1977 год, Ашхабад. Зной июля. Нещадная жара. Ещё солнце не в зените, а уже нечем дышать. Пот не течёт струями по лбу только потому, что сразу же испаряется. Насквозь просоленные *рабочки* после пары-тройки стирок в ближайшем арыке, уже не зелёные и не хаки и даже не бледно-оливковые. Просто белые. Ага, как в кино *Белое солнце пустыни*. Удивляться впрочем нечему, пустыня вот она, рядом. То есть, рядом конечно предгорья. Местечко такое на выезде из Ашхабада, в сторону гор. Если память не изменяет – Берзенги. А пустыня? Она на другом конце города. Написал такую ересь и смешно стало. Пустыня на другом конце города. Ха! Это город на другом конце. Так точнее.
В кадре два солдатика. Траншею роют. Нет, не окоп. Просто траншею для кабеля связи. Связисты такие. С лопатами и с ломами. Грунт четвёртой категории без лома не возьмёшь. Трактором нельзя. Потому как по старым трассам приходится идти. Там где уже лежат трубы, а в трубах кабель. Надо руками. То есть ломом и лопатой. Да и нету никаких тракторов. Миф это. Никогда их и не было.
Крупный план. Широко расставив ноги, над траншеей стоит Андрюха, в руках лом. Форма одежды тропическая: вылинявшие галифе заправлены в кирзачи. Загорелый до черноты торс украшает майка. На руках рукавицы. На голове тоже весьма линялая панама, звёздочкой назад.
Лом взлетает вверх, поднятый сильными руками и рушится вниз увлекаемый земным тяготением. усилий вроде никаких, а удар ощутимый. Откололся ещё кусочек грунта размером со спичечный коробок. Ну может побольше, с сигаретную пачку. Ещё подъём. Ещё удар в ту же точку. Ещё кусочек грунта летит вниз...
Камера отъезжает. В кадре появляется ещё один боец нервного фронта. Это шутка такая, местная. Как говорится: Связь –нерв армии! вот значит потому и связисты ребята весьма нервные, особенно во время копания траншей. В траншее кстати Толик, с лопатой. Или Сашка? Нет памяти. Ну ладно, главное ж с лопатой. Ждёт пока наломают кусочков достаточно, чтобы выбросить на край. Потом опять вниз, в позу хоккеиста ожидающего вбрасывания. едва только что клюшкой, то есть лопатой не стучит. Так похоже.
Толик или Сашка, ну пусть будет Толик, тоже в линялой форме, на сильно обгорелых плечах куртка-рабочка. На ней погоны в цвет и пуговицы просто зелёные. Знаков различия никаких. Ремень валяется, вместе с панамой, в сторонке. На голове у Толика, теперь уж точно вспомнил, на голове носовой платок по углам с узелками.
Через пару часов такой работы напарники меняются местами. Толик становится на лом, так это называется, а Андрюха в траншею, за лопату. И всё продолжается. Пот, солнце, удары лома, шорох лопаты, стук грунта...
По тротуару, который как раз и ломают отупевшие бойцы, идёт мать с сыном. Мальчишке лет пять, детсад, никак не старше. Ему нет дела до жары. Он весел и беспечен. Крутит головой, жара ему нипочём! Но вот увидел солдат, остановился, мать тормознул...
- Мам! Гляди! Гляди! Военнопленные!
***
21.02.2010.
К дню защитника отечества.