(Мы недооцениваем исходящую от них опасность)
Эти существа всем известны. Мы участвуем в их жизни, а они в нашей. Но мы редко воспринимаем их именно как существа, которые имеют свой характер, свои повадки и свои виды на нас. И поэтому недооцениваем исходящую от них опасность.
«Корпорация» означает объединение. Объединение людей, имеющих общие цели. Бывают крошечные корпорации, из двух-трех человек, и корпорации огромные – такие как крупный концерн или целое государство. Бывают корпорации-однодневки и корпорации-долгожители, корпорации могущественные и бессильные, корпорации общепризнанные и корпорации никому неизвестные. Они по-разному возникают, по-разному исчезают, по-разному строят свое существование. Но немало у них и общих черт.
Во-первых, возможности корпорации обычно превышают возможности отдельного человека. Это важнейшая причина образования корпораций.
Во-вторых, любая корпорация имеет свои правила существования, которые в той или иной степени соблюдают те, кто в корпорацию входит.
В-третьих, каждая корпорация имеет собственные интересы. Они не совпадают полностью с интересами какого-либо человека, входящего в корпорацию, если только человек не принимает интересы корпорации как свои. Корпорация изменяется по особой логике корпоративного развития.
Таким образом, жизнь корпорации отличается от жизни входящих в нее людей. У нее свой способ существования, свои особые возможности, свои законы развития. Мы вправе рассматривать всякую корпорацию как некое особое существо. Не существо в обычном, биологическом смысле слова, но некое псевдо-существо, хотя и вполне реальное. Корпоративное псевдо-существо. Короче: копс.
Копс возникает всякий раз, когда возникает объединение людей, готовых часть своего индивидуального существования отдать существованию корпоративному. Часто копс обзаводится собственными органами: органом управления, исполнительными органами, органом печати и т.п. Но копс может и не иметь организационного строения, может быть бесформенным, как амеба, вытягивающая при надобности свои псевдоподии.
Без людей корпоративное псевдо-существо не существует. Но обычно оно стремится к такому состоянию, чтобы уметь обойтись без любого конкретного человека. К этому его подталкивает инстинкт выживания. «Незаменимых людей нет!» – это фраза копса, даже если она произнесена человеком.
Нередко копс возникает в результате деятельности одного-единственного человека. Этот человек как бы вынашивает мысленный эмбрион копса в своем сознании и затем дает ему жизнь, вовлекая в корпорацию других людей. «Это мое детище», – говорит он. «Отцом-основателем» величают его члены корпорации. Но псевдо-существо уже живет самостоятельно. Если оно в какой-то степени и подчиняется отцу-основателю, то лишь как укротителю – пока тот может с ним управиться.
Это относится к любому руководителю. Как бы ни казалось человеку, что он управляет копсом, правильнее сказать, что копс управляет собой посредством руководителей всех уровней иерархии. Это не умаляет значения человеческих качеств руководителя. Чем он энергичнее, инициативнее, изобретательнее и т.д. – тем лучше копсу. Поэтому те копсы, природа которых позволяет приводить к руководству наиболее дееспособных людей, живут дольше и развиваются активнее.
Правда, возможны и другие разновидности копсов. Встречаются парадоксальные образования, природа которых не очень-то согласуется с с борьбой за выживание. В самой их сути заложены странные особенности, обеспечивающие посредственность людей, приходящих к руководству. Порою такие копсы существуют удивительно долго, хотя по всем признаком должны были бы распасться и исчезнуть. Но ведь и среди людей встречаются долго живущие дебилы, не говоря о многочисленных посредственностях.
Не только руководители, но и каждый, который участвует в деятельности корпоративного псевдо-существа, составляет часть его существования.
В отношении всех участников корпоративной жизни действуют некоторые механизмы, определенные природой данного копса. Они обеспечивают отбор людей, пригодных для корпорации, их поощрение и их продвижение наверх. В выигрыше те, кто лучше соответствует характеру копса. Люди, которые жаждут продвижения, быстро усваивают правила игры. Они сами стремятся приспособить себя к этим правилам или хотя бы имитировать соответствие им.
Практически любой человек участвует в жизни копсов, обычно даже в жизни многих из них. Гражданин государства участвует в жизни государства-копса, даже если не находится на государственной службе. Сотрудник фирмы участвует в жизни фирмы-копса и отдает ей изрядную часть своей собственной жизни. Мы участвуем в жизни школы или института, в жизни города или поселка, в жизни шахматного клуба или церковного прихода. Не хотелось бы говорить «мы» об участии в жизни мафиозных копсов, но кто-то отдает часть своей человеческой жизни и им.
