Ловля с банки- есть такой способ рыбалки на севере.Леску наматывают на консервную банку продолговатой формы и держа за край другой рукой раскручивают блесну в воздухе. Потом бросают. Банка в руке.Блесна летит снимая с банки витки лески.Потом падает в воду.Рыболов держит банку и снова наматывает на нее леску. Блесна в воде играет к нему.
***
Солнце за окном благодатно искрясь дарило долгожданную весну. Немногие в деревне пережили эту суровую военную зиму. Скрипя её кое-как все же протянул дед Прокоп. На беду его тщедушное тело измученное голодом и тяжелой работой сжала в неумолимых объятьях безжалостная болезнь.Покорившись ей он мучительно умирал,то корчась от боли, то проваливаясь в глубокое,черное забытье.
Он уже и не чаял увидеть теплого весеннего солнца как вдруг рано утром радостная капель забарабанившая по оконному карнизу пробудила старика от болезненного, полного блуждающих образов сна.
- Ой больно - простонал Прокоп, приподнимаясь на локте и заглядывая в едва пропускающее дневной свет закопченное окошко
-Одолела ... нелегкая...
Он,прикрыл худой рукой выцветшие глаза и болезненно щурясь смотрел на всю эту струящуюся за окном жизнь.
- Новый круг, однако пошел.
По деревне струились озорные, искристые ручейки. Сбивающиеся в островки кристаллики снега и льда, уносимые водой быстро таяли неохотно поддаваясь сильному весеннему солнцу.
- Интересно как там соседи? Не видно что-то.
Улица сколько он не приглядывался была пустынна. Прокоп опять лег и вздохнул с облегчением. Его руки дрожали.
- Сил совсем мало осталось.Не держат руки. Но даст Бог, встану. Раз весна пришла, может и я пойду.
Он опять привстал. Кое-как повернувшись, свесил ноги с грязной, заваленной засаленным тряпьем кровати.
На столе стояла сильно обколотая эмалированная миска. Дед столкнул с нее черными, закопченными пальцами крышку и взял небольшую, плесневелую краюху черного хлеба лежащую внутри. Отломить кусочек так и не получилось, тогда он просто сунул ее в рот, и стал медленно обсасывать.
- Ничего, подкреплюсь, а там и глядишь и расхожусь.
Так он просидел весь день, глядя в окно и размягчая слюнями черствую краюшку хлеба.
Ночь снова провалила старика во тьму образов и видений. Они перевивались и наслаивались один на другой, пугая его и заставляя страшно кричать во сне.
Утро снова принесло яркое солнце и новую капель, весело барабанящую по деревянному корнизу покосившейся избы.
Прокоп встал, и с трудом передвигая ноги в истертых войлочных чунях, подошел к печке. Болезнь никак не проявлялась. Он разжег печь и приготовил себе "мятуху" из гнилой картошки, которую нашел в дальнем углу погреба неделю назад.
- Ну что же и то ладно, - пробурчал Прокоп натягивая на плечи облезлый тулуп и вознамерившись наконец выйти на улицу. Он на ощупь прошаркал по темным сеням и открыл входную дверь.
Свежий ветер неожиданно "шандарахнул" по привыкшим к спертому сырому воздуху легким.
-Ох, хорошо! - кривясь и поглаживая бороду,щурился Прокоп
Вдалеке улицы кто-то прошел неторопливым шагом. Дед по походке узнал бабку Веру.
- Небось, теперь в «правлении» полы больше не моет все на фронте.
За оградой появилась тощая плешивая собачонка, что -то усердно вынюхивающая под соседским забором и то и дело нервно озирающаяся по сторонам.
- Ну надо же, выжила как-то «шавка»! Нашла съестное.
Прокоп помрачнел
- Наверное сожрала хозяев мертвяков. Как же ей по-другому выжить, в такую зиму.
Собака сразу стала неприятна. Прокоп отвернулся и продолжил изучать улицу.
- Ручьи бегут, самое время палочки гонять,а соседских мальцов что-то не видно,- он вгляделся в соседнее окошко, надеясь что в нем кто-нибудь появится, но сколько не всматривался так никто и не появился.
