ДЕЛА СЕРДЕЧНЫЕ
Дежурство началось с утренней оперативки. Заведующий подстанцией «скорой помощи» Олег Васильевич Купцов – невысокий лысоватый мужчина годов под пятьдесят, коротко сообщил коллегам о результатах предыдущей суточной смены и обсудил замечания врачей стационаров по результатам отрывных талонов к направлениям. В завершении он сообщил приятную новость – о грядущем повышении зарплаты на 20%.
А потом врач Игорь Николаевич и фельдшер Любовь Ивановна отправились на вызов деревню, расположенную недалеко от города – к известному всей подстанции пациенту, хроническому алкоголику, успешно пропившему собственное здоровье и теперь медленно угасавшему от алкогольной миокардиопатии. Жена сбежала еще в годы его запойной молодости, жил он теперь со старушкой мамой в ее старой избе. Оба получали пенсию: мать – по старости, а пятидесятилетний сын – по инвалидности. Сегодня пациента беспокоили одышка, сердцебиение, выраженные отеки ног. После необходимых иньекций ему полегчало, и бригада уехала обратно в город.
На обратном пути получили по рации новый вызов – к выжившей из ума старухе, который год терроризировавшей «скорую» ежедневными необоснованными вызовами, которые, тем не менее, диспетчеры центральной станции исправно принимали и отправляли к ней врачебную бригаду, поскольку бабка всегда уверяла, что у нее «болит сердце». Старуха жила на пятом этаже, отгородившись от внешнего мира тяжелой металлической дверью, оснащенной солидным замком и тяжелым засовом. Сейчас дверь была полуоткрыта – вероятно, хозяйка квартиры увидела машину «скорой помощи» в окно. Бабуся встретила медработников причитаниями и массой всевозможных жалоб. Но Игорь Николаевич не нашел у нее ничего, кроме остеохондроза грудного отдела позвоночника и неврастении.
– Скучно ей одной, вот и вызывает, – шепнула фельдшер врачу.
В экстренной помощи бабка не нуждалась, и медработники, посоветовав ей вызвать участкового терапевта, направились к выходу.
Потом был обеденный перерыв, во время которого Игорь Николаевич успел не только перекусить, но даже немного вздремнуть.
И вновь – на вызов к больному с почечной коликой…
С 18 часов на смену вышел доктор Сомов – терапевт районной поликлиники, работавший на «скорой» по совместительству. Это был среднего возраста и среднего роста пузатый мужчина, краснолицый и красноносый, жизнерадостный оптимист, всегда наплевательски относившийся ко всему и ко всем. В жизни его интересовали только деньги и выпивка. На смену он заявился в состоянии крепкого похмелья, и запах перегара не могли замаскировать ни аромат дешевого одеколона, ни жевательная резинка, которую Сомов энергично перемалывал своими могучими челюстями. Его организм требовал немедленной опохмелки, его душа жаждала компании идейно близкого собеседника и собутыльника. И такой компаньон нашелся в лице врача педиатрической бригада Саши Рабиновича, черноусого лысого субъекта, который вчера «перебрал» на чьем-то дне рождения.
Вскоре на столе в комнате отдыха уже стояла бутылка водки и немудрящая закуска в виде полукопченой колбасы и черного хлеба. Эскулапы выпили по 100 граммов, закусили и повеселели.
Игорь Николаевич от предложения составить им компанию вежливо отказался. И не сказать, что он был убежденным трезвенником – в праздники под хорошую закуску он мог осилить бутылку водки и под стол при этом не падал. Но пьянствовать на дежурстве ему не хотелось, а раздражать себя мелкими дозами водки не было смысла.
И тут Игорь Николаевич получил вызов в одну отдаленную деревеньку, расположенную за 20 км от города. Повод к вызову – «боли в сердце».
Погрузившись в свою новенькую «Газель» (эту машину взамен вконец разбитого «УАЗа» бригада получила несколько месяцев назад), Игорь Николаевич, Любовь Ивановна и Саша отправились по указанному адресу.
