- Прошу, сударь, входите, - я сделал приглашающий жест. Незнакомый нам человек пошатываясь на нетвердых ногах, сделал шаг в комнату и оказался в крепких руках Рамеля. Зато мог комнату осматривать сколько угодно. Он попытался, было сопротивляться, да где там, хватка у барона была железная. Из нее не вырваться людям и покрепче, а уж пьяненькому толстяку и подавно. Я на всякий случай выглянул в коридор. Он был абсолютно пуст. Странно. Чтобы это значило?
- Я должен осмотреть помещение, - сказал, запинаясь, наш странный гость.
- Да пожалуйста, сколько угодно. Мы здесь все уже осмотрели и можем уступить его Вам.
- Кто это такой, интересно, - почему Рамель спросил это у меня?
- Наверное, какой-нибудь друг графа, раз он разгуливает здесь совершенно один.
- О да, граф Бухт-ер мой хороший друг, - сказал незнакомец, запинаясь, и он позволил мне осмотреть весь замок.
Зря он это сказал. Звание друг графа Бухтера в данной ситуации было для нас не лучшей рекомендацией.
- Раз так, то своего друга графа Вы подождете здесь, а мы с Вашего разрешения, пойдем.
- Но не можем же мы идти в таком виде, - Рамель потешно взмахнул рукавом халата.
- Конечно, не можем. Я думаю, это господин любезно одолжит нам камзол и шляпу.
- Но я замерзну без них, - пытался протестовать незнакомец.
- Ничего, мы одолжим Вам халат. Своего друга Вы подождете в нем.
Как проворны, оказывается мы с Рамелем в переодевании незнакомцев. Пойти бы в камердинеры – цены бы нам не было. Не прошло и двух минут как незнакомец, одетый в халат лежал на полу. Связанный и с кляпом во рту он продолжал объяснять, что он друг графа, а, следовательно, должен сидеть в это время за столом в обществе своего друга графа. А Рамель примерял его камзол. Мы, конечно, не какие-нибудь разбойники, но коль назвался незнакомец другом Бухтера, это меняет дело. С такими у нас разговор совсем другой, чем с прочими благовоспитанными гражданами. Камзол был широк и короток. Сидел он на Рамеле довольно неуклюже. Но все же горазда лучше давешнего халата.
- Что за странный покрой. Он совсем мне не подходит, - ворчал барон, пытаясь привести костюм хотя бы в относительный порядок.
- Чем Вы не довольны, Рамель? Мне даже такого не досталось.
- Да, жаль, что только один друг графа Бухтера заглянул к нам в гости.
В это время в коридоре послышались шаги, и мы поспешили затворить дверь.
- Ау, любезный гость, где Вы? Отзовитесь, - по коридору, судя по всему, шел один человек. И как наш пленник, тоже весьма нетрезвый. О е, такого просто не бывает. Так это же граф Бухтер собственной персоной. Один. Идет прямо к нам в гости и не боится. Впрочем, чего ему бояться. Мы должны быть крепко связаны, так он себе думает.
Граф открыл дверь в нашу комнату, и мы с криком, - сюрприз, - втащили его внутрь.
- Посмотрите, барон, как любезен наш граф. Он не позволил нам ходить двоим в одном камзоле, - обрадовался я.
Бухтер от удивления лишился речи. Он молчал целых пол минуты, пока мы с бароном сноровисто освобождали его от камзола. После чего попытался, было заговорить, но было уже поздно. К этому моменту он был уже облачен в туркменский халат, связан и с кляпом во рту. Я хотел, было, пару раз пнуть Бухтера, но передумал. Не достойно это человека благородного. Пусть уж лежит себе отдыхает. Он и так немало огорчен тем, что поменялся с нами местами. Мы выглянули за дверь и никого там не обнаружив, покинули наших неожиданных посетителей, пожелав им не сильно скучать. Сами того, не зная, мы сыграли с Бухтером самую смешную шутку с момента нашего знакомства. Причем, самое интересное, что большинство Бухтер сделал для этого сам. Должно быть это, и называется – шутка судьбы. Эта леди любит порой все поменять местами.
