречку принесли. Обычно я их на порог не пускаю, но сейчас обрадовалась как родным.
В какой-то последний момент, прежде чем распахнуть дверь, я остановилась и выглянула в глазок. Перед моей дверью стояла очаровательная юная девушка в летнем сарафане и босоножках-шлепанцах. На голове – махровая шляпа, из-под нее сияли огромные голубые глаза.
Захлопнув глазок, я отлетела к стене и вжалась лопатками в шершавые обои. Сердце так сильно колотилось, что пришлось сдерживать его ладонями.
После нескольких безответных звонков в мою дверь, босоножки пошлепали вниз по лестнице. А я, подкравшись к окну в кухне, спряталась за шторкой и осторожно выглянула. На детской площадке стояла та самая девушка и смотрела на мое окно. Со старой липы крупными золотыми топазами на нее просыпались последние капли дождя. Она отступила в тень липы, потом свернула за угол дома и пропала.
\-Кто-то стучится в твою жизнь, значит, кому-то очень нужна твоя помощь, - выговаривала мне по телефону подруга Элька, квартира которой завалена всевозможной парапсихологической литературой.
К счастью, сейчас был тот редкий момент, когда Элина не пребывала в нирване и не наслаждалась очередной медитацией. Она просто жарила картошку для мужа и поэтому смогла поговорить со мной.
-Попробуй понять, чего от тебя ждут.
-Я написала этот рассказ сто лет назад…
-И все эти сто лет твоя медуза ждала случая обратиться к тебе. О чем твой рассказ?
-Ну, как бы гигантская медуза произошла в человека… Ищет любви…Хочет понять людей…
-Вот и помоги ей.
Картошка на Элькиной сковородке особенно сильно зашкварчала – это было слышно даже мне, и я сглотнула слюну.
-Нет, Элька, нет. Как-то уж очень по-книжному получается – я написала рассказ, придумала героев, и они теперь зажили своей жизнью…
-Ты их придумала? Ты уверена? Вот просто сидела и придумывала?
-Не совсем так… Если подумать, то конечно, они сами придумались…
-Вот видишь! – торжествовала подруга.
-Эль, ну не люблю я всего этого. Фантастика – не моя стихия.
-А в чем ты видишь фантастику?
Я поняла, что спорить с подругой бесполезно. Сейчас она сядет на своего любимого конька и расскажет о других мирах, которые существуют где-то совсем рядом, где-то параллельно с нашим… Пообещав подумать над продолжением рассказа, я быстро положила трубку.
«-Это могла быть только она, - проговорил Демьян, после того, как окончилась программа телевизионных новостей.
Три замерзших трупа, развороченный бар, целый квартал, залитый липкой молочно-шоколадной смесью. Очевидец – перепуганный до смерти охранник модной кондитерской, тараща глаза на экране телевизора, рассказывал о том, как в кафе-кондитерскую «Сладкая любовь» пришла девушка в мятом сарафанчике и заказала мороженое. Поскольку денег у нее не оказалось, хозяин приказал привести ее в подсобку, чтоб хоть как-то расплатилась. А потом из подсобки вышла огромная медуза возмутительного синего цвета. В мохнатой лапе она несла впереди себя хозяина кафе. Хорошенько размахнувшись, швырнула его прямо в роскошную витрину, на торты и пирожные. Из упавшей на пол вазочки повалили густые клубы мороженого, заполняя пространство. Разноцветные сугробы поднимались вверх, грозя завалить кафе вместе с посетителями.
Медуза, между тем, вышла на крыльцо, захлопнула за собой дверь и прошипела что-то неласковое в адрес вывески «Сладкая любовь». Потом она топнула ногой, из брусчатой мостовой забил фонтан горячего кофе. Обжигающая струя попала на стекло витрины, и оно громко треснуло. Разноцветная лава из мороженого хлынула на улицу.
-Так вам и надо, - злорадно проговорила медуза.
Отойдя подальше, она еще раз топнула, и коричневая шоколадная масса полезла между прутьями решетки ливневой канализации. Испуганные прохожие шарахались в стороны. Возле перекрестка заревела сирена пожарной машины, а медуза, уже преобразившись в девушку, поправила сбившуюся на затылок шляпу и неторопливо удалилась с места события.
-Она хотела любви, а ее обидели. Значит, она не погибла, а синеглазый старичок тогда, в метро – это тоже она?
Демьян метался по квартире, не зная, что предпринять. Куда она может еще пойти и каких бед натворить? Где ее искать сейчас?
Девушка в лохматой шляпе устало присела на гранитный бок фонтана, подставила руки струям, ласково погладила ладошками маленькие волны. Опустила туда же и ноги, поболтала ими, разбросав снопы брызг. К мокрой ноге прилипла забытая кем-то газета. В глаза бросилось крупно набранное объявление «Только у нас вы сможете познать всю полноту любви. Только для вас - неземное наслаждение! Спешите! Мы ждем вас!» Девушка, затаила дыхание, прикипела к газетной странице.
