продолжение..
Хоспис. Ты изгой там, в том мире здоровых. Тут ты свой, потому что сближает не болезнь, а ожидание. Ожидание не счастливого выздоровления, а конца без мучений. Здесь не врут, не отводят взгляд. Здесь говорят откровенно, и ты не боишься услышать и не боишься спросить «когда?». Ты не спрашиваешь утром «кто?», ты точно знаешь, чей сегодня черёд.
Но и здесь есть счастливые минуты. Недавно молодой парнишка ушёл отсюда, чтобы жить. Пришёл умирать , а ушёл жить. Врачи говорят «чудо», обитатели- « судьба».
Андрей верил в судьбу. Не раз, попадая в её «клещи», она всё равно ему «улыбалась».
Он дважды горел в машине, но остался жив. Жена не верила, даже купила костюм, в чём в гроб положить, а он выжил. Гнойный перитонит не давал шанса, а он выжил.
Авария, металл не выдержал удара, а он выжил. Он всегда хотел жить. Даже когда мать родила его недоношенным, даже вопреки приговору врачей « не жилец», он выжил и через месяц жадно сосал грудь.
Он жил. Жил, зная ради кого и чего нужно жить. Сегодня он жил ради неё. В нём опять начала бурлить жизнь, открывая каждый раз глаза по утрам. Ради неё ел горстями таблетки, хватался худющими руками за кровать, пытался сначала присесть, потом сесть, потом самому пересесть в кресло.
Однажды он так и написал ей.
« Ради тебя я еще живу. Ради одной нашей встречи я дотяну, я выживу. Больше ничего меня не держит в этом мире. Но и этого хватит, чтобы удержать меня в нём. И если последняя жила порвётся, я не сдамся. Я сломаю зубы и пальцы, но буду жить. Твой Андрей».
Он был боец. Ломаются только те, кому незачем жить.
В том письме он снова попросил её номер телефона. Написал без «подката», без лишнего « актёрства», всё как есть « очень хочу слышать».
Шурочка, второпях прочитав письмо на работе, сначала не поняла что к чему. А когда вечером перечитала снова, то ужаснулась развязке. Писать ему, как мужчине она больше не могла, вскрывшиеся факты окончательно поменяли её отношение ко всему.
« А вдруг всё окажется так, как я себе тут нафантазировала. Это мой отец. А я с ним тут развела любовную историю, да еще и не от своего имени. Он ведь меня не простит за спектакль. Что я наделала!"
Читать признания в любви к какой-то Маргарите стало не выносимо, зная, что она его дочь, брошенная когда - то им….
" Надо как можно быстрее ехать к Саше, всё рассказать, а потом уже будет видно стоит ли рассказывать маме".
Через день, отпросившись с работы, она уже ехала снова в Курск, где жил Саша.
Мама провожала её пытливым взглядом, и совсем не поверив словам « поеду навестить свою давнюю подругу» старалась понять, что с ней.
Дорога была мучительно долгой. Старенький автобус тащился еле-еле, монотонно дрындыча и покачиваясь. Сидевший рядом пожилой мужчина, пытался хохмить, рассказывая пошлые анекдоты и поглядывая игриво на Шурочку.
- Да замолчите Вы, у меня отец болен,- вырвалось у неё сгоряча.
Мужчина зашмыгал носом, обидчиво покосился на неё и успокоился.
«Странно, я уже назвала его отцом. Еще не ясно «будет ли дом», а я уже «возвожу крышу».
К часам шести вечера нашла дом. Стояла возле нужной двери, кусая ногти, как девочка – школьница получившая двойку и никак не решаясь позвонить..
Страшно. Она протянула руку к дверному звонку и не уверенно нажала на него.
За дверью послышался шорох, шум дверного замка, а затем дверь медленно приоткрылась и за ней показалось лицо молодой женщины лет сорока с полотенцем на голове.
- Что Вам?- небрежно бросила она недовольным голосом.
- Извините, мне нужен Саша. Понимаете, мне дали этот адрес, простите ради Бога,- Шурочка почему-то почувствовала себя виноватой и начала оправдываться.
«Господи, какая противная баба. Не баба, а судебный обвинитель».
- Я что лакей? Вы что не видите, что к Сашке один звонок. Я из ванны вылезла, чтоб Вам отворить.
- Простите, простите меня,- Шурочка опять принялась просить прощение.- Можно я пройду к нему?
-Мимо не пройдите, натопчите, вот его дверь, - она пальцем показала его комнату, за входной дверью и, покачивая широкими бедрами, направилась снова в ванную.
Шурочка еще несколько раз попросила прощение ей вслед и, оставшись одна у заветной двери, постучала уже смелее, лишь бы не появилась эта баба с полотенцем на голове.
