Она долго не могла уснуть. Попытки найти «сонное» положение, проявлявшиеся в виде беспрерывных поворотов, ерзаний, разбрасыванием ног и рук по постели, оказались бесплодны и, перевернувшись на спину, она обреченно уставилась на белый потолок.
Завтра прощеное воскресенье… Очень трудно просить прощения, обналичивать свои ошибки, вытаскивать из глубин на белый свет всё то, что и выглянуть оттуда боится, слишком ярок свет, слепит глаза…слёзы. Путь прощения, на первый взгляд, кажется проще. Вот тебе, пожалуйста, чужие огрехи, как вывернутые карманы, остаётся только признать допущенные кем-то промахи, остаться к ним равнодушным, снизойти до прощения, мол: « У вас тут в кармане дырочка, заштопайте уже и не рвите больше…» Ей раньше казалась странной и несколько непонятной фраза: «Бог простит»…Ты просишь прощения, а тебе в ответ – Бог простит…На самом деле, вот сейчас, в этой бессонной ночи, она нашла свой ответ. Если не осуждать – то и не за что прощать. Принять черное за черное, а белое за белое и не пытаться перекрашивать частоколы чужих душ, не людское это занятие.
Сон, украдкой и не спеша овладевал ее сознанием и, вскоре, ей трудно было различить грань между нахлынувшими воспоминаниями и причудливыми эпизодами сновидений… Постель смилостивилась и уже покорно принимала любые конфигурации ее тела. Повернувшись на бок и, прильнув щекой к сложенным ладоням, она мысленно попросила прощения у всех, у всего, за возможно несказанные однажды важные слова, несделанные дела, за ненужную, кому-то, ее любовь, за ее нелюбовь, за лень, за гордыню, за равнодушие…за всё… За то, что она такая… такая, как есть….
Бог простит.