Пойду-ка я через парк. Эта мысль не пришла мне в голову. Это и мыслью не было, а скорее было действием, потому что я и так уже шла через парк. А мысль…Мысль тащилась следом, наступая мне на пятки. Одна мысль. Мысль, как моя собственная тень.
«Я разлюбила ЕГО».
Какие-то люди в ярко-оранжевых жилетах сгребали пластмассовыми метёлками-граблями листья в кучи.
Раньше можно было идти через парк, наступая на листья. Листья шуршали под ногами, шевелились. В этом было что-то карнавальное. Почему карнавальное – непонятно. Но такое слово всегда семенило за мной, когда я шла через парк, наступая на листья.
А почему и нет? Надо только сойти с тротуара на газон… В кроссовках ступать по газону, усыпанному листьями, было приятно. Каблук не проваливался в землю. У кроссовок нет каблуков. И листья не нанизывались на каблук. По той же причине. А жаль. Как сладко втянуть запах осенних листьев! Сладкий и тревожный запах.
Справа от дороги люди в оранжевых жилетах охапками засовывали листья в черные полиэтиленовые мешки. Много таких же мешков лежало вдоль тротуара.
Вдруг вспомнилось. Страшное. Вчера под моим окном на переходе машина, управляемая водителем-лихачём, сбила пешехода. С балкона было видно, что он совсем юный, лет двадцати, не более. Одна кроссовка, сорванная с его ноги, валялась далеко, метрах в пяти от тела, на встречной полосе. Как-то сразу стало понятно, что он умер. Мертвое тело. Зеваки с нездоровым любопытством толпились у обочины дороги. Смотреть на это было невыносимо. На этом переходе наезды не редкость. Сколько душ летало, кружилось над этим переходом! Вот и ещё одна душа отлетела…
Машина скорой помощи приехала очень быстро. Но помощь врачей была уже не нужна. Следом приехала машина, люди из которой уложили тело мальчика в черный полиэтиленовый мешок. В мешок точь-в-точь, как эти лежащие сейчас в парке, вдоль дороги мешки. Как те мешки, в которые люди в оранжевых жилетах сейчас упаковывают тела листьев.
Мысль закружилась, как сорванный ветром лист и опустилась на газон.
В смерти есть свой резон. Как это ни странно, как ни страшно звучит, но в смерти есть некая завершённость, определённость. И страшный порядок.
Я разлюбила ЕГО. Я поняла, что разлюбила ЕГО. Пустота и свобода. Порядок. Да, а чтобы не забыть – надо обязательно записать. Обязательно надо записать – чтобы не забыть…Оно и понятно, ну как можно любить призрак?
«Ты опять смешной под окна мне
Зябким сумраком придёшь.
А за окнами огромные
Тучи. И вот-вот, наверно, хлынет дождь.
Бродишь призрак заколдованный.
Может, ты упал с луны?
Знаю, в поле тебе холодно.
Ветром волосы полны» -
тоненький голосок пропел мне на ухо знакомую с юности песенку. Наверное, ветер.
Поворот на проспект. На тот переход. Бедный мальчик! Ему бы жить ещё и жить. Любить…
В квартире духота. Первое движение к балкону - открыть дверь, впустить воздух. А с ним и запах осени, и, может, душу мальчика, кружащую над проспектом.
Включила компьютер. Зачем, спрашивается, включила? Что, дел мало? Зашла в почту. «У вас нет новых писем». (А зачем мне новые письма, у меня не отвеченных писем, как минимум, десять?!) Зайду-ка я на Самиздат. Мелькнуло знакомое имя. Вера! Вера, Вера – что же Вера? Читаю. «Записка себе». Уже интересно. Открываю записку, как будто подглядываю через плечо – вот оно что!!! Я полюбила его и записала, чтобы не забыть. Так это же моя записка, только в зеркальном отражении! Почти по Конан Дойлю. Да уж! Что ж так грустно вдруг? Ах, да – записка себе.
Нет, пойду-ка я к Жене. Женя, ау, давно не видела, не слышала. Веру я видела. В жизни. Маленькая худенькая женщина. Женщина-подросток.
Женю я слышала – грудной голос, низкий, знакомый. Как будто знакомый всегда. ЕГО я не видела и не слышала. Никогда. Призрак!
Глазами вдоль и поперёк длинного списка Жениных миниатюр. Зарябило в глазах –
солнечные зайчики заплясали. Встряхнула головой – Вот!
«Я обойдусь без твоей любви».
(Только что записала себе на память мысль, пришедшую во время прогулки в парке «Я разлюбила ЕГО»).
Записала, чтобы не забыть. Вера полюбила и записала. Я разлюбила и тоже записала. Всеобщая грамотность. Раньше бы узелок завязали, обе – каждая по узелку.
А ведь значит, что и я «обойдусь без твоей (ЕГО) любви».
(Можно подумать, что раньше не обходилась?!) Но теперь уж точно. Обойдусь?…
Пора выключить компьютер. Или ещё походить по парку Самиздата?
Прогуливаюсь. Пахнет тленом. Сладким запахом тлена осенних листьев. В открытое окно. Или тленом листков-записок?
Но…ТЛЕНОМ
ИМХО.