Вот я звоню в диспетчерскую и прошу прислать водопроводчика. Приветливая женщина-диспетчер принимает заявку, но слесарь не приходит. И я соображаю, что говорил-то я с человеком, но вступил в общение с копсом, у которого свои повадки (увы, хорошо мне знакомые). Приветливый тон человека ничего не меняет. Мелкий противный копс – один из тех, что неминуемо участвуют в наших житейских проблемах.
Еще активнее определяют нашу жизнь большие копсы. Махнет неуклюже хвостом копс-государство – и нам приходится простаивать в очередях за молоком и хлебом. А еще неуклюжее махнет – так и в очереди стоять будет незачем.
Разумеется, не только отрицательным образом действуют копсы, даже преимущественно положительным. Вся организованная человеческая деятельность осуществляется через них. Для этого и создают люди копсов. Другое дело, что после возникновения копса он живет по законам собственной природы.
Сила копса в том, что в житейском плане его могущество, как правило, значительно превышает возможности любого обычного отдельного человека. Это преимущество копс осваивает очень быстро. Он соблазняет человека организованностью, надежностью, защищенностью.
Поскольку копсы нуждаются в людях, они чаще всего заботятся и о том, чтобы привлечь к себе новых людей, и о том, чтобы его люди дорожили своим участием в корпоративной жизни. Достаточно известным примером служат японские фирмы, которые заботятся о своих людях до их последнего часа – при условии сохранения верности фирме. Можно вспомнить и такого копса, как КПСС: он достиг того, что угроза лишения партийного билета отождествлялась для человека с полной жизненной катастрофой.
Здесь мы подошли к самому болезненному воздействию копсов на человека. Даже не к самому болезненному (боль была бы сама по себе сигналом тревоги, но часто это воздействие проходит как бы под наркозом: бестревожно или даже с приятностью), а к самому опасному. Это стремление копса к подавлению личности человека. С индивидуальными особенностями человека копс обычно уживается и готов с аппетитом их использовать. Но он не может примириться с духовно независимой личностью.
Сказать, что копсы паразитируют на людях было бы неточно. Без людей они вовсе немыслимы, а люди потому и создают копсов, что нуждаются в них. Копсы паразитируют не на людях, а на человеке. Копсу полезна индивидуальность, но ему опасна личность. Человек нужен копсу как функционер.
Функционер – это человек, расстающийся со своей личностью на время исполнения своей должности. К счастью, не очень просто представить себе человека, полностью способного на такую метаморфозу, хотя жизнь иногда помогает нашему воображению. Зато людей, являющихся функционерами в той или иной степени, великое множество. При желании можно отнести сюда почти всех людей.
Человеку свойственна свобода. Копсу нужна привязанность к нему, к копсу. В духовном развитии человека копс с полным основанием видит серьезнейшее препятствие к роли функционера. Человеку свойственно творчество как выражение личности. Копсу нужна только та часть творчества, которая направлена на выполнение корпоративных задач.
Каждый из нас может оказаться в роли функционера. В этом нет ничего зазорного и противоестественного. Вопрос в том, насколько мы становимся функционерами и какой ценой мы это осуществляем. Трагедия начинается тогда, когда мы жертвуем ради этого свободой, личностью и творчеством.
Чаще всего копс не ставит человеку ультиматумов, не требует от него продать душу и расписаться в этом кровью. Он просто приучает человека к себе, к своему образу жизни, к своему особому корпоративному сознанию. Он поощряет и возвышает тех, кто лучше усвоил его уроки.
Особенно расположены к усвоению корпоративного сознания те, у кого слабо развито личностное начало. Они чувствуют, что нужно жить чем-то значительным, но не умеют найти это значительное. Они ощущают пустоту, и корпоративное сознание служит для них спасительным наполнителем. Оно отвлекает их от внутреннего одиночества.
Восприимчивы к корпоративному сознанию и люди честолюбивые. Они могут обхитрить одного копса, переметнувшись к другому, когда найдут в этом свой резон. Но эта хитрость не приносит пользы их личности. Напротив, душу все больше пропитывает корпоративное сознание в чистом виде, освобожденное от особенностей того или другого копса. Быть функционером становится для них столь же естественно, как «заниматься любовью» для женщин определенной профессии.
Легче людям, не склонным играть в навязанные игры. Они говорят себе: «Я в этой фирме зарабатываю на жизнь, но моя жизнь – это мое дело», и навязать им корпоративные представления не так-то просто.