Нынешняя зима выдалась поздней: несмотря на середину декабря, снег едва прикрывал землю тонким покровом, а кое-где в поле темнели обдуваемые ветром одинокие промерзшие холмики.
Преодолев половину пути, на одном из поворотов увидели автоаварию, точнее, ее последствия: в придорожном кювете зарылся в сугроб «Москвич-2141», возле которого суетились двое мужчин.
«Скорая» остановилась, врач с фельдшером подошли к пострадавшим и с удовлетворением убедились, что медицинская помощь здесь не нужна. Машина ехала на небольшой скорости, водитель с пассажиром (по их рассказу) были пристегнуты ремнями, скопившийся в кювете снег значительно смягчил падение автомобиля – уцелели даже фары и радиатор. Но самостоятельно выбраться на шоссе шансов у них не было.
– Если не найдете трактор, то на обратном пути попытаюсь вас вытащить, – обнадежил Саша водителя «москвича», и бригада опять полезла в кабину…
Уже начало смеркаться – зимой в наших краях солнце заходило рано, водитель включил фары и уменьшил скорость. Подобные меры были не напрасны – колеса «скорой» до сих пор оснащены летними шинами (зимняя резина не выдавалась под предлогом отсутствия необходимых средств), и перспектива улететь в кювет на каком-нибудь обледенелом повороте никого не прельщала.
Показалась искомая деревня, вот и дом №37, в который был вызов. У околицы встречает бабка. В избе, в чистой и хорошо протопленной горнице лежит на диване худощавый лысый старик.
– Что беспокоит? – спросил Игорь Николаевич.
– Сердце болит. С утра колет.
После осмотра и снятия электрокардиограммы был поставлен диагноз межреберной невралгии. Старику сделали обезболивающий укол, дали рекомендации. Можно уезжать!
Минут через пятнадцать подъехали к месту аварии – машина все еще находилась в кювете.
У Саши в салоне «Газели» всегда хранился прочный буксировочный трос – не то что «Москвич», даже грузовик выдержит. Машину после нескольких попыток все же смогли вытащить на дорогу…
На подстанцию бригада приехала к 20 часам и сразу же была отправлена диспетчером на ужин. За ужином Игорь Николаевич съел тарелку жареной картошки с колбасой и выпил стакан кофе.
К этому времени Сомов с Рабиновичем, допив бутылку водки, обслужили в полупьяном состоянии по паре вызовов и теперь развалились на диванах в приятной дремоте.
Вскоре Игорь Николаевич вновь отправился работать, и бригада обслужила подряд три вызова: повышенное артериальное давление, боли в животе, боли в сердце у кардиобольного. Это заняло более двух часов, и обратно бригада вернулась к полуночи.
Наскоро выпив стакан кипяченой воды, Игорь Николаевич лег спать. А в соседней комнате Сомов и Рабинович распивали вторую бутылку водки…
После двух ночи Игоря Николаевича разбудила фельдшер: поступил срочный вызов – ножевое ранение. Обычно подобные пациенты обслуживала реанимационная бригада, но сейчас все «спецы» разъехались по вызовам, и диспетчеру пришлось посылать обычную врачебную линейную бригаду.
На вызов мчались на большой скорости – улица была пустынная, включив сирену и «мигалку», чтобы не задерживаться на светофорах. До места вызова добрались за 7 минут. Шестой этаж типовой «девятиэтажки», обычная двухкомнатная квартира.
Хозяйка квартиры – женщина лет 25, проводила медработников в большую комнату. Там, на залитом кровью паласе, лежал на спине молодой мужчина и тихо стонал. Рубаха в области сердца пропиталась кровью.
– Что случилось? – спросил Игорь Николаевич у хозяйки квартиры.
– Не знаю, – пожала та плечами. – Я вернулась домой от подруги («Это в третьем то часу ночи!» – сразу отметил про себя Игорь Николаевич.), а он здесь…такой вот лежит. Вызвала «скорую».
Врач расстегнул пострадавшему рубашку – на груди, в области сердца, были две колото-резаные раны, кровотечение умеренное – большая часть крови уже находилась на полу. Измерили артериальное давление – почти не определяется.
