В ночь перед отъездом мне не спалось. Ну, как перед экзаменом. Чего-то я, наверное, все-таки разнервничалась. Нет, оно понятно, конечно: в первый раз всегда волнительно, - но выспаться было бы неплохо. А так мне снились какие-то странные сны, я даже запомнить их толком не могла. Куда-то вроде бежала или плыла, и то ли за мной гнались, то ли я просто куда-то спешила, а иногда и того хуже: чувствовала себя сосиской в кастрюльке. В общем, ерунда какая-то.
Утро началось с того, что, умывшись, я вдруг поймала себя на мысли, что все как-то не так, как обычно. В комнате было слишком солнечно, воздух дрожал, как хрустальный фужер, по которому стукнули ложечкой, и я чувствовала себя исключительно бодро, несмотря на ночные вращения и сосисочные сны. Мне даже немного обидно стало, что хочешь-не хочешь, а не ехать - причин нет. Пришлось быстро собраться и бегом на вокзал.
Сергей встретил меня улыбкой. Я как-то раньше даже и не замечала, чтобы он улыбался, а тут – сияет во весь рот. Мне его улыбка понравилась. Сразу стало понятно, что все пойдет как по маслу.
- Привет, - сказал он. – Опаздываешь.
- Не опаздываю! – возмутилась я. – Это ты раньше приходишь.
- Ладно, - махнул рукой Сергей, посмеиваясь. – Идем скорее, электричка через двенадцать минут.
Мы забились в переполненный вагон и даже чудом нашли два места, правда, не рядом, и даже не напротив, но достаточно близко, чтобы иметь возможность поддержать дружескую беседу.
- Слушай, Сергей, - спросила я, когда поезд тронулся и толпа в проходе закачалась, как студень. – А чего мы сразу стопом не едем, а трясемся в этой чеснокодавке?
- А так проще границу пересекать. На машинах можно зависнуть. Надолго.
- Почему?
- Ну, - пожал плечами Сергей, – потому что там нужно пешком, и таможенники с пограничниками особо никуда не спешат. А у электричек - расписание.
- Понятно... А почему пешком?
Но на этот вопрос Сергей ответить не успел: в вагоне заголосила какая-то тетка. Оказывается, она чего-то там куда-то поставила, а это что-то кто-то куда-то переставил, тетка хватилась – а этого чего-то нет! Она, соответственно, взвыла, а народ вокруг подхватил.
- Весело! – оценила я обстановочку, и тут началось уже по полной программе: сначала мужик не сильно, но увесисто, заехал мне локтем в ухо и даже не извинился. Сразу вслед за этим в ухо мне проорали, что «Толя забыл ключи от той квартиры, так какого мы вообще туда едем?!». Потом возникли чумазые человеческие детеныши с писклявыми голосами и начали совать мне под нос грязные ручонки и, называя тетей, требовали на хлеб. Я смущалась и делала вид, что смотрю в окно, хотя на окне плотным забором висело четыре детеныша почище, которые хлеб у меня не просили, потому что ехали с родителями и были, видимо, сыты. Затем какая-то толстая дама сельскохозяйственной наружности в грубой форме пыталась добиться от меня, чтобы я подвинулась, чтобы она могла поставить свой слоноподобный баул, чтобы ей было легче стоять, раз я такая, что сижу, а она стоит, но тут меня уже взяло такое зло, что я уставилась в потолок и перестала слушать ниагарский водопад слов и выражений, характеризующих меня с разных сторон в невыгодном свете. Тетка несколько раз шла на приступ, толкая меня своей сумкой и пытаясь вытеснить с занимаемой позиции, но я сделалась как гранит. В конце концов, тетка сдалась и пошла теснить кого-то еще, причитая во весь голос по поводу современной молодежи, и даже преуспела согнать какого-то субтильного паренька, но на его месте не поместилась не только она, но и упомянутая сумка, так что справедливость продолжала торжествовать, а я – злорадно пялиться в потолок.
Но апофеозом стало финальное появление пограничников. Тут уже вокруг заголосил целый хор под управлением Хачатуряна, началась какая-то непередаваемая суета, и мне стало понятно, что лучше бы я сидела дома, в тишине и спокойствии. А когда мне сказали, что у меня на паспорте, оказывается, не моя фотография, а женщины лет на двадцать старше («Мамин паспорт взяла?» - серьезно спросил пограничник), и поэтому мне придется пройти для выяснения, я просто взорвалась. Правда, Сергей быстро загнал меня в рамки и вышел разбираться с пограничником сам. Минуты через три он вернулся, отдал мне паспорт и сказал:
- Да, фотограф был так себе. Не специалист.
- Ничего подобного! – мне стало обидно за свою фотографию. – Нормальное фото! У некоторых, понимаешь, и похуже бывает.
А дальше уже пошла целая череда электричек, в основном, полупустых, в которых было замечательно удобно спать, растянувшись в полный рост на сидении, и я даже не заметила, как мы приехали в Киев.
Всю дорогу Сергей говорил на какие-то отвлеченные темы, упорно не желая объяснять, зачем же все это и для чего. Меня это даже стало злить:( Нет, я не то чтобы уже жалела, что ввязалась в эту историю, но если мы едем и нам нечего делать, то почему не поговорить по существу? Почему не рассказать, что и как? Так нет, Сергей на все мои расспросы пожимал плечами и отмахивался: мол, потом сама поймешь. Если все будет, как надо.
- А как надо? – допытывалась я.
- Надо расслабиться и получать удовольствие.
Это как при изнасиловании, что ли? Я так не хочу! Мне нужно понять, что к чему, чтобы было ясно без всяких эзотерических умствований. А то многозначительно молчать - это каждый может: типа, мы учителя Дзен, мы доны хуаны! - а вот ясно объяснить простым языком – так вот это нет! Потом ты, конечно, во все въезжаешь, тебя накрывает полное просветление с нирваной и пониманием сущности мира, а они так кивают головами: мол, вот видишь! Знаем, знаем, читали! Ну, да ладно, решила я. Выведем этого молчуна на чистую воду!
Короче, пока я злилась и кипела, как чайник, мы оказались на киевском вокзале.
- Чего теперь? – немного растерялась я: вокруг уже темно, а ночевать – где?
- Что значит, чего? – посмотрел на меня Сергей и так загадочно улыбнулся. – Теперь спать.
- Так а где?! – прямо скажем, опешила я.
- Сейчас найдем место – там и будем.
Место нашлось у самого края шумного шоссе на выезде из города. Мы спустились с дороги в дурно пахнущий перелесок и, после непродолжительных поисков, обнаружили более-менее ровную площадку. Пока я подозрительно озирала окрестности, печально принюхиваясь к неблагонадежным благоуханиям, Сергей профессионально раскинул палатку. Собственно, когда процесс был завершен, передо мной во всей своей актуальной красе опять всплыл вопрос: таки асексуальны роуверы или все-таки нет? А если нет, то чего прикажете ждать? Может, лучше спать снаружи? Хотя там запах... И не ясно, что еще хуже. Если так дальше пойдет, то я, пожалуй, сверну обратно:(
Пока я раздумывала и внутренне металась в разные стороны, Сергей расстелил спальники и, выглянув ко мне, осведомился:
- Справа, слева?
- В смысле?
- Спать где будешь?
- В палатке! – решилась я.
- Понятно, что в палатке, - вздохнул Сергей. – Справа или слева?
Я задумалась, представляя, в чем может быть разница.
- Значит, слева, - сказал Сергей, не дождавшись моего ответа.
- Ну, да, я так и хотела...