В этот день снег был каким-то необычным. Он садился на землю пушистыми хлопьями, и от него шло странное тепло, совершенно ему не свойственное. Казалось, он благоухал.
С самого утра зимний ветер куда-то исчез, не оставив даже слова на снегу, где его искать в случае надобности. И деревья, и дома, и унылый серый забор, находившийся в углу двора, удивленно пожимали плечами, когда случайный прохожий взглядом спрашивал у них, куда девался этот резвый и игривый озорник. Поиски ветра были тщетны. Он улетел еще ночью в неизвестном направлении. И только небольшая щель в вышеупомянутом заборе расплылась в шершавой улыбке, как бы показывая всем, что ей-то известно, куда исчез ветер.
Но, в сущности, ветер нам сейчас нужен меньше всего. Речь пойдет не о нем. Представьте себе, что в каком-то дворе какого-то небольшого города на Землю падал необычный снег, а ветер, который часто мечет этот снег нам в лицо, еще ночью отправился по своим ветреным делам.
Во дворе было тихо. Только по временам хлопала дверь одного из находящихся рядом домов, после чего кто-то из жильцов выходил на улицу и исчезал за углом.
Было воскресенье. А в воскресенье... Да что я говорю, вы и сами хорошо понимаете, что это необычный день. И чего только не случается по воскресеньям в тихих двориках, особенно если на землю летит такой странный снег, а ветер удалился из каких-то соображений, предоставив зимнему кружеву полную свободу действий. Видимо, во всем, что в этот день происходило, был виноват один только снег.
Девочка Марина жила в одном из близлежащих домов, и окна ее квартиры выходили во двор. В этот день, когда на улице стояла такая, прямо скажем, незаурядная погода, она встала очень рано и все утро смотрела в окно, любуясь огромными хлопьями падающего снега.
Марине недавно исполнилось шесть лет. Она еще не ходит в школу. Может быть, это даже к лучшему. Так вот, утром такого замечательного дня ей было очень скучно.
Да и как тут не заскучать? Ее родители собрались на весь день в гости. Правда, мама оставила ей ключи от квартиры, чтобы Марина могла выходить на улицу. Но какой интерес гулять на улице, если знаешь, что вернешься в пустую квартиру, где тебя никто не ждет. И никто не посадит тебя за стол, чтобы напоить чаем с чем-нибудь вкусным, и никто не поговорит с тобой...
Дверь в комнату Марины со скрипом отворилась.
— Доброе утро, Марина! — раздался голос мамы.
— Ой, мама! Какая ты красивая! — воскликнула Марина, подбегая к маме.
Мама Марины действительно была прекрасна. Ее длинные черные волосы падали ей на плечи. Зеленые глаза искрились из-под тонких черных бровей, ее без того красивое лицо было свежим, и на нем не было ни одной морщинки. Тонкая золотая цепочка вилась вокруг шеи и падала прямо на грудь. Она была одета в изумительное синее платье, расшитое золотом. И Марина прижалась к маме.
— Ты собираешься? — раздался из передней голос папы.
— Да, да, я готова, — поспешно ответила мама и виновато улыбнулась.
Марина тоже печально улыбнулась и опустила руки.
— Еда в холодильнике и на плите, — поясняла на ходу мама, — а запасные ключи у нашей соседки, тети Маши.
Марина отрешенно кивнула головой и отправилась в постель. Еще минуты две-три ее родители топтались в прихожей, а потом раздался стук закрываемой двери, и Марина осталась одна.
Вот так воскресенье! А еще говорят, что воскресенье — выходной день. Что же тут выходного?
Вскоре Марине надоело ворочаться с бока на бок. Нет! Надо что-то придумать. И, как бы отвечая, ЧТО надо придумать, одна из снежинок, пролетавшая мимо окна, повернулась и сверкнула зеленым огоньком.
Марина спрыгнула с кровати и посмотрела вслед снежинке. Но та уже исчезла в веселом хороводе своих холодных сестер.