Прокоп не особо жаловал соседских детей Танечку и Андрюшку. Он не любил за их слишком шумный нрав и озорство. А особливо еще и за то, что они год назад повадились лазить к нему в сад есть с таким трудом взращенную смородину. Он выследил «шпану» и выловил как-то поздно вечером, притащив за "шкирки" к матери. Нюра,- (так звали соседку), как следует отходила воришек ремнем и больше они в сад к Прокопу не лазили.
Однако после этого, отношения у Прокопа с Нюрой испортились. Дальше они жили совсем не замечая друг друга. Она не здоровалась, не общалась с ним и даже явно избегала. Прокоп вовсе не желал портить с ней отношения, но как получилось так получилось.В первое время он все же жалел что выловил огольцов так как в конце концов жил один и что ему смородины на банку варенья не хватило бы. Конечно хватило! Сад у него большой и ягод пропасть сколько уродилось. Но потом укрепился в том что сделал все правильно и дело вовсе не в смородине и не в других огородных богатствах, а в самом что ни на есть порядке. Его самого сызмальства воспитывали в строгости и он через это был приучен к порядку. У него в детстве и в голове не было такого, чтобы залезть в чужой сад и украсть что-нибудь. Прокоп точно знал, что в след за этим последует жестокое, неотвратимое наказание. А тут дети явно разбалованные, отца нет, мать на работе вот и не бояться ничего. Так запусти детей они и вырастут в настоящих пройдох и воров.
Тем не менее объяснять свою позицию Нюре, он не стал.Так и жили "не зная" друг друга
- Однако детей не видно- Прокоп смотрел на шавку пытающуюся пролезть под соседскую калитку и у него появилось плохое предчувствие.
-А вдруг они уже мертвые и шавка почувствовала мертвецов в доме?
Прокоп, махнул клюкой и прикрикнул на собаку. Та повернула голову и злобно ощерилась на деда. В ее желтых застывших глазах читалась лютая голодная злоба.
Старик вдруг испугался.
- А вот задумает на меня тварь напасть, так от нее и не отбиться. Сил не хватит, - он крепче сжал палку. Собака постояв немного отвернулась и продолжила рыть снег.
По улице снова кто-то показался. Прокоп прикрыв ладонью глаза от солнца всматривался в приближающегося к нему человека. Вскоре он узнал Марусю,- набожную бабку, живущую в начале улицы, рядом с сельсоветом. Видно Бог и вправду любил ее раз помог пережить эту зиму.
Маруся подошла и опершись на покосившийся забор, поздоровалась с Прокопом.
- Как жив Прокопий Михайлович?
- Да живой вроде пока. Болею, однако. Вот весна пригрела и болезнь моя отступила уж и не знаю надолго ли?!
- Ну и хорошо. Перезимовал дед и хорошо. И болезнь уйдет, на все воля божия, -бабка посмотрела на собаку.
-А в деревне Марусь, кто еще остался?
Собака, злобно ворча, вытащила из-под калитки замерзшую тряпку и молча потащила её к лесу.
- Одичала тварь божия, - показала на псину бабка Маруся не ответив.
- Да, уж я было забеспокоился что она нападет на меня, сил то совсем нет. Сам палку держу а рука дрожит. Я бы и не отбился от нее. Ты мне скажи Марусь, давно ли ты видела соседку мою Нюру, с детьми? Что-то не нравится мне тишина возле их дома, или уехали?
- Да куда им уезжать! У всех худо. Я ее недели две назад видела: как скелет. Силантьевы померли все, так вот похоронить надо было, да и поделить, что у них из еды осталось. Она взяла муки стакан и пошла домой. А больше не видела.
- Надо бы зайти в дом посмотреть. Чует мое сердце случилось недоброе.
- И то, правда Прокопушка , надо зайти.
Прокоп покачиваясь вышел на улицу и они подошли к Нюриной калитке.
-Заходи Прокоп, заходи.- Маруся тыкала старику пальцем в спину.
Они вошли в палисадник и подошли к крыльцу.
