У ж а с

               

        В центре города на реке Миасс есть остров, который сколько помню так и называли --- «Сад-остров». Со слов старожилов он пользовался популярностью ещё до еврейского погрома начала прошлого века, когда река у моста к улице Сибирской, то есть улице Труда, была так завалена  утварью из разграбленных домов, что по ней  можно было переходить с берега на берег. Запамятовали это скорбное событие, похоже, не все. Когда здесь же стал работать земснаряд для расширения русла --- незадолго до строительства цирка --- мальчишки усердно искали и находили в вымытом со дна грунте старинные монеты. Так что ошибкой было бы считать, что водные просторы вверх по течению от упомянутого острова существовали как данность. Только вот как то не поворачивается язык предвосхитить его упоминание словом «Сад»
       Трудно было вспомнить какими были берега на время описываемого происшествия. Но вспомнился критерий. Дело в том, что где то в четвёртом или уже шестом классе я уговорил-таки своего тёзку-одноклассника приплыть на лодке по Миассу из «города» в металлургический район. Ясно --- мечты о путешествиях и всё такое. И не знал я тогда, что путь этот заказан, поскольку  не везде русло было судоходным. И лодки у нас, конечно же, не было. Но мы добрались до пруда «Коммунар» что у мельзавода, умыкнули чью то безобразную плоскодонку, обзавелись досками вместо вёсел, и пустились вниз по течению. Река была полноводнее, никаких водных застойных зон ни до ни после моста по улице Кирова не было. Тем не менее до сих пор помнится как мы измучились приближаясь к Сад-острову. А тут как назло у лодки открылась сильнейшая течь. Нам пришлось «десантироваться» не особенно выбирая место. Лодка затонула, когда глубина была ещё приличной. Как сейчас помню --- берег был заросший камышом, болотистый, грязный и так «утыкан» заборами от индивидуальных домишек, что только от безвыходности положения мы в грязи и тине сумели таки добраться до выхода на дорогу. А вот происшествие, когда пришлось вкусить чувство ужаса, случилось  на том же практически месте, но в один из летних дней массового купания горожан. Не было уже грязного берега, а был пляж, хотя ближе к мосту земснаряд ещё продолжал свою работу. Мы с отцом каким то образом оказались в «городе», как и сегодня часто называю центр. Перед тем как отправиться на трамвай, он предложил заглянуть на Сад-остров, который был памятен ему по довоенным ещё годам. Действительно, против обыкновения  со стороны Зелёного рынка на остров был переброшен лёгкий мост, который был представлен собственно лишь настилом из сбитых дощатых щитов метров около двух длиной каждый, которые покоились на кОзлоподобных опорах едва выступающих над поверхностью воды. При ширине метра в полтора проблем с переходом вроде бы небыло, но один из «пролётов» моста оказался повреждённым. Издали было видно, что дощатый щит на пол пути до острова  провалился так, что часть его выступала вверх, а другая опустилась в воду. Пока отец грелся на солнышке, мне было позволено искупаться. Но бултыхаться у бережка среди галдящей публики быстро наскучило. Река, что ни говори, не велика, и мне вздумалось посмотреть на мост с другой стороны острова. Он оказался по конструкции такой же временной конструкцией, но без повреждений. И вот здесь то появилось желание подробнее рассмотреть что же поблескивает с тыльной стороны провалившегося щита на нашей стороне. Когда подплыл поближе --- благо, что это было почти попути к пляжу --- совершенно неожиданно попал в струю сильнейшего течения. Мне бы испугаться и рвать оттуда, но несло то прямо к блёскам на щите. Наконец, и с большим опозданием, я осознал, что блестят новые громадные гвозди, которыми щедро сколачивали щит из перекрещивающихся досок, и которые торчат по всей обращённой ко мне плоскости щита не реже чем  стержни на бороне или зубья на граблях. Расстояние до моста таяло с катастрофической скоростью. Едва только я принимал какое то решение: упереться ли между гвоздей, поднырнуть ли под щит или попросту отплыть в сторону, как оно --- это решение --- оказывалось уже невыполнимым, тем более, что с каждым мгновением мне приходилось увеличивать темп взмахов. Впрочем, в струю меня сносило как в ледяной жёлоб,  от мысли найти опору между гвоздей, укрепиться и как то выбраться на мост отказался просто потому, что иначе, как повернувшись к нему спиной, я уже не мог противостоять течению. Когда же я решился поднырнуть под щит, то почти сразу понял --- поздно!  За те мгновения, которые потребуются на изготовку для глубокого нырка, меня попросту нанизает на щётку из гвоздей. Вот здесь то впервые и довелось испытать ужас. Кончилось тем, что какой то мужик, наблюдавший до времени за моими потугами с пляжа у входа на мост, подбежал и протянул мне руку. Это для меня так же был первый в жизни случай, но и отдавая должное своему спасителю, я всякий раз начинаю смеяться «про себя» только лишь потому, что вспоминаю давящийся смех того спасителя по дороге на берег. А может быть это нервное, кто знает. Думаю хорошо, что отец не видел.