Однако тут же мимо окна пролетела вторая снежинка и брызнула в глаза фиолетовым огоньком. Потом Марина увидела снежинку с желтым огоньком, с синим, розовым, снова с зеленым... Вот тогда-то она поняла, что сегодняшний снег отличается от вчерашнего. И вообще от снега, который Марина так привыкла видеть.
— Надо пойти на улицу, — решила она, — там я получше рассмотрю снежинки.
Быстро заправив постель и одевшись, едва не забыв запереть дверь, Марина выскочила на лестничную клетку и побежала вниз по ступенькам.
На улице снег казался совершенно иным. Пустота и яркость цветов поблекли. И Марина поняла, что снег — это только снег. Он может казаться очень красивым, как драгоценный камень, а в действительности он только блестит. Этот блеск нельзя рассмотреть ближе, взять его себе или, на худой конец, кому-то подарить.
Случайно взгляд Марины упал на какие-то следы. Она удивленно посмотрела на снег, но ничего кроме этих следов не увидела.
Что так удивило Марину? А дело в том, что этих следов только что не было. По крайней мере, ей так показалось. И Марина смотрела на эти следы, недоумевая, откуда они, собственно говоря, появились на сегодняшнем снегу.
Марина долго смотрела на следы. Но очнувшись от оцепенения, она стала смотреть, куда же они идут... Следы двигались в сторону заснеженного поля, которое разделяло дома и старый серый забор, стоявший напротив них.
Пришло время получше осмотреть двор, в котором происходили события. Дом, в котором жила Марина, стоял перпендикулярно другому, который был сходен с ним, но стоял на более высоком месте, а посему на углу этих домов был не только вход во двор, но и небольшая ледяная горка, с которой так любит съезжать малышня.
Выстраивая с домами квадрат, напротив обоих домов тянулся забор. Правда, квадрат получился неважным: стены его извивались от постоянной раскачки ветром, а где-то строились в дополнительные углы, пытаясь обогнуть препятствия, воздвигаемые рельефом. Вот такими были границы этого тихого дворика.
Перед домом, который стоял перпендикулярно дому Марины, росло много деревьев, огороженных железной изгородью. В этом доме была молочная. Перед домом же Марины было просто несколько больших деревьев, а в самом доме размещалось небольшое фотоателье. Между этими деревьями и забором находилось поле, которое занимало больше половины двора.
Марина подняла глаза и увидела, что метрах в ста от нее, посреди поля, кто-то вытрясает ковер. Без лишних раздумий Марина поспешила туда.
Это был незнакомый мужчина высокого роста. Выглядел он вполне обычно: черные кожаные сапоги, коричневые брюки из болоньи, белая рубашка да серая вязаная шапка. Словом, ничего особенного, если не считать длинных светлых волос, выбивавшихся из-под шапки.
Молодой человек, как мы уже говорили, вытрясал ковер, а точнее, длинную половую дорожку. Методично ударяя по каждому участку дорожки, он переворачивал ее на другую сторону и снова принимался за дело.
Ее вдруг разобрало озорство. Она прыгнула в снег и с веселым смехом начала валяться в нем. Падая то там, то тут, она то и дело попадалась на глаза незнакомцу. Скоро он стал улыбаться ей в ответ.
Для Марины он был взрослым, но на вид ему было лет двадцать, не больше. Однако, было что-то такое, что выделяло его из толпы взрослых; все они куда-то спешили и постоянно суетились, а он, делал все не спеша, как бы показывая, что ему спешить некуда. Лица у всех взрослых сосредоточенные и напряженные, а его лицо было спокойным и раскрепощенным. И кроме того, в нем было что-то еще...
— А вам не холодно? — со смехом спросила Марина у незнакомца.
— Нет, — спокойно ответил он.
Марина запустила в него снежком. Комок попал ему в грудь и разлетелся на куски. Незнакомец улыбнулся, снял с головы шапку и бросил ее в Марину.
— А вот и не отдам! — заявила она, поднимая со снега шапку незнакомца.
Тот посмотрел на нее. Его длинные волосы распустились и почти закрыли лицо. Он улыбнулся и продолжил стряхивать ковер.
Марина спешила. Слова незнакомца очень удивили ее. Мало, что он был просто в рубашке, а теперь остался без шапки. Она удивленно улыбнулась и пожала плечами.