- Хозяйка! - негромко позвал он, стуча палкой по деревянным ступенькам.
- Хозяйка, выйди!
Никто не отозвался. Опираясь на перила, они поднялись по ступенькам и вошли в избу.
Тут царил холод и полумрак пронизаный лишь тонкими полосками света, пробивающегося из заткнутого тряпьем окна. Баба Маруся подошла и вытащила тряпье, дав свету дорогу.
- Нюра, - сдавленно позвал дед.
- Нюра!
Страшная картина, предстала их глазам в соседней комнате. На полу возле кровати лежала хозяйка. Выточенное будто из воска лицо так и застыло с последним исказившим его страданием. Болезнь и голод сделали его жутким, нечеловеческим. Рот был широко открыт, а из-под тонких черных губ торчали огромные желтые зубы.
Насколько исхудал Прокоп за эту зиму, но от Нюры просто остались одни кости.
Бабка Маруся позади Прокопа уже молилась и усердно крестилась, закатив глаза в досчатый потолок.
- Она же поди все до крошки детям отдавала, - выдавил из себя Прокоп.
-От голода и умерла. Ох горе, горе. А где же дети?
Он поднял глаза на кровать. Под грудой одеял явно кто-то лежал. Бабка Маруся продолжала молиться, временами срываясь на слезные подвывания.
Прокоп боясь того что предстояло увидеть, медленно отодвинул в сторону край одеяла. Дети были еще живы. Они лежали прижавшись друг к другу, словно два маленьких котенка. Маруся перестав подвывать, сорвалась к кровати.
- Ох уж вы мученики мои малые! Ох уж вы сироты несчастные!
Мальчик открыл глаза и тут же закрыл их.
- Маруся, ты давай вскипяти водички и дай им кипяточку. А я пойду «пошукаю» у себя, может еды какой найду,- Прокоп, накрыл половицей мертвое тело Нюры и пошел к выходу.
- Ага, ага, - забубнила засуетившаяся бабка.
- ага, сейчас а где дрова- то у них?
Прокоп вышел на улицу. Сердце старика бойко стучало в ребра.
-Быстро надо, быстро. Можно откормить. Только чем? Сам неделю ничего не ел, кроме пары картошин да корки хлеба.Им бульончика бы куриного.Эх гдеж его взять то.
Старик в замешательстве стоял посреди улицы. Он понял всю безнадежность ситуации. Дома оставалось совсем немного еды. Конечно, он отдаст ее детям но что дальше? Дальше смерть.
Прокоп взглянул на реку, бурно несущую позади домов свои воды и вдруг широко улыбнулся. Внезапная мысль пришла ему в голову. Вот для чего болезнь оставила ему эти дни не убив зимой! Бог был все это время с ним и своим желанием продлил ему жизнь чтобы старик исполнил его высшую волю: волю, которая заберет его жизнь, чтобы дать жизнь детям.
Он было уже сделал шаг к дому, но вдруг краем глаза увидел как прямо под берегом из воды с грудой брызг выпрыгнула огромная серебристая семга и завалилась на бок.
- Рыба пошла… Рыба пошла!
Ноги подкосились и он не удержавшись, сел в грязь.
-Рыба та пошла!
В голове зашумело.Прокоп взял снег и умыл лицо.Теперь ему стало все понятно. Он поймает рыбу, накормит ребят, старух, себя и все будут жить.
-Значит вот как оно. Вот воля Боженьки. Всем значит жить!
Прокоп утер рукавом слезу застрявшую в ресницах.
- Сейчас наловлю, рыбы и будем жить. Он осекся.
- А как ловить- то? Нет ни снасти, ни сил. Как ловить- то ее?
На реке одна за другой прыгала поднимающаяся вверх рыба. Весна гнала ее продолжать безумную пляску рода а Прокоп все сидел и сидел в грязи, и соображал как же ему ее поймать.
- Бечевку надо покрепче. И блесну. На банку намотаю и кину. А бечевку еще и к руке привяжу чтоб надежнее. Рыбы много. Обязательно поймаю. Ее боженька ко мне прислал. Обязательно поймаю.