Уже через полчаса, она стояла на пороге скромного офиса без вывески и нажимала кнопку звонка. Ярко-накрашенная жеманная девица, впустив ее, спросила:
-А шестнадцать тебе уже есть?
На всякий случай она кивнула.
-Сейчас ты пойдешь к арт-директору, и он осмотрит тебя, - продолжила неприятная девица.
Синие глаза восхищенно сияли, и на бледном лице появилось подобие голубого румянца.
В мягком кресле, углубившись в газету, полулежал мужчина. Подняв голову, он внимательно осмотрел девушку и предложил присаживаться, выпить кофе.
-Нет, нет! Я хочу только любви!
-Да? Тогда раздевайся.
Стащив с себя сарафан, она предстала перед ним юная и нагая. Мужчина, восхищенно цокая языком, обошел вокруг нее.
-Ты – богиня!
Погладив округлое плечо, он сильно сжал грудь. Девушка вскрикнула.
-Так надо, - улыбнулся он как бы сожалея, что причинил ей боль.
Ярко-накрашенная жеманная девица отлипла от двери в приемной, и села к столу, устремив взгляд в компьютер. Надо бы занести данные на эту новенькую. Впрочем, не слишком ли она молода? Возможно, и не стоило с нею спешить? Припрется потом алкоголичка-мамаша и будет грозить судом.
-Мне очень больно! Я не хочу! – вдруг донеслось из кабинета.
А чем же ты, милочка, раньше думала? Жеманная секретарша даже хмыкнула. Не маленькая, небось, понимала, куда шла.
И вдруг она услышала яростный крик.
Секретарша распахнула дверь кабинета и остолбенела.
-Ты все испортила, - плевал слюной в лицо новенькой девочке шеф.
Она пятилась к стене, выставив вперед детские ладошки. Арт-директор ударил ее сильно и страшно. Она отшатнулась, и, не удержавшись, упала. Мужчина уже занес ногу, но вдруг остановился – девичье тело стало стремительно уменьшаться, и вместо него в углу оказалась громадная синяя жаба. Он отпрыгнул назад, и, выхватив из ящика стола пистолет, несколько раз выстрелил в жабу. Она забилась в предсмертной агонии и вновь стала расти, но как-то рывками, потом, все же приняв форму женского тела, затихла на полу.
Неуверенно подойдя поближе, мужчина долго смотрел на мертвое тело.
-Вы убили ее, - в приоткрытую дверь заглядывала секретарша.
Он перевел пистолет на помощницу, прохрипел:
-Ты ничего не видела. Если сболтнешь, разрежу на куски и разнесу по разным туалетам города.
Через полчаса красный спортивный автомобиль уже выезжал на загородное шоссе. Машина пронеслась мимо стройных рядов сосен, и, свернув на лесную дорогу, долго петляла по ее неровностям. Остановив авто возле оврага, он выволок, завернутое в старый плед, тело и потащил между деревьями. Из свертка донесся стон. Арт-директор бросил его и вернулся к машине, достал из багажника монтировку, размахнувшись, стал бить прямо по пледу, не разворачивая. Там что-то хлюпало и чавкало. Стоны стихли, и он вновь поволок ношу в овраг.
Демьян нажимал на педали. Велосипед, который он позаимствовал у соседа, звонко летел по шоссе. Из лесу на большой скорости вылетел красный автомобиль, едва не сбив велосипедиста. Мужчины встретились взглядами. Потное лицо и горящие сумасшедшим огнем глаза водителя выдавали крайнюю степень волнения. Обругав Демьяна, он газанул, и автомобиль с визгом помчался в сторону города.
Слушая голос внутри себя, Демьян набрел на холмик, забросанный свежей землей, ветками и прошлогодними листьями, Разгребая все это, докопал до клетчатой тряпки и развязал узел. В густом синем месиве можно было различить только разорванный, пытавшийся произнести какие-то слова, рот.
Демьян побежал к ручью на дне оврага, зачерпнул старой жестянкой ключевую воду и принес медузе. Она жадно выпила. Некоторое время он бегал с банкой, потом отбросил ее, и, ухватив плед за край поволок к ручью. Вывалил желеобразную массу в воду и замер, наблюдая, как чистые струи, словно резцом, срезали все лишнее, шлифуя формы, сгладили углы и, в конце концов, из жуткой кучи сформировалась медуза
Она выползла на берег и легла рядом с Демьяном.
-Прости, что я опять не смог тебе помочь.
-Нет, нет! Ты спас меня, - горячо запротестовала она. Я все время чувствовала твое желание помочь, я звала тебя, и поэтом не умерла.
Они молчали, понемногу приходя в себя после случившегося. Медуза первая нарушила неловкую тишину.
-Скажи, почему меня никто не любит?