Тут прибежал дворовый пес Тобик. Это был почти еще щенок. Его шерсть была белой, с большими черными пятнами. У него была лохматая мордашка, которая завершалась большим черным носом, напоминающим кнопку звонка.
Поздоровавшись с Мариной, он вдруг с лаем бросился на незнакомца.
— Я не колбаса, — честно признался незнакомец, положив руку на сердце.
Марина весело рассмеялась и упала на снег. Тобик поднял уши от удивления и ошалело посмотрел на незнакомца. Тот улыбнулся и продолжил прерванную было работу.
Но Тобик был не из тех, кто верил людям на слово. Дважды досконально обнюхав незнакомца, он убедился, что тот действительно не колбаса, и даже не вкусная сахарная косточка. Недовольно фыркнув, он отвернулся от незнакомца и побежал по своим собачьим делам.
— А вы кто? — спросила Марина у незнакомца, который удивлял ее все больше и больше.
— Кто это — "мы"? — поинтересовался тот.
— Ну ты! — сконфуженно фыркнула Марина.
— Я? — улыбнулся незнакомец. — Я волшебник.
— Волшебник?!
— Ну да, — спокойно ответил незнакомец.
Марина не нашлась, что сказать. А незнакомец, отрекомендовавший себя волшебником, начал подметать дорожку и потихоньку сворачивать ее.
— Неправда, — негромко сказала Марина, помолчав. — Волшебников не бывает. Мне это мама сказала.
— Только поэтому не бывает? — усмехнулся незнакомец. Марина снова промолчала. Спорить с незнакомцем было
трудно.
— Вот скажи — чего ты хочешь? — снова спросил незнакомец, сметая веником снег с дорожки.
— Я хочу мандарин! — заявила она.
Незнакомец подул на ладонь, показал Марине обратную сторону ладони, а когда снова повернул к ней, то в его руке был огромный душистый мандарин.
— Бери, — незнакомец протянул его девочке.
Марина оробела. Однако мандарин она, все-таки, взяла. И после этого долго не знала, что сказать.
— Спасибо.
— Пожалуйста, — кивнул головой незнакомец, завершая работу, — что-нибудь еще желаем?
— А апельсин можно?
— Так, — незнакомец уже взял в руки ковер и выбивалку с веником, — посмотри у меня в правом кармане.
Марина ощупала правый карман брюк, но он был пуст.
— Да нет же, — упрямо заявил новоиспеченный волшебник, бросая вещи на снег.
Он сам сунул руку в карман и к удивлению Марины вынул оттуда большой оранжевый апельсин.
— А ты злой или добрый волшебник?
— Злой, — с доброй улыбкой ответил незнакомец, — поэтому сила моя очень ограничена.
Это еще больше удивило Марину. Действия незнакомца она никак не могла связать с понятиями о злых волшебниках. Она представляла себе их страшными стариками с уродливым лицом и огненными глазами. А перед ней стоял молодой человек, который хоть и не был похож на сказочного принца, но и вурдалака тоже не напоминал.
— Неправда, — отрицательно покачала головой Марина,— вы все врете. Злые волшебники не такие.
Она готова была расплакаться.
— Я тебя обидел? — печально улыбнулся незнакомец. — Прости меня, пожалуйста. Хочешь, я протащу тебя за ноги по снегу?
— Хочу, — успокоившись, ответила Марина, до сих пор доверявшая этому сомнительному молодому человеку.
Он схватил ее за ноги и потащил по снегу. И это было здорово! Тело Марины рассекало мягкий снег, как лодка воду. Снег, летевший ей в лицо, заискрился разноцветным огнем. Целый поток оранжевых, красных, желтых, синих, зеленых и фиолетовых снежинок проносился у нее перед глазами. Было так хорошо, что Марина даже зажмурилась от удовольствия.
— Уф! — сказал незнакомец, останавливаясь и отпуская Марину. — Ну что, довольна?
Марина застенчиво улыбнулась и снова спросила:
— А почему ты злой? Ты что — царевну превратил в лягушку или съел кого-то?
