9.
В конце ноября Ирина в почтовом ящике обнаружила письмо от Олега. Конверт жёг руки, вскрыть его она долго не решалась. Что он может написать? Зачем? Ведь с тех пор они ни разу не виделись.
Вот это письмо:
Здравствуй, милая, Ирочка! Не хотел тебя тревожить, как говорится, сыпать соль на рану, но не могу не исповедаться перед тобой, отвести душу. Это небольшое письмо будет для меня, как отпуск грехов. Не знаю, как отреагируешь на него ты. Возможно, посчитаешь меня чудаком, возможно, жестоко ненавидишь. Но ты для меня осталась такой же, как и была, такой и останешься на всю жизнь.
Я нисколько не сожалею, что встретил такую прекрасную и дорогую для меня женщину. Единственное, мне горько, что я вторгся в твою размеренную жизнь и принёс столько горя, разочарования и оскорблений. Я был опьянён тобою, и мне почему-то казалось, что это очень просто – быть рядом с дорогим человеком. По-видимому, жизнь не такая простая, как её представляешь, и она вносит свои коррективы в твою судьбу. Я тебе говорил, что верю в судьбу. Не знаю, как она распорядится мною в дальнейшем. Когда мне очень грустно и горестно, я имею пока возможность хоть издали увидеть тебя, и от этого становится как-то легче. Живу сейчас только воспоминаниями о нашей очень короткой жизни. Я откровенно говорю, что избегаю непосредственной встречи с тобой, чтобы не тревожить тебя и не причинить боль.
Просто вычеркнуть из памяти эти наши прекрасные дни, как тебе, так и мне невозможно, они были чистыми, нежными и откровенными. Очень хотелось бы, чтобы в тебе не было ненависти ко мне и, если произойдёт случайная встреча, мы смогли бы с тобой поздороваться, и открыто посмотреть друг другу в глаза, как хорошие старые друзья. Ты для меня – икона, которой я молюсь.
Ещё раз прошу, не суди меня строго. Если сможешь, прости меня за всё! Тревожить, милая, я не буду тебя больше ничем. Прощай, дорогая, я тебя недостоин.
Олег.
P.S. Может быть, мне не надо было этого делать, терзать любимого человека.
Прошло время. Неотправленное письмо Ирины:
Здравствуйте, Олег Григорьевич! Простите, что напоминаю о себе, несмотря на то, что не имею никакого права на Ваше внимание. Но окажите, пожалуйста, мне последнюю услугу, прочитайте это письмо до конца. Наверно, наступил такой день для меня, когда нужно сказать: прости. Иначе не будет мне покоя на этой земле, да и Вам тоже.
Простите, если сможете, меня за то, что причинила Вам и Вашей семье столько горя. Я только сейчас поняла это до конца. Ведь многое зависело от меня. Если бы я не пошла на поводу у своей слабости, ничего бы не произошло. Но, поверьте, я никому не хотела сделать ничего плохого. Я, видно, из категории тех людей, которые не живут по заповедям, а учатся на собственных ошибках. Я благодарна судьбе за то, что у Вас хватило мужества поставить всё на свои места. Я бы на такой шаг никогда не решилась и, наверно, до бесконечности продолжала мучиться рядом с Вами, чувствуя Ваши мучения. Месяц назад я не смогла бы, встретившись, посмотреть Вам в глаза и сказать: здравствуйте. Видимо, нужно пройти чистилище в собственной душе, чтобы настало время простить и попросить прощения. Я рада, что могу это сделать сегодня. Будьте и Вы великодушны, простите меня.
Считаю Ваш шаг единственно верным и отношусь к Вам с большим уважением. Желаю Вам и Вашей семье всего самого доброго.
Ирина.
Это письмо не удалось отдать Олегу, т.к. они не встретились, а услугами почты воспользоваться Ирина не могла по известным причинам. Но ей стало легче.
Незадолго до Нового года, в субботу Ирина занималась уборкой в квартире, Саша был в школе. Раздался звонок в дверь. Как всегда, не спрашивая: кто это, Ирина открыла. Перед ней стояла Татьяна, жена Олега. Не говоря ни слова, она плеснула в лицо Ирины какую-то жидкость. Испуганно закричав, с мыслью – это кислота, она побежала в ванную, открыла воду и стала лихорадочно ополаскивать лицо. Только через некоторое время она осознала, что пахнет бензином. Наверно крик Ирины испугал Татьяну, и она не смогла завершить задуманное. Убежала, хотя дверь квартиры так и оставалась открытой настежь.
А потом было ещё одно письмо от Олега, его он передал через Маргариту.
Он писал:
Здравствуй, милая и дорогая Ирочка! Извини, что я тебя опять тревожу, заставили вынужденные обстоятельства. Забыть тебя я никогда не смогу и не забуду, где бы я ни был. По-видимому, ты знаешь, я встретился с Ритой, она поставила меня в известность о случившемся, что привело меня в отчаяние. Я очень стараюсь тебя ничем не потревожить, не принести огорчений и неприятностей. Я принимаю и принимал все меры, какие только могу, чтобы обезопасить тебя от унижений и оскорблений. Я уверен, что ты можешь жить спокойно и ходить без опаски. Больше ничего подобного не случится.
Я очень хочу, чтобы ты хоть это знала. Ничто не поколеблет мою веру в тебя, никакие чёрные языки и слухи не очернят тебя в моей душе. Уверен, что тебе даже от этого будет легче, что в тебя верит человек и ты для него очень дорога. Я, милая, живу тобой, совершенно не сожалею о наших днях. Собственно говоря, о чём сожалеть, о том, что это были действительно наши дни. Мы оторвались с тобой от внешнего мира, принадлежали друг другу, жили и дышали друг другом. Эти наши дни дали мне больше счастья и радости, чем вся жизнь. Задаёшься вопросом, почему так складывается эта жизнь, что ты не можешь воспользоваться своим счастьем и быть с человеком, которого по-настоящему, по-человечески любишь. По-видимому, много обязательств перед тем, как войти во вторую половину жизни. Страшно ещё то, что люди тебя не понимают, стали жестокими и бесчеловечными. А меня мучает совесть и теребит душу, что любимому человеку принёс столько горести и незаслуженных оскорблений.
Жизнь моя идет безразличная и опустошённая. На работе не клеится, не могу заставить себя работать продуктивно и творчески, всё летит из рук, мысли совершенно другие. Милая, очень устал я от этой жизни, атрофировался. Прости, дорогая, ты скажешь: зачем мне надо знать, что делается в чужой душе. Утомил я тебя своими излияниями, а изливаю свою душу потому, что ты единственный человек, который понимал меня, надеюсь, и сейчас понимаешь.
Да, хорошего ничего не узнаешь, Маргарита сказала, что ты сильно болела. Воспринял это известие очень болезненно.
Не знаю, напишу я тебе ещё письмо или нет, но мне очень хочется поздравить тебя с наступающим Новым Годом. Пусть Новый Год принесёт тебе здоровье, счастье и благополучие в жизни.
Боюсь тревожить и разочаровывать тебя своими письмами. Прощай, мой милый и дорогой человечек. Я позволяю себе написать «мой» потому, что ты была моя и в душе остаёшься моей. Письмо – это единственная возможность пообщаться с тобой.
Олег.