Ты проголодался, милый?

      
     До Нового года оставалось  не больше часа.  Из соседней комнаты долетали веселые звуки праздничного концерта и заливчатый смех мальчишек, увлеченно смотревших телевизор.  Иван угрюмо бродил из угла в угол. Вспоминал…  Как же  они познакомились?               
                ***       
     Как-то раз  Василич пригласил его на охоту в свою деревню, он  егерем тогда работал. Охота была несерьезная: так, прогуляться, птичек попугать, воздухом лесным хвойным подышать.
     Ну, а вечером, конечно,  расслабились,  немного лишнего перебрали за долгой беседой, а как спать уже надо было, то и уговорили Ивана  на воздухе переночевать, на сеновале.  То ли спьяну, то ли черт попутал, но забрался Иван не на сеновал, а на птичник. Проснулся  от запаха  острого да противного,  сполз  вниз.               
       Так и предстал  он перед Аннушкой   весь  в белых куриных  перьях,  мятый и  дюже душистый.   Это ж надо, именно в это время она к Василичу за молоком пришла.  Ну,  вволю посмеялась она тогда над ним,  однако сумела  сквозь  наряд  этот экзотический  душу его добрую разглядеть, и к весне  они поженились. Разница в возрасте  у них  была не такая уж большая, но рядом с ним она казалась  совсем девочкой. 
        Да он так и называл ее « моя девочка»  все тридцать  лет их жизни. Жили хорошо, дочку быстро родили, деревню их  породнившую, не забыли  и домик там себе купили, недалеко от Василича,  и  в Новый год всегда туда приезжали.   В деревне Новый год волшебнее, наверно потому, что  в окружении живой природы, сюрпризы и чудеса, приходящие вместе с этим праздником, кажутся  наиболее  вероятными.     С годами и компания сложилась постоянная: дочка Анка с мужем и мальчишками погодками, Василич со своей женой Татьянкой  и Иван с Аннушкой. Только зимы были разные.               
                ***         
        Один год  был совсем  странным. Оттепель обнажила землю, зеленая трава, расправив помятые листочки, поднимала голову, с удивлением взирая на мир, неведанный  ею доселе, кусты загустели  набухшими почками, и было страшно за их неосторожность в этой обманной зиме..
        Утром, пока все спали, Иван ушел в ближний лес, вооружившись лопатой, нашел небольшую пушистую елочку, старательно окопал  вокруг  нее, и,  пыхтя как паровоз, с большим комом земли притащил  на участок, посадил аккурат посередине полянки. Приживется, так ладно, а, нет,  так хоть на Новый год вокруг поплясать можно будет.    Проснувшиеся мальчишки,  восприняли елочку,  за одну ночь  выросшую на полянке, как первое чудо наступающего года:  –Смотри, дед! Снега нет, а Дед Мороз елочку нам привез! - Иван, потирая поясницу, усмехнулся в усы: -Да не привез, а притащил…               
                ***   
        Другой  Новый год был необычайно снежным. К дому пробирались вслед за Иваном, бодро орудующим лопатой. Потом всем миром расчищали поляну.  Из огромной кучи снега Аннушка с мальчишками вылепила  голову со шлемом. Мальчишки проделали  голове огромный разинутый рот, и  младший прятался внутри этой головы, как  смешливый мышонок. На высокую березу, склонившуюся над поляной, Иван повесил мощную лампу, и они долго  хороводились вокруг подросшей елки.
        А потом, уложив всех спать,  Иван с Аннушкой  сидели на крылечке. Было тихо, чуть-чуть морозно. Хорошо!  Дочку и внучат вырастили, елка, детка зеленая,  тоже подросшая, лапы пушистые раскинув, под луной серебром светилась. А луна, раздвинув  яркими холодными лучами  затянутое  облачное небо, выглядывала,  будто  удивляясь, что  кто-то еще  не  спит этой  глубокой ночью… Серебристые тени  ложились на белые шапки кустов,  на волнистое покрывало поля и блестящие полозья дороги,  тянущейся к лесу.   Тихо и красиво. Казалось красота эта  живет какой-то своей жизнью…               
        -Ты только не умирай раньше меня,- сказал  Иван, обнимая Аннушку, - обещай, а то… не смогу жить, пропаду, сопьюсь, да и вообще…- Она засмеялась: -Не волнуйся, старинушка,  переживу тебя, я же молодая, обещаю…               
                ***         
         И опять время неторопливо потекло и все было ладно и счастливо.   А потом? …  Ушла Аннушка… далеко ушла… слово свое не сдержала…Не уберег он ее… А как убережешь? Словно ураган в жизнь их мирную ворвался, забрал Аннушку…..,  вот живи, как хочешь…А Иван весь этот год и не жил,… так,…. словно в темноте на ощупь пробирался…
               
                ***
         
         Первый Новый год будут справлять они в городе,  первый раз без Аннушки…. Ивану было тоскливо, и при этом страшно хотелось есть, но  на кухню вход заказан, там Анка с мужем колдуют над последним салатом. Чтобы убежать от заманчивых  кухонных запахов и немного побыть одному Иван вышел на улицу.               
         Улица была пуста. Это был момент, когда все уже были в гостях или принимали гостей. Безлюдная улица,  ярко освещенная, украшенная мигающими разноцветными огоньками гирлянд,  казалась какой-то ненатурально киношной, как павильон, готовый к съемкам. И тротуары, покрытые сыпавшим весь день снегом, нетронутой девственностью своей добавляли нереальность этой картине. Иван шел,  испытывая и удовольствие, и неловкость.  Удовольствие – чисто детское, от собственных  следов, четкой цепочкой тянущихся за ним. А неловкость от ощущения непрошености  в этом снежном мире, отдыхающем от людей.
         
        Вдруг он  услышал  за спиной чьи-то шаги и мелодичный голос ласково произнес: -Ты проголодался, милый? Пошли домой.  Иван  вздрогнул, остолбенел,  так Аннушка  имела обыкновение  звать его к обеду, именно  так: - Ты проголодался, милый… Резко обернувшись,  Иван  увидел женщину в белом полушубке, а рядом  большого лохматого пса.
          
        Господи!  Такие невинные слова, сказанные незнакомой женщиной, но какой же страшной силой они обладают, если сумели вмиг открыть ту  его потаенную дверь,  за которой он  долго прятал и свое горе, и  невыплаканные слезы, и невыносимую тяжесть одиночества. Очевидно, взгляд у Ивана был совершенно дикий, потому что женщина смутилась: - Простите….Я кажется напугала Вас… Вам плохо? Я могу чем-нибудь помочь?  В ее глазах он увидел отражение своего смятения. –Нет… Нет… Спасибо…   Это Вы меня простите…
         
        Они стояли рядом, смотрели друг на друга, и что-то мешало им разойтись. И были только они на этой безлюдной улице, и беспечный пес,  круживший  вокруг....