В 1517 году Тетцель, коварный агент архиепископа Альбрехта, начал проповедовать индульгенции в Ютербоке около Виттенберга. Он провозглашал, что покаяние не является необходимым для покупающих индульгенции и что индульгенция даёт полное прощение греха. Это и возмутило священника и монаха, Мартина Лютера, посвятившего свою жизнь борьбе с грехом, путём упорной работы над собой. Прибив свои знаменитые 95 тезисов, на двери дворцовой церкви в Виттенберге, сам тогда того не подозревая положил начало Реформации. Усомнившись в авторитете папы Римского, он выбрал неоспоримый авторитет - Писания, вот тогда и появилась знаменитая во всём протестантском мире формула "Sola scriptura"- только Писание. Вывод вполне правильный, куда ещё обратится, как не к первоисточнику. Однако вся проблема в том, что будучи воспитан и обучен в католической, западной системе образования, М. Лютер при толковании библейских текстов, пользовался той же технологией римского юридизма. Католический преступник, отрабатывающий долг заслугами, становится у Лютера амнистированным верою грешником. Он настолько увлёкся идеей, только верою, что хотел удалить из канона пос. Иакова и Откровение, поскольку они говорили о делах. В борьбе с ересями папизма, Лютер подсознательно занимает крайне противоположную сторону и начинает читать в Писании то, что сам хочет увидеть, подтягивая подходящие места под идею и перетолковывая не подходящие. Так личные счёты Лютера с папой, стали достоянием многих его последователей. Вся проблема в том, что одно и то же Писание, проходя через призму нашего сознания (уже обусловленного, культурой, языком, воспитанием и.т.д.), приобретает своеобразную интерпретацию. Поэтому кто бы ни говорил о Писании, его речь не менее говорит нам о нем самом, чем о Евангелии. Выбор комментирующих мест и сам комментарий, интонация разговора и конечные выводы — все это зависит от опыта и культуры человека. Любой текст живет в сотворчестве автора и читателя. Читатель не просто потребляет текст, он его заново оживляет, по-своему творит. Поистине "нам не дано предугадать, как слово наше отзовется". Поэтому, когда сегодня представители той или иной конфессии уверяют, что они проповедуют только Евангелие, не более чем слова. Скорее не Евангелие, а своё понимание Евангелия. Ведь не случайно при наличии одной Библии, существуют десятки тысяч конфессий, которые утверждают, что именно они читают Библию не предвзято, только им открывает Дух Святой. Да вот, как то по разному всем открывает. Расскажу для примера историю.
Ехал я как то в электричке, размышляя о насущных проблемах и задремал, под монотонный стук колёс. Пробудился от оживлённой беседы двух женщин, сидевших со мною рядом. По разговору не сложно было определить, что это представительницы двух конфессий, одна Свидетель Иеговы, другая адвентистка. В разговоре они нашли общий язык и дружно принялись ругать Православие. Я хоть и протестант, но люблю эту самую древнюю Церковь и черпаю из её духовного опыта, много полезного. Поэтому люблю иногда прикинуться, чтобы сбить спесь с некоторых, считающих, что они уже всё познали. Вступив в разговор я спросил: "За что же вы нас так ругаете?" Они обернулись в мою сторону и всю желчь, что так долго копилась в их сердцах, начали изливать на меня.
- "Да вы...да у вас, иконы, предания ваши" -
-"А у вас что?"- спросил я их.
-"У нас только одна Библия, мы только по Библии"
-"Вы уверены, что одна - и вы, и вы живёте по одной Библии?
-"Да, только Библия"- они начали трясти книгами.
-"Тогда скажите мне пожалуйста" - обратился я к адвентисте - "Кто для вас Иисус?
-"Бог"- ответила она. Тогда я обратился к иеговистке: "Вы согласны с ней?" Дальше случилось, то что и следовало ожидать. Они сцепились между собой. Конца схватки я уже не видел, поскольку приближалась моя остановка. Перед уходом я сказал: "Извините дорогие, вы сначала как то между собой разберитесь, по какой вы Библии живёте, какие то они у вас разные, а потом других осуждайте."
Не знаю, осознали ли они глупость своего положения?
