11 сентября в Манхеттене я встретил человека, который стоял на коленях пред местом, где ране высились башни-близнецы. Он смотрел в небеса, а по щекам его катились слезы, он шептал молитвы и не ждал благословения от Богов, он просто знал, что его глас слышит все сущее и внемлет все живое, ибо таков был его удел.
- Может кофе? – предложил я ему.
Человек поднялся с колен, отряхнул от уличной пыли и грязи свой потрепанный плащ и ответил, - Спасибо, я бы не отказался от чая и сигареты, если вы так настаиваете.
- Давно вы здесь?
- Мне кажется уже целую вечность. У меня была страховая компания, дела шли отлично, но однажды я проснулся, и голос внутри меня сказал – «Слезы очей твоих окропят землю и дадут всходы новые». Глупо, да? Но я ничего не могу с собой поделать – прихожу сюда и искренне молюсь за всех погибших в тот страшный день. Я словно вижу их, знаю их и чувствую – их судьбы, их маленькие истории, длиною в целую жизнь. Я понимаю, что реже стал общаться с живыми, нежели с мертвецами, но путь выбирает нас, а не мы его.
- Я бы поспорил.
- Я бы тоже, лет пять назад. А теперь, вряд ли.
Я купил ему чай и дал сигарет, а он вновь опустился на колени и вновь слезы катились по его щекам.
- Как зовут тебя? – спросил я.
- Иеремия, - ответил он и воздел руки к небу, но небо оставалось безмолвным.