Людям интеллектуальным или эмоциональным требуются определенные усилия, чтобы согласовать свою жизнь с корпоративной, иначе они будут в постоянном внутреннем разладе. Увы, нередко эти усилия приводят не только к принятию корпоративного сознания, но и к внесению важного вклада в его развитие. Интеллектуальный человек внесет в него логические обоснования, человек эмоциональный их опоэтизирует, а копс с удовольствием включит все их находки в свой арсенал.
Мы сказали, что копс обычно не ставит людям ультиматумов. Это относится преимущественно к культурному, цивилизованному обществу. В обществе диковатом копсы агрессивнее. Они используют самые различные методы корпоративного подчинения, моральные и даже физические.
Но корпоративное сознание представляет собой опасность даже тогда, когда принципы данной конкретной корпорации исполнены благородства и справедливости. Опасен сам уход от личностного восприятия. Опасна подмена совести корпоративной ответственностью, снимающей духовное напряжение с каждого члена корпорации как человека. Опасно мышление принципами, лозунгами, девизами, инструкциями, распоряжениями. Опасна корпоративная диалектика, которая неминуемо должна оправдывать тактические (то есть сегодняшние) отступления от принципов стратегическими (то есть отнесенными к дальнему будущему) целями корпорации. Опасно погружение в псевдо-жизнь корпорации.
Очень остро это ощущается сейчас в России, на протяжении нескольких десятилетий испытывавшей засилие тоталитарного корпоративного сознания. Для многих избавление от него стало спасительным облегчением. Для многих это оказалось крайне мучительным процессом. Для многих – внутренней катастрофой. Но оно было катастрофой и тогда, когда они этого не ощущали.
Первое условие защиты от копсов, от проникновения их корпоративного сознания в душу – это понимание ситуации. Необходимо видеть, что копсы существуют, иначе противостоять им трудно. Есть, конечно, благодатные натуры, которые инстинктивно сторонятся воздействия копсов или вовсе не подвержены ему. Но у большинства людей защитные силы пробуждаются при осознании опасности.
Пугаться копсов не стоит. Это псевдо-существа. Избежать всякого взаимодействия с ними возможно разве что объединившись для этого в новый копс, характер которого будет не хуже и не лучше, чем у других копсов. Прежде всего мы должны мужественно и стойко держать оборону того бастиона, за который отвечаем лично мы: своей собственной души. И, конечно, помогать в этом другим людям.
Главное средство защиты – развитие личности. Через творчество, через осуществление призвания. Через разум. Через веру. Через любовь.
В этом может состоять и наша помощь другим. Не в том, чтобы пугать друг друга копсами и разоблачать признаки корпоративного сознания в душе ближнего, а в том, чтобы наполнять жизнь человеческими ценностями, вытесняя ими ценности корпоративные.
Уйти в себя из страха перед копсами – это не спасение. Полюсом, противоположным корпоративному сознанию, вовсе не является индивидуализм. Можно и нужно защищаться вместе.
Общая духовная жизнь соединяет людей надежней любых организационных рамок. Мы живем общей жизнью и с композитором написавшим гениальную музыку сотни лет назад, и с писателем, чья книга дошла до нас через время и через различие языков, и с архитектором, чей храм уцелел среди пожаров и разрушений.
Более того, мы связаны общей жизнью и с тем композитором, которого никогда не слышали, но у которого учился автор гениальной музыки, и с теми писателями и людьми, мысли и судьбы которых вошли в прочитанную нами книгу, и с теми архитекторами, чьи строения не устояли, но без которых невозможным было бы и совершенство уцелевшего храма.
Через жизнь души, через наши живые чувства мы связаны, без всякого посредничества копсов, с близкими нам людьми. Через духовную жизнь мы связаны с каждой личностью, которая идет по пути развития духа. Иногда это называют соборным мышлением. Оно полностью опирается на личность. Оно существует исключительно за счет освоения и усвоения личностью тех мыслей, которые восприняты от других людей, и за счет выражения собственных мыслей в слове, в поступке, в творчестве.
Впрочем, речь здесь идет лишь о противопоставлении духовного мышления корпоративному сознанию. О противопоставлении жизненного мышления – псевдожизненному. Мышления, стремящегося уловить всякий лучик света, – тускловатому корпоративному сознанию, расположенному к игре теней, за которыми могут скрываться и совсем темные силы.
Только с помощью такого мышления мы можем сообща осознать опасность распространения корпоративного сознания и вести освоение средств для сопротивления этой опасности. Не столько изобретать эти средства (разве они не известны – средства укрепления человека в духе?), сколько очередной раз упрочить их в обиходе человека и общества.
Опубликовано: «Независимая газета», № 33 (457), 20 февраля 1993 г.