Долго раздумывать некогда, бригада немедленно приступила к оказанию помощи. Наложили повязку, обезболили (мужчина все еще реагировал на болевые раздражители), в то время как Любовь Ивановна готовила необходимые препараты, Игорь Николаевич позвонил в центральную диспетчерскую и попросил «на себя» отправить спецбригаду. Реанимация только-только освободилась – повезло!
Инфузионная терапия проводилась струйно – набирали в 20 мл шприцы полиглюкин и вводили пострадавшему через внутривенный катетер. Когда флакон полигюкина заканчивался, ввели глюкокортикоидные гормоны. Врач и фельдшер действовали слаженно, быстро, но без суеты: сказывалась длительная совместная работа, друг друга понимали с полуслова.
Глядя на бледное лицо больного, Игорь Николаевич хотел только одного – продержать его живым до приезда спецбригады.
Приступили к введению второго флакона. И тут открылась входная дверь – приехала реанимация.
Игорь Николаевич с удовлетворением увидел, что возглавлял бригаду врач Стратенко, который раньше в течение ряда лет работал в реанимационном отделении одной из крупнейших больниц Киева. Вообще то в последние годы Стратенко занимал должность освобожденного старшего врача смены, но, чтобы не дисквалифицироваться, периодически выходил дежурить на спецбригаду. Вот и сегодня, ввиду болезни постоянного врача реанимационной бригады (который в действительности специализации по реанимации не проходил, а был назначен на эту должность волевым решением главного врача), он вышел его замещать. Выше среднего роста, коренастый, серьезный и немногословный, Стратенко всегда выглядел надежным специалистом. Впрочем, таким он был и в действительности. Вот и сейчас он с первого взгляда вник в ситуацию и тут же начал давать распоряжения фельдшерам своей бригады.
Игорь Николаевич и Любовь Ивановна спустились на лифте вниз и вернулись на подстанцию.
Поднявшись в комнату отдыха, Игорь Николаевич увидел впечатляющую картину.
На столе, среди всевозможных объедков, стояла пустая бутылка из-под водки и недопитая полуторалитровая бутыль ярославского пива. Форточка была открыта настежь – видимо с целью проветривания комнаты от запаха перегара, пота и несвежих носков. Доктор Рабинович, с головой закутавшись в одеяло, спал на диване, прислонившись к стенке и оглушительно, с присвистом, храпел. А Сомова тщетно пыталась поднять на вызов фельдшер Галя – молодая девушка, проработавшая на «скорой» полтора года после окончания медучилища. Пьяный доктор мычал, бормотал нечленораздельные фразы, но голову от подушки не отрывал.
Игорь Николаевич ушел в соседнюю комнату и попытался уснуть, но возня за стенкой очень досаждала. В конце-концов он не выдержал, встал и, подойдя к Сомову, громко крикнул на ухо:
– Серега, пива хочешь?!
Сомов замотал головой, открыл глаза… и сел.
– Вас на вызов! – в очередной раз повторила Галя.
В глазах Сомова появилось осмысленное выражение.
– Опять! Как они меня достали… эти больные! – вздохнул он, с трудом поднялся и, пошатываясь, побрел к выходу. Доктор шел исцелять!
А Игорь Николаевич поспал до 7 утра и перед окончанием смены обслужил вызов к больному с бронхиальной астмой.
На следующем дежурстве Игорь Николаевич узнал у Стратенко дальнейшую судьбу пациента с ножевым ранением.
Реанимационная бригада сработала без осечек. При транспортировке пострадавшему продолжали вводить растворы. В приемном покое городской больницы уже ожидала хирургическая бригада, предупрежденная по телефону диспетчером «скорой». На операционном столе выяснилось, что одна из ран была проникающей с повреждением стенки левого желудочка сердца. Операция прошла успешно. Через сутки, находясь в реанимационном отделении, пострадавший пришел в сознание и смог адекватно ответить врачу на ряд вопросов. Оказалось, что ножевые ранения ему нанесла жена – в результате семейной ссоры, а потом вызвала «скорую» и, не надеясь, что мужа смогут спасти, наскоро сочинила собственную версию происшедшего