- Открыто, входи,- раздался молодой голос.
Она открыла дверь и увидела темноволосого худенького паренька, похожего на подростка лет шестнадцати, лежащего на диване в футболке и шортах. Может поэтому он и показался совсем подростком, что одет был по-мальчишечьи просто.
- Вы Саша?
- Саша, а Вы кто?- он удивлённо рассматривал Шурочку с ног до головы своими не по возрасту умными глазами, пытаясь вспомнить уж не училка ли это из детского дома.
- Я Александра Владимировна….. Ваш …. отец жив….
«Ну, ничего себе, без подготовки брякнуть со всех ног такое. Где мои мозги ».
Шура остолбенела, осознав фразу которую произнесла, но хода назад уже не было, надо было предстать не умалишённой.
- Ваш отец жив, - она стала сразу говорить, говорить, одновременно приседая на край дивана, так как стульев в комнате не было, а ноги от волнения задрожали, впрочем, как и её голос..
Саша, который до этого читал книгу, смотрел на неё во все глаза, решив, что тётка зашла не по адресу, а попросту ошиблась дверью…
- Постойте, постойте Вам наверно нужен Лёшка. Так он рядом живёт в 56 квартире.
Но когда Шура назвала фамилию его сестры, имя матери и отца, умершего на зоне, он понял, что так бредить не могут.
-Постойте, минуту. Я хочу, чтобы Вы снова всё рассказали. Какие письма? Откуда?- Саша вдруг стал серьёзен и присев рядом на диван внимательно стал слушать.
И Шура снова и снова начинала свой рассказ. После пятого повтора своей истории она поняла, что он готов поверить.
-И всё же, как Вы узнали, что это мой отец пишет письма моей матери.
- Саша, включитесь, я ничего не знала, я решила отыскать обратный адрес и все письма вернуть адресату. Поэтому и вскрыла письмо. А прочитав его, не смогла не ответить. Человек раскаивался и сожалел. Я ответила от имени Маргариты, вашей мамы, что прощаю и помню… А потом всё как-то завертелось и вот теперь я знаю, что Вы его сын, это точно, есть свидетели Вашей трагедии.
- И что теперь? Что мне делать?- он был расстерян.
- Вам надо ехать к нему он в хосписе, тяжело болен. Всё таки он не знал о Вас.
- Аха, приеду и скажу привет па. Ведь у него будут вопросы. Он болен, но не головой, думаю и Вам придётся на них отвечать, а значит и Вы должны ехать.
Шурочка вздохнула. Она не сказала главного. Надо сначала всё узнать у мамы и рассказать ей.
-Выглядит, конечно, это абсурдно, понимаю, но пока мы тут с Вами будем гадать, как оно и что, он может умереть в любой день. Он не узнает правды. Вы не увидите отца.
- Мне надо подумать. Я так не могу сразу. Давайте я Вам позвоню!
Время было за полночь. Все автобусы уже ушли, и следующий рейс только в 6 утра.
Шурочка бросилась звонить домой, но телефон умер.
- У меня зарядка закончилась, можно с твоего позвонить маме, она с ума сходит теперь.
- Д а звоните, не жалко,- он вытащил из кармана мобильник и протянул Шурочке.
- Мам, привет, только не волнуйся у меня всё хорошо. Я заночую у подруги. Всё, потом расскажу………..Мама, я взрослая женщина….Пе-ре-стань.. Приеду домой всё расскажу. Мама, я не маленькая. Всё.
Саша улыбнулся.
-Чему Вы улыбаетесь?- спросила Шурочка, возвращая телефон и заметив его улыбку.
-Если бы вот так кто-то беспокоился обо мне… я бы был счастлив. Многие не понимают, какое это счастье когда тебя ждут дома и волнуются.
Шурочке стало стыдно перед этим мальчиком.
-Просто я не могла злоупотреблять твоим телефоном. А мама она поймёт, я извинюсь.
Запиши мой номер.
- Я поеду в Москву.
-Но ты говорил подумать.
- Нечего тут думать. Я поеду. Давайте адрес больницы..
- Это хоспис, ну почти больница. …Подожди. Я поеду с тобой. Давай так, я тебе дам свой адрес, телефон. Когда ты всё решишь с работой, ты позвонишь , приедешь ко мне, я покажу тебе письма, твой дом. А потом мы поедем вместе. Ну как?
- Ну, хорошо, а Вас значит, Саша зовут, как и меня?
«Странно, я даже не задумывалась. А ведь правда , мы тёзки».
- А мы тёзки, верно! – она произнесла вслух, опять удивляясь совпадению.
(продолжение…http://www.proza.ru/2010/02/28/13