11.
Рабочие места Ирины и Риты теперь находились в разных кабинетах. Олег мог при очередном визите в институт заглянуть в кабинет Ирины и коротко от двери поприветствовать всех, а около Риты можно и присесть на несколько минут. Таким образом, начала работать негласная «почта».
Письмо Ирины:
Здравствуй, Олег! Читала твоё письмо и плакала, наверно, от счастья. Наверно, вместе со слезами уходили все горести и печали, которые накопились за время разлуки с тобой. Родной мой, единственный, любимый, сколько слов любви и нежности я ещё не сказала тебе, и думала уже, что не суждено мне их сказать. Какое счастье, что это не так! Видимо, эти испытания даны нам, чтобы мы поняли – это не блажь, не каприз, а что-то более серьёзное, но, к сожалению, многим непонятное. Ну, да Бог им судья.
Может быть, и то, что на сегодняшний день единственным средством общения являются письма, нам только во благо, т.к. сказанное мной в письме будет чётче и понятнее, чем в устной речи. А мне многое нужно сказать именно сейчас, и я хочу, чтобы ты меня понял сейчас, а не через год и более. Я уже теряла тебя и больше не хочу, чтобы это повторилось, не хочу больше бояться и сомневаться. Мы с тобой уже не в том возрасте, когда можно экспериментировать и шутить с жизнью. Лучше сейчас всё взвесить и сделать выводы, чем потом, когда уже поздно будет вернуть всё на круги своя.
Ты меня, конечно, уже знаешь, знаешь, что я из себя представляю Я не ангел, но то, чего ты больше всего опасаешься и, чем тебя пугают, никогда не произойдёт. Слово Любовь для меня священно, и это понятие не требует расшифровки, оно просто включает в себя и верность, и преданность. А я такими словами просто так никогда не бросаюсь. Долго ещё не умолкнут злые языки, да и я обыкновенная, нормальная женщина, которой, естественно, нравится нравиться. Я считаю это нормальным и не хочу ничего от тебя скрывать, т.к. ничего плохого, порочащего мою или твою честь, я себе позволить не смогу. Я очень хочу, чтобы ты верил мне. Я хочу, чтобы ты никогда не носил в душе сомнений и горечи, и уверена, что всегда смогу дать откровенный ответ на любой твой вопрос. Только тогда у нас будет всё хорошо. Мы должны быть полностью открыты друг другу.
Олег, милый, я люблю тебя такого, каким сотворил тебя Бог, и, надеюсь, что и с твоей стороны будет такое же отношение ко мне. У меня есть свои привычки, свои недостатки, свои убеждения. Да, я могу прислушаться к добрым советам, могу следовать им, но только, если я умом и сердцем понимаю, что действительно что-то нужно изменить. Не более того. Если же я этого не поняла и не принимаю, я упряма, всё равно буду делать по-своему. Ещё никому не удавалось меня перевоспитать, и тебе тоже не удастся, да и не советую, да и не зачем. Принимай меня такой, какая я есть, или забудь обо мне. Даже маме моей не удалось создать из меня свой образ и подобие, а в этом возрасте уже трудно что-то ломать и переделывать в себе.
И ещё, Олег, я хочу, чтобы ты знал, мой сын и я – это единое целое, и я с ним не расстанусь.
Это главное, что я тебе хотела сказать, родной мой, чтобы ты знал, на что идёшь. Меня не пугает ни время, ни расстояние, которое может нас разделять, мне нужно только знать, что ты меня любишь и, что я нужна тебе.
Олег, хороший мой, мне очень не нравится моё сегодняшнее письмо. Хочется говорить совсем о другом. Твои письма и наши встречи позволили мне поверит в хорошее, почувствовать себя счастливой, а я снова сворачиваюсь клубком и выпускаю колючки. Но я должна тебе сказать это, не сердись.
Нежно целую. Твоя Ирина.
Олег ответил письмом:
Здравствуй, мой дорогой и любимый Ирчонок! Нет предела моей радости, я получил от тебя дорогое для меня письмо. По необходимости приходится быть у тебя на работе, а сейчас придётся часто. Мы готовим паспорта на новые объекты, а я заинтересован в быстром их изготовлении. Наш отдел сидит совершенно без работы, вот и приходится крутиться, всё ускорять.
С каждым разом, когда приходишь, одолевает какое-то волнение, очень хочется тебя увидеть, хоть взглядом обменяться. Удерживаешь себя ответственностью и сознанием того, что нельзя. По нашим лицам сразу можно всё понять и снова дать пищу для злых языков. Очень благодарен Рите, она с большим пониманием и сочувствием относится к нам. Ещё раз от нас поблагодари её. Когда она передала мне письмо, я не знал, куда деться от радости. Ушёл и в безлюдном месте прочитал письмо, не мог насмотреться на фотографию. Родненькая, я очень благодарен тебе, твоя фотография для меня сейчас очень много значит. У меня такое чувство, что ты со мной всё время, я в любое время могу пообщаться с тобой. Наверное, с ума схожу, даже разговариваю с тобой. Твоя фотография – это икона для меня, и я молюсь. Я с радостью иду на работу, чтобы увидеть тебя, и с глубокой грустью ухожу. Можешь, любимая, быть уверенной, никто не осквернит фотографию – это пока самое дорогое, что у меня есть.
Как мне, Ирочка, хочется написать тебе хорошее письмо. Сама понимаешь, что для этого нужно время и соответствующая обстановка, а приходится писать на работе в моменты, когда никого нет, часто сбивают с мысли. Поэтому, миленькая, извини, что письма сумасбродные и непоследовательные.