Мастер Пруст пребывал в великолепном настроении. Еще бы, его признали и пригласили специально для того, чтобы посмотреть на его творчество. После стольких скептических оценок. Это обязывало. Более того, это призывало и дисциплинировало. Преисполненный самых грандиозных планов он, как и было договорено с графом, направился в комнату, где его ждали экстравагантные люди, пожелавшие быть украшенными к маскараду. За ним, еле поспевая, семенил помощник, нагруженный кучей всевозможных аксессуаров. И это только для начала. Большая часть творческих принадлежностей осталась в комнате у мастера. Ну, ничего, помощник у него резвый все, что надо принесет. Мастер уже мысленно погрузился в творческий процесс и такие мелочи не могли отвлечь его от грандиозных планов.
Как и обещал ему граф, два человека ждали в условленной комнате. И были они что, правда, то, правда, весьма странные. Ну и причуды у этих дворян, оделись в халаты, связали себе руки за спиной, да еще и рты себе завязали.
- А Вы уверены, мастер, что это именно те, кто нам нужен. Эти почему-то связанные, - удивленно спросил помощник Пруста, увидев двух людей в халатах.
- Молчи дубина, тебе ли понять стремления людей благородных. Может быть, они стесняются, вот и связали друг друга, - а про себя подумал, - «и эти люди еще считают меня странным. Однако. Каких только причуд не бывает на свете».
Два связанных абстракциониста замычали, и затрясли головами.
- Вот видишь, так и есть. Они соглашаются. Итак, начнем вон с того, что поменьше.
Работа продвигалась с трудом. Подопечные брыкались, мотали головой и ногами. Быть может, им краска не нравится? Так мастер Пруст выбирал лучшие красители – совершенно безопасные для применения и самые яркие. Попробуй, угоди этим привередам. Посещали ли сомнения мастера, трудно сказать. Если и да, то он поспешил отогнать их прочь, чтобы не мешали творческому процессу.
Окраске подвергалось все, начиная с головы, и заканчивая халатами. Законченная композиция должна получиться на славу. Это они пока не видели, что получится, вот и волнуются, - думал уважаемый мастер. Тому, что был поменьше, мастер пришил к халату два конских хвоста, как и советовал граф Бухтер. Они очень шли к его желто-зеленому цвету. А сзади устроил из перьев, что-то напоминающее крылья. Работа должна была символизировать крылатого коня. По мнению Пруста, получилось весьма неплохо. Мнение модели он, к сожалению, услышать не мог. А тому, что был потолще, тоже весьма живописно разукрашенному разными красками, не менее чем в семь разных цветов, мастер прикрепил к халату полтора десятка разнообразных рогов. Так, что тот ощетинился и стал похож на дикобраза. Работа должна была символизировать несокрушимое могущество данного персонажа.
- Ну, хватит, пожалуй, - сказал, мастер, осмотрев свое творение со стороны, - обойдемся этим минимумом. По крайней мере, это не слишком экстравагантно.
Что было в понятии Пруста экстравагантно слишком, я даже не берусь себе представить. Еще раз, осмотрев, композицию, он вынес окончательное решение.
- Да, это есть, хорошо, - и с чувством исполненного долга покинул помещение. Мастер Пруст отправился искать графа, чтобы доложить ему о проделанной работе. И был немало удивлен. К его недоумению, граф находиться не желал. И о том, куда он подевался, никому ничего не было известно.
Сенешаль герцога Йенского был немало удивлен. Нет не так. Удивлен он был только сначала, после возмущен, еще позже испуган и сильно огорчен, в результате он пришел к тому, что стал смеяться, или скорее, немного нервно похохатывать. Сюрреалистичность произошедших с ним событий не укладывалась не в одни рамки. Сначала он во всем винил графа, затем свое любопытство, нет графа все-таки больше. А он еще считал его другом. Нет, он не намерен терпеть такие издевательства и обязательно обо всем расскажет герцогу. Это же надо устроить ему такую западню. О том, что попал в эту странную комнату, именно сбежав от графа, сенешаль благополучно забыл. Людям вообще свойственно преуменьшать свои ошибки, и в компенсацию этого преувеличивать ошибки других. Нет, это же надо так посмеяться над ним, лицом вполне официальным. Мало того, что его раскрасили всеми возможными цветами и наклеили кучу рогов, так граф еще ко всему прочему решил составить ему компанию. Наверное, чтобы посмеяться, наблюдая за происходящим в непосредственной близости. Он даже позволил прицепить к себе конский хвост. На что только не идут люди, чтобы понаблюдать за неудачей ближнего.
