Я к тебе хоть через попутную революцию, в старом чужом рюкзаке
с семенами отцветших акаций
Только запомни, тот, кто первый говорит
я тебя больше, чем саму жизнь люблю
Не стирает помехи, а заново раздирает поверхность в сердечном пространстве
Да разве шаманство любить тебя
Всё ещё свежего, вышестоящего меня на две головы, а то и на две жизни
Просто мне трудно с тобой в одном теле дышать,
а дожидаться цветения японских вишен,
равносильно падению под воду,
только я больше не хожу по тонкому льду,
Разве что с твоей эйфорией под руку.