Старик с трудом встал. Доковыляв до сарая, он уже точно знал что делать. Протиснувшись в висящую на одной петле дверь, он вошел внутрь и палкой опрокинул с верхней полки банку с блеснами. Прокопыч посмотрел на ржавые железочки разлетевшиеся по полу и застыл на секунду вспомнив про убитого на фронте сына. Он наклонился взял одну блесну и с трудом разогнувшись стал искать бечевку которую вскоре нашел весящей на гвозде.
- Эх груба снасть.Ну ничего бог даст возьму рыбу.
Через двадцать минут он уже медленно брел к реке. Из трубы Нюриного дома валил сизый дымок.
-Сейчас Маруся кипяточком их отпоит, а тут и я рыбку поймаю. Юшки наварим. Рыба жирная, юшка получится наваристая.
-Тьфу ты, бестолковый. Кто же перед рыбалкой рыбу варит? - он обругал себя и трижды сплюнул через левое плечо.
***
Он осторожно ступал по камням. Чуть выше по течению река уходила в порог и семга поднимаясь вверх обычно отстаивалась перед входом в пенящееся, бурлящее горло. Это было верное место, чтоб поймать рыбу, но подойти туда оказалось не так то просто. Огромные глыбы ледяных торосов свисали над водой, угрожая в любой момент обрушиться в воду при этом похоронив любого кто окажется рядом. Пройти к сужению не было никакой возможности. Опираясь на палку,старик остановился оглядывая быстрые струи реки.
- Вода большая. Рыба под берегом. И тут дай бог поймаю.
Вдруг будто услышав его совсем недалеко от берега пару раз выпрыгнула крупная рыба. Прокоп подошел к воде, достал снасть и размахнувшись бросил блесну. Железка шлепнулась метрах в пяти от берега и ее тут же прибило течением к береговой кромке. Старик намотал бечевку на банку и размахнувшись снова бросил. Теперь получилось подальше. Блесна нырнула в прибрежную струю.
Прокоп поднял глаза к небу, но не успев обратиться к боженьке, вдруг почувствовал рывок. Банку с силой выдернуло из руки. Она вертясь полетела в воду и старик глядя на нее испугался. Бечевка кончилась. Сила куда более могучая , чем его рванула руку. Бечевка выдержала а Прокоп нет. Он ахнул и неловко кувырнувшись упал в воду, больно ударившись грудью о валун. Ледяная вода обожгла лицо и шею. Он напряг последние силы и выполз на берег.Сёмга неистово рвалась в глубину калеча ему бечовкой руку. Река вдруг закачалась, закрутилась и он потерял сознание.
***
Прокоп очнулся, когда солнце уже пряталось за вершины сосен. Вода слегка отступила. Ужасная боль от каждого короткого вздоха доставляла старику страшные страдания. Он повернул голову и посмотрел на свою руку. Кисть имела мертвецки синюшный цвет. От запястья тянулась мокрая бечевка с налипшими мелкими речными камешками и песчинками. Прокоп вспомнил все. Медленно в мозгу всплывала картина дня. Умирающие от голода дети, семга и причитающая в полумраке бабка Маруся... На все воля божья.
- Воля божья, – процедив сквозь замерзшие губы Прокоп.
Старик проследил взглядом по уходящей в воду бечевке и на урезе воды увидел накрепко прикованную заглоченной блесной рыбу.
- Попалась, милая. От меня не уйдешь. Я еще о-го-го!- обрадовано прошептал он.
Около рыбы, хлопая крыльями, осторожно приземлилась на камень большая чайка. Уставившись на лежащего деда, она нервно закричала.
-А ну пошла, сука! - превозмогая боль в груди, прохрипел Прокоп.
Чайка словно корабль важно отбежала в сторону.
Он попытался встать. Это была уже совсем непосильная задача. Ослабленное тело, ко всему прочему сковало холодом. Одежда промокла и была неимоверно тяжела.