Этому спору не будет конца. У каждого христианина и у каждой деноминации есть своя "конфессиональная слепота": они просто не замечают в Писании тех или иных текстов. Знают их, читают — но не придают значения. Например, для католика нет в Евангелии более дорогого стиха, чем слова Христа, сказанные Петру: "Ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою". Католики под "Петром"-камнем понимают здесь каждого очередного римского папу. У адвентистов любимый стих — заповедь о соблюдении Субботы. И новозаветные повествования об апостольских собраниях "в первый же день недели" (Деян. 20, 7), "по прошествии Субботы" они не замечают. Сколько ни показывают православные протестантам ветхозаветные повеления о создании изображений херувимов — все равно не видят никаких иных библейских свидетельств об изображениях, кроме как "не делай никакого изображения". Это называется выбор акцентов: что то чаще цитируют, что то реже. У каждого проповедника есть любимые цитаты. Помню как то мы спорили с одним православным батюшкой, в конце дискуссии, мой друг решил сгладить напряжённую обстановку и поговорить о чём то отвлечённом. Он спросил:"Отец Николай, какой у вас любимый стих в Библии.?" Батюшка очевидно был не очень образован, не так много читал, но его ответ запал мне в душу, стал крылатой фразой:" Это у вас сектантов, стихи любимые, а у нас - вся Библия любимая!" А ведь действительно, в Библии нет подчеркиваний, что этот стих важнее предшествующих. Поэтому выбор того или иного места в качестве более важного, постоянно напоминаемого, есть все та же работа интерпретации. Поэтому, когда сегодня мы беседуем с представителем той или иной конфессии, как бы нас не уверял человек, что его аргументы построены исключительно на Библии, в любом случае мы имеем дело с Евангелием по...(баптистам, адвентистам, пятидесятникам, и.т.д.) Как то мы ехали с нашим пастором в поезде и нам попался попутчик, Свидетель Иеговы. Завязался спор, между ним и баптистским пастором. Шуршали библии, потели лбы, в итоге, когда мы вышли на своей остановке, пастор мне сказал: "Хоть я и не переубедил его, но я показал определённые места в Писании и может потом, он задумается." Я ответил на это: "Вы знаете, а ведь он сейчас едет и думает тоже самое." Что же скажем, Библия противоречивая книга? Никак, любой межконфессиональный спор, это конфликт интерпретаций (толкований) Всегда ли утверждающие лозунг, "Только Писание", следуют ему? В любом случае идёт общая формула: "Писание + Мой понимание (традиция толкования)" В отличии от других, Православие честно говорит, что мы толкуем Библию.
Второй момент, то что мы читаем Библию в переводе. Перевод - тоже интерпретация, труд переводчика творческий, он всегда стоит перед выбором, буквального или смыслового перевода. Есть такой рассказ, о нерадивом ученике, которому на экзамене по латыни предложили перевести с латыни слова Христа: "Дух бодр, плоть же немощна" (spiritus quidem promptus est, caro autem infirma). Ученик, который, очевидно, грамматику знал лучше, чем богословие, предложил следующий перевод: "Спирт хорош, а мясо протухло"… Перевод, а уж тем более истолкование всегда зависят от духовного опыта человека. Не надо много говорить о том, что не все слова или идиомы, древнегреческой культуры, можно однозначно перевести на наш современный язык. Так не добросовестный перевод "Нового мира", на который опираются Свидетели Иеговы, значительно исказил смысл библейских текстов. Ещё пример ошибки переводчиков в "Синодальном переводе" В 1Пет.3,21, читаем, что крещение есть...дальше переводчик слово (гр.эперотема) перевёл, как обещание доброй совести. Проблема в том, что это слово могло иметь такое значение, лишь в эпоху классицизма. В греческом (койне) на котором написан Новый Завет, эперотема переводится, как просьба. Чтобы убедится в этом, можно просто сделать анализ всех мест, где встречается то и другое слово, где говорится о просьбе, стоит эперотема, где обещание - совсем другое слово. А ведь на этой ошибке построено целое богословие баптистов, где крещение является обещанием, заветом с Богом. Хотя на основании других мест, такая идея не подтверждается и так во многом. Не будем забывать, что даже сатана говорит словами Писания, достаточно вспомнить искушение Иисуса в пустыне. Поэтому Писание в руках дилетанта, может оказаться опасным оружием. Не будем забывать, что это меч обоюдоострый и при неумелом обращении с ним, можно поранить самого себя. Ап Пётр говорил, что пророческое слово не может быть разрешено само собой, но только Духом Святым, подобное познаётся подобным. Он сам многое не понимал и говорил о посланиях Павла, что в них есть нечто неудобовразумительное. Поэтому Павел с такой ревностью толкует Писание.
Итак если мы выясняли, что Писание оживает для нас лишь в его толковании, то возникает другой вопрос. Какое толкование более близко отражает, мысль апостолов. Кто лучше понимает суть предмета, профессор богословия, пусть хоть у него семь пядей во лбу, или Святой, воплотивший Евангелие в своей жизни. Христос говорил: "Чистые сердцем, Бога узрят". Для этого опять обратимся к древности. Кто лучше всего мог понять апостола? Конечно же его ученик, который жил в его эпоху, знал язык, общался из уст в уста. Этих учеников в Православии называют "Мужами Апостольскими", а кто лучше понимал этих учеников? Конечно же их ученики, которые получили название "Ранние отцы Церкви" И так мы можем проследить единую не разрывную цепь, передачи древней традиции, которая получила название "Предание."