Любимая Ирочка, я всегда был с тобой открытым и откровенным, я очень бережно отношусь к тебе. Правда, не всегда получалось по независящим от меня причинам. Ты знаешь, что ты для меня значишь, мой любимый и дорогой человек. В тебе я уверен, как в себе, в твоей душе бурлит то же, что и в моей. Мы не можем быть друг без друга. Никакая сила не поколеблет нашу веру друг в друга. Если бы были какие-то сомнения, нас давно бы уже разлучили. Ты мне нужна и я люблю тебя такой, какая ты есть – настоящая. Нам не надо друг друга перевоспитывать, мы достаточно хорошо знаем себя и друг друга, а узнали не в инкубаторных условиях, а в суровой жизни. Мне нравится в тебе всё: твоё упрямство и, как ты говоришь, ершистость. Больше, родненькая, рисковать тобою я не имею права. Я твёрдо уверен, что мы будем вместе. Не хочу устанавливать сроки, мы дождёмся друг друга. Не хочу сейчас ускорять события, жизнь расставит всё по своим местам.
Ирочка, я прекрасно понимаю, что для тебя значит Саша, твой сын. У нас с тобой мысли такой не было, он нам никогда не был помехой. Я – отец двоих детей, мне кажется, что неплохой для них, и мне это всё прекрасно понятно. Моё отношение к Саше самое хорошее, таким оно и останется. На что, любимая, я иду, я прекрасно знаю и осознаю, эту тему мы никогда поднимать не будем.
Миленький Ирчонок, я понимаю, как тебе тяжело, особенно сейчас. Когда будет невыносимо для нас, мы обязательно встретимся. Мне необходимы твои письма, с большим нетерпением их жду. В первом письме я написал тебе: прощай, у меня рука не поднималась написать это слово роковое. Сейчас я тебе пишу:
До свидания, моя любимая и славная Иринка. Крепко целую и обнимаю.
Твой верный и преданный Олег.
В середине февраля Рита передала Ирине записку от Олега, он просил о встрече на окраине города в выходной день. Полчаса погуляли на глухой улочке, большим временем Олег не располагал. Поговорили, посмотрели друг на друга без посторонних. Было очень трудно расстаться.
Следующее письмо Олега:
Здравствуй, моя дорогая и любимая Ирочка! Сколько радости и счастья принесла мне наша встреча. Каждую минуту, проведённую нами вместе, восстанавливаю в памяти. Прошла неделя, а мне она кажется вечностью, так хочется увидеть тебя, быть с тобою вместе. В субботу и воскресенье ходил на лыжах, очень хотелось увидеть тебя. Всё время ходил в том районе, где мы катались с тобою в прошлом году, с надеждой встретиться с тобой. Особенно, вчера, в воскресенье, какое-то было предчувствие, что ты должна быть здесь, где-то рядом. Но, увы, этого не случилось. Живу, миленькая, тобою. Утром просыпаюсь с мыслью о тебе, и так проходит день и вечер. Я очень и очень люблю тебя, родненькая. Я счастлив тем, что ты есть и, что хоть изредка могу тебя видеть, побыть с тобою.
Сейчас я полубезработный, на работу прихожу почитать твои письма, полюбоваться фотографией, написать тебе письмо. Написать тебе письмо – это для меня необходимость, это мои лучшие минуты. Представляю, что ты со мной, и я с тобою обмениваюсь своими переживаниями и заботами. Миленькая Ирочка, я выполняю твою просьбу, передаю фотографию. Извини, дорогая, но у меня лучшего ничего нет, ты же знаешь. Хотя это и шутовская фотография, люби меня таким.
Очень хочется получить от тебя письмо, хоть из письма узнать о тебе. Твои письма очень дороги для меня, они придают мне силы и уверенность. Пиши, миленькая, какие у тебя дела, как на работе. Нам бы только продержаться и пережить это тяжёлое время. Живу уверенностью в наше счастье, в твою веру и любовь.
До свидания, моя славная и любимая Иринка. Крепко целую и нежно обнимаю. Твой Олег.
Письмо Ирины:
Здравствуй, Олег! Как хорошо, что у меня есть твоя фотография. Чем больше я смотрю на неё, тем больше узнаю тебя. И вовсе она не шутовская, а наоборот – ты здесь без маски, настоящий, славный, милый и такой родной. Я буду бережно хранить её. Спасибо тебе, любимый!
Сегодня увидела тебя мельком, и стало так грустно, даже несколькими словами обменяться нельзя. Но потом успокоила себя тем, что работа – есть работа, а обстановку такую вокруг себя мы создали сами, и придётся с этим мириться. Я всё равно самая счастливая женщина на свете. Да, да, так оно и есть! Ты – моё счастье и горе моё – тоже ты. С тобой связаны самые прекрасные чувства и самое безысходное отчаяние. Кто ты? Почему ты имеешь такую власть надо мной? И я с радостью отдаюсь этой сладкой неволе. Я сама хочу, чтобы было так.
Я не знаю, как всё будет, просто тебя я всю жизнь ждала, и ты пришёл. И больше ни о чём думать мне сейчас не хочется. Я так напугана этой жизнью, что живу только сегодняшним днём. Мне сегодня хорошо, и я счастлива. Дорогой мой, любимый, как хорошо, что ты есть.
Олег, милый, не могу я почему-то писать о своей жизни. Стараюсь держаться на плаву, барахтаюсь, как могу, как все сейчас. Верю, что всё будет хорошо. Очень скучаю о тебе.
Целую крепко-крепко. Твоя Ирина.