Мысль о том, что что-то в замке графа делается без его на то согласия, просто не пришла бедному сенешалю в голову. Тем не менее, граф был огорчен не меньше сенешаля. Вначале, он был просто ошарашен. Такая замечательная ловушка, которую он так изобретательно готовил, сработала. И что? В нее попался он сам. А этот злополучный Рамель опять ускользнул. Нет, это просто ужас какой-то. Но это еще пол беды. Этот бестолковый гений абстракции не узнал его. Его самого - графа Бухтера, который пригласил его в замок и даже хотел купить несколько его скульптур. Как он мог его не узнать? Правда граф был в халате и с завязанным ртом. Правда, в комнате было полутемно. Но, все равно, как он мог его не узнать? Покрасил зараза с ног до головы, покрасил. Еще и два конских хвоста пришил. За его собственные, графа деньги. И ладно бы на этом все, но где там, план продолжал осуществляться так, как задумал Бухтер, с одним небольшим уточнением. В качестве модели выступал он сам и …. Интересно, а кто же второй, тот, что рядом с ним. Е, неужели все-таки это сенешаль, так вот он куда пропал. И что ему не ходилось рядом с графом? С чего он вздумал пропасть зараза. Теперь еще объяснять ему, что это все получилось случайно. О е. Граф с ужасом подумал о том, что его ждет дальше. В таком виде они должны были встретить у ворот герцога Йенского. Все было рассчитано точно. За пятнадцать минут до приезда графа стражники должны были выставить двух находящихся в этой комнате людей за ворота. Изначально конечно предполагалось, что людьми этими будут барон Рамель и его друг. А в результате, за ворота выставят самого графа. Из своего же собственного замка. Никогда еще граф не желал, чтобы его распоряжение было не выполнено вовремя. Но не тут то было, стражники у него были сама пунктуальность.
Задвижка загромыхала, дверь заскрипела, как воплощение страшной реальности на пороге появились стражники. Они осмотрели сочувствующими взглядами находящихся в комнате людей и протяжно вздохнули.
- Ну, как пора уже?
- Пора. Эй вы, выходите.
- Слушай, а тебе не кажется, что они не такие как обычно?
- Ха, само собой, костюмы довольно оригинальные.
- Да нет, те, что здесь были раньше, были вроде как ростом повыше, и вообще другой комплекции. Стройнее, что ли.
- Ну да, что то эти двое на вчерашних не похожи. А нам то какая разница, может, так и было задумано? Нам сказано проводить того, кого здесь найдем за ворота, а остальное не наше дело.
- Сами пойдете, или вас нести, - это уже относилось к любителям карнавала.
Любители предпочли пойти сами. Сенешаль потому, что был рад поскорее убраться отсюда. На волю, только на волю. А граф потому, что знал своих стражников – понесут ведь. Они такие – обязательные.
Граф попытался, было объяснить стражникам ситуацию. С завязанным ртом получалось не очень. А развязывать его, судя по всему, не собирались, не было у стражников такого поручения. Они такие, что не поручено, то уж делать не будут точно. Несколько раз граф порывался повернуть назад, но могучие фигуры стражников неизменно вырастали на его пути не оставляя выбора в направлении движения. А именно – вся процессия двигалась к воротам.
Сенешаль решительно не представлял, что происходит. Их вели к выходу в таком странном маскарадном виде. Однако двигался он довольно быстро, благо дорога шла к выходу, а не в какую-нибудь противоположную сторону. Куда угодно – лишь бы из этого замка. Сенешаль готов был идти пешком до самого Льежа. Лучше бы конечно без такой сомнительной компании, как идущий рядом граф.
Впрочем, компания их распалась довольно быстро – сразу за воротами. Как только они вышли из замка, сенешаль припустил крупной рысью по дороге и минут через пять скрылся с глаз удивленных стражников. Он, наверное, еще долго продолжал бы бежать, если бы, сразу за поворотом не повстречал едущий в замок кортеж герцога Йенского.
Граф же в своем экстравагантном виде стоял у ворот и пытался обратиться с воззванием, к людям оставшимся в замке. Получалось довольно неуклюже. По крайней мере, до приезда герцога ворота ему никто не открыл. Граф хотел, было с горя бежать в лес, но по здравому размышлению, оставил эту идею. Во-первых, дорога была одна, и разминуться с герцогом было довольно трудно. И потом, если даже герцог не встретит его, то своего сенешаля уж встретит непременно. К тому же, не встретить герцога вообще, было невежливо. Оставалось лишь стучать в ворота в надежде, что вышедшие стражники прежде, чем дать по шее, сначала развяжут. Увы, времени на это оставалось все меньше. Кортеж герцога приближался строго по плану.