— Да нет! — рассмеялся молодой человек. — Это не входит в обязанности злых волшебников! Мы строим замки, пишем сказки, сражаемся с теми, кто творит бессмысленное насилие...
— Но тогда ты добрый волшебник! — уверено сказала Марина.
— Нет, злой, — возразил незнакомец, — добрые волшебники во всем видят добро, а мы во всем видим зло. Ну, не во всем, а в том, что является нашей работой. Мы бьемся с теми, кто бессмысленно убивает людей, кто разрушает их счастье, бессмысленно отнимает у них силу или с теми, кто все это делает ради каких-то своих интересов. И мы совершаем над ними насилие, а иногда просто уничтожаем. Разве это не зло? Марина молчала.
— Так вот, — продолжал незнакомец, — имя всему этому — Зло. А всякому другому насилию иное имя. И имя это — Пустота.
Марина подняла глаза и посмотрела в лицо этому злому волшебнику. Неужели он действительно злой? Он, который кажется ей таким добрым?
— А что это у вас на руке? — тихо спросила Марина и показала на оловянный ободок на мизинце.
— Это? — он снял с руки колечко. — Это волшебное кольцо.
— Волшебное?
— Волшебное, — подтвердил незнакомец. — Если хочешь, возьми его себе. Оно исполнит одно твое самое большое желание. Но ты его загадаешь не сейчас, а когда подрастешь. Тебе будет тогда лет восемнадцать, а может, и больше. А пока можешь носить на нем ключи, и тогда они у тебя никогда не потеряются.
Он протянул ей кольцо. Потом взял в руки дорожку, веник, выбивалку и пошел...
Когда Марина очнулась, рядом с ней никого не было. Она оглянулась по сторонам, но увидела только следы на снегу, которые обрывались у находившегося чуть поодаль сугроба. И только апельсин и мандарин, да еще это оловянное колечко для ключей говорили, что все это было в действительности.
Резкий порыв ветра неожиданно ударил Марину в лицо. А через несколько минут разразилась настоящая снежная пурга. Ветер, который все утро где-то шлялся, сейчас взорвался с такой силой, что снежинки лихо закружились в снежном танце, а солнце куда-то исчезло.
Марина побежала домой. Но ей не терпелось поделиться тем, что с ней случилось. Она заскочила к подруге Тане, которая жила этажом ниже. Подруга была на два года старше, уже училась во втором классе и, можно смело сказать, что знала в жизни толк.
— Обычное кольцо для ключей, — фыркнула Таня, — у меня такое есть. Вот посмотри. А волшебников никаких нет, все это выдумки и бабушкины сказки. Это научный факт. Нас в школе учили.
Марина повернулась и пошла домой. Ей вдруг показалось, что ее подруга ничего в жизни не понимает, хотя каждый раз пытается показать свою ученость. Таня посмотрела ей вслед и молча закрыла дверь.
Но Марина не унималась. Она зашла к тете Маше, у которой мама оставила ключи.
— Ключи что ль потеряла? — протирая глаза спросонья, спросила тетя Маша.
Но Марина объяснила, зачем пришла. Тетя Маша так и вытаращила свои глаза.
— Волшебник?! — протянула она. — Они есть! Но сейчас время такое смутное, вот они и попрятались все. Это от того, что дети перестали уважать родителей, друг дружку за человека не считает порой, кругом свалки да машинный грохот! И никто никого не любит, всем ни до чего! Бога забыли, им бы только небо коптить, да храмы божьи сносить! Вот и утратил род людской способность творить чудеса...
Марина разговорилась с тетей Машей. Рассказала ей все, что с ней приключилось в это утро.
— Оно так, — кивнула тетя Маша, — оно так... Есть еще волшебники. Только совсем мало их. Всех по тюрьмам да по психушкам раскидали. Переродился человек совсем. Какое-то Иродово племя живет на земле, аж горло готовы брату своему перегрызть и мать родную продать!...
— А волшебники-то? — не утерпела Марина. — Что они-то?
— Волшебники-то? Волшебники — да, — отозвалась тетя Маша, — раньше на каждом селе волшебники свои были. Их еще колдунами звали. А то и по два, по три в деревне. Кто заговорами болезни лечил, кто от сглазу спасал, а кто и мудрым советом помочь мог. И чего только они не умели!