Не с первого раза, но он все-таки встал на колени. Камни острыми краями больно впились в колени. Прокоп тихо застонал.Он перевесил тело вперед и подтянул ногу. Получился маленький шаг. Старик попытался продвинуть руку с привязанной бечевкой, но рыба была слишком тяжела, рука подвернулась и он упал лицом в камни. Когда Прокоп снова поднялся по седой грязной бороде алой струйкой текла кровь.
- Нет, так дело не пойдет.- он нашел среди камней валун с острым краем и принялся перетирать бечевку. На это ушла уйма времени.Наконец добившись желаемого результата он перевернулся на бок и привязав бечовку к ноге медленно пополз к крайнему дому волоча за собой рыбу.Невыносимая боль в коленях и груди доставляла ему ужасные страдания. Он полз и рычал как зверь.Больше часа ушло у него на то, чтобы добраться до деревни. Увидев дом Нюры старик потерял сознание.
***
Страшная боль в ноге вернула его к действидельности. Прокоп попытался встать,но в груди сперло и он лишь страшно рычал, пытаясь перекатиться на бок. Злобная псина, давеча копавшая под калиткой соседей, рвала зубами его ногу. Вдруг раздался глухой удар и дикий визг собаки.
- Ах, гадина! Сатанинское отродье!- Маруся снова размахнулась палкой но псина не желая вступать в схватку припустилась к лесу.
-Поймал дед рыбу! Ох, ты Боже мой! Сейчас ухи сварю и накормлю деток. Рыба огромная какая! Я таких отродясь и не видела- она откинула палку и удивленно раскинула руки.
- Иди - прошептал Прокоп.
-Полежи, Прокопушка, чуток, полежи.Я скоро приду Прокопушка помогу. - Маруся отвязала бечевку от его ноги и потащила рыбу.
Прокоп лежал и провожал ее взглядом. В груди сдавило и он на мгновенье провалился в уютную мягкую мглу. Какое то время он спокойно лежал в полной темноте а потом открыл глаза и ему стало хорошо. Он больше совсем не страдал. Дыхание стало ровным и глубоким. Удивляясь себе он уверенно приподнялся. Не веря в то что происходит Прокоп встал на ноги. Вдалеке бабка Маруся, что-то бурча тащила по земле огромную рыбу. Прокоп улыбнулся.
-Ну вот и славно! Теперь все будет в порядке. Спас таки я детишек.
С неба раздался чуть различимый крик лебедей. Прокоп поднял голову.
- Надо же, лебеди!Не рано ли...
Сзади раздалось злобное ворчание. Прокоп повернул голову и увидел как шавка грызёт лицо мертвого старика.Он узнал себя и всё понял.
- А что как взять и улететь с лебедями? Что мне делать на этой земле? Ничего, кроме страданий, не осталось здесь.
Он оттолкнулся и легко взмыл в небо. Еще недавно тяжелая одежда больше уже не тянула его. Внизу осталась деревня с черными омертвелыми домами и пустынной улицей. Он на мгновенье остановился чтобы проститься. Его взгляд упал на дом Нюры. Вдруг из дымящей печной трубы, вырвавшись спиральными завихрениями взлетело белое облачко. Прокоп прищурился, чтобы лучше разглядеть его.
-Дедушка Прокоп мне страшно!
Облачко, приближалось принимая очертания маленького ребенка. Старик узнал Танечку- дочку Нюры.
- Не бойся деточка. На все Божья воля. Сейчас я провожу тебя к маме а лебеди покажут нам дорогу.
Старик взял девочку за руку.
- Дедушка Прокоп, а ты не будешь нас за смородину ругать?
- Нет маленькая. Ешьте сколько захотите, у меня ее много. Идем деточка, нам пора. Они ухватились за стройные лебединые шеи и устремились в сверкающую, лазурную высь.
***
Свет ночника отбрасывал блики на лицо лежащего в детской кровати маленького Сережи.
- Папа, а расскажи как спас тебя дедушка Прокоп
Отец сидя на краю кровати повернулся ,и достал из серванта мятую железную коробочку в которой лежала ржавая кривая блесна с обрывком полусгнившей бечевки.
.....................................
Рисунок Алексей Михальцов