-А за что тебя любить?! - вдруг взорвался Демьян, - появилась неизвестно откуда, натворила черт знает что, и еще хочет, чтобы ее любили!
-Но я никому не причиняла зла, а со мною так гадко поступали. Я знаю, что любовь может принести горе и страдание, но это было слишком больно. А вы, люди, тоже каждый раз умираете от любви?
Демьян пожал плечами и отвернулся.
- Я не думала, что любовь – это так плохо.
Парень тяжело вздохнул и заговорил:
-Даже не представляю, как можно объяснить тебе, что такое любовь? Придется слишком долго жить среди людей, если ты хочешь понять. И потом, чтобы понять любовь надо самой полюбить… На своей шкуре почувствовать, что это такое. Готова ли ты жертвовать собой ради другого существа, посвятить свою жизнь ему? – разгорячился он. - Готова ли, забыть о себе, раствориться в любимом? Эх, да что с тобой говорить! Ты ведь – медуза!
Он безнадежно махнул рукой.
-Хорошо. Я не буду больше жаловаться, лучше начну мстить.
Медуза хищно сощурилась, потом надулась как громадный синий шар и с треском лопнула, разлетевшись мельчайшими брызгами. Демьян едва успел отпрыгнуть.
-Предупреждать же надо!
Потом она опять собралась в медузу.
-Эх, не получилось, - недовольно стукнула она лапой.
-Что ты опять натворила? - зарычал Демьян.
-Ничего особенного, - с вызовом ответила она, хотела отомстить своим обидчикам, но сил не хватило.
-«Не хватило сил» - это сомнительное алиби! Если я узнаю, что ты задумала опять кого-то в кофейный фонтан превратить…
Но медуза вдруг обмякла, громко зевнув, вытянула мохнатые лапы с присосками и закрыла глаза.
-Не притворяйся, ты не спишь!
Но она действительно уснула мгновенно и глубоко. Демьян снял куртку и накрыл мирно посапывающую тварь.
Он сидел на берегу ручья, который уносил свои чистые воды в сторону большой реки и дальше – в море. Рядом доверчиво посапывала голубая медуза, и парень понимал - он совершенно не знает, что ему со всем этим делать.
Через некоторое время медуза вздохнула, открыла глаза, потом встала на свои мохнатые ноги. Потопталась в нерешительности, пошла к воде.
-Прощай, я не стану тебе обузой.
Демьян сидел на берегу, сжав кулаки. Ему очень хотелось остановить медузу, сказать ей что-нибудь обнадеживающее, но он понимал, что так будет лучше для всех. Она оглянулась, и, моргнув синими ресницами, сказала:
-Прощай…
Когда ручей скрыл ее тело наполовину, она оглянулась на Демьяна молящим растерянным взглядом.
Он опустил голову.
-Прощай…»
Мне невероятно повезло, Элька опять жарила картошку для мужа и поэтому могла поговорить со мной. Похоже, супругу до смерти надоело питаться правильной, здоровой пищей, и он ввел для жены такую вот трудовую повинность.
-Я отправила эту медузу восвояси, - радостно поведала подруге. – Теперь у рассказа другой конец.
-И что, она согласилась уйти просто так?
-А куда ей деться? Автор - то ведь я. Хочу - казню, хочу милую…
-Ты с нею хорошо простилась? – спросила Элька.
Ее нравоучительный тон начинал меня всерьез заводить. Я и так, непонятно зачем, отчиталась о написании продолжения рассказа. Подумаешь, гуру! Знаток параллельных миров!
Но я ответила сдержанно:
-Я отправила свою Голубую медузу в счастливое плаванье.
Выглянув в окно, потянулась. Во дворе, под старой липой шевельнулась серая тень, но я точно знала – это не ко мне. Можно собрать архив и снова затолкать в кладовку.
По проспекту ехал велосипедист, тяжело накручивая педали. Сзади на багажнике сидел большой серо-голубой пес. Высунув язык, он вертел головой, провожая встречные автомобили. Из-под нахлобученной на голову махровой шляпы, доверчиво сияли голубые глаза.
Возле маленького кафе они остановились и зашли в него. Пес уселся рядом на стуле и прямо с тарелки принялся грызть горячий бутерброд. Посетители посмеивались, показывая на них.
-Собаки так себя не ведут, - прошипел Демьян, пытаясь столкнуть пса на пол.
Я застыла, так и не откусив кусок кулебяки. Казалось, он повис в воздухе, а где-то рядом висит моя рука. Мой кофе выплеснулся из чашки и застыл коричневой растерянной лужицей на пластмассовой столешнице.
Серо-голубой пес посмотрел на меня и вдруг смущенно улыбнулся. Едва заметно, одними уголками собачьего рта. А потом подмигнул, и, спрыгнув со стула, резво потрусил за своим хозяином, на ходу заглядывая ему в лицо влюбленными преданными глазами.
Еще читать:http://proza.ru/avtor/elviva