— А что, тетя Маша? — спросила с любопытством Марина.
— Вот Петруша мой, — сказала тетя Маша, — уж не знаю, злым или добрым, а только тоже волшебником был. И меня уж любил как! Сейчас так не любят. Так вот. Петруша-то такие игрушки делал! Из деревяшки, из бересты, из сухого репейника... Даже из лебеды плел диковинных зверюшек. И все детям раздавал. Сам он со всякими лешими да барабашками разговоры имел. Они-то ему, видно, и рассказывали секреты свои, как эти игрушки-то делать. А потом война. Забрали Петрушу на фронт. Четыре года воевал, писал мне с фронта. Все говорил в письмах — вот вернусь с фронта, ух, как заживем, Машенька моя милая! А перед самой победой убили его. Немецкий снайпер застрелил, из ружья... Тетя Маша смахнула слезы.
— Возьмите, тетя Маша, — Марина протянула ей мандарин и апельсин, которые ей подарил незнакомец.
— Спасибо, — всхлипнула тетя Маша, — да ты посиди, я сейчас чай приготовлю, да еще пирогов напекла. Посидим с тобой.
Так и просидели они до самого вечера.
* * *
В восемь часов раздался звонок. За порогом стояла испуганная мама Марины.
— Дочь моя не у вас? — запыхавшись, спросила она.
— У нас, как же! — ответила тетя Маша.
— Мама! — Марина бросилась к двери и повисла у мамы на шее. — Мама, знаешь, что со мной случилось?
— Что?! Что?! — мама перепугалась еще больше. — Да говори же!
Марина в самых сбивчивых словах рассказала, что с ней произошло.
— Фу! — мама облегченно вздохнула. — Значит, злой волшебник? Ну, ладно, это не страшно. А то люди сейчас почище злых волшебников бывают...
— Ничего ты не понимаешь, — обиделась Марина, — он мне колечко волшебное подарил. Сказал, что исполнит мое самое большое желание.
— Ну, и какое ты загадала? — спросил папа.
— А он сказал, что это самое большое желание. Я загадаю его, когда я подрасту и мне будет восемнадцать лет, а то и больше.
— Ну-ну! — кивнул папа. — Посмотрим...
— Ты бы лучше попросила у него, чтобы он тебя научил своим исчезновением нас не волновать, — заметила мама, — могла бы попросить тетю Машу оставить нам записку, что ты у нее.
— Да я не грамотная, — сказала тетя Маша. — До войны — колхоз, после войны — снова страну кормить.
Мама Марины смутилась и промолчала...
* * *
Вечером, когда Марину уложили, мама и папа заговорили между собой вполголоса.
— С ребенком что-то случилось, — проговорила мама, — может ее врачу показать?
— А по-моему, ей просто скучно, — ответил папа, пожимая плечами, — мы умчались в гости, а о ребенке не подумали. Вот она и сочиняет. А девочка, между прочим, растет.
— Да, мы тоже стали скучными, — печально покачала головой мама, — я знаю, что ты меня любишь. Но раньше я играла тебе на фортепьяно, а ты играл на гитаре и пел песни, которые посвящал мне.
— Фантазии у нее, надо сказать, не очень-то детские, — задумчиво произнес папа, — ты забываешь, что она не умеет читать. Может, кто-то это ей рассказал? Или...
Папа посмотрел в глаза мамы. Кажется, она даже поняла его. Но на их губах застыло молчание. Слова здесь были излишни.
А Марина тем временем засыпала, откинув маленькую головку с длинными рыжими волосами. Она была прекрасна, как любое засыпающее дитя. А вся суета рано или поздно спадает, и весь мир склоняется к изголовью спящего ребенка, чье имя еще не искажено извращенными понятиями людскими. И с этого спящего ребенка начинается в этом мире все.
Спи, девочка. Спи, родная. Пусть тебе приснится твоя самая заветная мечта. Спи и не слушай глупых взрослых, мозг которых отупел от повседневных забот. Много они понимают...
02.15, 25.01.92, г. Иноград